Анна МАЛЫШЕВА
ИМЯ – СМЕРТЬ
И муха смерти воздух отравляет…
Екклезиаст
Глава 1
Самолет прилетел в аэропорт Внуково из Казахстана. Рейс задержался почти на два часа – в аэропорту отправления не было горючего. Пассажиры нервничали – у многих в Москве были назначены деловые встречи…
Наконец они оказались в багажном отделении.
Здесь им снова пришлось ждать. Люди уныло слонялись возле пустых резиновых лент транспортера, смотрели на часы, кто-то жадно пил возле стойки буфета кока-колу… Кроме этих бедолаг, в багажном отделении находились пассажиры ереванского рейса. Эти держались особняком – разодетые в пух и прах, надменные, настороженные. И хотя в зале висела табличка «Не курить», большинство мужчин курили.
– Молодой человек, не угостите сигареткой?
Невысокий коренастый парень в зеленой замшевой куртке обернулся, услышав женский голосок.
Рядом стояла девушка и несмело, просительно улыбалась.
– Пожалуйста. – Он достал из кармана белую пачку «Давидофф» и протянул ей. – Для вас мне душу не жалко.
– Душу не надо, мне только сигарету, – улыбнулась еще застенчивей девушка и взяла одну штучку. – А огонька у вас не будет?
Парень дал ей прикурить и молча смотрел, как она затягивается – жадно, так, что щеки вваливаются. «А ничего, симпатичная, – подумал он. – Что-то я ее в самолете не видел».
– Девушка, а вы с казахстанского рейса? – спросил он.
– Да, конечно. Я что – на армянку похожа? – засмеялась она.
– А кто вас знает? Черненькая… Правда, говорите без акцента. – Он разглядывал ее длинные черные волосы, чуть раскосые глаза, припухшие веки… Возле линии ресниц была густо, вульгарно наложена подводка. Кожа белая. Фигурка ладная, крепко сбитая. Одета не очень шикарно – джинсы да старая кожаная куртка, на плече болтается матерчатая сумка.
– У меня никогда в жизни акцента не было. Я же метиска, – доверительно сказала девушка. – Мама казашка, папа немец.
– Ух ты, – сказал он. – А что в Германию не поехали?
– Не знаю. Это дело моих родителей, а не мое, – резко ответила она.
– Да ну, чего там в вашем Казахстане хорошего? – не унимался он. – Ты разве не хочешь жить по-человечески, как немцы?
– А я живу по-человечески, – совсем уже замкнулась она. И выбросила сигарету.
Девушка уже повернулась, чтобы уходить, но он неожиданно положил ей руку на плечо:
– Не обижайся, что, и пошутить нельзя? Если будешь на всех обижаться – жить нельзя будет.
– Я не обиделась, – резко ответила девушка. – Что мне до вас?
– Возьми еще сигарету. – Он уже перешел с ней на «ты», а вот она все еще стеснялась. – Да возьми, возьми, неизвестно, сколько еще будем ждать Ты что, решила – я к тебе пристаю? Ничего подобного. Просто хочется с кем-то поговорить, время убить.
Да ты бери, бери!
Она взяла сигарету.
– Ты в Москве учишься? – сыпал он вопросами. – Или замужем? Или в гости приехала?
– Все вам надо знать, – ответила она, раскуривая вторую сигарету. – Учусь.
– Это хорошо А где?
– В… – Девушка запнулась. – В институте.
– Это я и так понял. Наверное, ты журналисткой будешь?
– Почему вы так решили?
– А потому, что ты очень разговорчивая, – усмехнулся парень.
Тут уж она совсем перестала сердиться, улыбнулась ему:
– Нет, я буду химиком… Если только буду.
– А что? Проблемы?
Девушка молча кивнула.
– А что случилось? – не унимался парень. – Может, я тебе помогу?
– Вы?!
– А ты что думаешь – я многое могу сделать.
Давай пожалуйся мне, а я подумаю, как тебе помочь. Не стесняйся.
– Ой, да не смешите меня! Все вы так говорите… – отмахнулась девушка. – Ладно, хватит об этом. Давайте багаж ждать.
– А мы и так ждем Слушай, тебя что – выгнали из института, да? – спросил он.
Девушка только взглянула на него. И по этому взгляду – грустному, усталому – он понял, что оказался прав.
– Что ж ты сюда приехала?
– А что мне в Казахстане делать? – Она пожала плечами. – Временная прописка у меня пока есть.
Поживу в Москве, поработаю. Может, восстановлюсь в институте. Может, другой выход найду.
– Родителям сказала, что выгнали?
– Нет.
– Понимаю, ты у нас самостоятельная, – одобрительно кивнул он. – Это хорошо, конечно, А все же ты хлебнешь горя. Есть где жить?
Она кивнула.
– У подружки, наверное? – не унимался он. – Или у парня?
– Слушайте, хватит в душу лезть! – вырвалось у нее.
– А, все ясно, – протянул парень.
– Что вам ясно?!
– А то, что жить тебе негде, моя дорогая. И работы скорее всего у тебя пока тоже нет. Что – я не прав?
Она промолчала.
– Что ж, я теперь почти все понял, – кивнул он. – Тебя как зовут?
– Никак.
– А меня Иван.
Она вздохнула:
– Меня звать Алия.
– Красиво. А то меня уже тошнит от Марин и Наташек. Алия – прямо то, что надо.
Девушка пожала плечами:
– Вы что – не из Казахстана? Вам такие имена непривычны?
– Я москвич.
– А…
– Что – а? – передразнил он ее. – Постой, там, кажется, наш багаж привезли. Ну, точно!
