Глава 28

Очнулась я от холода и боли. Я лежала на сырой земле. Ныли связанные за спиной руки, перекрученные веревкой лодыжки и ушибленный затылок тоже отзывались тупой болью. Открыв глаза, сначала я увидела лишь могильную темноту. Невозможно описать ужас, который меня охватил. Боже, меня похоронили заживо! Сердце забилось так сильно, что наверняка бы разорвалось, если бы я не обнаружила, что откуда-то сверху проскальзывает слабый лучик света. Он был совсем тоненький, как волосок, но он вселил в меня огромную надежду. Постепенно глаза стали привыкать к темноте, вокруг проступили неясные контуры предметов. С трудом двигая непослушным телом, я встала на колени (затылок при этом заныл с новой силой) и принялась напряженно вглядываться в окружающее пространство. Мне удалось разглядеть нечто, похожее на банки и мешки, а также уловить запах сырых, чуть подгнивших овощей.

Все понятно: я нахожусь в погребе. Причем, судя по земляному полу, он вырыт не под деревенским домом, а стоит отдельно от жилья. Поэтому мне и не заткнули рот: крики все равно никто не услышит. И меня явно бросили сюда умирать. У меня нет никаких шансов на спасение: через несколько суток мне гарантирована смерть либо от жажды, либо от переохлаждения.

Опять нахлынул дикий ужас. Каждая клеточка моего тела кричала: «Нет! Я не хочу умирать!» В одном порыве я вскочила на ноги и принялась изо всех сил напрягать руки, пытаясь разорвать веревки на запястьях, но они не поддались. Неужели моя жизнь скоро закончится? Да еще так по-идиотски...

Впрочем, какова жизнь, такова и смерть. Если каждый день моего существования был заполнен бесцельной возней, то чего же еще можно ожидать от последнего мгновения? Что мне удалось сделать в своей жизни? Практически ничего. Другие в моем возрасте уже имеют целый выводок детей, изобретают новое лекарство или стоят во главе финансовой корпорации. А я профукала шанс, данный мне Вселенной, как будто у меня в запасе еще минимум десяток земных воплощений. Глупая жизнь и такая же глупая смерть!

Слезы бежали у меня по лицу и скатывались за шиворот. Мало того что мне было холодно, так теперь еще стало и мокро. Бедная я, несчастная...

«А с другой стороны, что хорошего ждет тебя в будущем? — неожиданно обнаружил себя внутренний голос. — Та же нищета, та же лень, то же стремление влезть в чужую жизнь, лишь бы не строить свою. А к старости ты наверняка бы свихнулась и стала подбирать на улице бездомных животных, как Бронислава Ивановна. Сейчас, по крайней мере, на работе скажут: «Нас покинула молодая сотрудница, которая подавала большие надежды». А потом что? Ну какие надежды может подавать шестидесятилетняя тетка с ожирением третьей степени? Нет, что ни случается, все к лучшему».

— К лучшему? Вот это вот к лучшему? — От возмущения я забылась и закричала в голос. — Ну уж нет, так легко я не сдамся!

Превозмогая дикую боль во всем организме, я принялась прыгать по направлению к лучику света. Мне надо только добраться до двери, а потом я лягу около нее и буду колотить ногами, — может быть, кто-нибудь услышит и придет мне на помощь.

Сделав четыре прыжка, я споткнулась и упала. Плечо пребольно ударилось о какой-то выступ. Ага, это ступеньки! Отлично, сейчас буду карабкаться наверх. Со связанными руками и ногами это оказалось сделать довольно сложно, хотя я и извивалась, как гусеница. Несколько раз мне удалось добраться почти до самого верха, но в последний момент я почему-то все время скатывалась вниз. На моем теле уже живого места не осталось: я чувствовала себя так, словно меня долго и упорно били мешком с картошкой.

Но я не отступала. Самозванец просчитался: я не буду безропотно сидеть и ждать, пока меня охватит трупное окоченение. Нет, преступники крупно ошиблись на мой счет. Это только с виду я произвожу впечатление рохли, а на самом деле могу ого-го как решительно действовать! Павел и Марина еще крупно пожалеют, что со мной связались. Стоп. А при чем тут Марина?

