Матильда шла по городу Сочи и тащила в руке тяжеленную сумку. Несмотря на яркое, почти летнее солнце, настроение у нее было хуже некуда. Еще вчера, когда они с Людмилой и Виктором обсуждали детали ее внедрения в дом к Черкесову, все выглядело правдоподобно и замечательно. А вот сегодня, когда Матильда осталась одна в чужом городе, на нее напал мандраж. Ей предстояло снова встретиться лицом к лицу с Василием, и Матильда жутко нервничала.

– Он тебя не узнает! – Людка вчера вечером была в этом абсолютно уверена. – От тебя прежней один голос остался.

– Вот по голосу он меня и узнает! – Матильда буквально умирала от страха.

– Тогда не ходи. – Людмила вздохнула. – Что ты еще хочешь от меня услышать?

Матильда дернула плечом и промолчала. Она в последнее время вообще научилась молчать.

Людмила до сих пор так ничего и не знала о похищении дочери, но зато пришлось ей рассказать о смерти Михаила. Людмила была просто в шоке, она едва поверила в ту историю, которую наспех придумала Матильда. По ее версии, Михаил погиб в автокатастрофе, и поэтому теперь в деле о фальшивом изумруде Матильда главная и единственная подозреваемая. Про похищение Саши Матильда решила Людмиле пока ничего не рассказывать, чтобы еще больше не пугать ее. Матильда объяснила, что Татьяна Борисовна была не в восторге от приезда Саши, и поэтому девочку пришлось оставить у других надежных людей. Матильда дала Людмиле номер телефона своих друзей, и та теперь каждый вечер общалась со своей дочкой по сотовому.

Самой же Матильде ужасно не хотелось возвращаться к мужчине, с которым у нее два года назад были любовные отношения. Но выбора у нее не оставалось, ведь именно Василий Черкесов подарил Матильде фальшивую корону, из-за которой она теперь находится под следствием. Немного успокаивало Матильду то, что после пластической операции она сейчас была совершенно неузнаваема, разве что голос остался прежним.

Людмила ей помогала, как могла, понятное дело, что «просто так», «с улицы», в дом к Черкесову не попадешь, даже в качестве кухарки. Подругам пришлось изрядно поломать голову, пока Людмила не догадалась попросить одного из знакомых мужа о помощи.

– Егор уже давно живет в Сочи. – Люда сунула Матильде в руку бумажку с адресом. – Приедешь, найдешь его, здесь есть и телефон. Скажешь, что ты моя сестра. – Она буквально разжевывала Матильде каждое слово. – Попроси Егора о помощи – он отведет тебя в агентство, которое специализируется по подбору домашних работников, а попросту говоря, обслуги для ВИП-клиентов.

Матильду передернуло, и Люда это заметила:

– Терпи уж!

– Терплю уж. – Матильда хмыкнула. – И дальше что?

– А дальше ты должна попасть в дом к Черкесову. – Людмила пожала плечами, как будто все было так просто.

– Но как? – Матильда едва не задохнулась от возмущения. – Как???

– Не знаю. – Людмила отмахнулась от Матильды. – Думай сама!

И вот теперь Матильда идет по Сочи и думает. Егору она еще не звонила, все никак не может решиться. Она остановилась у ларька, в котором продают мороженое, и уставилась на витрину.

– Пломбир. – Матильда протянула продавщице деньги и взяла брикет. Потом опустилась на лавочку и, пристроив сумку между ног, задумчиво откусила мороженое.

