Книга: Суд Джульетты
Назад: Глава 1
Дальше: Глава 3

Глава 2

1
Чашка кофе и свежая почта возникли на столе главного редактора газеты «Репортер» словно из воздуха — этот талант бесшумно появляться и исчезать Игорь Борисович особенно ценил в секретарше. Вот и сейчас Гудковский не услышал, а скорее почувствовал ее присутствие.
— Что-то еще, Юленька?
— Там в приемной сидит студентка. Ждет. Вы просили не беспокоить…
— Студентка! Черт, как некстати. Ладно, пусть заходит.
В дверь кабинета редактора просунулась русоволосая хорошенькая головка.
— Здравствуйте! Можно? Моя фамилия Старцева. Вы мне назначили на сегодня, в десять.
Игорь Борисович Гудковский оторвал усталый взгляд от экрана ноутбука и без всякого удовольствия посмотрел на посетительницу. В кабинет бодро вошла светловолосая девушка лет двадцати, небольшого роста, спортивного вида, в голубых джинсах, такого же цвета куртке и ультрамодных ботинках на толстой подошве. На плече у нее висела большая спортивная сумка на длинном ремне, что и подтверждалось надписью: «The Big bag 4 sport».
— Да-да, проходите, присаживайтесь. Я помню, — как можно приветливее отозвался он. А про себя подумал: «Делать мне больше нечего, что ли, кроме как возиться с сопливыми студентками». — Не возражаете, если вы будете рассказывать, а я продолжу работать? И если можно — покороче.
— Конечно, конечно! Я совсем коротко, — успокоила его девушка. — Меня зовут Анна Старцева, я студентка факультета журналистики. Сейчас у нас производственная практика. И я бы очень хотела пройти ее в вашей газете.
— Вот как? — усмехнулся Игорь Борисович. — А почему не в «Таймс»? Или, к примеру, «Шпигель» — тоже очень хорошая газета, и тираж у нее побольше нашего.
— Я понимаю вашу иронию, Игорь Борисович, — покраснела Старцева. — Студентка-недоучка рвется попасть в газету, где работают лучшие журналисты. Стас Княжев, Андрей Ветров, Даша Поклепова… Для меня они как боги. И мой единственный шанс добиться такого же мастерства — это повкалы… потрудиться рядом с ними.
— Ваше стремление к профессионализму очень похвально, милая барышня. — Игорь Борисович вновь отвлекся от компьютера. — И я охотно пошел бы вам навстречу, если бы не одно обстоятельство. Наше издание коммерческое, и мы существуем исключительно благодаря тиражу и, соответственно, вниманию рекламодателей. Это не может не влиять на стиль работы нашей газеты. Например, мы не в состоянии позволить себе держать неопытного неквалифицированного сотрудника, которого нужно обучать, опекать, проверять его работу. Нам это просто не по карману, вы понимаете?
— Да, конечно, я понимаю, — кивнула Старцева. — Но вы не волнуйтесь, у меня есть опыт. Я сотрудничала со многими газетами. Конечно, не такими солидными, как ваша, но тоже очень хорошими. Кстати, у меня с собой несколько работ. Я могу показать. — Девушка сунула руку в свою огромную сумку.
— Не надо, — жестом остановил ее Гудковский. Он уже двадцать лет работал главным редактором и отлично знал, о чем, а главное, как пишут такие юные и милые девушки. Способности способностями, амбиции амбициями, но только труд и время делают из новичка настоящего профессионала.
— Что же мне с вами делать, милая барышня? — вздохнул Игорь Борисович. — Лично мне вы глубоко симпатичны. И потом, за вас хлопотал сам Лихтарников, а ему я ни в чем не могу отказать. Я ведь тоже у него учился, правда, тогда он был еще не деканом, а совсем молодым преподавателем. А что, собственно говоря, привлекает вас в журналистике? — вдруг спросил Гудковский.
— Репортаж, — поспешила с ответом Старцева. — Я хочу быть репортером. Хочу делать новости. Оказаться первой в экстремальной ситуации и рассказать об этом так, чтобы каждый почувствовал себя очевидцем.
