Глава 32

Одни соседи считали Брониславу Ивановну сумасшедшей, другие — святой. Сама же пенсионерка была уверена, что подобрать на улице замерзающего котенка или раненую собаку — естественный человеческий поступок. В результате в ее двухкомнатной квартире скопилось огромное количество животных. Их могло бы быть еще больше, если бы у Брониславы Ивановны был домик в деревне. Пусть маленький, бревенчатый, но с водой и с печкой. Там им всем — пенсионерке и животным — отлично бы жилось. И стоит такой теремок относительно недорого, особенно если находится не в Московской, а в Тверской или Рязанской областях. Вот только беда: у женщины не было даже таких сбережений. Всю свою жизнь она проработала в хирургическом отделении медсестрой, нередко на полторы и даже две ставки, но жила очень скромно, от получки до получки, одна поднимала двоих детей. И теперь, в старости, самое время было опереться на помощь подросших птенцов — Владимира и Алену. Вот только корыстолюбивые детки не спешили оказывать матери финансовую помощь, тем более на такое бесполезное, с их точки зрения, предприятие, как дом в деревне.

— Ну откуда у меня деньги? — удивленно приподнимала брови Алена. — Сама знаешь, какая крошечная зарплата у архивистов.

— Мать, последние копейки проедаем, — вторил ей братец.

И оба лгали. Владимир только что съездил со своей семьей на две недели в Таиланд, потратив на поездку сумму, эквивалентную скромному домику в деревне. И у Алены, работавшей в библиотеке, тоже водились сбережения. Она жила вдвоем с дочерью Сашей, обе женщины постоянно сидели на диете, питались рисом и дешевыми овощами, а свои зарплаты, пусть и не очень большие, откладывали на крупные покупки. Поэтому, когда Инна наткнулась в Интернете на резюме Алены, а Исмаилов-Краснянский поманил ее должностью начальницы архива концерна «Гильдия», мошенникам было чем поживиться. Алена принесла им в клювике аж восемьсот долларов! Неплохо для скромной госслужащей с окладом две тысячи шестьсот рублей.

Когда Алена поняла, что ее обманули, а милиция не торопится возвращать ей деньги, она кинулась к матери искать утешения и моральной поддержки.

— Разве же я для себя одной старалась? — в слезах причитала дочь. — Я ведь как думала: найду хорошее место, начну получать большую зарплату, так ведь и тебе можно будет на дом наскрести. Да не в какой-нибудь глуши, а в ближайшем Подмосковье, рядом со станцией. А мы бы с Володькой к тебе приезжали, привозили продукты, пропалывали огород...

Алена говорила так убедительно, что даже сама себе верила. Делить шкуру неубитого медведя было легко. Одну лапу — на дом для Брониславы Ивановны, вторую — на образование для дочки, третью — на ремонт материнской квартиры, которая из-за животных превратилась в форменный кошмар, а уж четвертую — на собственные утехи: шубу, украшения, мобильный телефон. Конечно, случись жадной Алене на самом деле припасть к денежному источнику, она бы ни за что на свете не стала делиться с родственниками. Но матери питают по отношению к своим детям огромные иллюзии. Вот и Бронислава Ивановна была уверена: дочурка мечтала ей помочь. И кто же тот негодяй, который помешал мечтам претвориться в жизнь?

— А все этот гад, Арнольд Борисович Краснянский! — восклицала Алена. — Ух, будь моя воля, так бы и придушила его! Отнял у тебя дом, у Сашки — образование, а у меня — будущее.

И в дальнейшем, стоило матери завести разговор о домике, Алена обязательно прибавляла:

— У Арнольда Борисовича Краснянского в кармане твой домик, вот где! В нашей стране мошенникам — все, а честным людям — ничего. Так что мы с тобой, мать, пролетаем как фанера над Парижем.

Алена специально поддразнивала Брониславу Ивановну, со странным удовлетворением наблюдая за тем, как щеки матери покрываются красными пятнами, пальцы рук начинают мелко дрожать, а в глазах появляется выражение загнанного зверя.

