Чем нас будут убивать?
Именным оружием награжден на днях писатель, полковник милиции, доктор юридических наук, профессор Ростовского юридического института МВД России Данил Корецкий. Ранее он стал кавалером медали «За заслуги в создании вооружений и военной техники».
Прецедент, надо сказать, довольно любопытный, поскольку автор «Антикиллера» не изобретал новых пистолетов, автоматов или танков. Зато исследования г-на Корецкого, посвященные оружию, хорошо известны специалистам. Только что в «Криминологическом журнале» опубликован его законопроект «О правовом режиме оружия». Сейчас Данил Аркадьевич готовит очередную аналитическую работу об оружии преступников. Материалом для нее послужили 188 суточных сводок о происшествиях в Ростовской области. Причем подавляющее их большинство относится к так называемой «бытовухе».
— Помнится, похожее исследование вы проводили, анализируя оружие профессиональных наемных убийц. Даже составили своеобразный «рейтинг» эффективности киллерского арсенала. На первом месте, если не ошибаюсь, стояла снайперская винтовка, использование которой в 98 процентах случаев приводило к смерти жертв заказных убийств, вторым по убойности оказался нож, третье место досталось охотничьим ружьям, и только потом шли автоматы и пистолеты. А можно ли подобные аналогии провести в сфере бытовых преступлений?
— Это затруднительно. В отличие от профессиональных убийц, среднестатистический преступник, как правило, не утруждает себя тщательным выбором оружия, — он бьет тем. что попадается под руку. К тому же ему не мешают телохранители, и времени для убийства — предостаточно. В таких условиях любой предмет может оказаться смертоносным орудием.
Убить можно чем угодно: ручкой, например, если вонзить ее в глаз или в сонную артерию; дужкой от очков, газетой, спичкой, спичечным коробком, шнурком, носком, голыми руками, наконец. Эти экзотические методы требуют специальной подготовки. В повседневной практике фигурируют хозяйственные предметы. Убивали и мясорубкой, и скалкой. Жертв «бытовухи» обливали керосином и поджигали. Им лили в рот каустическую соду. В то же время были случаи, когда преступник с пьяных глаз или по неопытности не мог попасть в человека из пистолета, и тот убегал. Но это ведь не значит, что скалка эффективнее пистолета. Поэтому меня в большей степени интересовали количественные показатели: что чаще всего используют наши правонарушители в качестве оружия.
— И что же вы выяснили?
— Безусловным фаворитом оказались столовые, кухонные, карманные, финские и прочие ножи, которые я отнес к группе «инструменты». Сюда же входят довольно популярные у преступников топоры, молотки, опасные бритвы, лопаты, отвертки, ломики, гвоздодеры. А также косы, монтировки, кухонные скалки, клещи, кувалда, кочерга и кирка. После инструментов следуют пистолеты, затем предметы хозяйственно-бытового обихода, обрезы, охотничьи ружья, газовые пистолеты, автоматы. Ну, а замыкают «рейтинг» совсем уж редкие взрывные устройства и гранаты.
— А какие хозяйственно-бытовые предметы предпочитают пускать в ход отечественные отморозки?
— Перечисляю по убывающей: веревки, металлические трубы, камни, кирпичи, металлические прутья, осколки бутылок, палки, электрошнуры, металлические костыли, бельевые шнуры, карандаши, проволока, телефонные провода, металлические стулья и ремни. Подобным «оружием» «бытовухи» профессиональный киллер вряд ли воспользуется.
— Но ведь порой приходится слышать об убийствах по найму на бытовой почве: жена «заказывает» мужа, зять — тещу, даже дети — родителей.
— В таких преступлениях все равно действуют закономерности обычных бытовых убийств. Я помню первое расследование заказного убийства. Дело было в начале 70-х. Жена решила избавиться от надоевшего мужа и попросила подругу достать за тысячу рублей хорошего яда. Та принесла зелье, и коварная супруга начала травить своего благоверного. Травила-травила, а тому — хоть бы хны. То ли яд никудышный попался, то ли организм здорового как бык мужа его спокойно переваривал. Расстроенная женушка снова побежала к подруге. Попросила найти более сильный яд и доплатила еще 500 рублей. Но и новая отрава, которой супруга щедро приправила борщ главы семейства, не принесла результата: мужа только пронесло.
Женщина в третий раз пришла к товарке. И поставила условие: возвращай, мол. деньги, или ищи человека, который возьмется за убийство мужа. Будущему киллеру заказчица посулила еще 3500 рублей, и подружка уговорила пойти на дело своего сожителя-завстоловой — тоже весьма здорового мужика. В общем, встретились два Шварценеггера…
Киллер сломал о голову жертвы 5-сантиметровую доску, потом безрезультатно пытался задушить несчастного мужа веревкой и. в конце концов, бросил его в колодец. Там бедняга и захлебнулся.
Помню, задержанный убийца оказался партийным, а меня как раз не принимали в КПСС по причине недостатка мест. Когда у преступника изъяли партбилет, я еще шутил: теперь-то хоть одно место в партии освободилось. Впрочем, меня все равно так и не приняли.
— Яд-пурген, доска, веревка и колодец — это, конечно, круто. Но до чего же примитивно!