Гудковский вдруг почувствовал легкое раздражение. «Похоже, барышня самая обыкновенная искательница приключений. Работу репортера представляет себе исключительно по американским сериалам. Трюки, погони, стрельба и главная героиня — красавица журналистка, которая умудряется сделать великолепный материал, не запачкав белоснежный костюмчик». Соблазн распрощаться с милой барышней прямо здесь и прямо сейчас был велик, но… что-то остановило Гудковского. Он задумался, почмокал губами, позакатывал глазки и наконец изрек:
— Хорошо. Я даю вам возможность одну неделю поработать в нашей газете. Но при соблюдении ряда условий. Во-первых, вы не должны требовать к себе повышенного внимания. Учитесь, набирайтесь опыта, но так, чтобы это не было заметно другим. Во-вторых, будете выполнять любую работу, какой бы непривлекательной она вам ни казалась. И в-третьих, я оставляю за собой право расстаться с вами в любой момент. Ну как, милая барышня, устраивают вас такие условия?
— Вполне, — серьезно ответила студентка. — Я могу приступать к работе?
— Можете. Сегодня у нас пятница. Приходите в понедельник утром. Руководителем вашей практики я назначаю… А впрочем, можете назначить его сами, — умыл руки Гудковский, не желая портить отношения ни с кем из подопечных.
— Я бы хотела поработать с Андреем Ветровым. — Старцева почему-то покраснела. — Но это, наверное, невозможно?
— Ну почему же, — широко улыбнулся Игорь Борисович. Он на мгновение представил себе вытянутую физиономию Ветрова, когда тот узнает о возложенной на него миссии, и подумал, что упускать такой случай нельзя. — Андрей Ветров действительно классный репортер. У кого же учиться, как не у него. Что ж, решено. Да и он, я думаю, не будет против и охотно передаст свой опыт младшему поколению. Действуйте. Желаю удачи!
— Спасибо, — расцвела студентка. — Только у меня есть две маленькие просьбы, Игорь Борисович. Во-первых, я хотела бы приступить к работе прямо сегодня. А во-вторых, не называйте меня, пожалуйста, милой барышней. Тем более, что это совершенно не соответствует действительности.
Старцева улетучилась так же стремительно, как и появилась. Игорь Борисович задумчиво посмотрел ей вслед. Любопытная девица. Может, из нее действительно выйдет толк. Он нажал кнопку селектора:
— Юленька, набери-ка мне деканат журфака. И принеси еще кофе, этот уже остыл.
Надо же! Хронический кофеман с многолетним стажем, Игорь Борисович Гудковский забыл выпить кофе. Похоже, девица действительно оказалась занятной.
2
Газета «Репортер», куда так стремилась попасть студентка Анна Старцева, действительно была весьма популярна. Не претендуя на роль серьезного аналитического издания, она специализировалась на городских новостях, историях из жизни знаменитых и обычных людей, описаниях спортивных баталий, светской хронике, то есть, называя вещи своими именами, потакала невзыскательному обывательскому вкусу. Обыватели платили газете за это не только пламенной и верной любовью, но и звонкой монетой — свежие выпуски «Репортера» улетали с газетных раскладок мгновенно. Стать сотрудником «Репортера» было профессиональной мечтой не только желторотых студентов, но и маститых журналистов. И не в последнюю очередь по причине высоких гонораров, самых высоких из предлагаемых на сегодняшний день для пишущей братии.
В коллективе редакции подобрались преотличные ребята — умницы, эрудиты, неутомимые весельчаки, а главное, профессионалы высшей пробы, везунчики, из тех, для кого работа — главное удовольствие в жизни.
К появлению студентки в редакции отнеслись по-разному: некоторые равнодушно — пусть сидит, лишь бы не приставала, иные подозрительно — не иначе как чью-нибудь сиятельную дочку пристроили. Впрочем, это не помешало им тут же подкинуть студентке непыльную работенку — подготовить колонку «Этот день в истории». Работа эта в редакции считалась чем-то вроде наказания. Между собой газетчики ее так и называли — «15 суток». Охотников копаться в энциклопедиях и справочниках вроде «Календаря знаменательных дат» никогда не находилось, но колонка пользовалась спросом у пенсионеров и учителей, а желание читателей — закон для журналистов «Репортера». Старцева не посмела отказаться. С кипой справочников и энциклопедий она пристроилась в уголке просторного светлого зала, который газетчики между собой называли репортерской, и погрузилась в работу.