«Как я попаду в дом к Васе?» – с тоской подумала Матильда и тяжело вздохнула. Через десять минут мороженое было съедено, а Матильда так ничего и не решила. Слишком много на нее свалилось проблем в последнее время, но особенно на Матильду давили тяжелым грузом похищение Саши и нелепая, несуразная, неожиданная смерть бывшего мужа. Связав воедино все произошедшие события, Матильда пришла к выводу, что Сашу похитили люди, как-то связанные с мужем Людмилы, Артемом. Чем больше размышляла Матильда на эту тему, тем отчетливее она понимала, что похищение было связано с убийством Славы Коновцева, и тогда получается, что, скорее всего, убийцей был сам Артем. Наверное, Саша была нужна похитителям, чтобы шантажировать Людмилу или чтобы заставить Артема молчать о чем-то ужасном. Продукты питания в эту схему вписывались слабо, и Матильда теперь четко понимала, что Людмила замужем за чудовищем. Если быть откровенной до конца, то Матильда уже не хотела, чтобы Артема выпустили из тюрьмы, в ее глазах он стал убийцей дважды: сначала он убил Коновцева, а потом стал причиной смерти Миши. Матильда до сих пор не могла поверить в то, что Миша мертв, ее мозг просто отказывался принимать такую информацию. А другое событие, с которым Матильда тоже никак не могла смириться, было связано с Ильей. После того ужасного звонка, когда Матильда, обливаясь слезами, попросила его о помощи в поисках пропавшего ребенка, он ей даже не перезвонил. Не узнал, как она, нашла ли девочку, жива ли та? Матильда не хотела верить самой себе, но все факты указывали на то, что Илье на нее наплевать. Совершенно и абсолютно. Вздохнув, наверное, в тысячный раз, Матильда вытащила сотовый, чтобы позвонить Егору, но в эту минуту ей самой позвонили, и на дисплее высветился номер Вадима.

– О господи, – простонала Матильда, увидев, от кого звонок. Только этого придурковатого Вадима ей и не хватало. Матильда сбросила звонок и набрала номер Егора.

– Добрый день! – Она словно бросилась в омут с головой. – Я от Людмилы…

– Знаю-знаю, она мне звонила, – ответил ей жизнерадостный, приятный баритон.

Так началась трудовая жизнь Матильды. Уже на следующее утро ее вызвала к себе Алена, полная симпатичная женщина в годах, и предложила Матильде работу в особняке у одного из предпринимателей.

– А как его фамилия? – вежливо поинтересовалась Матильда, в душе надеясь на чудо. Но чуда не произошло.

– Навесов Петр, вы про него что-то слышали?

– Нет. – Матильда вздохнула. – Навесов так Навесов.

Особняк находился за чертой города, и, сменив два автобуса и одну маршрутку, Матильда, выжатая, как лимон, через час стояла перед высокими коваными воротами. Она подняла руку и поморщилась от боли в плече, тяжелая сумка окончательно ее доконала, нажала на кнопку звонка.

– Кто? – совсем невежливо поинтересовался мужской голос.

– Домработница, – выдавила из себя Матильда и опустила голову. Так стыдно ей еще никогда не было.

Матильду провели внутрь огромного красивого особняка и оставили в коридоре. Она огляделась вокруг: шикарный диван от Kokoon, рядом гламурный столик, на котором красовались три гигантских свечи – ребристая, жемчужного цвета, желтая и коричневая.

– Так это ты наша новая домработница? – Высокая худая женщина неопределенного возраста смотрела сквозь Матильду куда-то вдаль.

– Я, – просто ответила Матильда и выдавила из себя улыбку.

– Меня зовут Изольда. – Женщина хмыкнула, разглядывая скромный наряд Матильды – джинсы и ветровку. – Твоя комната на первом этаже под лестницей, ты будешь мыть полы, чистить ковры и все прочее. Оплата раз в неделю. Если есть вопросы – задавай сейчас, потому что потом у меня не будет на тебя времени.

– Вопросов нет. – У Матильды запылали щеки.

– Вот и замечательно. – Изольда еще раз оглядела девушку с головы до ног. – Ты попала в дом к богеме, я писательница, поэтому будь добра, держи планку.

Матильда не нашлась что ответить. «Она даже не спросила, как меня зовут», – отметила про себя Матильда и отправилась осваиваться в своей новой комнате.

Уже через полчаса она ползала по залу, убирая специальной щеткой ворсинки с роскошного персидского ковра.

– Я рада, что в агентстве все-таки прислушались к моей просьбе, – услышала Матильда тоненький голосок Изольды где-то рядом. – Новая домработница страшненькая, поэтому на этот раз я уверена, у нас с Петей недоразумений не будет…

Матильда бросила щетку на ковер и судорожно выдохнула: «Страшненькая», наверное, это теперь моя кличка вместо имени!» Она поднялась на ноги.

– Да пошли вы все на хрен! – взорвалась Матильда, сбрасывая с головы дурацкий чепчик. Девушка решительно направилась вниз, за своей сумкой. – Я больше не в состоянии терпеть такое унижение!

