Глава 17

Вот я и вернулась домой… Занеся в квартиру вещи, огляделась. Вроде совсем недавно покинула родные стены, а сколько всего успело за это время произойти! Казалось бы, дело, связанное с убийством отца Ксенофонта, закончено. Не совсем так, как хотелось бы, но ведь закончено… Когда есть хоть один труп, о хеппи-энде мечтать глупо, но я почему-то надеялась, что, когда все загадки разрешатся, на душе станет хоть чуточку легче, однако умиротворение и спокойствие все не приходили… Что-то давило на психику и не давало забыть… Наверное, правы те, кто утверждает: для этого нужно время. Много времени… Ну что же, придется ждать…

А пока нужно срочно заняться приведением себя, машины и квартиры в порядок. С «десяткой» я разобралась очень просто: позвонила Настиному жениху и попросила о помощи. К кому, как не к нему, владельцу целой сети отличных автосервисов, я могла обратиться по этому вопросу? После всех событий, произошедших в последнее время, я продолжала подсознательно бояться. Каждый раз, садясь за руль «десятки», с тоской думала, а действительно ли там внутри все в порядке, что с тормозами например… В общем, чтобы окончательно не превратиться в неврастеника, по прибытии решила сразу же отправить машину на внеочередную профилактику. Павел мое решение одобрил. Чем мне больше всего нравился Настин жених, так это его ответственностью и отзывчивостью. Сообразив, что я совершенно ничего не понимаю в машинах, да еще и увидев как-то раз, как нещадно обувают меня работники автосервиса, он твердо пообещал, что возьмет все заботы о моем желтеньком цыпленке на себя. И ни разу с тех пор не подвел. «Десятку» обслуживают в его автосервисе качественно и совершенно бесплатно. А ведь я, по сути, ему абсолютно чужой человек. Как он относится к Насте, и говорить не приходится. А эта дурища все размышляет да прикидывает, стоит ли ей выходить замуж за такого замечательного парня.

Разобравшись с машиной, я еще раз внимательно осмотрела квартиру и поразилась, насколько вокруг тоскливо и неуютно. Мебель покрыта ровным слоем пыли, воздух спертый. После прохлады и свежести в Лисицине я это почувствовала особенно остро.

Распахнув все окна, приступила к уборке. Как это ни странно, убираться я люблю. Ну, не то чтобы обожаю, но всегда, когда на душе погано и тоскливо, берусь за ведро и тряпку. Процесс уборки меня успокаивает. Чем чище в квартире, тем светлее становится у меня на душе. Окончив мыть пол, я сажусь на кухне и с удовольствием пью чай с конфетами.

Вот и сегодня, потратив два часа на приведение квартиры в жилой и уютный вид, я расположилась на кухне. Закинув ноги на табуретку, попивала крепкий ароматный чай, когда зазвонил телефон. В трубке долго молчали. Вообще-то времени на подобные шутки у меня было маловато, хотелось допить чай, пока он окончательно не остыл, но я почему-то вообразила, что это Иван все никак не может подобрать слова для начала разговора, и терпеливо ждала, но и мое терпение в конце концов лопнуло. Я уже собиралась нажать на рычаг, когда услышала голос Андрея.

– Привет, ты вернулась? – бодро поинтересовался он.

– Откуда ты знаешь? – не слишком любезно спросила я.

– Я каждый вечер гуляю под твоими окнами. Увидев сегодня свет, очень обрадовался.

– Чему, интересно? – усмехнулась я.

– Что смогу снова увидеть тебя! – преувеличенно жизнерадостно воскликнул Андрей. Эта наигранность заставила меня поморщиться.

– Неужели две последние встречи тебе так понравились, что ты мечтаешь о третьей?

– Не сердись, котенок, все ведь ошибаются, – ласково заворковал он тоном, которым разговаривают с больными детьми, – ты же не маленькая девочка, должна понимать, что мужчин иногда тянет налево… Это даже не всегда от нашего разума зависит, – торопливо бросился он оправдываться, – но эта глупость выветривается так же быстро, как и возникает… Понимаешь? – Он помолчал, но, так и не дождавшись реакции на свои слова с моей стороны, продолжил с прежним пафосом: – А настоящее чувство потому так и называется, что выдерживает все неприятности и только крепче от этого становится. Я только сейчас благодаря нашей ссоре понял, как мне тебя не хватает. Почувствовав, что теряю тебя, я чуть с ума не сошел.