В редакции между тем наступила обычная для этого времени суток запарка. Примерно каждые тридцать секунд звонил телефон, ему охотно вторили пейджеры и мобильники, а их, в свою очередь, старались переорать сами газетчики, которые, не стесняясь в выражениях, обвиняли друг друга в собственных проблемах. Царила невообразимая суета.
«Чувствуешь себя чужой на этом празднике труда», — подумала Аня, с завистью наблюдая за всей этой беготней. Чтобы никому не мешать, девушка оккупировала самый дальний угол комнаты и постаралась вжаться в стену. Но это мало помогло — через нее регулярно кто-то переступал, наступал, спотыкался. А один раз ей на голову свалилась тяжеленная папка, но никто даже не заметил. Кроме самой Старцевой, конечно.
В очередной раз прогудел телефон.
— Андрей звонил, — сообщила ответственный секретарь Лидочка. Говорила она густым басом, и весу в ней имелось никак не меньше центнера, но все почему-то звали ее Лидочка. — Везет убойный материал, на вокзале задержали наркокурьера. Поставим на первую полосу.
— Как всегда, — отозвался кто-то.
Андрей Ветров заслуженно считался звездой издания. В газету он пришел еще студентом и сразу блеснул, показав себя классным репортером, которому одинаково хорошо удавались и крутые криминальные сюжеты, и трогательные истории о буднях и праздниках простых людей. Его репортажи, написанные легко, остроумно, читались как хороший рассказ и сразу пришлись по вкусу читателям, а сам Андрей сделался их всеобщим любимцем. Его статьи обсуждали, ему безоговорочно доверяли. Ветров регулярно получал заманчивые предложения от других изданий, желающих заполучить популярного и удачливого журналиста, но Андрей упорно хранил верность «Репортеру». Главный редактор Гудковский высоко ценил патриотические чувства Андрея, но для верности регулярно повышал ему зарплату. Гонорары Ветрова тоже были беспрецедентно высоки. Андрею исполнилось тридцать, но он ощущал себя живым классиком и преспокойно почивал на лаврах, поскольку имя его было уже неотъемлемой частью «Репортера».
Но и в жизни звезд бывают трудные дни.
В лифте Андрей поднимался вместе с Дашей Поклеповой, бессовестной и безнравственной девицей, непревзойденной добытчицей светских новостей, — кстати, Поклепова была ее настоящая фамилия, — и ему совсем не понравилась ее улыбочка.
— Ты чего? — забеспокоился Андрей.
— Ничего, — кротко ответила Поклепова, и Ветров окончательно убедился, что дело нечисто.
На восемнадцатом этаже, где располагался офис редакции, первым Андрею встретился его приятель Стас Княжев, экономический обозреватель «Репортера». Он, как обычно, курил и трепался по мобильному, и поэтому только помахал Андрею ручкой, и вдруг как-то пошловато подмигнул.
«Значит, не показалось», — понял Андрей.
Преисполненный дурными предчувствиями, он осторожно открыл дверь редакции.
— Андрей, ну наконец-то, — радостно пробасила Лидочка. — Показывай скорее, чего ты там нарыл. — С легкостью белого мотылька, удивительной для ее могучего телосложения, ответсекретарь подлетела к Андрею, конфисковала дискету с заветным репортажем и быстро втиснула файл в наполовину сверстанный номер.
— История довольно банальная, — начал рассказ Андрей. — Курьеров, нагруженных героином, сейчас десятками снимают с поездов. Но тут есть одна интересная деталь. Мальчишка этот, а он действительно мальчишка, ему только-только исполнилось семнадцать, решил таким образом подзаработать, и на что ты думаешь? На собственное образование! Оказывается, с детства парень мечтает быть врачом и, хотя он отличник и в свободное от учебы время работает санитаром, справедливо решил, что его шансы поступить в медицинский без денег минимальны. Парень не отпирался, все честно рассказал. Это его десятая ходка, и до заветной цели оставалось совсем немного.
— Супер! — восхитилась Лидочка. — Материальчик будет супер, в меру криминальный, в меру сопливый. А назовем мы его, ну, скажем, «Благие намерения». По-моему, нормально.
— Бедный мальчик, — послышалось откуда-то из угла. — Что же, его посадят в тюрьму?
Андрей обернулся, не узнав голоса любопытствующего. Вопрошало синеглазое длинноволосое чудо полутораметрового роста, в потертых джинсах и дешевых китайских ботинках. Андрей хотел было ответить, но не успел.
