Глава 8
— Вы что, совсем, что ли, ничего не понимаете? — с вызовом посмотрела на следователя Гелла. — У нее только что любимый человек умер, а тут вы со своими вопросами! Ну не в состоянии она ответить. Не в состоянии! Вы понимаете русский язык? Если хотите что-то срочно узнать, спрашивайте, я расскажу, что знаю, слава богу, с Олегом не один год знакома… А уж если что не в курсе буду, то придется отложить…
— Ну хорошо… — Сергей Львович посмотрел на Геллу с сомнением, потом перевел взгляд на скорбное лицо Ани и вздохнул. — Давайте попробуем с вами. Для начала запишем ваши данные. — Следователь достал ручку. — Имя, отчество, фамилия…
— Ангелина Аркадьевна Порошина, — с готовностью сообщила Гелла, усаживаясь напротив Авдеева. — Не нужно делать такие удивленные глаза, товарищ следователь. Имя Ангелина не такое уж и редкое…
— Но и не особо распространенное, — заметил он, старательно выводя буквы. — Кем покойному приходитесь?
— Подруга… — Гелла на мгновение запнулась и уверенно закончила: — Подруга жены, в смысле Анина. — Она кивнула в сторону дивана, где, прикрыв глаза, лежала Ангелина номер один.
— Да уж, чего только не бывает в жизни, — проворчал следователь, — жена Ангелина, подруга Ангелина… Ладно. Что можете рассказать о Терехове Олеге Геннадьевиче?
— А что рассказывать-то надо? — слегка растерялась Гелла. — Что вас интересует?
— Да все. Семья, работа… Вы рассказывайте, если меня что особенно заинтересует, я уточню.
— Ну что… — нерешительно начала Гелла. — Олегу тридцать четыре года… Правда, не исполнилось еще, у него через две недели день рождения должен был быть. Родители умерли. Давно. Уже лет десять назад.
— Сразу оба? — уточнил следователь. — Несчастный случай, авария?
— Нет, ну почему… Я точно не знаю, Олег что-то такое рассказывал, вроде бы сначала отец самоубийством покончил, а потом мама на нервной почве… Но подробностей я не знаю, да и отношения это не имеет к делу. Правда?
— Возможно, — пробурчал Авдеев, не поднимая головы от своих записей. — Что с остальными родственниками?
— Насколько я знаю, особенно близких родственников у Олега нет, по крайней мере он ни с кем отношений не поддерживает, не перезванивается, в гости не ходит… В смысле не ходил. — Гелла немного помолчала. — Из всей родни только брат…
— А говорите, нет близких родственников.
— Олег не поддерживал с ним отношений.
— Что, совсем? — Следователь удивленно посмотрел на Геллу. — Брат-то родной?
— Родной, — кивнула она. — Но он даже говорить о нем не хотел и на свадьбу не пригласил, даже не известил… Да и вообще, я лично ни разу его не видела за все годы знакомства.
— Где живет? Адрес, случайно, вам не известен этого брата?
— Нет… Я же говорю, Олег даже вспоминать о нем не хотел… А если приходилось, злился… Но все равно, наверное, его искать нужно, все-таки брат умер…
— Найдем, — уверенно отозвался Авдеев. — Имя хоть знаете?
— Артем… А больше ничего…
— Больше ничего не требуется. Если они родные братья, то отчество и фамилия у них одинаковые. То есть получается Терехов Артем Геннадьевич. Будем искать… Значит, с родней все?
— Вроде… — пожала плечами Гелла.
— Тогда к работе переходим…
Аня сквозь полуприкрытые веки рассматривала затейливый узор на потолке гостиной и внимательно прислушивалась к тому, что говорила Гелла. Наверное, ответы ей в этот момент были гораздо интереснее, чем следователю.
— Работа… — задумчиво повторила она. — У Олега небольшой бизнес. Он там и директор, и владелец, и царь, и бог, и все на свете…
— Так, вот о бизнесе, пожалуйста, поподробнее. — В голосе следователя появилась явная заинтересованность.
— Бизнес как бизнес, — пожала плечами Гелла. — Небольшой заводик по производству пластмассовых изделий… Ну тазики там, лейки, ковшики… Дела идут хорошо, Олег собирался даже расширить производство, недавно купил участок земли, чтобы еще один корпус построить…
— То есть вы считаете, проблем с бизнесом у Терехова не было? — уточнил Сергей Львович.
— Ну, бизнес без проблем — это не бизнес, а детские игрушки в песочнице, — вздохнула Гелла. — Конечно, бывали и проблемы, и трудности, куда без них… Но серьезного ничего… По крайней мере, мне он не рассказывал ничего такого…
— Может, вашей подруге рассказывал, Ангелине Андреевне? — Следователь впервые за все время разговора вопросительно посмотрел в сторону дивана. — Все-таки жена… Посторонних не всегда посвящают в проблемы, это дело семейное…
— Нет… Нет. Я ничего не знаю о проблемах. — Аня для верности помотала головой и поплотнее прикрыла глаза.