На табло появилось название рейса, и через окошко в стене на резиновую ленту транспортера начали швырять тяжелые сумки. Иван рванул к транспортеру, протаскивая за собой сквозь толпу Алию. Возле багажа сразу образовалась безобразная давка – как будто после двухчасовой задержки лишние пять минут что-то решали. Но Ивану это было нипочем. Кого-то он резко и грубо толкнул, кого-то отодвинул плечом, и в результате у него в руках мигом оказались две вместительные, битком набитые сумки.
– Берегись! – крикнул он девушке и швырнул сумки ей под ноги. – Присматривай за ними!
Она подпрыгнула, чтобы увернуться от них, и крикнула ему:
– А моя сумка?! Моя сумка?! Она такая красная, с синими полосками…
Через пять минут появилась и клеенчатая красная сумка. Иван отдувался и приглаживал растрепанные волосы:
– Ну, зоопарк, ну, цирк!.. Все, Алия, рванули на таможню!
Он быстро шел впереди, легко неся свои неподъемные сумки. Она едва поспевала за ним. Они прошли таможню и оказались в зале ожидания аэропорта.
– Такси! Такси недорого! – наперебой кинулись к ним «извозчики».
– Алия, не отставай! – крикнул он через плечо.
Он даже не обернулся – так был уверен, что девушка тащится за ним. Уже на улице он оглянулся. Так и есть – стоит сзади и тяжело дышит.
– Ух. – Девушка поставила на землю сумку. – И зачем я за вами бежала, спрашивается? Задурили мне голову. Мне же вообще некуда спешить. А вы идите себе…
– А зачем это мне идти? Сейчас поедем, – отрезал Иван.
– Куда?
– В Москву. Ты что – туда не собираешься? Тут заночуешь?
– Я на автобусе поеду, – покачала она головой. – На пятьсот одиннадцатом. Вон он стоит!
– Какого ж… – Он хотел матюгнуться, но сдержался, чтобы ее не насторожить. – Обойдемся без автобуса. Сейчас живенько на тачке домчим. За пятнадцать минут.
– Я с вами не поеду.
Она уже совсем перепугалась, и он понял, что времени терять не стоит. В одну руку взял обе свои сумки, в другую – ее убогий клеенчатый баул. И пошел вперед, к машинам на стоянке. Она и глазом моргнуть не успела.
– Погодите, отдайте сумку! – испуганно говорила она, семеня вслед за ним. – Ваня, вы что? Куда вы ее несете?
– Садись! – Иван отпер бордовую «девятку», затерявшуюся среди других машин на стоянке. Вещи он закинул в багажник и запер его.
Алия стояла рядом с передней дверцей и дрожала. Не от холода – от нервного напряжения.
– Да ты что? Садись, не бойся. – Иван сел за руль, включил зажигание. – Сейчас довезу, куда скажешь. Ну, что ты на меня так смотришь?! Я не бандит, клянусь, и психика у меня в норме. Ничего я тебе не сделаю. Да ты чего?
– Отдайте мои вещи. – Она уже чуть не плакала. – Я все равно не поеду с вами.
– Так. – Он хлопнул ладонью по сиденью рядом с собой. – Садишься сюда, вытираешь слезы и едешь в Москву. Нормально едешь, с комфортом. В Москве я тебя отвожу по тому адресу, какой скажешь. Потом я поеду к себе домой. Ты мне не нужна, поняла?
У меня девушка есть, и она меня ждет. И не мотай мне нервы – я просто помочь тебе хотел.
– Отдайте сумку.
– Не веришь? Ладно, вон ходят менты. Попроси их запомнить мой номер машины, проверить мои документы. Тогда ты со мной поедешь?!
Он уже злился. А вот она что-то попритихла. Оглянулась – да, вот рядом ходит наряд милиции.
И милиционеры уже поглядывают в их сторону.
И тогда Алия, разом на что-то решившись, села в машину и захлопнула дверцу. На ее лице застыло выражение отчаяния и странной покорности.
Иван осторожно вырулил со стоянки и погнал по трассе в Москву. Заговорил он только через пять минут:
– Кури. Вот сигареты.
Алия протянула руку и достала сигарету из пачки, лежавшей под лобовым стеклом. Закурила и, сжавшись в комок, отодвинулась от парня подальше.
– Выпить хочешь? – продолжал Иван. – Возьми в бардачке фляжку.
– Спасибо, не пью.
– Это хорошо, здоровая помрешь. А ведь там; между прочим, армянский коньяк. И не московского разлива. Настоящий.
– Спасибо, нет.
– Ну и Бог с тобой.
Алия нервно затягивалась сигаретой, ее густо подведенные глаза неподвижно смотрели на трассу. Впереди уже виднелось сиреневое облако смога – там раскинулась Москва.
– Москва, звонят колокола… – неожиданно фальшиво запел Иван. – Алия, а ведь у тебя никакой прописки нет.
– Отвяжись! – вдруг перешла на «ты» девушка. – Высади меня, понял?
– Не-а, едем дальше. Ты чего прыгаешь? Сказал – довезу, значит, довезу. Только врать мне не стоит. Ты чего ментов напугалась? Нет у тебя прописки, вот и напугалась.
– Да я, может, тебя не хотела подставлять, – отрезала она.
– Врешь. Меня не подставишь. У меня все в порядке, все документы при мне. Я не в розыске, и оружия у меня нет, и наркотиков, и трезвый уже неделю, и машина моя личная, а не угнанная. Коренной москвич. Приехал к себе домой. Так что не за меня ты испугалась. А за себя.
