Глава тридцать первая

Еще вечером, когда возились с защитными изделиями из брезента, уникальный слух Евгения уловил гул внушительной серии взрывов. Земля при этом не дрожала, то есть землетрясения быть не могло. Неожиданного извержения вулкана – тоже. Тогда что случилось? Уж не война ли?

Направление, откуда донесся гул, Чернов-младший определил без труда: на востоке. Примерно в той стороне, где и находилось громадное болото с обломками вертолетов. Понятно, что на эту тему трое лишенцев сразу затеяли спор, выдвигая разные догадки и предположения. Тогда как их штатный Сусанин помалкивал и интенсивно советовался со своим предвидением. И когда спор поутих, высказал результаты своих обдумываний:

– Зря вы все о войне да о войне спорите. Есть ведь и мирные взрывы.

– Как по нашей избушке? – саркастически хмыкнула Монро.

– То была явная попытка убрать наши тушки, а не война. Тогда как по недавним взрывам на меня снизошло озарение, что это, скорее всего, начинают осушение болота. Мне самому такое странно, вот потому и хочу спросить: возможно ли такое?

Академик ответил, почти не думая:

– Еще как возможно. Ведь в основном болота образуются в низинах или при создании некой преграды на пути движения вод. Преграды бывают разные, вплоть до смещения наклона всего пространства русла. Тогда получается этакий перевал, огромный по протяженности, который не в силах размыть даже большой поводок. При современных технических средствах целые горы любой породы легко срезают мощными бульдозерами и экскаваторами. В самых трудных местах используют взрывчатку.

– То есть мое предвидение меня не обмануло?

– Нисколько. Если есть средства и все остальное, то только десятком направленных взрывов создается широкий судоходный канал. Ну разве только откосы надо будет поправить лопатами кое-где.

Очевидная направленность осушения несколько смутила Евгения:

– Неужели такие титанические работы ведутся только лишь для нахождения тел героев-экспертов?

– А ты как думал! Если Россия не отыщет и не предоставит бренные останки, ее уличат в нашем тайном аресте и укрывательстве. Конечно, если отыщет, ей тоже мало не покажется, но ведь военные просто уверены, что вертолеты уничтожены методом хорошо продуманной диверсии. Может быть, к этому времени уже и виновников нашли. Может, уже тех самых и лжеспасателей выпотрошили. – Сергей Николаевич печально улыбнулся. – Когда начинает вонять паленым и бить молнией в темечко – русские начинают действовать живей и сообразительней любых других наций и народностей. Доказано историей.

– Так, может, нам уже пора к людям выйти? – сразу завела Колобок о своем, о наболевшем. – Цивилизация и… – она чуток запнулась, – фрукты, овощи…

– Ага! И хлеб, сало, икра и рябчики! – несколько раздраженно продолжил Евгений. – Ну как ты не поймешь, Лиля, что сейчас ты находишься просто в идеальном положении: нет ничего, ты сидишь на диете и радуешься!

– Как ничего нет? А каша! Да и не пора ли нам начать готовить ужин?

– Предлагаю, – продолжил Чернов-младший, – ради пользы дела и в знак солидарности с единственной дамой среди нас сегодня вообще отказаться от ужина…

– Все мне?! – пискнула от радости Монро.

– …И пить всем только воду. Всем четверым! А кашку сварим только утром на завтрак.

И опять обиженная женщина стала апеллировать к Сергею Николаевичу:

– Что у тебя за брат такой невоспитанный?

– Ему можно, он инопланетянин.

– Так мне что теперь – сырую крупу жевать?

И Лилия, рассердившаяся не на шутку, затеяла спор и пререкания со своими товарищами. В общем, вечернее время провели довольно весело, интенсивно и с пользой. Не только обеспечили себя безрукавками с удобными карманами и просторными накидками, но и обувь каждому подправили да патроны как следует просмотрели. Наилучшие разложили на полке над плитой и утром решили провести несколько испытательных выстрелов.

А обильный ливень с грозой разразился в середине ночи. Правда, шел он недолго, и когда ранним, сырым утр ом вышли наружу и стали рассматривать редкие кусочки неба, оно оказалось вроде как чистым.