— Послушайте, товарищ следователь, — раздраженно заметила Гелла, — к чему все эти вопросы и подробности? Какое отношение имеет бизнес Олега к тому несчастному случаю, который произошел утром в гараже?
Сергей Львович поднял глаза от бумаг и внимательно посмотрел на слегка раскрасневшуюся собеседницу.
— А кто вам сказал, Ангелина Аркадьевна, что в гараже произошел несчастный случай? — спокойно поинтересовался он.
— Я была там, рядом с местом происшествия, — ответила Гелла, — живу рядом, вот и прибежала, как только услышала про взрыв… Ваш эксперт ясно сказал: взрыв баллона с газом… Этот баллон в гараже года полтора стоял, я сто раз говорила Олегу, чтобы выбросил… А что вы на меня так смотрите, я что-то не так поняла?
— Вы все правильно поняли, Ангелина Аркадьевна, в гараже действительно взорвался баллон с газом…
— Ну, так я и говорю…
— Но это совсем не несчастный случай. Мы квалифицируем это как убийство…
— Убийство?! — Аня резко вскочила с дивана. — Какое убийство?! Вы мне ничего не говорили про убийство по телефону. Вы же ясно сказали, что это несчастный случай… — Она растерянно посмотрела на Геллу, словно надеялась, что та и сейчас поможет, подтвердит ее слова. Натолкнувшись на потемневший и мгновенно похолодевший взгляд, девушка растерялась еще больше. — Я не понимаю, что происходит…
— Вам уже лучше, Ангелина Андреевна? — все так же спокойно поинтересовался Авдеев. — Может быть, дальше сами будете на вопросы отвечать?
— Н-нет… я не могу… Я ничего не знаю, не понимаю… я не знаю, что вам отвечать… — Аня чувствовала, что самообладание ее вот-вот покинет. — Что вы хотите от меня услышать? Вы что думаете, это я его убила, что ли? Гелла, почему ты на меня так смотришь?! Что вы оба на меня так смотрите?!
— Я же говорю, товарищ следователь, она не в себе… У нее истерика, вы сами видите. — Голос Геллы звучал глухо. — Ань, давай-ка я тебе еще один укольчик сделаю… Боюсь, пустырником уже не обойтись, нужно посерьезнее средство.
Девушку трясло, как от холода. Гелла, торопливо покопавшись в аптечке, достала оттуда шприц, какие-то ампулы и очень быстро и профессионально сделала укол.
— Давай ложись обратно и закрывай глаза, — не терпящим возражений тоном скомандовала она. — Я тут с товарищем следователем и без тебя разберусь. Ложись…
Аня послушно легла, напряженно прислушиваясь к тому, что происходит в комнате.
— Так что вы говорили насчет убийства? — сухо произнесла Гелла, убрав на место аптечку. — По-моему, это глупость, кому потребовалось убивать Олега и Валерку?
— С этим нам еще предстоит разбираться, — вздохнул Авдеев.
— Но с чего вообще такая версия родилась, про убийство? Я же тоже слышала, как ваш эксперт говорил про несчастный случай…
— Да, мы сначала так и подумали, но позднее эксперт пришел к другому выводу… Еще, конечно, рано делать окончательные выводы, но кроме погибших рядом с гаражом был еще один человек, который запер гараж снаружи…
— Что значит запер гараж? Зачем?!
— Странные вопросы вы задаете, Ангелина Аркадьевна. Ну откуда же мне знать, кто и зачем запер ваших друзей в гараже? — вздохнул следователь. — Я всего несколько часов назад получил распоряжение заняться этим делом, причем речь изначально шла о банальном несчастном случае… Чтобы понять и во всем разобраться, нужно время… Я, собственно, сюда и пришел для того, чтобы у вдовы попробовать узнать, кто мог желать ее супругу смерти…
Это «вдова» буквально резануло слух. Аня вздрогнула, но глаза открыть не смогла, они стали тяжелыми, будто налились свинцом. Видимо, лекарство наконец-то начало действовать. Слова Сергея Львовича звучали все глуше.
— Ну ладно… Давайте к делу перейдем снова, расскажите о друзьях, с которыми Терехов общался ближе всего, о коллегах по работе, если в курсе…
Что ответила Гелла, девушка уже разобрать не смогла, чем сильнее она вслушивалась, тем более невнятным бормотанием казалась речь. Окончательно отчаявшись разобрать слова, Аня расслабилась и провалилась в темноту.