Алия промолчала.
– Так ты студентка или нет? – спросил он. – Давай колись.
– Студентка… Только.., бывшая, – глухо ответила Алия.
– И давно уже бывшая?
– Давно. Второй год.
– И прописки нет второй год?
– Прописка кончилась этим летом.
– Значит, бомжуешь?
Она пожала плечами:
– Что спрашивать? И так ясно.
– Родители в курсе?
– Нет. Но это мое дело.
– Правильно, твое. Только смелая ты девчонка.
Одна живешь в Москве, без прописки, с такой явно нерусской внешностью… Балдеж! Тебя менты не останавливают?
Алия покачала головой:
– Пока нет.
– Еще остановят.
– Знаю и без тебя, что остановят. Нечего напрасно каркать. И что мне теперь делать советуешь? Повеситься?
– Да нет. Только тебе думать надо, как жить. Постой… – Иван наморщил лоб. – Прописки у тебя полгода нет, как же ты прошла через паспортный контроль? Не тормознули?
– Нет.
– Ото, интересно! – заметил он, – Покажи-ка мне твой паспорт.
Алия не отреагировала.
– Советую все же показать, – после краткой паузы сказал он. – Может, я тебе что-то посоветую. Я могу, знаешь ли.
– Ты, случайно, сам не мент? – резко спросила она, и ее глаза стали жесткими и тусклыми, как два кусочка угля.
– Боже меня упаси! – искренне протянул в ответ Иван. – Не мент, не ОМОН… Меня можешь не бояться.
– Ладно, гляди. Все равно догадался. На умного попала…
Она дернула «молнию» на сумке и достала оттуда небесно-голубой паспорт с золотым гербом Казахстана. Иван скинул скорость, взял паспорт и бегло его просмотрел. Паспорт принадлежал женщине по имени Боссарт Мухаббат Викторовна, семидесятого года рождения, гражданке независимого Казахстана. На цветной фотографии была Алия, только с другой прической – каре черных волос, длинная челка. Иван вернул паспорт девушке и спросил:
– Как это понимать, красавица? Ты что же – не Алия? Зря, выходит, я твоим именем восхищался?
– Нет, я Алия. Алия Викторовна, и моя фамилия Боссарт. Говорю же – папа немец.
– А кто такая эта Муха… Как ее?
– Мухаббат. В переводе на русский это значит Любовь.
– Ладно, и кто тебе эта Любовь?
– Она моя старшая сестра. На два года меня старше. Это ведь ее паспорт. Паспорт настоящий, не фальшивый. – Апия слабо улыбнулась. – И между прочим, я ее зову как раз Муха…
– А фотка твоя?
– Фотография тоже се. Ну и что? Мы же похожи.
Особенно на ваш взгляд. Для русских все азиаты на одно лицо. Даже метисы.
– Да уж, артистка ты… – протянул он – А где твоя сестра?
– Сестра? В Казахстане, с родителями.
– И о том, что ты по ее паспорту существуешь, родители тоже не знают?
– Да ты что? – испугалась Алия. – Конечно нет… Ой, если бы они только узнали… Страшно подумать. Они вообще о моих проблемах не знают Считают до сих пор, что я учусь. Гордятся… Только Муха все знает. Но она молчит. Она специально, тайком от них паспорт потеряла. Ну, понимаешь, для меня, мне его отдала.. Я ее попросила…
Чтобы свободно границу пересекать, хотя бы домой ездить. А ей в милиции новый паспорт выдали.
– Так у тебя два паспорта?
– Да. Один – мой личный, советского образца, без прописки. И второй – сестры…
– Ну и жизнь пошла, – философски заметил Иван. – А ментам ты какой паспорт показываешь?
– Они меня пока на улице не тормозили. А на паспортном контроле показываю казахстанский паспорт. Вот этот, голубой. Он действует как загранпаспорт. Слушай, дай-ка мне глотнуть из твоей фляжки! – неожиданно закончила свои объяснения Алия.
– Достань и выпей, – кивнул он.
Девушка жадно глотнула из фляги душистой, пахучей жидкости и закрыла глаза.
– Да… Вот это коньяк… Я вообще-то правда не пью, но мне что-то не по себе стало… Неприятно об этом всем думать.
– Выпей еще, – посоветовал парень. – Расслабься. Есть хочешь?
– Вообще-то нас в самолете завтраком кормили.
Я пока сыта.
– Говном нас кормили за наши кровные денежки.
Гнилая капуста и консервированный кекс. Я этой дряни вообще не трогал и сейчас есть хочу. Алия, давай перекусим?
– Где? – спросила она, открывая свои непроницаемые черные глаза. Теперь она держалась куда проще и доверительней.
– Да где угодно. Не проблема. Согласна? Сейчас поищем ресторан.
Девушка больше не возражала. Показав ему документы, она перестала стесняться и снова заулыбалась.
А Иван молчал, что-то обдумывая. Покружив минут десять по окраинным московским улицам, он нашел небольшое кафе.
– Сюда, – сказал он, остановив машину. – Вылезай и иди вперед, я догоню. Только машину запру.
В кафе они уселись за угловым столиком, официантка принесла меню.
– Бери себе что хочешь, – сказал Иван, глядя, как Алия уткнулась в ламинированные листки меню – Я возьму курицу и картошку, ладно?
– А мне принесите шашлык, – сказал Иван официантке. – И шампанского бутылку, и зеленый салат, и пирожки. Быстро сделаете?
– Ждите, – неприветливо ответила та и, начеркав несколько каракулек в записной книжке, неторопливо удалилась.