— Бывали и более изощренные убийства. Например, при помощи… кулька. Одна неверная дамочка попросила любовника убрать мужа. Тот взял двух помощников и приехал к жертве.
«Я, — говорит, — от вашей жены. Она попала в больницу и просит вас срочно подъехать».
Встревоженный супруг сам влез на заднее сиденье машины и оказался зажатым между любовником своей жены и одним из его друзей. Дальше все просто. Как только автомобиль тронулся, жертву крепко схватили за руки и надели на голову несколько полиэтиленовых пакетов. Муж задохнулся, а убийцы выбросили труп в канализационный коллектор на пустынном проулке у завода «Электроаппарат». Люк закрыли и даже присыпали края землей, чтобы никто не заподозрил, что его недавно поднимали. Преступление произошло средь бела дня и заняло 10–15 минут.
— Впечатляет! Но ведь целлофановые кульки, убийственные мясорубки, скалки, кирпичи и другие смертоносные предметы повседневного обихода невозможно ни запретить, ни контролировать. Как же остановить вал бытовых убийств, совершаемых при помощи подручных предметов?
— В своем законопроекте «О правовом режиме оружия» я предлагаю ввести криминологическую (не путать с криминалистической) классификацию оружия по факту применения. Такой подход позволит признать оружием и ручку, выбившую глаз, и скалку, проломившую череп, и собаку, натравленную на человека. А использование при совершении преступления любого оружия — хоть мясорубки, хоть гранатомета — должно, по моему убеждению, автоматически удваивать срок наказания.
— Но если оружие применяется для защиты своей собственности? Я слышал, что некоторые умельцы изготавливают хитроумные приспособления — самострелы, арбалеты, капканы, которые срабатывают при проникновении в дом посторонних лиц.
— Еще были случаи, когда дачники, отчаявшиеся от непрекращающихся набегов воров и бездействия милиции, минировали свои участки противопехотными минами, гранатами и самодельными взрывными устройствами. А один гражданин поступил совсем просто. На самом видном месте в садовом домике он оставил коньяк с крысомором — угощение для обнаглевших бомжей. И вскоре нашел под столом трупы четырех бродяг. Дачник во всем честно признался следователю и был осужден за умышленное убийство. А вообще-то ему стоило соврать. Сказал бы, что травил крыс и не собирался никого убивать.
— И это советует полковник милиции!
— Да. потому, что мои симпатии на стороне дачника. Он ведь не поил бомжей отравой насильно. И потом, согласитесь, если бы преступники знали, что один из них отравился, другой напоролся на стрелу из арбалета, третий сломал ногу в капкане, четвертый подорвался на мине, а пятого застрелил хозяин, может быть, и не лезли бы они в чужие дома.
— А как же тогда соразмерность преступления и наказания?
— В своем законопроекте я предлагаю вообще освобождать от ответственности человека, который применил оружие для пресечения преступления, а весь риск возможных тяжких последствий возлагать на самого преступника.
— Вы являетесь убежденным сторонником свободной продажи короткоствольного огнестрельного оружия законопослушным гражданам. Но если россияне уже активно мочат друг друга молотками, топорами и скалками, не усугубит ли ситуацию такая свобода?
— Во-первых, речь идет о вооружении исключительно лиц с безупречной правовой репутацией, которые, как явствует из статистики, редко оказываются замешанными в криминальных разборках, пьяных драках и бытовых преступлениях.
А во-вторых… Потенциальному убийце с поехавшей крышей ведь все равно, каким образом расправляться с жертвой. Если нет пистолета, он сделает это другими подручными средствами. Так, собственно, какая разница? А вот у вооруженной жертвы будет шанс защититься. И не только от какого-нибудь наркомана-отморозка. но и от серьезных бандитов.
В царской России это хорошо понимали. Даже в революционном 1905 году оружие продавалось свободно и было доступно многим. Самый дешевый однозарядный пистолет «Оборона» стоил три рубля, самый дорогой — браунинг 20 рублей. А 20 рэ по тем временам — это среднемесячная зарплата.
— Вы хотите вернуть 1905 год?
— Я хочу, чтобы любой человек, на которого напали бандиты, мог бы. не опасаясь преследования со стороны государства, их перестрелять, затем сообщить о происшествии правоохранительным органам и… получить медаль за помощь в охране общественного порядка. А что сейчас? После активной и действенной самообороны честный гражданин обычно сам признается в совершенном убийстве и попадает на скамью подсудимых, и зачастую — на нары.
Бандиты же не думают о последствиях и муках совести. Совершив убийство, они скрываются с места происшествия. Их долго и не всегда успешно разыскивают. Если найдут, то могут не доказать вину, если докажут вину, могут не привлечь к уголовной ответственности, если привлекут, могут не осудить, если осудят, могут дать условный или минимальный срок, если осудят к реальной мере наказания, могут освободить по различным основаниям. И даже если не освободят… За убийство с отягчающими обстоятельствами у нас дают в среднем 11,5 лет. без отягчающих — 8,5 лет. Пока человеческая жизнь ценится так низко, беспредел с молотками, обрезами и автоматами в России будет продолжаться.