– Что-то ты напутал с дождем? – удивился Евгений.

Но Бокед только фыркнул в ответ:

– Поживем – увидим! – Так как они уже позавтракали и были готовы к выходу, то лишь кратко добавил: – По коням!

По причине такого дальнего похода все-таки не стали брать ружья с собой. Утренние стрельбы показали полную бесполезность охотничьих патронов. Ни один капсюль из двух десятков не сработал. И только на двадцать первом что-то долго и еле слышно прошипело, но порох так и не зажгло. Поэтому взяли два топора, ножи да две наиболее удобные рогатины. Все равно ими могли орудовать только братья Черновы. Колобок за рогатину могла только подержаться, а знаменитый сыщик мог нести исключительно поперек спины. Причем если нес на одном плече, то спина у него перекашивалась и начинала болеть покалеченная шея.

По хорошо видным зарубкам дошли до места поворота. Еще с вечера знаменитый сыщик пообещал: если желанное и весьма полезное «нечто» украли или оно рассосалось от солнечной радиации и на повороте предчувствие не сработает, значит, сразу возвращаются назад в избушку. При этом он еще и добавлял:

– Потому что дождь начнется к обеду.

Он честно признавался, что и сам сомневается в необходимости вообще идти даже до поворота. По понятиям Чарли, раз «нечто» пропало, то уже никогда не вернется.

Но каков же был его восторг и удивление, когда, не доходя метров сто до поворота, положительные баллы на его виртуальной шкале стали расти прямо на глазах.

– Вот это да! – восклицал он в изумлении. – Некий коридор, вне которого мои паранормальные способности аннулируются! Чудеса в тайге? И впервые в моей жизни? Невероятно!

Понятное дело, что в нужном направлении двинулись без промедления. Все-таки три предполагаемых часа в одну сторону – приличный отрезок по расстоянию и времени. «Добрый» англичанин по этому поводу даже разрешил с вечера наварить лишней каши и взять с собой утром в поход. Мало ли что могло случиться, о чем его хваленое предвидение и не подумало бы предупредить.

Первый час прошел без происшествий. Хищников не было, а парнокопытные удирали с пути двуногих голодающих заблаговременно. Хотя обернутые вокруг обуви тряпки да поверх них куски брезента делали походку почти бесшумной.

А вот на втором часу пути, если считать от поворота, начались непонятные трудности. Причем не со всеми, а только с Найденышем. Он вдруг стал чувствовать в себе давно не дающие о себе знать умения Фушилата. То есть прочувствовал вокруг странное мистическое напряжение. То самое, которое он пытался исследовать со старшим братом уже давно и неоднократно. И все бы ничего, ведь раньше подобные ощущения не мешали, но тут все пошло иначе. Вначале он только и констатировал этот факт вслух и постарался на него больше не обращать внимания. Но чем дальше двигались путники, тем сильней и неумолимей на несчастного Фушилата наваливалось некое моральное давление, страхи, переживания и даже натуральный мистический ужас. Не в силах больше бороться с нахлынувшим на него безобразием, на середине второго отрезка пути Евгений с отчаянием воскликнул:

– Стойте! Дальше идти не могу! – А когда к нему обратились недоуменные взгляды, несколько смутился и предложил: – Давайте хоть обсудим, что это со мной творится.

Понятное дело, что после его пересказа своих неприятных ощущений все переполошились. И, устроив привал, стали советоваться и гадать, что же и в самом деле вокруг творится. Вначале вопросы и ответы ничего дельного не принесли, разве что понимание проблем Чернова-младшего.

Но потом уже Чарли Бокед «раскочегарил» топку своего предвидения и стал приближаться к истине:

– Значит, подобное с тобой происходит впервые?

– Из того, что я помню на этой планете.

– Но ты уверен, что ощущаемые тобой эманации невидимого поля относятся к умению именно Фушилата?

– Несомненно. Восприятия те же самые и распространяются по всему телу из района лопаток. Но если раньше я ощущал воздействие, то теперь у меня такое ощущение, словно кто-то вгрызается мне в спину.

– Больно?

– Да нет, просто жутко неприятно и давит морально.

