Следует сказать, что в России о местонахождении истинной Палестины и истинного Иерусалима знали всегда. Дело в том, что Палестина (истинная) является частью т. н. Византийской линии русской дипломатии. Линия эта отражает устремление России свободно проходить из Крыма в Индию водным путем, начинается на Босфоре, идет мимо Израиля, продолжается в Египте (через Нильский канал Исмаилия), идет через Эфиопию и Эритрею (Баб-эль-Мандебский пролив) и – к Индиям. Россия всегда ставила эту Византийскую линию в приоритетное положение, и одним из первых инструментов этой линии стал Ганнибал, дед Пушкина.

Ганнибал был вывезен из Стамбула, где находился в качестве заложника, что указывает на его весьма высокое положение. Турки брали в заложники только политически значимых людей, таких, как, например, будущий император Византии Мануэль II Палеолог. О Ганнибале, происходившем из Эритреи, – как раз там, где находится священная гора Soeira, у которой останавливался Моисей, – и пишут как о потомке царя Давида и царицы Савской. То есть он древней царской крови.

Очень важное обстоятельство отыскал автор книги «Пушкин в ермолке» Анатолий Штаркман. Дело в том, что Ганнибал уже не был ребенком, когда прибыл в Россию, и он не знал турецкого языка. Это означает, что Ганнибал был воспитан у себя дома – как принц, а не в Турции – как заложник. А значит, и в Московию он прибыл как дипломатически значимая персона, возможно, как принц в изгнании, а вовсе не был подарен Петру I в качестве «арапчонка», а точнее, раба для педерастических утех. Это многое меняет – и в оценке Петра, и в оценке Ганнибала.

Что ж, генерал-аншеф Ганнибал и в России был весьма серьезной персоной, и занимался он модернизацией вооружений, а в случае войны на Африканском Роге именно он мог стать рукой Москвы на Баб-эль-Мандебском проливе! То есть среди козырей русской внешней политики принц Ганнибал был из ключевых, причем на главном для России направлении.

Мысль о семитском происхождении Пушкина непривычна, однако его семья, как и положено евреям, жила в гетто, в так называемой Немецкой слободе. Увы, биографы величайшего русского поэта стыдливо избегают указания, в какой школе он там учился. В отличие от них, сам Пушкин легко признавался в своем еврействе – в целом ряде стихов, утверждая, например, что обладает тем, «чем можно верного еврея от православных отличить». Николай I прямо шантажировал Пушкина перед смертью, предлагая принять христианское причастие в обмен на гарантии семье и детям. И здесь надо бы вспомнить, что занятия поэзией не были в почете во времена Пушкина; поэтов расценивали, скорее, как шутов, чем как создателей культуры. Так что пристальное внимание царя к Пушкину объяснимо лишь в том случае, если он и впрямь – иудейский принц. Вдова Пушкина на отпевание в Конюшенную церковь не пришла, видимо, сочла себя вправе. Над могилой Пушкина была установлена шестиконечная звезда Давида.

Позже эту звезду Давида пытались представить как проявление масонства Пушкина, и в захоронение при одном из ремонтов были даже подложены два черепа – сугубо масонская символика. Фальсификаторы не знали, что ранее захоронение вскрывали, и опись – очень подробная и заслуживающая доверия – не отметила никаких черепов.

Ныне в Интернете есть два типа фотографий надгробия: с крестом и без.

Самое прямое отношение к «Византийской линии» имел и Ломоносов, получивший звание академика не за отвлеченные исследования, а за создание учебника абиссинского языка, столь необходимого в случае военных действий в районе Африканского Рога. А такие планы возникали неоднократно.

Тесное отношение к Византийской линии имел и Пестель, награжденный потомками ярлыком антисемита на том основании, что предлагал переселить русских евреев в Африку. А масон Пестель предполагал вовсе не репрессии, а присвоение российскими подданными таким вот образом Святой земли. Кстати, метод Пестеля – использовать подданство как инструмент внешней политики – Россия применяла во внешней политике неоднократно.