— Андрей, забыла тебе сказать, — радостно объявила Лидочка. — Эта любознательная девушка твоя практикантка. Соображаешь, как тебе повезло? С такой помощницей ты просто обязан выдавать как минимум вдвое больше материалов.
— Не понял, — процедил сквозь зубы Андрей, хотя именно теперь он понял, что означали идиотские ухмылки и подмигивания. — Что значит «моя практикантка»?
— Меня зовут Анна Старцева, — отрапортовала девушка, не дожидаясь официального представления. — Я студентка факультета журналистики и буду проходить практику в вашей газете. Под вашим руководством, — добавила она не очень уверенно.
— Здóрово, — без всякого выражения произнес Ветров и пулей вылетел из репортерской.
Не сбавляя скорости, он ворвался в приемную главного редактора. Секретарша Юленька прилежно разгадывала японский кроссворд.
— Гудковский у себя?
— Гудковского нет, — не поднимая головы, отозвалась Юленька. — Уехал к издателю, будет нескоро. А тебе просил передать, во-первых, привет, а во-вторых, пожелание успехов в деле воспитания подрастающего поколения. И еще сказал, что вопрос со студенткой решен окончательно и пересмотру не подлежит. Так что иди воспитывай, вожатый!
Андрей с трагической миной на лице плюхнулся в мягкое кожаное кресло. Спорить с Гудковским бесполезно. Несмотря на внешнюю мягкость и интеллигентность, он человек слова и решений своих без должной мотивации не меняет. Ну за что ему такое наказание! Свои отношения с главным редактором Ветров считал почти идеальными. Гудковский всегда давал ему полную свободу творчества и мужественно отбивал нападки сиятельных особ, коим частенько доставалось в статьях Андрея, да еще и хорошо за это платил. И вот такая подножка со стороны любимого шефа! Спятил он, что ли?!
Сердобольная Юленька нашла в себе силы оторваться от кроссворда ради убитого горем Андрея:
— Да успокойся ты, Андрюха. Может, все обойдется. Хочешь кофейку? — Это была неслыханная щедрость. Кофе Юленька варила замечательно, но исключительно для шефа.
— Гад он, Гудковский твой, — жаловался Андрей, прихлебывая ароматный горячий напиток. — Проучить меня решил, что ли? Только не пойму, за какие грехи. В последнее время я и так веду себя аки паинька, самому противно.
— Ты зря расстраиваешься, Андрей, — продолжала ворковать красавица Юленька. — За нее просил сам Лихтарников. А ведь она не дочка депутата или банкира. И шефу понравилась. Гудковский мне так и сказал: «Ветров еще благодарить меня будет за то, что такую работницу ему сосватал».
Несравненный кофе и сочувственное щебетание Юленьки сделали свое дело. Андрей немного успокоился. Вернувшись в комнату репортеров, он старался не обращать внимания на игривые улыбки коллег. Студентка по-прежнему сидела в углу.
— Идем за мной, — пальчиком поманил ее Андрей и улыбнулся как можно обаятельней.
Никто из журналистов «Репортера», даже Андрей Ветров, не имел собственного кабинета. Единственным местом, где можно спокойно пооткровенничать или устроить местный заговор, был редакционный конференц-зал, в народе называемый «Шкатулкой секретов». Туда-то Андрей и привел Старцеву.
— Присаживайся. — Он ногой пододвинул девушке стул, а сам уселся на столе. Достал пачку сигарет и протянул студентке. — Куришь?
— Нет. — Девица недовольно сморщила носик. — Терпеть не могу сигаретного дыма. Можно я открою окно?
— Ни в коем случае, — запротестовал Андрей. — Я ужасно боюсь сквозняков, — добавил он из вредности. — Не знаю, какая муха цеце укусила нашего Гудка, когда он заслал, заметь, я намеренно употребил этот глагол, тебя в наш отдел, но это была, как говорят в американских фильмах, не очень удачная мысль. Работа у «хроников», знаешь ли, не мятный пряник: утомительная, грязная и абсолютно неблагодарная. Уж поверь мне, я знаю, что говорю! Славы здесь не сыщешь, зато неприятностей сколько угодно. Девушка ты неглупая, ты мне сразу понравилась, и поэтому я делаю тебе предложение, от которого ты просто не сможешь отказаться. Производственная практика в «Культсекторе»! Ну как? Класс? Это же не работа, а сплошной хит-парад! Концерты, кинопремьеры, пресс-конференции с разными знаменитостями, презентации, жратва на халяву. Честное слово, я тебе завидую. Я бы и сам пошел, да поздно мне, я к другой публике привык. Подумай, очень рекомендую.