– Во сервис! – не одобрил ее поведения Иван. – Вроде бы и платишь им втридорога, и конкуренция теперь жесткая, а ведут себя как в совковые времена в комбинатах диетпитания.
– Хм, – заметила Алия. – А ты что – те времена помнишь?
– Еще не забыл. Мне все-таки тридцать. А тебе сколько, а?
– Двадцать пять, – ответила Алия.
– Тоже должна помнить.
– А я, может, в те времена не ходила по столовкам. У меня, может, папа с мамой богатые были, – улыбнулась она. – Знаешь, что такое парная сайгачатина? Знаешь, какой из нее шашлык?!
Алия даже заволновалась. Иван равнодушно глянул на нее и спросил:
– В смысле – из сайгака?
– Ну да. Отцу привозили из района, когда начинался сезон мясозаготовки.
– Класс! – равнодушно ответил он. – Жалко, тут ее не подают, я бы тебе взял.
Официантка принесла заказ и молча выдрала из записной книжки счет. Иван возмутился:
– Дайте пожрать, в конце концов, потом принесете свою писульку.
– Ладно, – вяло ответила официантка и снова пропала.
– У меня лишних денег нет, – после минутного молчания сказала Алия.
– Алияшка, хоть ты-то мне не хами! – взорвался Иван. – Я что – похож на типа, который ведет девушку покушать и заставляет ее за себя платить?!
– Нет.
– Ну так ешь и не рассуждай. Блин, что сегодня за день такой!
И они принялись за еду. Алия ела без аппетита, ковырялась в курице, размазывала вилкой огненный соус, вздыхала. В основном налегала на шампанское.
Иван ел, будто работу делал – четко, быстро, сосредоточенно. Наевшись, напившись, он откинулся на спинку стула и вдруг предложил:
– Уйдем не заплатив?
Алия испуганно на него посмотрела. Иван махнул рукой:
– Шутка, я этой красавице еще на чай оставлю.
Все, пошли!
В машине стало ясно, что Алия напилась. Шампанское, смешанное с армянским коньяком, дало результат – глаза у нее закрывались. Иван тронул с места и, не спрашивая адреса, повез ее куда-то.
Только через полчаса он услышал тихий вопрос:
– А куда мы едем?
– Ко мне, – сказал он.
– Нет.
– А нет – говори адрес.
Она молчала. Сидела, отодвинувшись от него как можно дальше, и задумчиво разглядывала свои коленки, обтянутые потертыми черными джинсами.
– Куда тебе надо-то? – спросил он.
– А никуда, – вдруг ответила она. – Поехали к тебе.
– Ладно.
Он даже не взглянул на нее. Тормознул возле массивного, грязно-красного «сталинского» дома где-то в районе «Сокола», вышел, достал сумки из багажника, кивнул ей:
– Пошли.
Она шла за ним, не задавая вопросов. Да и что было спрашивать? Они поднялись на третий этаж на раздолбанном старом лифте, Иван отпер высокую, обитую черным дерматином дверь… Они оказались в темной прихожей. В квартире еле слышно бормотал то ли приемник, то ли телевизор. Пахло перестоявшимся сигаретным дымом, еще чем-то кислым, нежилым. Алия как вошла, так и стояла, привалившись плечом к стене, глаза у нее были усталые и равнодушные. Иван прошел в комнату, не снимая грязной обуви, и она услышала, как он спрашивает кого-то:
– Ты давно тут?
– С утра сижу, тебя жду, – ответил ему мужской голос. – Что так долго?
– Рейс задержали. Ну, и как тут?
– Ничего. Нормально. А у тебя?
– И у меня порядок. Как видишь – живой.
– Кто это там скребется? – спросил его собеседник, услышав, как кожаная куртка Алии шелестит по обоям в прихожей. – Кошак, что ли, вернулся?
– Нет, не кошак, – негромко ответил Иван. – Сиди пока тут. Я не один.
– Чего ради? – удивился его собеседник. – Нашел тоже время!
– Сказано – сиди.
Иван вернулся в коридор и освободил Алию от ее тяжелой сумки. Она подняла на него глаза. Во взгляде не было испуга – только немой вопрос. Он слегка улыбнулся:
– Все в порядке. Мой друг у меня в гостях, но он нам не помешает. Тут две комнаты. Пошли.
Он внес ее сумку в другую комнату, дальше по коридору. Алия вошла следом, все так же молча присела на край продавленного дивана. Мебель здесь была старая, пыльная, видно было, что не убирались давно. На полу – протертый ковер, в углу допотопная бамбуковая этажерка, загаженная окурками и рваной сальной бумагой. Тут же выстроились пустые водочные бутылки. Единственной новой вещью в комнате был музыкальный центр – он резко выделялся на фоне общего убожества обстановки. Иван стряхнул с плеч куртку. Сразу стало видно, какие мускулы у него под тонкой голубой майкой. Он крякнул, с наслаждением потянулся, сделал пару приседаний и фыркнул:
– А правильно мы пообедали в городе! Тут ничего пожрать нет.
– Да, – кратко ответила девушка.
– Ты что такая грустная?
– Ничего.
– Боишься?
– Если бы боялась – не пошла бы сюда, – ответила она.
– Верно, я ж тебя не заставлял, сама согласилась, – кивнул он. – Выпить еще хочешь?
Он кинул на диван фляжку, которую прихватил из машины. Алия машинально отвинтила крышечку и приложилась. Ее вдруг передернуло, она согнулась и зажала ладонью рот.
– Не пошло? – спросил Иван.