Конечно, пенсионерка всеми силами пыталась переломить судьбу и самостоятельно накопить на дом. Но много ли могла заработать женщина на седьмом десятке лет, пусть даже такая энергичная, как Бронислава Ивановна? В торговлю не пойдешь: зрение слабое да и голова уже не та, вмиг обжулят. Для того чтобы мыть полы в частной фирме, нужно железное здоровье. Офисная работа тоже не для нее. Огромные надежды возлагала Бронислава Ивановна на сбор подписей для кандидатов в депутаты Государственной думы. И высшие силы услышали ее молитвы. Но ведь известно, что Бог наказывает нас дважды: когда не исполняет наши желания и когда их исполняет, причем во второй раз наиболее жестоко.

С самого начала сбор подписей продвигался хорошо. Брониславу Ивановну жалели и охотно подписывались за ее кандидатов. Увлечение политикой в Москве давно прошло, теперь люди больше думают о том, как бы заработать деньги, так что обывателям в общем-то глубоко по барабану, кто там сидит в правительственных креслах. Кого ни посади, будет воровать — так не все ли равно? А тут старушке помощь.

Но прошло несколько дней, и Бронислава Ивановна стала падать духом. Во-первых, подводило здоровье: давал знать о себе артрит, слабели ноги, болела спина. А во-вторых, и это главное — пенсионерка поняла, что на подписях особо не разбогатеешь. Ну, на бутерброд с маслом еще наскрести можно, но на домик, даже самый захудалый, — никак. Разочарованная Бронислава Ивановна уже подумывала отказаться от этого приработка, но решила все-таки сходить еще по нескольким адресам. На очереди был дом номер 7 по Боярскому переулку.

Когда Бронислава Ивановна подошла к этому дому, перед ней предстала страшная картина. Мальчишки кидались камнями в бездомную собаку. Это был крупный пес, помесь дворняги с овчаркой. Он доверчиво позволил привязать себя к дереву (наверное, думал, что это игра) и теперь с громким лаем бросался на обидчиков, но толстая веревка крепко его удерживала. Камней у мальчишек было много: около ног лежала целая горка, — видимо, маленькие живодеры тщательно подготовились к своей акции.

Не помня себя от ярости, Бронислава Ивановна кинулась на хулиганов с кулаками. Они разбежались, отпуская в адрес старухи сальные шуточки. Пенсионерка попыталась отвязать пса, но он не подпустил ее к себе. Бедняга уже не верил в человеческую доброту. С разрывающимся сердцем Бронислава Ивановна вошла в подъезд. Как им всем помочь, как?! По-хорошему, пса надо было забрать с собой. Но куда его, такого крупного? В квартиру, где и так не протолкнуться? Господи, за что?!

На автомате пенсионерка стала звонить в двери квартир и говорить сухой, казенный текст. Какая-то пожилая женщина подписалась за ее кандидата, но Брониславе Ивановне уже было все равно. Мыслями она была там — во дворе, с привязанной собакой. Не принялись ли опять маленькие садисты за свое черное дело? Женщина выглянула в окно, чтобы убедиться, что с животным все в порядке. Бедный пес пытался перегрызть веревку, но безуспешно. Тяжело вздохнув, Бронислава Ивановна медленно поднялась на следующий этаж.

На звонок в простую серую дверь открыл молодой мужчина. Пенсионерка устало повторила свой текст. Рустам Исмаилов (а это был именно он) уважал старость. К тому же Бронислава Ивановна чем-то напомнила ему мать. Как она там, сердечная, не болеет ли? Рустам уже давно не звонил домой, и его душа преисполнилась раскаяния. Поэтому он тут же согласился подписаться и сходил за паспортом. Исмаилов не чувствовал опасности. Паспорт его хоть и подделка, но высшего класса. Впрочем, мошенник догадывался, что все эти подписные листы — сплошная фикция, никто не будет их скрупулезно просматривать, тем более милиция.

— Пишите: Краснянский Арнольд Борисович, — произнес он роковые слова.

У Брониславы Ивановны помутилось в голове. Чтобы не упасть, она схватилась за дверной косяк. Вот он, виновник всех ее бед! Совпадения тут быть не может. И возраст тот же, и внешность. Именно из-за него страдают в тесноте ее животные, голодают кошки на улицах и только что чуть не погибла привязанная к дереву псина.

— Вам плохо? — участливо засуетился Рустам. — Может быть, водички?