И тут я вспомнила все. Словно в замедленной съемке я увидела, как секретарша заносит над головой сканер, который обрушивает на мой многострадальный затылок. Так вот оно что! Значит, сообщницей Павла Шилко была не противная Марина, а милая Инна. Та самая Иннуся, которая всегда была мне рада, та самая Иннуся, которая подкармливала меня шоколадом, и та самая Иннуся, которая из жалости к нищей курьерше подкинула мне подработку на пятьдесят баксов.

Ну конечно! И как только я раньше не сообразила: секретарша настолько хорошо знает своего начальника, что наверняка сразу же заметила бы подмену. А если она не забила тревогу, значит, принимала в похищении Артема Нечаева самое активное участие. К тому же, по словам Роксаны, внешность девушки, которая уехала на «ауди» в тот злополучный день, подходит и для Инны: симпатичная брюнетка со вздернутым носиком. А я-то еще считала, что Иннуся слишком глупа и ненаблюдательна! Хотя на самом деле уж кому не помешала бы лишняя бдительность, так это мне.

Размышляя подобным образом, я все-таки добралась до двери. Конечно же она оказалась заперта. Лежа на боку, я принялась стучать ногами в крепкую деревяшку и вопить что есть мочи:

— Спасите! Помогите! Я тут!

Думаю, я не продержалась и получаса. Во рту пересохло, страшно хотелось пить, пропал голос, вместо него из горла вылетал какой-то хрип, да и лежать на деревянном порожке по-прежнему было холодновато.

Ничего, вот сейчас немножко отдохну и с новыми силами примусь звать на помощь. Слава богу, истощение мне не грозит. Вот когда они сослужили мне добрую службу, мои лишние килограммы! Где толстый сохнет, там худой сдохнет. А у меня такие закрома родины сосредоточены в области талии и бедер, что спокойно хватит на несколько дней голодовки.

Я положила руку под голову, свернулась калачиком и сама не заметила, как заснула. Проснулась я уже, видимо, ночью. Из щели не пробивался дневной свет, заметно похолодало, и кругом стояла такая тишина, которая бывает только в ночное время в забытой богом деревне. Только шелестели листья деревьев да раздавалось стрекотанье кузнечиков.

Самое время звать на помощь. Если в радиусе ста метров кто-нибудь живет, то есть шанс, что меня услышат. И я опять принялась колотить в дверь, а между ударами оглашала окрестности криками:

— На помощь! Спасите!

Молчание было мне ответом. Кузнечики вдруг застрекотали так громко, что у меня закралось подозрение: уж не в чистом ли поле меня бросили? Господи, ну неужели здесь совсем никого нет?!

Я снова принялась самозабвенно плакать. Потом, уже ближе к рассвету, обессилевшая от рыданий, я задремала. Неожиданно мне стало тепло и хорошо. Ну вот и смерть пришла. Когда люди замерзают в снегу, то они умирают с улыбкой на устах: им кажется, что они принимают горячую ванну. Затем у меня начались галлюцинации (обычное дело перед кончиной). Сначала я увидела Катерину. Она выглядела точно так же, как в то время, когда мы с ней познакомились: в красном пионерском галстуке и в очках в жуткой пластмассовой оправе. Подруга трясла тонкими косичками и звала меня тонким голоском. Бедная, бедная Катерина! Как-то она будет без меня жить? Кто даст ей совет, кто поддержит ее в этом жестоком мире?

Затем появился Руслан. Он укоризненно смотрел на меня и все повторял: «Ну что же вы так, Людмила Анатольевна!» А что я могла ему ответить? Я хотела как лучше, и кто же виноват, что получилось как всегда...

А смерть, оказывается, вовсе не так уж страшна. Если перед своим приходом она являет милые лица друзей и несостоявшихся женихов, то жить можно. Кажется, на этой глубокой мысли я окончательно отрубилась.

Очнулась я от грохота железного засова. С жутким скрипом отворилась дверь, ослепив меня потоком солнечного света.

— Здесь она, нашел! — прокричал незнакомый мужской голос. Потом я почувствовала, как меня поднимают сильные руки и куда-то несут.

Вновь возникли голоса из моей галлюцинации.

— Как вы себя чувствуете, Людмила Анатольевна? — встревоженно спрашивал Руслан.