– Нормально. – Она тяжело дышала, полуоткрыв мокрый рот, глаза у нее покраснели.
– А теперь рассказывай! – Иван сперва присел рядом с ней на диван, потом вольготно прилег и вытянул ноги. – Эх, блаженство… – пробормотал он. – Ненавижу самолеты. Некуда конечности девать. Аж колени болят. Алия, ты меня слышала?
– Да.
– Так валяй, исповедуйся!
– А может, я не хочу. – Девушка искоса взглянула на него.
– А чего ты хочешь?
Вместо ответа, она встала и стянула куртку. Под курткой у нее был толстый желтый свитер. Его Алия тоже сняла и аккуратно сложила на расшатанном стуле рядом с диваном. Иван молча смотрел на эти приготовления. Когда девушка взялась расстегивать джинсы, он засопел:
– Ну, я тебя не заставлял.
– Я помню, – безразлично ответила она.
Джинсы тоже оказались на стуле. Теперь на девушке остались только тонкие трусики и майка, надетая на голое тело. Лифчика под майкой не просматривалось. У Ивана пересохло во рту. Девушка была прекрасно сложена. Никаких жировых складок, ничего лишнего. Небольшая крепкая грудь, впалый живот, сильные ноги, белая кожа. Алия сняла все, что на ней оставалось, и повернулась к нему лицом.
– Ложись, раз так, – нарушил молчание Иван.
Она легла рядом с ним. Закрыла глаза. Тут уж он засуетился – вскочил, мигом разделся, запер дверь на щеколду, вернулся в постель.
– Задерни штору, – вдруг произнесла она, не открывая глаз.
Он послушался – тут уж не до возражений. Когда он снова лег рядом, она не произнесла ни звука.
Молча прижалась к нему и сама его обняла…
В ноябре дни короткие. Иван открыл глаза, когда уже стемнело. Первым делом протянул руку, нащупывая рядом Алию. Диван был пуст. Он сел, провел ладонью по глазам, поморгал, огляделся. В комнате ее тоже не было. Он встал, натянул одежду и вышел в коридор. В ванной шумела вода. На кухне курил его приятель. Увидев Ивана, он покрутил пальцем у виска:
– Псих, что ли? Продрых пять часов! Самолета тебе не хватило?!
– Ладно, Серега… Клиент был? – вопросом ответил Иван.
– Был и уже ушел. Оставил аванс и игрушки.
– А что?
– «Микро-узи».
– Говно, – сказал Иван. – Не люблю я эту туфту израильскую. Отказывает на раз. Наши лучше.
– Зато компактно, – возразил Сергей. – Я сам договорился, не стал тебя беспокоить. Опять же, ты с девочкой был. Сказал клиенту, что тебя пока нет.
– А кстати, о птичках! Она там? – Иван показал на ванную.
– Ну.
– Давно?
– Да уже часа два. Стирается, купается. Я тебя спрашиваю – кто она такая? Сувенир привез из Казахстана?
– Вроде того. Ты пожрать принес?
– Принес. Водка, колбаса, огурцы, хлеб. Все на столе. – Приятель был явно недоволен и говорил сквозь зубы.
– Ты к ней не клеился? – спросил Иван, жадно набивая рот колбасой и хлебом. Аппетит у него проснулся зверский.
– Не-а. Нужна она мне?! И тебе бы не советовал.
Она что – с вещами притащилась?
– Да. Я ее в багажном зацепил.
– Москвичка?
– Нет. Зачем мне москвичка? Просто сшивается тут. Ей некуда деваться, вот в чем дело. – Иван плеснул себе водки на дно стакана, налил и другу. – Давай за успех!
Выпили, закусили. Иван продолжал:
– Все чисто сошло. Аж противно. Но больше я туда не поеду.
– Чего так?
– А городишко маленький. Все новые лица на виду. Негде на дно упасть. Плюс своего оружия с собой не очень-то захватишь. А с чужим я работать не люблю.
– Ну, твои капризы никого не колышут, – заметил приятель. – Попросят – так поедешь еще.
– Сказал – нет!
– Ты лучше меня послушай. – Приятель придвинулся к нему поближе. – Выставляй отсюда эту девку! Поигрался, и хватит! Зачем она нам тут?
– У меня насчет нее имеется идея.
– Завязывай со своими идеями! Чересчур хлопотно. И никогда не угадаешь, что у такой девчонки на уме!
– А мне плевать, что у нее на уме. Все равно будет по-моему.
В этот миг в ванной стало тихо. А через минуту оттуда появилась Алия – раскрасневшаяся, с мокрыми волосами, налипшими на шею и плечи. На девушке была только длинная черная майка, доходившая почти до колен. Она посмотрела на приятелей и улыбнулась:
– Добрый вечер!
– Иди сюда, – поманил ее Иван. – Знакомьтесь.
Это вот Серега, мой старый друг. Это вот Алия. Алияшка, садись. Выпьем, покушаем.
– Без меня. – Серега встал и, не глядя на гостью, вышел.
Алия сидела, виновато уставившись в стол, и молчала. Потом подняла глаза. Иван беззаботно уплетал расставленное на столе небогатое угощение. Он весело сказал девушке:
– Не бери в голову. Он всегда такой.
– Из-за меня вы ссоритесь, – подала голос Алия. – Мне, наверное, надо уходить.
– Не дури. Ешь.
– Я лучше выпью. – И Алия потянулась к бутылке с водкой.
Иван налил ей и увидел, как девушка жадно проглотила содержимое стакана. На миг ее затрясло, но тут же она расслабилась, порозовела.
– А говорила – не пьешь.