Мужчина провел ослабевшую старушку на кухню, посадил на табуретку, а сам повернулся к холодильнику, чтобы налить в стакан минеральной воды. Внезапно, повинуясь какому-то шестому чувству, он оглянулся и с удивлением увидел, как бабка с сумасшедшим блеском в глазах целится табуреткой прямо ему в голову.

— Бронислава Ивановна утверждает, что табуретка не достигла своей цели. Мужчина успел ее перехватить, но в процессе борьбы выронил стакан с водой, поскользнулся на скользком линолеуме и ударился виском об угол газовой плиты. Данные экспертизы эту версию в общем-то подтверждают. А можно еще чаю? — Руслан протянул мне свою чашку.

Подруги, ошеломленные этой историей, от добавки отказались.

— Ну а дальше-то что было? — спросила Катерина.

— После того как аффект прошел, Бронислава Ивановна осознала случившееся и принялась в ужасе метаться по квартире. Кинулась к телефону, хотела вызвать «скорую помощь» и добровольно сдаться милиции, но вдруг заметила на журнальном столике толстую пачку долларов. Тех самых, что Рустам приготовил, чтобы отдать Инне. Тут прежняя ярость заиграла в Брониславе Ивановне с новой силой. «Да разве будут у честного человека вот так вот запросто валяться деньги? — думала старушка. — Да еще в таком огромном количестве? Сразу видно, что не честным трудом они заработаны! Нет, поделом мошеннику досталось! Все равно продажная милиция не стала бы его искать. А если бы вдруг нашла, так он бы откупился, и все дела. Вечно эти жулики выходят сухими из воды. Но Бог не Тимошка, видит немножко. Уж будьте спокойны, эти деньги у меня на благое дело пойдут. Теперь и крупную собаку взять можно».

Пенсионерка стремительно вышла из подъезда, намереваясь отвязать бедную псину и забрать ее с собой. Но пес уже самостоятельно перегрыз веревку и убежал. Бронислава Ивановна огорчилась, но ненадолго. Впереди ее ждала свобода. В деревню, в глушь! Прочь от пыльного города, неблагодарных детей и смотрящих косо соседей.

— Между прочим, она уже нашла в газете несколько подходящих вариантов домов, — сказала я. — Жалко мне старушку, так и не успела пожить в свое удовольствие. Неужели ее посадят в тюрьму?

— Все решает суд, — развел руками Руслан. — Конечно, есть ряд смягчающих обстоятельств, но все-таки Бронислава Ивановна убила человека.

У Катерины мелодично зазвонил мобильный телефон. Хм, что-то я не припомню, чтобы он у нее раньше был.

— Уже выхожу. Я тоже, — пропела Катерина в трубку и, покраснев как рак, объяснила нам: — Это Артем, беспокоится. Приехал за мной на машине, стоит около подъезда. Ну, я пошла. Настя, может быть, тебя подбросить?

Подруги засобирались, смеясь и сталкиваясь локтями в моей узкой прихожей, совмещенной с кухней. Я же внезапно почувствовала легкий укол зависти. Время-то еще детское, только десять часов, а Артем уже забеспокоился. Даже мобильный телефон Катерине подарил, чтобы знать, где она и что. А я, бывало, иду из гостей почти за полночь по этому городу, просто кишащему преступными элементами, и хоть бы одна собака проявила заботу. И мобильника у меня нет. Бедная я, несчастная...

— Люсь, можно я возьму эту книгу почитать? Давно ее ищу, не могу найти.

Руслан углядел на моих полках великолепный роман «Деньги» Мартина Эмиса и теперь стоял с томиком в руках.

«А чего искать, она на развале в «Олимпийском» продается», — чуть было не сказала я, но вовремя прикусила язык. Возможно, у капитана проснулась страсть не только к литературе, но и ко мне. Вдруг книга — лишь предлог, чтобы увидеть меня снова?

Неправильно истолковав мое молчание, Руслан горячо заверил:

— Не волнуйся, отдам обязательно. Через неделю лично завезу, устроит?

Ну что ж, через неделю так через неделю. Возможно, в моей жизни еще не все потеряно. Все-таки надежда — самое прекрасное чувство, именно потому, что она никогда не умирает.