На лестнице она столкнулась с высоким худым мужчиной, который тем не менее имел солидное брюшко.

– Так это ты теперь у нас вместо Насти? – Он разочарованно взглянул Матильде в глаза.

– Наверное, я. – Матильда пожала плечами и остановилась. Она вспомнила про фальшивый изумруд, про Людмилу, про Сашу и взяла себя в руки. – Добрый день, меня зовут Ма… – представилась Матильда ему уже в спину, потому что Петр прошел мимо растерявшейся девушки даже не оглянувшись.

Да, что и говорить, первая неделя в этом доме далась Матильде очень тяжело. Тем более что ее хозяева затеяли ремонт в гостевом домике, и теперь весь особняк просто «стоял на ушах».

– О господи! – Изольда билась в очередной истерике. – Петруша, ты видел, какую нам привезли плитку для пола? Нет? О господи, я даже не знаю, как я переживу весь этот ужас – плитка со сколами в двух местах! Вызывайте мне врача, я сейчас умру!

И прислуга вызывала врача, и врач приезжал и делал Изольде успокоительный укол, и все до вечера ходили в особняке на цыпочках, потому что хозяйка отдыхала после страшного стресса. А утром следующего дня все начиналось сначала.

– О господи! – Изольда рыдала в голос. Ее серые щеки покрывались алыми пятнами. – О господи! Эти рабочие, бестолочи, сначала выложили на пол белую плитку, а потом красную. Теперь у нас красной плитки не хватает, а белой слишком много. Нет, это все-таки меня убьет окончательно. Вызывайте врача, я сейчас умру.

Матильда только диву давалась, как люди умудряются превращать во вселенскую трагедию всякую ерунду. Когда Изольде привезли поцарапанный паркет для спальни в домике для гостей, она свалилась в обморок, правда предварительно постелив на пол теплый плед. Этот цирк выматывал Матильду даже больше, чем ее непосредственная работа. Раз пять она спускалась вниз для того, чтобы собрать свои вещи, и все пять возвращалась обратно.

«Мне надо выйти на Черкесова, иначе меня посадят! – внушала себе Матильда и снова отправлялась мыть унитаз, плитку на кухне или выносить мусор. – Мне надо найти Черкесова как можно быстрее, потому что меня сейчас, наверное, уже разыскивает милиция. А Людмила в одиночку пытается выжить среди врагов. Мне нужен Черкесов, и мне нужна моя настоящая корона!» Хозяева же Матильду совершенно не замечали, словно она была привидением. Порой Матильде начинало казаться, что она растворилась в воздухе, исчезла, и тогда Матильда бежала к зеркалу, чтобы увидеть свое отражение.

А еще через три дня Бог наконец-то услышал ее молитвы.

– Эй ты, милочка! – Изольда зашла в комнату к Матильде. – Будь добра, пожалуйста, убери сегодня в гостиной получше, а то вчера я там обнаружила пыль. Мы сегодня вечером принимаем гостей, очень известные люди – Черкесов с супругой, ты слышала это имя?

Матильда остолбенела. Во-первых, она не ожидала, что увидит Васю именно здесь, а во-вторых, еще два года назад Василий, по его словам, «был давно не женат»… или?

– Нет, я их не знаю, – выдавила Матильда и опустила глаза.

– Ну, это и неудивительно. – Изольда снисходительно улыбнулась.

Матильда молча кивнула, до вечера она ходила словно в тумане. Матильда одновременно ждала и боялась этой встречи. И еще ей не давала покоя мысль о супруге Васи… Неужели он так быстро женился? И кто эта юная красотка? В том, что женой Черкесова была юная красотка, Матильда не сомневалась ни секунды. Она отлично помнила, какими глазами смотрел на нее, прежнюю, Вася.

«Юная красотка» оказалась сморщенной пятидесятилетней женщиной с голливудской улыбкой, обнажившей ослепительно-белые фарфоровые зубы идеально правильной формы. На дряблой груди болталась массивная золотая цепочка с медальоном величиной с хорошую кофейную тарелочку. Матильда не могла не заметить блестящие переливающиеся босоножки от Jimmy Choo, ведь еще совсем недавно она предпочитала обувь только этого широко разрекламированного бренда.