Пока Старцева думала, Андрей исподтишка ее разглядывал. Натуральная блондинка, почти не пользуется косметикой, с хорошей фигурой, но совершенно не в его вкусе — росту всего ничего и, похоже, склонна к полноте, хотя окончательную ясность в этом вопросе мешали прояснить мешковатые джинсы. Что за дурацкая мода — не определишь с ходу, какая у девушки фигура!
«А впрочем, какое мне дело до ее фигуры, — думал Андрей. — Как я буду с Элей-культуристкой рассчитываться за этот подарок, вот о чем нужно думать!»
Эльвире Гареевой, редактору отдела культуры, помощница нужна была точно так же, как Андрею, и за оказанную любезность она потребует массу мелких услуг. Но Андрей готов на все, лишь бы отделаться от докучливой студентки.
— Предложение, конечно, заманчивое. Спасибо, — наконец тихо отозвалась Старцева. — Но я, пожалуй, откажусь.
— Да ты что, — искренне удивился Андрей. — Выгоды своей не понимаешь. Это же такой шанс попасть в сладкую жизнь! А у меня что за работа? Сегодня, к примеру, мне повезло, наводка сработана, пацана с героином задержали, и мне удалось сделать материал. А ведь бывает по-другому. Мерзнешь, под дождем да под снегом мокнешь, не жрешь целый день, а результат ноль. А по морде я сколько раз получал ни за что. А бывает, в такое дерьмо вляпаешься, не знаешь, как из него и выпутаться.
Вот делал я как-то репортажец о шайке автомобильных угонщиков. Очень приятные ребята, интеллигентные, образованные, большие мастера, одним словом. Из своего ремесла секрета не делали, все подробно рассказали по доброте душевной, а заодно кое-какие рекомендации дали автолюбителям, как не стать жертвой угонщиков. Ну и для наглядности предложили: «Давай, Андрюха, мы тебе покажем, как за пятьдесят секунд из крутого водилы пешехода сделать. Увидишь все своими глазами, классный репортаж получится!»
Конечно, я согласился, но при условии, что сделаем кружок и поставим машину на место. Ребята присмотрели машину, новенький «БМВ», понаблюдали за ней пару деньков и — за дело. И точно — минуты не прошло, как серебристый «бимер» поменял хозяина. И все бы ничего, да только в тот день наша доблестная ГИБДД активность проявила. Не знаю, какое по номеру чувство сработало у старшего инспектора Казаченко, но для проверки документов он выбрал именно нашу машину и нежданно-негаданно обезвредил шайку, которая терроризировала автолюбителей больше года. Всю компанию, конечно, сразу в СИЗО. К вящей радости правоохранительных органов, обнаружилось, что активный член банды — журналист газеты «Репортер» Андрей Ветров. Ну и скандалец приключился, доложу я тебе! Все мои попытки объяснить, что я-де редакционное задание исполнял, исключительно для пользы автомобилистов старался, ни к чему не привели. Спасибо Гудку, помог выбраться из этой заварухи. Вот такая история. Ну как убедил, я тебя? Пойдешь в культуристки?
Старцева молчала, и Андрей расценил это как добрый знак. Процесс обольщения проходил успешно.
— Значит, договорились, — умиротворенно подмигнул Андрей. — Кстати, у нас намечается большой материал о Земфире. Любишь небось Земфиру? «Пьяный мачо лечит меня и плачет…» — напел Ветров и доверительно добавил: — Могу замолвить словечко — и интервью, считай, у тебя в кармане.
— Охота была челюсть ломать, — грубо ответила Старцева. — И ни о чем мы не договорились. Ни в какие культуристки я не пойду.
Андрей никогда не тратил на уговаривание баб больше пятнадцати минут или в эквиваленте не больше трех сигарет. Предмет уговора принципиального значения не имел. Он закурил четвертую сигарету, смял пустую пачку и выполнил трехочковый бросок в мусорную корзину.