– А я и не пью.
– А что делаешь? – раздраженно спросил он.
Девица слишком много врала и слишком часто попадалась на вранье. Это ему уже не нравилось.
Алия, вместо ответа, вытащила сигарету и закурила, пуская в потолок быстрые струи дыма. Иван поставил на плиту чайник.
– Ну, услышу я сегодня правду или нет? – спросил он, поворачиваясь к ней.
Алия равнодушно пожала плечами:
– Спрашивай – буду отвечать.
– Ладно. Предположим, что в машине ты мне сказала правду и тебя зовут Алия. Предположим, что ты училась в Москве и тебя выгнали. Живешь по паспорту сестры. Мне, в сущности, плевать, так Это или нет. Мне другое интересно. Ты где собиралась жить, когда приехала сюда?
– У тебя, – спокойно ответила она.
– Ты что – решила заклеить мужика еще в аэропорту, чтобы на ночевку попасть? – Он задал вопрос нарочно грубо, чтобы ее расшевелить. Но впечатления на девушку не произвел. Она равнодушно ответила:
– Ну, хоть бы и так. А что?
– Ничего. Врешь много. К кому ты приехала?
– К тебе. – Она посмотрела ему в глаза и вдруг рассмеялась. – Да ладно! Если я тут некстати – только скажи. Я уйду. Мне-то что?
– Сиди! Друзья в Москве есть? – спросил он.
– Имеются.
– Спасибо, что не врешь. Они тебя ждут?
– Я им надоела. Живу у них. На нервы действую.
Денег у меня нет. Кому я тут нужна-то?
– Парень есть?
– Был.
– Подруги есть?
– Были. – Алия перешла на односложные ответы. Этот допрос ей не нравился, она ерзала на стуле, кусала губы и дымила второй по счету сигаретой.
– Ладно. А где ты работать собиралась?
– Пока не знаю. Нашла бы что-то. В Москве это несложно. Во многих местах даже паспорт не просят.
– Верно. – Иван все больше убеждался, что она чего-то боится. – Ну а деньги у тебя есть?
Девушка слабо улыбнулась:
– Пятьсот.
– Баксов?
– Тысяч. Рублей.
Иван присвистнул:
– Фью! На неделю скромной жизни!
– Это такому бугаю, как ты, на неделю. А мне бы на месяц хватило.
– Мало ешь? Зато пьешь не хило.
Девушка отодвинула стакан с остатками водки и встала из-за стола:
– Спасибо за угощение. Но я, кажется, за все расплатилась авансом?
– Сядь! – прикрикнул на нее Иван.
На этот раз она послушалась. Видно было, что она сама не горит желанием поскорее уйти.
– Я найду тебе работу, поняла? – сказал Иван, тоже присаживаясь за стол. – Постой, выпьем еще по маленькой. – Он разлил остатки теплой водки и придвинул ей стакан:
– Пей и закусывай.
Она послушно выпила и зажевала водку кусочком колбасы. Щеки у нее горели, глаза блестели, волосы совсем высохли и распушились. Иван видел, что девушка совсем еще молоденькая и очень хорошенькая.
Сколько же ей лет? Сказала – двадцать пять, но может быть и пятнадцать. Правды пока не добьешься.
Он негромко и уверенно заговорил:
– Жить будешь пока что тут. Со мной. Поняла?
– Поняла.
– Устраивает?
– Да. Ты мне нравишься.
Он проглотил эту наивную лесть не поморщившись и продолжал:
– Будешь делать, что я скажу. Работа – не бей лежачего. Хорошо оденешься, проблем у тебя не будет.
Только отдашь мне свой паспорт, настоящий, советский. Прописку мы тебе устроим. Временную, правда, но самую настоящую.
Алия смотрела на него как на инопланетянина.
Потом покачала головой:
– Я не проститутка. Ты что подумал? Я с тобой переспала по-хорошему, но я этим делом не зарабатываю. Ты ошибся!
Она хотела встать, но парень поймал ее тонкую руку и стиснул так, что она вскрикнула:
– Пусти!
Он не отпустил, а наоборот – пригнул ее руку к столу, так что она вынуждена была сесть. Девушку перекосило от боли, с лица разом сбежали все краски, она задыхалась от ярости и страха.
– Пусти… – выдавила она.
Иван отшвырнул ее руку, и Алия по инерции стукнулась плечом о стену. И немедленно заплакала, потирая красные пятна на запястье:
– Слома-ал…
– Цела твоя рука, не реви, – хмуро ответил он, – В проститутки не желаешь? Так и я не сутенер. Я тебя на панель не выставлю. Там своих достаточно. Но ты, Алияшка, усвой себе – теперь ты моя. Хочешь уйти – иди. Я тебя отпущу. Пока.
А хочешь остаться – я не против. Я только за. Но тогда уж слушайся. Внакладе не останешься. Слово даю. А мне можно верить. А кому ты, кроме меня, нужна?
Алия вытерла злые слезы и отвернулась. Иван продолжал:
– Не знаю пока, где ты мне наврала, а где правду сказала, но одно точно знаю – тебе деваться некуда. Иначе чего ты со мной пошла?
Девушка бросила ему в лицо:
– Я думала, ты нормальный парень! А ты меня избил! Меня никто никогда не бил!
– Это разве избил? – искренне удивился Иван. – ;
Вот дурочка. Да если б я только начал тебя избивать, ты бы уже коньки отбросила. Я же вижу, какие у тебя кости. Тоненькие.
– Дай мне уйти, – прошептала девушка. – Клянусь, я никому ничего не скажу.