– Добрый день, Ирэн, дорогая. – Изольда просто расточала любезность и доброту.

– Рада тебя видеть, моя дорогая! – Ирэн переложила сумочку из правой руки в левую. – Мы с собой Бориса взяли, ты не против?

– Да что ты! Я безумно рада! – Изольда была само радушие. – Я так давно не видела твоего сыночка!

«Вот это да! – Матильда, наблюдавшая за «встречей богов» издалека, едва не села на пол от удивления. – Выходит, что эта высушенная Ирэн и есть мамаша Васиного сыночка! Что ж он, поганец, мне про жену-то тогда ни слова не сказал? – Матильда даже присвистнула от удивления. – Оказывается, Василий мне врал. А было ли в его рассказах хотя бы слово правды?».

С Черкесовым Матильда столкнулась в коридоре, когда выносила пакет с мусором на улицу. Василий даже не удостоил ее беглым взглядом. Он выглядел так же, как и в первую их встречу два года назад, – полный и лысый, с черными прищуренными глазками и сладкой улыбочкой. Правда, на этот раз улыбался он исключительно Изольде.

– О, наша красавица! Ты просто божественна! – Черкесов склонил голову и поцеловал Изольде ручку. – Я недавно перечитывал твою книгу. Когда ты порадуешь нас новыми шедеврами?

– Васенька, да все нет вдохновения, – патетически произнесла Изольда. – У нас, у богемы, очень сложная душевная организация. Мы не можем работать как ремесленники, по заказу. Я жду вдохновения…

– Но, дорогая. – Петр крепко пожал руку Василию и обратился к жене: – Три года – это достаточный срок для того, чтобы вдохновение посетило тебя снова.

– О боже. – Изольда улыбнулась. – Ты мыслишь как дилетант…

И «великие мира сего», улыбаясь и осыпая друг друга комплиментами, отправились в дом. Матильда едва сдерживала улыбку. Вчера ей наконец удалось подержать в руках первую и пока единственную книгу Изольды: «Экзотические фрукты на твоем участке», изданную на деньги Петра в количестве пятисот экземпляров.

Молодой мужчина ворвался в приоткрытую дверь так неожиданно, что Матильда буквально столкнулась с ним лбом.

– Ой, простите. – Парень был довольно симпатичный. – Я вас не ударил?

Матильда смутилась от его взгляда и спрятала руки с неухоженными ногтями за спину.

– Да все нормально…

– Вечно я несусь сломя голову! – Мужчина протянул ей руку. – Борис!

Матильда вздрогнула. «Вот бы не подумала, что у Васи и Ирэн такой приятный сын!»

– Матильда! – Она протянула ему свою руку. – Я – домработница, – представилась она, делая ударение на последнем слове.

– Очень приятно. – Борис рассмеялся. – У вас глаза очень красивые и… – он покраснел, – и ноги! Только не обижайтесь ради бога! – И умчался в гостиную, оставляя после себя запах дорогого одеколона.

А Матильда почему-то загрустила, она не хотела себе признаваться, что Борис ей понравился с первого взгляда.

Вечеринка затянулась, было уже полпервого ночи, а гости даже не собирались уезжать домой. Матильда, отчаянно зевая, дежурила в соседней комнате на случай, если вдруг кто-нибудь что-нибудь разольет… Ну не Изольда же, в самом деле, будет ползать с тряпкой по паркету?

– Скучаете, Матильда? – Борис неожиданно присел рядом и улыбнулся. – Уже поздно, почему вы не отдыхаете?

Матильда дерзко улыбнулась:

– Вам честно сказать или как?

Борис удивленно посмотрел на нее и улыбнулся. У парня были длинные черные ресницы и пронзительные глаза зеленого цвета. Матильда растерялась и ляпнула первое, что пришло ей в голову:

– Жду, пока ваши родители навеселятся…

– А-а-а-а-а, – заразительно рассмеялся Борис. – Понимаю, вы ждете, когда мы наконец уберемся отсюда.

– Ну, что-то вроде этого, – буркнула Матильда.

– Долго еще, – вздохнул Борис. – Папаша, когда выпьет, становится совсем не управляем. Все про бриллианты свои рассказывает, а особенно он любит историю про то, как начал с простого старателя…

– И это правда? – Матильда искренне удивилась.

