Глава 6

Поспать мне опять не дали. Не прошло и двух часов, как в окно снова забарабанили. Сегодня же проведу звонок! Если так будет продолжаться, визитеры запросто могут высадить окно. Интересно, кто на этот раз? Настасья так рано прибыть не в состоянии. Она наверняка еще видит предпоследний сон. Неужели Витька встал? Тогда, видимо, они с Матреной вообще сегодня не ложились. Кряхтя от досады, я вылезла из постели и поковыляла в сени. Уже взялась за замок, чтобы открыть дверь, но в последний момент поостереглась. Выглянув в оконце слева от двери, я увидела, что на крыльце возвышается мужик в милицейской форме. Лица его я не рассмотрела, так как в данный момент он оказался ко мне задом. Я вернулась к двери и поинтересовалась:

– Кто там?

– Гражданка, собирайтесь, – коротко скомандовал милиционер.

– Куда? – еще не совсем проснувшись, простонала я. – Сколько хоть времени-то?

– Вы были вчера свидетелем убийства сторожа на ферме совхоза «Заря»? – проигнорировал мой вопрос гость.

– Какой уж там свидетель! – попробовала я отбояриться от милиционера, хотя и понимала, что в принципе это бесполезно, но уж больно сильно хотелось спать. – Я и труп-то не видела. В сторожку Виктор Терехов бегал – сосед мой. Его и спрашивайте, а я бы поспала еще, а?

– Не пререкайтесь, гражданочка, некогда мне тут с вами, – строго прикрикнул милиционер, – дойдет время и до соседа вашего. Я жду в машине, давайте побыстрее.

Какие хамы все-таки работают в сельских органах. Не представился даже. Могли бы нас и вместе с Витькой допросить, чего машину туда-сюда гонять. Это их дело, конечно, хотя увезут вот Виктора вечером, и кто будет баню топить? Да и шашлыки… Ворчи не ворчи, а пришлось собираться. Неторопливо умывшись, я приступила к покраске глаз, когда в дверь опять застучали.

– Ну что еще? – с досадой крикнула я, не отрывая взгляда от зеркала. – Подождать не можете? Я и так прямо из постели, без завтрака с вами еду, но хоть умыться дайте спокойно.

В этот раз за дверью оказался наш участковый с романтическим именем Филипп Леопольдович по прозвищу Котяра. Все забываю спросить у Витьки, почему оно так приклеилось к длинному рыжему мужику. Из-за отчества или благодаря образу жизни?

– Белкина Ирина Анатольевна? – не слишком любезно посмотрел на меня участковый. – Распишитесь.

– Вы что, Филипп Леопольдович, теперь почтальоном подрабатываете? – поинтересовалась я.

– Не хамите, Белкина. Это повестка. По ней вы завтра обязаны явиться в областное управление милиции для дачи показаний по поводу убийства Игошина Ивана Михайловича и покушения на Перова Семена Игоревича.

– Я про Семена… Как его там… ничего не знаю, – честно призналась я.

– Семен Игоревич Перов проживал в Евсеевке под именем отца Ксенофонта, – терпеливо пояснил участковый.

– А-а! Так бы и говорили, а то морочат голову, то один, то другой. Позвольте, – вдруг спохватилась я, – а тот, который на улице в машине, куда меня везти собрался?

– С другими сами разбирайтесь, Ирина Анатольевна, – с досадой отмахнулся от меня участковый, – не могли бы вы получить повестку и для вашего соседа тоже? Стучу, стучу ему. Дверь заперта и дома никого нет. А ему тоже на допрос надо.

– Опять дверь заперта? – закричала я. – Два раза за три часа – это уж слишком! Чего они, офигели, что ли, совсем? – Я во весь опор понеслась к крыльцу Виктора, участковый с трудом поспевал за мной.

– Кто офигел-то, Белкина? Распишитесь за повестки и бегайте где хотите. У меня дел еще по горло, а вы безобразничаете. Это Терехов, видно, на вас так действует. Он личность асоциальная… – Договорить участковый не успел: безуспешно подергав дверь, я не задумываясь разбила окно и полезла внутрь Витькиной хибары.

– Да уж! – поперхнулся милиционер. – Еще неизвестно, кто на кого из вас влияет.

Внутри комнат одуряюще пахло газом. Дверь попросту была забита гвоздями. Распахнув все окна, я стала изо всех сил тормошить Матрену и Виктора, лежащих на кровати. Они не реагировали совершенно.

– Ну что ты встал, как пенек в лесу?! – закричала я участковому. – Высаживай дверь, помогай давай. Вытащить их надо на свежий воздух, а то еще рванет тут к чертовой матери. Я газ закрыла, да тут уж порядочно набежало, все четыре конфорки, гады, отвернули.

Вдвоем с Филиппом мы быстренько вытащили пострадавших в сад.

– Что у вас тут происходит, Белкина? – строго спросил участковый, вытирая испарину с веснушчатого лба.

– Посидите тут, я сбегаю за сотовым, надо бы скорую вызвать, – не обращая внимания на его ворчанье, приказала я.

– Да не надо ничего, – простонала Матрена. Она приподнялась на траве, сжимая голову руками. – Что это было? Где Витька?