И тут же замолчала. Она увидела, как побелели глаза Ивана.
Он процедил:
– Что ты не расскажешь?
– Н-ничего…
– Ты о чем это, Алия?
– Я так… Что ты меня избил, не скажу… Что ты мне предлагал…
Она хотела встать и не могла – понимала, что бежать бесполезно. Но Иван не двигался с места. Он смотрел на нее. Наконец спросил;
– Что ты видела?
Она испуганно помотала головой:
– Ничего!
– Где и что ты видела? Здесь? В той комнате?
У Сереги?
Она не отвечала. Тогда он снова схватил ее за руку и потащил в комнату. Там швырнул девушку на постель, а сам вывалил на пол содержимое ее сумки.
Расшвыривал по углам тряпки, чистое и грязное белье, запасные джинсы, зимние сапоги на меху, яркий полосатый шарф… Девушка рыдала, уткнувшись лицом в грязную подушку, он не обращал на нее внимания. Наконец он нашел маленькую пластиковую мыльницу. Открыл ее. Там лежал маленький шприц и к нему – иглы в упаковке.
– Так, – спокойно произнес он. – Баян. Сама колешься?
Алия затихла – даже плакать перестала.
– Лишний вопрос, да? – спросил он. – И не мое дело? Может, у тебя диабет, в конце концов, и тебе это нужно для инсулина? А?
Она не ответила. Иван продолжил обыск и нашел кое-что поинтересней. Большую записную книжку.
Быстро просмотрел ее и сунул в карман. Алия резко села на кровати и молча следила за ним. Глаза у нее теперь были сухие и тревожные. Следующей находкой был паспорт советского образца в разодранной целлофановой обложке. Иван и его просмотрел. На фотографии была Алия, владелицей паспорта значилась Боссарт Алия Викторовна, семьдесят второго года рождения. Последним местом прописки была Москва, и крупными буквами выведено: «На учебу». Прописка кончилась этим летом. Эта находка как будто поколебала Ивана. Он внимательно, постранично изучил паспорт. Алия была не замужем, детей нет…
Никаких отметок больше не значилось. Иван зачем-то машинально отметил, что родились они в одном месяце – оба январские. Ему не верилось, что девушка рассказывала правду о себе. Алия все еще не издавала ни звука. Наконец Иван побросал все вещи обратно в сумку, туда же сунул паспорт и шприц.
Только записную книжку оставил себе.
– Ладно, студентка, – сказал он. – А теперь на счет «три» говоришь, что видела, и идешь куда глаза глядят. Ничего тебе не будет. Ну?
– Ничего не видела, – прошептала она.
– Серега! – крикнул Иван.
Его друг появился сразу. Он с интересом посмотрел на девушку и кинул Ивану:
– Говорил тебе – проблемы будут. Что случилось?
– Что она могла видеть, пока я спал, Серега? – спросил его Иван.
– Чего? – Серега тупо смотрел на девушку, пытаясь что-то сообразить. Потом вдруг тяжело вздохнул, обращаясь к Ивану:
– Говорил я тебе – никого сюда не приводи. Мало ли, чего она видела. Может, ствол видела, может, пошарила в твоих шмотках.
Адрес запомнила. Наведет, говорю. Ладно хата, хата съемная, хоть сейчас отсюда уйдем. А тачку твою она тоже видела. Опишет. Номер запомнит. И что теперь с ней делать? Руки об нее марать?
– Я ничего не видела! – быстро и умоляюще заговорила девушка, вставая на колени. Диван под ней заскрипел. – Мне просто негде было переночевать, и я пошла с ним вот… – Она быстро глянула на Ивана и продолжала:
– Я не знаю, кто вы такие, ребята, чем занимаетесь, я ничего не видела, никому ничего про вас не скажу! Я ничего не знаю! Вы только отпустите меня! Ну, пожалуйста! Ей-богу, никому про вас не скажу… Дура я, что ли?!
– А, блин… – протянул Серега. – Плохо дело.
Ты ее сюда привел? Ты и разбирайся. Подобрал какую-то мусорную девку, отжарил, а отдуваться мне?!
Алия стояла на коленях, молитвенно сложив руки на груди.
– Только не убивайте, мальчики! – вырвалось у нее. – Зачем это вам?!
– Ну, ты загнула, – наконец подал голос Иван. – Кто тебя тут убивает?
– Ради Бога! – воскликнула она. – Я все для вас сделаю! Хотите меня вдвоем?! А?! Давайте вдвоем, здорово будет, ну, я все сделаю, мальчики, вы чего? Чего он так на меня смотрит, Ваня?!
А Серега и в самом деле смотрел на нее нехорошо. Иван успокаивающе хлопнул его по плечу:
– Ну, не заводись. Девочка правда ничего не видела. Что я на нее наехал, в самом-то деле?
– Я знаю, что она видела, – вдруг вырвалось у Сереги. – Она клиента видела, сука! Еще мне показалось – кто-то в коридоре лазает… Опять подумал, кошак. А нашего кошака второй день дома нет!
Это она была! Подслушивала, сука! Может, и подглядывала тоже! А ты чего спал, придурок? – Серега сплюнул и закончил:
– Поторопился ты расслабиться. Вот сам с ней и возись! – И вышел, плотно прикрыв дверь. Он не желал ввязываться.
Ивану тоже стало не по себе. Он смотрел на девушку и не знал, как к ней подступиться. До Алии, видимо, дошло, что она молчит себе во вред. Пока она молчит, Иван думает, а ничего хорошего он думать не может…
– Вань, слушай, – спокойно и серьезно сказала она. – Я тебе все в деталях расскажу. Когда ты уснул, я пошла в туалет. Потом мне воды захотелось, я на кухню завернула. А потом слышу – вроде бы твой друг меня окликнул из своей комнаты. Откуда я знала, что он не один? Я решила, что он меня позвал.