– Конечно нет! – снова рассмеялся Борис. – Не верьте ни одному его слову!

Борис прошел на середину комнаты и подошел к роялю.

– Вы умеете играть? – Он откинул крышку и пробежал пальцами по клавишам.

– Немного. – Матильда снова растерялась. – Правда, у меня за плечами музыкальная школа по классу фортепьяно, но я уже давно не подходила к инструменту.

– Хотите, сыграем в четыре руки? – Борис улыбнулся. – Ну, не бойтесь, идите сюда…

– А я и не боюсь, вот еще! – Матильда решительно поднялась со стула. – Что будем исполнять?

– А хотите танго? – Борис уверенно присел у рояля. – Эту вещь знаете?

Матильда прислушалась к первым аккордам и улыбнулась:

– Конечно. Это «Кумпарсита», кто ее не знает?

Она взяла стул и присела рядом с парнем. От него исходили какие-то сумасшедшие импульсы, и у Матильды даже слегка запершило в горле.

Они сыграли танго и перешли на «Шербурские зонтики».

– Класс! – Борис восхищенно присвистнул. – А вы здорово играете!

Он, дурачась, поднял руку вверх, как бы показывая уровень мастерства Матильды, и случайно задел какую-то статуэтку, стоящую на рояле. Небольшая фигурка негритянской женщины с подносом на голове, выполненная из сандалового дерева, упала на пол и раскололась.

– Ой! – только и смогла произнести Матильда и бросилась собирать осколки. «Изольда боялась на нее даже дышать!» – пронеслось у девушки в голове, и тут как нельзя вовремя на пороге комнаты нарисовалась и сама хозяйка.

– Боренька, куда ты делся? – Изольда вплыла в комнату. – Что это? – Она уставилась на разбитую статуэтку, лежащую на полу. – Кто это сделал? Это бесценная вещь, это мой талисман… – Она зарыдала в голос и заломила руки.

Матильда оглянулась на Бориса, который, от неожиданности вытаращил глаза и широко открыл рот.

– Это я… – начал было он, но Матильда перебила мужчину:

– Это я. – Матильда тяжело вздохнула и за чем-то взяла чужую вину на себя. – Простите, я случайно!

– Матильда, ну зачем вы врете? – Борис даже покраснел. – Изольда, это я, болван нерасторопный.

Изольда повалилась в кресло и завыла в голос:

– О господи! Это мой талисман! Именно в нем я черпала вдохновение! О, бедная я, бедная…

– Простите. – Борис подошел к женщине. – Я не хотел!

– Зачем ты берешь на себя вину этой дуры? – внезапно разъярилась Изольда. – Вон из моего дома, несчастная!

Она указала Матильде на дверь, и девушка с огромным удовольствием послушалась свою «хозяйку». В данный момент даже мысль о возможном тюремном заключении не могла оставить ее в этом особняке.

– Так нельзя! – Борис развел руками. – Нельзя выгонять девушку на ночь глядя из дома. Куда она пойдет?

– Меня это волнует меньше всего. Дайте мне валерианы, мне плохо…

Борис вышел следом за Матильдой.

– Матильда! – окликнул он девушку.

– Да? – Она спокойно обернулась.

– Вам есть куда идти? – Борис чувствовал себя виноватым.

– Нет, но не волнуйтесь, я не пропаду. – Матильда протянула ему руку. – Была рада с вами познакомиться.

Матильда совершенно забыла, что в настоящий момент она представляла низшие слои социальной лестницы.

– Нет, я так не могу. – Мужчина смутился. – Приходите завтра по этому адресу. – Он быстро вытащил из кармана ручку и написал на визитке адрес. – Будете работать у нас…

– А ваши родители возьмут меня после всего случившегося? – Матильда спокойно вертела в руках визитку. – Они уже видели меня здесь, и, скорее всего, я оставила у них не самое лучшее впечатление…

– Они вас и не вспомнят. – Борис говорил тихо. – Я знаю своих родителей, они прислугу в упор не видят! Простите! – спохватился он, заметив, как Матильда изменилась в лице. – Так вы придете завтра?

– Приду. – Она улыбнулась. – До свидания!

– До свидания! – Борис тяжело вздохнул и ушел к Изольде.