— Люська, ты жива? — кричала Катерина.

Слезы застилали мне глаза: то ли от яркого света, то ли от радости я ревела белугой. Ура! Я спасена! Жизнь прекрасна!

Водитель «уазика» достал откуда-то ватное одеяло в масляных пятнах, завернул меня в него и велел глотнуть коньяка из железной фляги. Я тут же согрелась и начала клевать носом. Перед тем как уснуть на заднем сиденье, я успела заметить, как оперативники кого-то выводят из покосившейся бревенчатой избенки. Вроде бы мужчину.

Проснулась я оттого, что кто-то легонько тряс меня за плечо. Это был капитан Супроткин.

— Приехали, конечная станция — Москва. Теперь надо зайти к доктору.

— Никуда я не пойду. Я прекрасно себя чувствую! — отмахнулась я. Вообще-то это была не совсем правда. Немного побаливал затылок, и жутко хотелось в туалет.

Но Руслан настоял на своем, и через несколько минут я уже предстала перед врачом. Эскулап даже присвистнул, увидев мое тело, все в синяках от многочисленных падений. Однако никаких особых причин для беспокойства он не нашел, прописал мне постельный режим и отпустил на все четыре стороны, на прощание бросив: «Если возникнут ночные кошмары — обращайтесь».

В коридоре меня дожидалась Катерина. Я бросилась к ней с кучей вопросов:

— Ну, давай рассказывай! Где это меня держали? И как ты там вообще оказалась?

— Деревня Веснушкино, Чеховский район Московской области. Тебе это ничего не напоминает?

Действительно, что-то знакомое. Да ведь там же прописан Самозванец!

— Точно, — кивнула подруга, — родовое гнездо Павла Шилко, доставшееся ему от деда с бабкой. Вообще-то это жилая деревня, только очень ветхая. Всего четыре целых дома на улице, изба Шилко стоит на отшибе. Я там познакомилась со старушками, они мне все и рассказали. Мол, что-то зачастил Паша, раньше раз в год наведывался, а теперь чуть ли не каждые три дня приезжает. И не на своем «Москвиче», а на иномарке. Тут я и заподозрила неладное: не иначе, думаю, он именно тут прячет Артема!

— Да как ты там сама-то оказалась?

— Так мы же с тобой договорились, что съездим туда, помнишь? Я тебе вчера весь день названивала, но никто трубку не брал. Ну, я и решила сегодня сама туда на электричке отправиться. И пока я около дома бродила, искала, как бы внутрь забраться, тут ребята с Петровки подъехали. Твой Руслан такой обаятельный мужчина...

— Почему это «мой»? — покраснела я. — Мы с ним едва знакомы.

— Ну, не знаю, не знаю, — засмеялась Катерина. — Из-за простой знакомой он вряд ли стал бы так волноваться.

Неожиданно перед нами возник предмет нашего разговора. Капитан выглядел несколько помято, но действительно чертовски обаятельно.

— Жизнь Артема Нечаева вне опасности, — сказал Руслан. — Его организм сильно истощен, но врачи обещают, что максимум через две недели он будет на ногах. Если хотите, можете его проведать, палата номер четырнадцать.

— Ой, Люсь, я пойду, ладно? — всполошилась Катерина и тут же умчалась в глубь длинного коридора.

Ну, если после всего, что я сделала для этого неведомого Артема, он выкинет моей подруге какой-нибудь фортель, я же его собственными руками придушу!

— Так это Артема вывели из дома? Честно говоря, я сразу уснула в машине и ничего не видела.

Руслан сел рядом со мной:

— Да особо и нечего было видеть. Артема мы обнаружили связанным в чулане дома, а Павла Шилко вместе с Инной Флягиной наши коллеги уже арестовали и в данный момент везут на Петровку. Сейчас начнется официальное следствие, а не твои дилетантские поиски.

От усталости и обиды у меня даже слезы навернулись на глаза.

— Да если бы не я!..

— Извини, — смутился Руслан, — конечно, ты первая обо всем догадалась и забила тревогу. Не дай я тебе слово курировать это дело, вы с Артемом оба сидели бы сейчас в Веснушкине.

Вспомнив холодный и темный погреб, я поежилась.

— Значит, ты мне все-таки поверил?