– Не теряешь, а потерял, – сухо напомнила я.

– Не могу поверить, – живо отозвался Андрей, – ведь нам же было так хорошо вдвоем. Вспомни дачу, речку…

– Я все помню. И Адлер, и красотку твою, и нашу последнюю встречу.

– Неужели одна глупость может перечеркнуть все то, что между нами было? – расстроился он. – Столько времени прошло, неужели ты будешь мне всю жизнь в нос тыкать мою позорную ошибку?

«Для скотства нет временных рамок», – вспомнились мне слова, сказанные как-то Настей. Теперь я понимаю, как чертовски она была права.

– Ты где сейчас? – миролюбиво спросила я бывшего жениха.

– Под твоими окнами, любимая, – с готовностью отозвался он.

– Тогда иди в магазин, купи побольше продуктов, я только приехала, и холодильник совершенно пустой. Коньяк не забудь, цветы… Примирение нужно отпраздновать, раз уж так получилось…

– Само собой, хорошая моя! – обрадованно воскликнул Андрей.

– Да! И презервативов пару пачек, – деловито добавила я. Потом подумала немного и озабоченно поинтересовалась: – Как думаешь, хватит?

– Уже лечу! Я куплю пять упаковок! – Его голос впервые за весь разговор показался мне действительно искренним.

– Ну-ну, лети, смотри не упади, – пробурчала я, кладя трубку, – чай не дал допить, козел!

Я быстренько переоделась, собрала вещи и покинула квартиру. У подъезда стоял Пашин «ниссан». Он всегда оставлял его, когда забирал мою «десятку» в ремонт или просто для очередного техосмотра. Я уселась за руль «ниссана» и вскоре уже опять неслась по темной лесной дороге, где совсем недавно познакомилась с Колей и отцом Ксенофонтом. Я, конечно, запросто могла укрыться от Андрея у Насти или любой другой из своих подруг, для этого совсем не нужно было отправляться в такой далекий путь, но я об этом даже и не подумала. Мои мысли и без того все это время не покидало желание вернуться туда, где остался Иван, так что же удивляться, что, как только появился хоть какой-то повод, я тотчас рванула в сторону двадцать третьего километра.

Выехав из леса, я увидела на шоссе пост ГАИ и непроизвольно сбросила скорость. От возможности встретить Ивана в груди заныло. Я ехала слишком медленно. Видимо, парню с полосатой палочкой это показалось подозрительным – мощный джип еле-еле тащится по пустой дороге. Тем более что и дождь, ливший весь день, уже закончился. Когда я поравнялась с постом, парень сделал мне знак остановиться.

– Здравствуйте, сержант Петренко. Предъявите ваши документы.

Моему разочарованию не было предела. Молоденький сержант был мне совершенно незнаком. Я протянула ему права и техпаспорт.

– А где доверенность на управление автомобилем? – строго поинтересовался он.

– Забыли написать, простите, пожалуйста, я просто перегоняю машину, – улыбнулась я, – один раз всего.

– Я не могу вас отпустить, – напуская на себя побольше важности и солидности, возразил сержант Петренко. – Вдруг машина ворованная и числится в угоне?

– Неужели вы, сержант, думаете, что, угнав машину вместе с документами на нее, я не написала бы какой-то вшивой доверенности? – начала раздражаться я. – Я целый год ездила на машине отца без всяких доверенностей. И никому в голову не приходило, что я ее где-то украла.

– Это потому, что фамилии у вас одинаковые, на это нам разрешают закрывать глаза, – терпеливо пустился в объяснения сержант, – а здесь совершенно чужой человек…

– С чего вы взяли, что чужой? Он мне любовник и самый близкий человек после мамочки, – разозлилась я, – пишите штраф тогда, что ли. Как у вас это делается? Не вечно же мне здесь стоять. Я устала и тороплюсь.

– В таких случаях положено изымать машину до выяснения.

– Офонарел, что ли? – Мне показалось, что мальчишка надо мной издевается. – Я пешком должна дальше идти?!

– Не выражайтесь, гражданка, я при исполнении, – солидно ответил сержант Петренко.

К посту подъехал знакомый уазик.

– Юр, что тут у тебя? – услышала я голос Ивана.

– Да вот гражданке любовник дал машину покататься, а доверенность написать забыл.

Впервые в жизни мне захотелось выругаться матом.

– А документы есть на автомобиль? – поинтересовался Иван.

– Все в порядке.