– Тут я. – Сосед тоже сел, тряся головой, как лошадь. – Ощущение, что вчера я выпил ведро самогона. Башка, как котел, гудит.

Мотя вскочила и поспешила в кусты, видимо, ее тошнило.

Выслушав, что произошло на этот раз, Виктор замысловато выругался.

– Нет, ну ты подумай! Твою мать!.. Беспредел какой-то… Слушай, а где тот, первый мент? Наверное, он на машине. Пусть Мотю до больницы подбросит.

– Точно, я про него совсем забыла! – Выбежав за калитку, я с недоумением уставилась на совершенно пустую улицу. – Ничего не понимаю.

– Уехала «шестерка», – возвестил Котяра, подошедший сзади, – я когда в калитку входил, она с места сорвалась и погнала с ветерком. Я хотел еще номерок записать, чтоб не гоняли по деревне с такой скоростью, да, по чести сказать, поленился за ручкой лезть.

– Ты все поняла? Мент был липовый, похоже, – изумленно сделал вывод Виктор.

– Боже мой, – прошептала я, – что-то и мне тоже нехорошо становится. Тошнит и ноги дрожат.

– Это нервы. Пройдет, – со знанием дела пообещал Виктор, – придется, видно, Котяре бутылку ставить. Слышь, Леопольдыч, ты мне жизнь сегодня спас, а заодно и Матрене с Иркой. Тебя, может, к ордену даже представят. Красного Знамени там или Героя России, чего мелочиться-то?

– Помолчал бы, трепло, – укоризненно посмотрел на Виктора участковый. – Таких, как ты, спасать себе дороже. Вы за повестки распишитесь, и я пойду. Сами разбирайтесь, кому помешали. Хотя я лично совсем не удивлен. Странно, что тебя, обормота, раньше за углом не пристукнули.

Когда чуткий участковый нас покинул, мы в очередной раз пошли пить чай с земляничным вареньем.

– Скоро твое варенье, Вить, будет у меня плотно ассоциироваться с неприятностями, – зябко поежилась я.

– Ничего себе неприятности! – воскликнул он. – За нами охотятся по-черному, а ты говоришь «неприятности». Моть, ты бы шла пока домой, – повернулся он к девушке, – с нами небезопасно в последнее время дело иметь.

– Нет уж! Я тебя не оставлю. Один раз спасла, может, еще пригожусь. – Матрена робко прижалась к любимому.

– Ну, гляди, – погладив девушку по голове, задумчиво произнес Виктор. – Что делать будем, девки? Так жить нельзя. Вернее, так долго не проживешь, я хотел сказать. Может, в город на время слиняем?

– Боюсь, не поможет. Теперь уж точно в покое не оставят. Столько усилий потрачено на нас! Намерения у них, похоже, серьезные. Даже форму милицейскую где-то достали. Чувствую, кирдык-хана нам с тобой, Витек, настала. В милицию надо идти. Может, защитят.

– Кто? Леопольдыч, что ли? Или ОМОН из города пришлют? А ты вообще уверена, что милиционер не настоящий был? Лично я теперь ни одной собаке в округе не верю. А уж людям и подавно.

– Не знаю… – задумалась я, – окно маленькое… да и спать хотелось сильно… Я просто форму увидела и сразу к двери пошла.

– Не могла, что ли, нормально рассмотреть, кто к тебе пришел? – с досадой пробурчал сосед.

– А чего его рассматривать-то? – сердито отозвалась я. – Мент он и есть мент. К тому же он задом стоял… Конечно, если бы я знала, как все обернется, то каждую пуговичку у него на кителе рассмотрела бы, хотя, если честно, и тогда не смогла бы отличить, настоящая форма или бутафорская, – откровенно призналась я. – Я же ничего в этом не понимаю толком…

– То есть ни звания, ни даже из какого он ведомства ты не просекла? – еще раз уточнил Витек.

Я отрицательно покачала головой.

– Значит, к ментам сейчас соваться не стоит.

– Ну а ты что предлагаешь? – с досадой посмотрела на него я.

– Кабы знать! – тяжело вздохнул сосед.

– Одно только может вас спасти, – подала голос Матрена, – нужно их в тюрьму посадить.

– Ну, ты пошутила, Мотя. Всего-навсего – посадить в тюрьму! – невесело засмеялся Виктор.

– А в ее словах есть смысл, – поддержала я девушку, – нужно разобраться с убийством сторожа, покушением на попа и найти, кто это сделал. Трудно, конечно, но другого выхода у нас просто нет. Или мы их, или они нас!

– И как ты это себе представляешь? – снова усмехнулся Витек.

– Лиха беда начало. Собирайтесь, поедем в областную больницу к отцу Ксенофонту. Должен же он знать, кто привез его на ферму и пытался убить. Только поторопиться придется. Если уж они к нам так привязались, то батюшке, чувствую, грозит опасность еще серьезнее.

Через двадцать минут моя машина уже выезжала из ворот гаража. Все вместе (никто из нас троих ни за какие коврижки не остался бы сейчас дома в одиночестве) мы отправились в областной центр.