У Василия был шикарный особняк в пригороде Сочи. Пять комнат внизу и четыре наверху, а также розарий на третьем этаже, и Матильда ненавидела буквально каждый сантиметр этого дома. Ирэн все время норовила ее проконтролировать, каждую секунду делала ей замечания и вообще все время болталась под ногами. Матильда с грустью вспоминала Изольду, которую порой не видела в особняке часами.

– Милочка, – Ирэн щелкнула пальцами, – вот там пыль. – Она указала Матильде на системный блок компьютера. – Протри, пожалуйста, милочка, под ним.

Матильда прикусила язык и, всеми фибрами души желая Ирэн провалиться сквозь землю, вытерла пыль.

– Милочка, – Ирэн преградила ей дорогу, – приготовь розовую комнату, сегодня Борис будет ночевать у нас.

Матильда, стараясь скрыть радость, потупила глаза. У Бориса была своя квартира, где он жил вместе с девушкой. А к папе с мамой он изредка наведывался в гости, но ночевать оставался впервые. По крайней мере, впервые при Матильде…

Василий домой тоже заезжал редко, пару раз в неделю, ссылаясь на беспрерывные командировки. Матильда лишь посмеивалась про себя: «Помню я его командировки!» – и мстительно улыбалась. Ирэн ей жутко не нравилась.

Борис ворвался в дом, как всегда шумный и веселый.

– Всем привет! – Он чмокнул мать в щеку и повернулся к Матильде: – Привет, Матильда! Как ваши дела? Мамка не обижает? – Он рассмеялся.

– Все отлично. – Матильда тоже улыбнулась ему в ответ.

Ирэн перехватила их взгляды и потянула сына за рукав:

– Боря, мне надо с тобой поговорить!

Они закрылись в спальне, а Матильда прислонила ухо к двери.

– Боря, я, конечно, понимаю, что ты демократичен и все такое, но, может быть, не стоит называть нашу прислугу на «вы»?

– Но ведь она человек. – В голосе Бориса Матильда расслышала недовольные нотки. – Она личность.

– Прекрати! – Ирэн шумно высморкалась. – Если бы она была личностью, то не вытирала бы чужие плевки… Прислугой работают лишь полные тупицы, не способные ни на что другое.

«Вот дрянь! – Матильда сжала кулаки. – Как так можно?» И тут вдруг она отчетливо вспомнила свои собственные высказывания двухлетней давности, которые Ирэн сейчас повторила слово в слово.

«Неужели я могла быть такой идиоткой?» Матильда сдавила виски руками и осторожно отошла от двери. Она вернулась в свою комнату и присела на диван. «Даже не верится, что я могла быть такой самоуверенной тупицей, которая считала, что если у женщины есть яркая внешность, то к ее ногам должен быть брошен целый мир. На самом деле все оказалось гораздо проще – Бог внешность дал, Бог внешность и взял. И только теперь я поняла, что нельзя судить о человеке только по его профессии. Наверное, самое главное – это не кто ты в жизни, а какой ты в жизни. Лучше быть дворником, но при этом оставаться человеком, чем министром сволочью. Хотя это, конечно, мое личное мнение, и я его никому не навязываю». Раздумья Матильды прервал осторожный стук в дверь.

– Можно? – Борис снова постучал.

– Входите. – Матильда зачем-то поправила на себе платье.

– Как дела? – Борис огляделся в комнате. – Не тесно вам здесь?

– Все нормально. – Матильда старалась не смотреть ему в глаза, потому что каждый раз, встречаясь взглядом с Борисом, она забывала обо всем вокруг. «Неужели так бывает? – спрашивала себя Матильда и не находила ответа. – А что, если Борис окажется таким же трусом, как Илья? Ты готова пережить еще одно предательство?»

– Я хочу пригласить вас поужинать. У вас же сейчас свободное время? – Он взял ее за руку.

– Зачем? – Матильда высвободила свою руку и прижала ее к груди, как будто Борис мог вырвать ее с корнем. – Зачем вы делаете это? – Она смотрела прямо ему в глаза. – Назло матери?

– Почему вы так считаете? – искренне удивился Борис. – Вы не верите, что можете понравиться без всяких причин?

– Не знаю. – Матильда машинально дотронулась до своего лица. – Не верю. К тому же я знаю, что Ирэн не поощряет вашу дружбу с прислугой.