Пошла к нему, заглянула в дверь… Дверь была приоткрыта. Видишь, я все честно рассказываю! Могла бы соврать, что дверь была закрыта, и все!
– Да ты говори, говори, – кивнул Иван. – И не надо так напрягаться.
– Я и говорю… – захлебнулась она от волнения. – В комнате Сергей был не один. С ним еще кто-то, но я не видела кто. Дверь была только чуточку приоткрыта, я видела только Сергея и край стола. А на столе был автомат. И все! Я сразу ушла! Пришла к тебе, легла и больше не вставала… Ну и что, подумаешь, автомат?!
Мало ли теперь у людей оружия?! Что я – оружия не видела?! У моего отца тоже ружье есть незарегистрированное, и что теперь? Вань, ну ты же понимаешь, что я никому про это не расскажу, разве я похожа на стукачку?!
– Ты похожа на циркачку, – оборвал ее Иван. – Тоже по тонкой проволочке ходишь. А внизу-то пропасть.
Девушка заговорила быстро и горячо:
– Вань, ну ты что?! Ты что?! Ты же нормальный парень, добрый, я же вижу! Ну, что я могу тебе сделать?! Это смешно…
Видно было, что она пытается разреветься для пущей убедительности, но от страха у нее ничего не получается. Иван вздохнул. Ему было противно видеть, как она унижается, как боится и каким дураком его считает.
– Я тебе ничего не сделаю, – сказал он. – А вот Серега может.
– А ты его поставь на место!
– Ты думаешь, я могу?
– Я вижу! Он тебя уважает!
– Да не слишком-то, – вздохнул парень. – Ты сама понимаешь, что поперек горла ему встала?
– Понимаю… Вань, дай мне уйти! Я уйду, и ты меня больше не увидишь!
Он молчал. Тогда Алия потихоньку слезла с дивана и натянула джинсы. Потом свитер. Взялась за куртку. Она одевалась медленно, стараясь не поворачиваться к Ивану спиной. Глаз она на него не поднимала.
Одевшись, подхватила свою сумку и шепнула:
– Выпусти меня.
– Пошли.
Сергей поймал парочку уже у входной двери. Он ничего не спросил. Только ощупал девушку взглядом, от которого она сжалась. Иван отпер дверь и вытолкнул Алию на площадку. Бросил приятелю:
– Скоро вернусь.
Он вошел за девушкой в лифт, нажал кнопку первого этажа. Во дворе она тихонько попросила:
– Отдай мне книжку. Пожалуйста.
– Нет, – ответил он. – Книжка пусть пока побудет у меня.
– Да зачем она тебе?
– Ты за ней вернешься.
– Почему ты так думаешь? – Алия нервничала теперь еще больше, чем наверху, в квартире, во время допроса.
– Она тебе нужна. Там телефоны, адреса, имена.
Я тоже ее прочитаю и побольше узнаю о тебе. – Иван явно издевался. – А ты все равно ко мне придешь.
Только смотри, долго не раздумывай. Я тебе предложил хороший вариант.
– Как же я к тебе приду? Твой приятель меня сразу прикончит… – Она замолчала, пережидая, пока мимо них пройдет старуха с пуделем на поводке. Старуха явно постаралась рассмотреть их лица, но ей мешала темнота. Фонарей здесь не было, и глубокий тесный двор-колодец освещался только светом из окон. Да от грязного ноябрьского снега тоже исходило серое свечение.
– Давай я тебя отвезу, куда скажешь, – предложил Иван, когда они снова остались во дворе одни.
Было так тихо, что отчетливо различался даже легкий стук собачьих лап по насту. Алия шепнула:
– Не стоит. Я сама доберусь…
– Боишься меня?
– Тебя – нет.
Он пытался рассмотреть ее лицо, но видел вместо этого какое-то мутное круглое пятно в рамке длинных черных волос. "Я буду последний дурак, если отпущу ее сейчас, – подумал он. – Так нельзя.
Надо проводить, посмотреть, куда она пойдет. Начал, так заканчивай!"
– Далеко тебе нужно? – спросил Иван.
И она вдруг сдалась. Послушно ответила:
– На «Автозаводскую».
– У тебя там кто?
– А никто… Бывшая сокурсница. Во всяком случае, она не прогонит, если я заявлюсь. А завтра что-нибудь придумаю.
– Телефон у нее есть?
– Да. Он, между прочим, в записной книжке. Так ты мне ее отдашь?
– Когда познакомишь с подружкой. Посмотрю, как тебя приняли, и отдам. Идет?
– Какой ты, Ваня, недоверчивый! Ну ладно! Идет.
Поехали.
Он отвернулся, чтобы открыть машину, наклонился к дверце… И в тот же миг задохнулся от страшного удара по почкам. Тут же, без перерыва, последовал второй удар по тому же месту, от которого было еще труднее опомниться. Он со свистом втянул ледяной воздух, но третий удар – по голове – повалил его наземь. Вспыхнула боль в затылке, и он вцепился пальцами в снег, натужно кашляя, извиваясь, все еще пытаясь подняться… И пока он нащупывал коленом точку опоры, стонал, матерился, гасил белых чертиков в глазах, его машина рванула с места и пропала в темной арке, ведущей на улицу.
Хорошая была машина. Новая. Заводилась с полоборота.