– Так отпусти, не выпендривайся, – устало посоветовал лейтенант Герасимов.

– Гражданка Белкина, сегодня я вас отпускаю, – торжественно начал сержант Петренко, – но вы, пожалуйста, попросите вашего любовника…

– Как ты сказал? Белкина? – торопливо подошел к нам Иван.

Мне захотелось провалиться сквозь землю. Чем я так прогневила Всевышнего, что он всегда не на моей стороне?

– Да, Белкина Ирина Анатольевна, – отрапортовал, для уверенности еще раз заглянув в мои права, Юра Петренко.

– Я смотрю, Ирина Анатольевна, вы сменили вашего желтенького цыпленка на более престижного зверя? – усмехнулся Иван.

– Это не то, что ты подумал… – В отчаянии я не знала, что сказать, чтобы он понял.

– Мне и думать не надо, ты все сама Юрке доложила. – Он повернулся к хлопающему глазами парню: – Знаешь, дружок, возьми-ка УАЗ и проедься по вверенной территории. Все ли там в порядке?

– Ты же только что приехал…

– Выполняй распоряжения старшего по званию, – сухо повторил Иван.

– Понял, – вздохнул Юра, ему не хотелось уходить. Очень уж любопытная сцена разыгрывалась около джипа.

– Твой новый напарник? – решила я сменить тему.

– Хороший парень. Только молодой очень.

– Этот недостаток скоро пройдет, – невесело пошутила я, – это Настин «ниссан», вернее, ее жениха.

– Мне все равно, – пожал плечами Иван.

– Ты врешь, я знаю, что врешь. Тебе не может быть все равно.

– Почему? – пожал он плечами.

– Я люблю тебя, – неожиданно даже для самой себя призналась я.

– А я? – Ему чертовски хорошо удавалось разыгрывать безразличие и равнодушие.

– Ты обещал на мне жениться, – напомнила я.

– Получается, что я тебя обманул, – спокойно ответил Иван.

– Ты лживый сукин сын! – закричала я и ударила его в плечо. Потом заплакала. Мне так не хотелось этого делать, я сдерживалась изо всех сил, но слезы все же прорвались наружу и потекли между пальцев солеными ручейками.

– Ты слишком красивая для меня, а я ничего не могу поделать со своей ревностью. – Голос Ивана звучал по-прежнему немного суховато и отстраненно. – Я чувствую, что у нас ничего не может получиться.

– Я даже не смотрю ни на кого после встречи с тобой! – сквозь слезы призналась я.

– Я верю, не плачь, – он крепко прижал меня к себе, – но ничего не могу поделать с собой. Рядом с такой красивой и умной девушкой я чувствую себя полным ничтожеством. Тебе скоро надоест простой деревенский милиционер, а я этого не переживу.

– Но я хочу навсегда остаться с тобой! – упрямо твердила я.

– Это невозможно, мы разные. – Иван отстранился от меня и, видимо, для того, чтобы скрыть смущение, торопливо начал вытаскивать сигарету из полупустой помятой пачки. – Твоя жизнь легкая и разнообразная. Сегодня ты здесь, завтра там, а я домосед и не люблю перемен.

– Ты наговариваешь на себя, – никак не хотела сдаваться я.

– Ты плохо меня знаешь, детка, – усмехнулся Герасимов, – больше всего в жизни я ценю спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Моя жена, возможно, не будет такой красивой, как ты, но я хочу быть уверен, что она всегда будет любить только меня и моих детей.

– Мне говорили, что ты смелый надежный парень. – Я вытерла слезы и посмотрела ему прямо в глаза. – Они ошиблись. Ты трус и мямля. Такой муж мне тоже не нужен. – Я села в машину. – Мой муж будет красивым, смелым, сильным. Он сможет защитить наше счастье. Рядом с таким мужчиной я никогда не захочу даже посмотреть на другого. И сделаю все, чтобы он смотрел только на меня. Детей я хочу только от такого человека. Мне на минуту показалось, что ты – это он. Решительный, красивый, отвечающий за каждое свое слово. Но я жестоко ошиблась. Хорошо, что это выяснилось сейчас. Потом было бы больнее. – Я захлопнула дверцу и завела мотор. – Пока! Желаю тебе найти тихое счастье!

Всю дорогу меня душили слезы. Он прав, я совершенно не знаю этого человека, как можно было привязаться за несколько дней так сильно, что отдирать себя от него приходится чуть ли не с кровью?