— Ладно, переговоры окончены. Мое дело предупредить. А теперь за работу. Даю очень ответственное задание. Если когда-нибудь тебе доводилось держать в руках нашу газету, и не просто держать, но и читать, ты не могла не обратить внимание на колонку городской хроники. По сути, это сводка новостей за текущие сутки. Формированием колонки ты и будешь заниматься. Работа творческая, важная и очень, очень познавательная. Наши информационные агентства ежедневно передают сотни сообщений, и твоя задача — выбрать из них самые интересные и актуальные. Ну как, справишься?
— Справлюсь, — хмурясь, ответила Старцева. — Но, честно говоря, я рассчитывала получить более живую работу. Например, сделать репортаж с места событий.
— Эге, — отозвался Андрей. — Ты что, думаешь, я с тобой своими материалами делиться буду? Хороший репортер — зверь-одиночка и добычей ни с кем не делится. Придумаешь тему, найдешь информацию — вперед! А на меня не рассчитывай. Ладно, заболтался я тут с тобой, а мне на дело давно пора. А как же, репортера ноги кормят, — деловито добавил он. — А ты давай старайся, я за тобой переделывать не буду.
Новоиспеченный шеф помахал практикантке ручкой и ушел. Он не услышал победного клича упрямой студентки, которая сегодня сделала еще один шаг на пути к своей цели.
3
Ни на какое дело Андрей, конечно, не поехал. По дороге домой он завернул в супермаркет и закупил продовольствия на неделю вперед. Загружая в джип объемистые пакеты с продуктами, он в очередной раз обнаружил, что истратил денег вдвое больше, чем планировал, и накупил массу ненужных вещей, просто поддавшись призывному зову прилавков, заваленных разной вкуснятиной в ярких упаковках.
«За границей, говорят, уже от этого лечат, — думал Андрей, привычно теряя время в пробке. — И правильно делают. Я бы и сам охотно полечился».
Андрей жил в самом центре Москвы, на последнем этаже бывшего доходного дома в Лебяжьем переулке. Когда-то это была обыкновенная, не слишком удобная квартира с громадными потолками, узкой длинной комнатой и маленькой кухней, доставшаяся Андрею в наследство от покойной бабушки. Такой она могла остаться и по сей день — Андрей без всякого трепета относился к комфорту, — если бы однажды к нему не зашел в гости студент архитектурного факультета Слава Карташов. Он и предложил Андрею сделать из старого убогого жилища современную стильную квартиру-студию. Причем совершенно бесплатно, что в устах нищего студента в драных джинсах и стоптанных кедах звучало особенно гордо. Андрей согласился. В поисках единственно верного планировочного решения было выпито огромное количество водки, за время ремонта истрачено бесчисленное количество нервных клеток — Андрею два месяца приходилось спать в ванной, а работать в сортире, — но в результате он стал счастливым обладателем удобной современной квартиры, где ощущал себя как рыба в воде. Что и должно быть, по мнению Андрея, главной целью дизайнера. Это случилось несколько лет назад, а сейчас Станислав Карташов стал модным дизайнером, услугами которого могли воспользоваться только очень богатые граждане. Теперь Славкины слова о бесплатном проекте приобрели особый смысл.
Дома Андрея поджидал еще один сюрприз, на этот раз приятный. Открыв дверь, он споткнулся о нераспакованную сумку, что могло означать только одно — на уик-энд из Лондона пожаловала Наташа Белостоцкая, его постоянная подруга на протяжении уже трех лет. Андрей не ошибся.
— Ты не представляешь, до чего приятно вернуться с работы домой и обнаружить у себя в спальне красивую женщину. Здравствуй, котяра. — Андрей крепко обнял Наташу и с наслаждением вдохнул запах ее волос. — Ты без предупреждения. Соскучилась?
— Ты, конечно, забыл, — обиженно надула губки Наташа. — В среду у папы юбилей, шестьдесят лет. Как же я могла не приехать?
Отец Наташи, профессор Белостоцкий, известный ученый-политолог, директор Института стратегических исследований, сумел разглядеть современную политическую конъюнктуру и основал свой собственный фонд «Политика XXI века», который при помощи новейших технологий зажигал новые звезды на политическом небосклоне. Серьезный папа. К тому же способный существенно усложнить жизнь веселому огольцу Андрюше Ветрову, учитывая взаимную неприязнь, возникшую между ними с первой минуты знакомства. Андрей с ужасом подумал о предстоящих торжествах. Ему снова придется влезть в солидный костюм, повесить на шею галстук и бездарно транжирить время в обществе сомнительных личностей.