– Матильда, а давай на «ты»? – Борис улыбнулся. – Я просто хочу с тобой поужинать, ты интересный человек, и мне кажется, что ты не та, за кого себя выдаешь. Так? Ты же раньше никогда не работала прислугой?

Матильда внутренне сжалась.

– Нет, не работала. – Она глупо улыбнулась. – Ты прав.

– Я думаю, в твоей жизни произошло что-то трагическое. – Борис нахмурился. – Но я не собираюсь лезть к тебе в душу. Давай просто поужинаем вместе?

– Хорошо. – Матильда попыталась расслабиться. – Через двадцать минут.

– У моей машины. Ты же знаешь мою машину? – Борис снова улыбнулся.

– Знаю, – не подумав, выпалила Матильда и прикусила язык. Борису совсем не надо было знать, что она каждый раз провожает взглядом из окошка его отъезжающую машину.

Борис вышел из комнаты, а Матильда начала судорожно перерывать собственные вещи. Слава богу, что у нее с собой оказалось маленькое черное платье от D&G, ее любимое, еще от «прежней» жизни. Матильда быстро уложила волосы при помощи фиксирующего геля, накрасила ресницы и губы, наложила тон на лицо. На все сборы у нее ушло не больше десяти минут.

В дверях Матильда столкнулась с Василием, который, как назло, сегодня решил переночевать дома.

– Вы кто? – Черкесов удивленно разглядывал Матильду с головы до ног.

– Добрый вечер, – буркнула Матильда, стараясь как можно быстрее скрыться с его глаз. – Я работаю у вас прислугой уже десять дней.

– Да? – Василий откровенно пялился на ноги Матильды. – Неужели? Почему я тебя не видел раньше?

– Не знаю. – Девушка рванула вниз по лестнице.

– Дорогой? – Ирэн вышла на площадку, чем спасла Матильду от дальнейшего разговора.

Матильда вылетела на улицу и одним махом домчалась до БМВ Бориса.

– Прекрасно выглядишь! – Борис восхищенно оглядел ее. – Отличное платье!

Матильда молча забралась на переднее сиденье.

– Какую кухню предпочитаешь? – Борис наконец смог оторвать взгляд от ее лица.

– Можно японскую. – Матильда пожала плечами, совершенно забыв, что она не переносит суши и теплое саке. – А если честно, то мне все равно.

– Отлично, значит, будем есть суши.

На перекрестке они остановились, пережидая красный сигнал светофора, и Борис снова повернулся к Матильде:

– Ты полна загадок, Матильда.

– С чего ты взял? – Она отвела взгляд.

– Ну, платье от D&G, суши и все такое. Матильда, кто ты?

Девушка выразительно хмыкнула:

– Я прислуга твоих родителей.

– Понятно, значит, больше я к тебе с вопросами не пристаю. – Борис нажал на газ, и машина рванула вперед.

БМВ остановился возле модного ресторана, в котором Матильда пару раз ужинала вместе с Василием два года назад. Борис вышел из автомобиля и помог выйти девушке.

– Устроит? – Он подмигнул Матильде и кивнул на ресторан, видимо наслаждаясь произведенным впечатлением.

– Нормально. – Матильда поежилась, но никак не отреагировала на такой широкий жест. Во-первых, она в этом ресторане уже была, а во-вторых, в одном платье ей было очень холодно. Куртку с собой Матильда не взяла, и теперь она медленно, но верно замерзала.

– Да ты окоченела совсем, – наконец догадался Борис и взял ее под руку. – Пошли скорее.

Они вошли в ресторан, и Матильда сразу же «на автомате» повернула в сторону позолоченной лестницы, которая вела на второй этаж, в зал японской кухни.

– Ты куда? – Борис удивленно придержал ее за локоть.

– Так мы же пришли есть суши? Или я что-то путаю? – в свою очередь удивилась Матильда.

– Значит, ты здесь уже была. – Борис развернул Матильду к себе. – Это очень дорогое место и совсем новый ресторан, ему всего два года. Но ты здесь уже была. Матильда, кто ты? – Он снова повторил свой вопрос.

– Я на допросе? – Матильда развернулась, чтобы уйти, но Борис порывисто прижал ее к себе и поцеловал в губы. Матильда опешила, ее как будто парализовало. Она понимала, что надо вырваться и уйти, но все ее естество было против этого.

