Глава 11
Проснулся я около полудня в мягкой постели, еще пахнущей духами Мадлен. Включив подзарядившийся за ночь коммуникатор, проверил котировки молибденовых акций. Ситуация резко изменилась – падение закончилось, цены шли вверх: Франкфурт – плюс шесть, Лондон – плюс пять, Нью-Йорк – плюс два. Сработало! Теперь главное – банк «Лео»… Торопясь, я ввел пароль. Так, сейчас… Вот оно! В восемь часов тридцать семь минут, через полчаса после начала биржевого дня, котировки молибдена повысились на один пункт. В полном соответствии с контрактом, резервный счет разблокировали, и миллион долларов немедленно был переведен на счет доктора Крюгера. Отлично! Так и хочется похвалить легендарную швейцарскую пунктуальность, но «Лео» – еврейский банк. Хвалить знаменитое хитроумие и умение обвести конкурента вокруг пальца? Но эти качества проявили отнюдь не банкиры, а скромный Дмитрий Артемович.
Аслан Патроков имел в виду повышение курса акций до прежнего уровня. А я заложил в контракт просто повышение цены. И ни сам неряшливый скоробогач, ни его придворный генерал, ни высокооплачиваемые юристы не рассмотрели подвоха. Что ж, это урок номер один. Деньги ума не прибавляют!
При всем уважении и симпатии к Мадлен, хорошей хозяйкой ее не назовешь. В шкафчике на кухне я нашел немного кофе, а в холодильнике – три сырых яйца, поэтому завтрак получился спартанским. Зато я насмотрелся телевизионных новостей. Французский репортер рассказал о затоплении Андоррской долины вследствие резкого таяния пиренейских снегов. Испанская информационная служба в качестве причины назвала трещину плотины. Местный канал намекнул на диверсию. В подтверждение показали взорванный «форд-фокус» с обугленными трупами внутри, контуженного Жака и обгоревшую Мари. Искореженные огнем автоматы и шпионский радиомикрофон добавляли репортажу убедительности.
– Полиция изъяла с места происшествия два телефонных аппарата предполагаемых террористов, – сказал напоследок журналист. – Проверка контактных номеров позволит выяснить их связи и возможных сообщников.
Я в очередной раз вошел в Интернет и, просмотрев газетные хроники, убедился, что все издания смакуют версию терроризма. Чего и следовало ожидать. На биржах котировки молибдена продолжали медленно расти. Объяснялось это не столько наводнением, сколько резкой игрой на повышение: два анонимных покупателя скупали все акции подряд, искусственно взвинчивая цену. Долго это продолжаться не могло в любом случае, а известие о полной сохранности андоррского месторождения и подавно обрушит весь рынок. Те, кто гонятся за сверхприбылью, рискуют стать банкротами.
Купленный с потрохами наемник обязан регулярно отчитываться перед хозяином, и Дмитрий Артемович позвонил Аслану Муаедовичу.
– Слушай, хорошая работа! – радостно завопил тот. Он, естественно, еще ничего не понял.
– Я видел фотографии, самый важный момент, ты меня понимаешь? Когда ты сделал «бум»! И теперь, пока низкая цена, я хочу скупить все, что смогу! Ты понял? Но маклер говорит, что мне кто-то мешает…
– Тебе мешает Арсен, твой брат, – сказал я, и трубка засорилась тишиной. – Давно мешает, с самого начала. Хочет «кинуть» тебя и забрать комбинат. Мне сказал его человек.
Тишина в трубке стала звенящей.
– Проверь его телефон и найдешь эти номера, – я продиктовал цифры. – Спроси, кому он звонил, и зачем ему звонили. Если он все стер – не беда: сегодня в вечерних газетах опубликуют его номер, поднимется большой скандал, он не отвертится! Алло, Аслан, ты меня слышишь? Алло?
– Слышу, – каменным голосом отозвался Патроков. – Я и раньше кое-что слышал, но не верил… Теперь ты дал доказательства, и я раздавлю гадину! И выгоню этого долбаного генерала – от него нет никакой пользы. Ты будешь вместо него! Куда прислать самолет?
– Я пока не собираюсь возвращаться. И наниматься на работу не собираюсь.
– Это не работа, это доля. Получишь пай вместо этой зимии. Будешь моим компаньоном, совладельцем будешь. По сравнению с этим то, что ты получил, – десять копеек! Куда прислать самолет?
– У меня еще много дел. Освобожусь – позвоню.
Целый день я просидел в квартире. Хотелось есть, но благоразумие требовало не выходить из дома, пока все не уляжется. Дышал воздухом на балконе, любовался прекрасным пейзажем, смотрел телевизионные новости, шарил в Интернете. К счастью, про доктора Крюгера никакой информации так и не всплыло. Вечером в информационных выпусках сенсацией прошел российский номер телефона, с которым связывались Жак и Мари. Замелькал излюбленный термин «русский след». В полуночном выпуске Интернет-новостей появилось короткое сообщение: «На Северном Кавказе группа вооруженных лиц напала на известного бизнесмена и брата влиятельного политика Арсена Патрокова. В перестрелке он и четверо его телохранителей были убиты.
Предприниматель получил более двадцати пуль». Слышишь, Марк, более двадцати! На свете все-таки есть справедливость, хотя до нее бывает трудно достучаться. А вот вам урок номер два: деньги не спасают от пуль.
Поздней ночью тональность репортажей изменилась. Взрыв машины и профилактический сброс из водохранилища разложили на разные полки, невнятно покритиковали бюрократическую путаницу в подразделениях Мирового центра предупреждения катастроф, а главное – заверили, что последствия сброса будут полностью ликвидированы через два дня.
Обрадованный столь оптимистическим сообщением, я лег спать. Но уже в восемь часов был разбужен тревожными трелями «Нокии». Этот номер знал только Марк, и, нажимая зеленую кнопку, я был готов даже к соединению с загробным миром.
– Ты «кинул» меня, как последнего лоха!
Услышав истерический крик Патрокова, я сразу успокоился. Удивляло только, как он преодолел блокировку.
– Акции обесценились! Это ты меня разорил! Я разрежу тебя на куски, как зимию…
– Попробуй. Но сперва спроси у Ивана, кто кого разрежет.
Патроков осекся, но только на мгновенье.
– Отдай мои деньги! Хотя бы половину! У меня ничего не осталось! – в голосе появились просительные нотки.
– Работай, козел, и у тебя все будет!
Возможность дать этот третий, последний урок доставила мне не меньшее удовольствие, чем полученный миллион долларов.