— Нечего кукситься. — Наташа легко отгадала его мысли. — С тебя не убудет. Туда заявится вся политическая элита, полезные знакомства, знаешь ли… Кстати, папа считает, что ты засиделся в репортерах. Пора делать настоящую карьеру.
— Твой папа не очень разборчив в связях. Боюсь встретить среди его элиты постоянных персонажей криминальной хроники, — огрызнулся Андрей. Разговоры о том, что в тридцать лет неприлично бегать с диктофоном, действовали ему на нервы.
Чтобы не дать разгореться ссоре, Наташа ловко переменила тему и начала рассказывать о своей последней поездке в Париж. Она работала редактором отдела моды в популярном дамском журнале, по долгу службы и не без удовольствия частенько ездила на показы в европейские столицы, дружила с именитыми дизайнерами и вообще была известной личностью в мире моды. Однажды Андрея угораздило поехать с ней на Неделю высокой моды в Милан. Вернулся он оттуда повзрослевший и помудревший. Это здесь он был культовой личностью, суперзвездой и живой легендой, а там, в Италии, всего лишь Natalie’s boyfriend, что для самолюбивого Андрея приравнивалось к пустому месту.
Они уютно сидели на полу в гостиной, курили, пили кофе и обсуждали планы на вечер — Наташкин приезд нужно было отметить.
— На Остоженке недавно открылся новый японский ресторан. Можно туда, — предложил Андрей.
— Мода на японские рестораны в Европе прошла еще в прошлом году, — сообщила Наташа. — Объедаются сырой рыбой теперь только работники японского посольства и гости из России.
— Значит, пойдем в «Макдоналдс», — зло буркнул Андрей.
Он терпеть не мог, когда Наташа начинала строить из себя столичную барыню, навестившую родное сельцо.
— Я слыхал, что именно гамбургеры и жареную картошку больше всего обожают твои изысканные европейцы.
— О нет, только не это, — рассмеялась Наташа. — Согласна на японский ресторан. Я побежала одеваться. Через пять минут буду готова.
За пять минут Наташа не собралась бы и в горящем доме. Андрей достал ноутбук и с головой погрузился в изучение материалов для будущей статьи. За работой он не услышал телефонного звонка.
— Это тебя. — Наташа принесла ему трубку. Она уже определилась с нарядом: серебристо-серая шелковая юбка до середины колена, полупрозрачный топик… и теперь подбирала обувь. — Между прочим, очень приятный голос.
— Алло?
— Добрый вечер. Андрей, это Аня Старцева. Мне нужно с вами поговорить.
— Кто-кто? Маня Кумарцева? — притворился Андрей, хотя сразу узнал голос практикантки. — Что вам угодно?
— Да не Маня Кумарцева, а Аня Старцева. Я студентка, мы познакомились сегодня в редакции. Андрей, я только что узнала — на свадьбе одного бизнесмена произошло убийство. Я, правда, не в курсе подробностей, но мы могли бы подъехать туда и все выяснить. Я бы и сама съездила, но это за городом. Или у вас какие-то планы?
Наташа стояла рядом, внимательно прислушиваясь к разговору. Андрей прижал трубку к груди.
— Это моя практикантка. Несет какой-то бред. Какое-то убийство на свадьбе. Скорее всего, обыкновенная пьяная поножовщина. Съездить, что ли?
— Конечно, поезжай. А вдруг что-то интересное, — неожиданно легко согласилась Наташа, хотя обычно в таких ситуациях вела себя довольно нервно.
— Если не хочешь, я не поеду. Мы же собирались в ресторан.
— Успеем еще теплой водки напиться. Давай двигай. Не волнуйся, я найду чем заняться. Кстати, Андрей, ты никогда не говорил, что у тебя есть практикантка.
— А я и сам не знал, Натуся.
Андрей на ходу одевался, укладывал в сумку репортерское хозяйство, запасался сигаретами. Он чувствовал особое волнение, которое испытывал всякий раз, когда начиналась работа. Журналистское чутье, а ему Андрей доверял железно, подсказывало, что впереди ждет не банальный свадебный мордобой, а странная, до предела запутанная история.
Он не ошибся.
Назад: Глава 1
Дальше: Глава 3