– Прости. – Борис наконец отпустил девушку. – Я не сдержался. Прости, я не должен был этого делать.

– Ничего. – Матильда вытерла губы. – У тебя моя помада на губах. – Она достала из сумочки платок и дотронулась до губ Бориса.

– Ты все еще не отказываешься со мной поужинать? – Борис тепло улыбнулся.

– Нет. Но больше не делай глупостей, твой лимит идиотизма на сегодня исчерпан. – И Матильда дерзко посмотрела ему в глаза.

А потом они пили саке и ели сырую рыбу. Борис рассказывал что-то веселое о своей студенческой жизни, но Матильда его почти не слушала. Она думала про Илью, потом вспомнила про Мишу и едва сдержала подступившие к горлу слезы. «Надо будет сегодня позвонить Людмиле и узнать, как у нее дела. Хотя какие у нее могут быть дела? Артем в СИЗО. Слава богу, что следователь попался дотошный и дело в суд еще не передали. Людмила сказала, что все затормозилось, потому что пропал главный свидетель убийства Владимир Власов. Он словно сквозь землю провалился, и теперь, пока его не найдут, дело Артема в суд не попадет. Людмила что-то пытается узнать сама, она теперь вместе с Виктором, он ей помогает». Матильда решила, что это хорошо, что рядом с Людмилой сейчас есть мужчина, потому что после истории с похищением Саши Матильда начала серьезно опасаться за жизнь подруги.

– А отец меня окончательно достал со своими алмазами. – Борис прервал тяжелые мысли Матильды. – Он как будто не понимает, что мне не нравится этот бизнес и я не хочу продолжать его дело. – Борис пожал плечами.

Матильда напряглась, она вспомнила, ЧЕЙ сын Борис, и Борис заметил в ней какую-то перемену:

– Что случилось? Я сделал что-то не то? – Он дотронулся до ее руки.

– Нет. Все отлично, но мне пора домой. Твоя мать не любит, когда прислуга приходит поздно. – Матильда поднялась и поправила платье.

– Матильда… – Борис хотел что-то сказать, но просто тяжело вздохнул. – Что ж, поехали.

Они молча сели в БМВ и молча доехали до дома его родителей.

– Пока! – Борис проводил Матильду прямо до двери особняка и повернулся, чтобы уйти прочь.

– А ты? – Матильда удивилась. – Ты же должен сегодня ночевать у родителей? Ирэн просила меня приготовить тебе комнату. – Девушка растерялась.

– Нет, я передумал. – Борис легко спрыгнул со ступенек вниз и сел в автомобиль. Через минуту его уже не было видно.

Матильда вернулась в свою комнату и села возле окна. Она чувствовала себя настолько несчастной, одинокой и никому не нужной, что слезы сами собой потекли по ее лицу. Сотовый телефон зазвонил так неожиданно, что Матильда вздрогнула всем телом.

– Да?

– Это Люда, как ты?

– Ничего. – Матильда вздохнула. – А я сама тебе звонить хотела. Новости есть?

– У меня ничего. – Людмила была очень грустной. – Вернее, новости есть, но они настолько ужасные, что я их не хочу даже озвучивать по телефону. Я тебе тогда ничего не рассказала, но, похоже, что это правда. Артем не тот, за кого себя выдавал. И мне жаль, что я втянула тебя, а главное, Мишу, в эту историю. Я чувствую себя виноватой в смерти Михаила.

Матильда поежилась. «Правильно чувствуешь, – подумала девушка. – Ты еще всего не знаешь!», а вслух произнесла:

– Хорошо, я приеду на выходные, у меня отгул, тогда все и расскажешь.

Девушки попрощались, и Матильда снова осталась наедине со своими страхами и сомнениями. «Мне нужно посмотреть, что Василий хранит в своем сейфе», – словно сквозь туман в голову Матильды прорывались здравые мысли. Конечно, Матильда уже осторожно исследовала все полки и ящики в спальне хозяев и в кабинете Василия в самом доме, но ничего «такого» она там не обнаружила. Видимо, если документы или секретные бумаги и хранились дома, то хранились они именно в сейфе, а ключа от него у Матильды конечно же не было.