— Честно говоря, меня заинтересовали слова Роксаны. Согласись, ты вряд ли стала бы инсценировать ее признание. Поэтому вчера я просто из любопытства решил проверить, не делал ли Павел Шилко пластическую операцию, как ты это утверждала. Я позвонил в ведущие клиники пластической хирургии Москвы, и в одной из них подтвердили, что недавно он на самом деле изменил форму носа и подбородка. Я переговорил с хирургом, который делал операцию, и выяснил, что Павел показал ему фотографию человека, якобы своего брата. Он наплел, будто бы влюбился в девушку брата и хочет ее отбить, а для этого надо обладать его внешностью. Чушь полнейшая, но вообще-то врачам все равно, почему клиенты идут на операцию, лишь бы деньги платили. Ну, хирург и сделал его максимально похожим на Артема, тем более что многого для этого менять не пришлось. Врач даже посоветовал Шилко, каким образом надо выщипывать брови, чтобы сходство было окончательным.

Я представила себе Павла, регулярно выщипывающего пинцетом брови, и прыснула. И на что только люди не идут ради наживы! Или ради чего-то другого?

— Потом я отправился в фирму «Модус вивенди» и спросил курьера Люсю, — продолжал капитан. — А там мне сказали, что вчера Люсе стало плохо, и сам генеральный директор взялся отвезти ее в больницу на своей машине. Мол, «скорую помощь» когда еще дождешься! Девушку в бессознательном состоянии вынесли из здания, и с тех пор ее никто не видел. Ни в одной московской больнице она не зарегистрирована, и дома тоже не появлялась. Тогда я понял, что пора приступать к решительным действиям. Вместе с оперативной бригадой мы нагрянули в Веснушкино и обнаружили там двух связанных человек. Дальше ты знаешь.

Тут совершенно некстати у Руслана зазвонил сотовый телефон. Выслушав собеседника, он коротко бросил:

— Еду.

— Но зачем, зачем они подменили Артема Нечаева? Чего они хотели добиться? — вскричала я в нетерпении.

— Извини, сейчас у меня нет времени разговаривать, спешу на службу. Ну, счастливо! — Руслан поднялся с кушетки и уже собрался уходить, как я заорала:

— Постой!

Неужели я допущу, чтобы мужчина, спасший меня от неминуемой гибели, вот так вот просто испарился из моей жизни? Чем бы его задержать? Хотя бы на минуточку... В голове не было ни одной идеи, — вероятно, таковы последствия удара оргтехникой по затылку. Как утопающий за соломинку, я ухватилась за первую же мысль, которая всплыла призраком из прошлого:

— Я тут решила помочь нескольким соискательницам, которых обманул аферист Краснянский. В смысле, оказать психологическую помощь. Есть специальные тренинги для тех, кто склонен попадаться на удочку мошенников. Вот я и хотела сводить туда этих женщин, чтобы предотвратить подобное в будущем. Может быть, я зайду как-нибудь к тебе на Петровку за их адресами? Как насчет завтра?

— А зачем идти на Петровку? — откликнулась отечественная версия агента 007. — Я и так могу вспомнить адреса нескольких потерпевших по этому делу, у меня фотографическая память на цифры.

Капитан вытащил блокнот и быстро набросал несколько строк. Моя надежда еще раз встретиться с Русланом испарялась так же стремительно, как капли воды на раскаленных солнцем камнях.

— Держи, — протянул он мне листок. — Да, кстати, я же не сказал самого главного: твою подругу Анастасию Грушину вчера отпустили домой.

— Ты нашел настоящего убийцу? — восхищенно ахнула я.

— Ну, не я один, работала следственная группа, — скромно ответил капитан.

— А кто это? Кто убил Краснянского? Я ведь опросила всех свидетелей, никто ничего не видел!

— Ох уж мне эта твоя игра в детектива! — вздохнул Супроткин. — Ну ладно. Если хочешь, завтра я зайду к тебе в гости и расскажу про убийство и про похищение. Будь дома в восемь вечера.

Хочу ли я? Что за вопрос! И пока я по-идиотски улыбалась и часто кивала, как китайский болванчик, Руслана и след простыл. И только потом я сообразила, что забыла сказать ему свой адрес.