– А вот если бы ты попытался и дальше двигаться, но при этом постарался отключить идущие снаружи основные потоки восприятия? Ты ведь вроде как хвастался, что тебя пытать бесполезно.

– Верно. Могу и отключить, – сомневался Евгений. – Но вот у меня создается некая твердая уверенность, что вперед идти нельзя. Там смерть, там невероятная опасность, там мерзко, холодно и нет места ничему живому.

– М-да! Интересный случай! – хмурился Бокед. – Тогда как, по моим представлениям, наше движение и дальше в прежнем направлении уже в данный момент показывает положительность таких действий не просто на десять баллов, а уже зашкаливает за предел моих ординат! Представляешь? То есть нам туда надо идти во что бы то ни стало. А то и бежать на пределе сил! Вот на вопрос, насколько тебе повредит дальнейшее движение, предвидение показывает в минусе половину балла. Причем, если проверяю окончательный итог для тебя, тоже все десять полноценных положительных баллов.

– Что это означает и что же мне делать?

После очередной продолжительной паузы англичанин заговорил более уверенно:

– Минус в половинку балла меня лично никогда не пугал, когда деваться было некуда. Это лишь означало неважное самочувствие или легкую простуду. А то и вообще ничего неприятного. Также я просмотрел тот вариант, если бы тебя оставить здесь или в избе, а пройти нам к этому «нечто» втроем. Такой вариант событий будет для нас почти что бесполезным. Да-да! Без тебя нам тайна того места ну никак не откроется. А следовательно, выход у нас, вернее у тебя, только один: отключай как можно больше своих внешних рецепторов и, сжав зубы, топай вместе с нами! Как, выдержишь?

Евгений раздумывал недолго.

– Ладно, раз надо, значит, надо. Пошли!

И дальше уже шел, с каждым километром превращаясь в сомнамбулу. Но вот на третьем часу пути некие подобные ощущения стали наваливаться и на его товарищей. А когда, по предварительным прикидкам, осталось идти не более получаса, пришлось сделать опять привал и провести очередное совещание. Теперь уже даже Бокед сомневался, но все-таки доверял своему предвидению по максимуму:

– Нашему здоровью, ни физическому, ни моральному, ничего не грозит. Здесь просто находится центр, отторгающий от себя все живое. Мы как раз к нему приближаемся. Скорее всего, этот центр – образование мистического, так скажем, толка, специально запугивающее и нагоняющее ощущение страха.

– Действительно, – согласилась вздрагивающая Монро. – Вокруг нет ни единой птички, не слышно ни пения, ни щебета. Деревья стали какие-то кривые и скособоченные, мох, словно мутант какой, висит клочьями.

– Наблюдательная, – похвалил Колобка Сергей Николаевич. – А то я подумал, что это только мне кажется. Вдобавок следов копыт давно нет, помет пропал, словно сюда ни одно стадо косуль не заходит.

– Вдруг здесь жуткая радиация?!

Лилия сама испугалась собственного предположения. Но Чарли только с досадой скривился:

– Нет здесь никакой радиации, и никогда не было! Скорее всего, виновато таинственное «нечто», отпугивающее негативными эманациями все живое. Наш инопланетный Фушилат почувствовал эти эманации первым, теперь вот и наше толстокожее сознание пробило. Животные тоже имеют высокую организацию чувств на уровне инстинктов и в подобное место по доброй воле не сунутся никогда. Но! Как бы мы ни боялись, я уверен – нам ничего не грозит. Так что, дорогие друзья, давайте будем торопиться. В противном случае, как мне все больше и больше кажется, нам предстоит нечто трудное и неприятное.

Повздыхали, покряхтели, поправили сумки с припасами да вещами и двинулись дальше. А потом им на пути попался первый скелет медведя.

Путники только глянули друг на друга да пошли дальше. Затем несколько волчьих скелетов привлекли их внимание побелевшими костями. Затем еще один медвежий. Но основательно доконал скелет внушительного тигра.

– Так, значит, все-таки радиация! – возмущалась Монро. – Или как ты еще объяснишь массовый падеж неосторожных животных?

Стоящий на коленях перед костями Чарли вначале проигнорировал слова Колобка. И только когда она стала готовиться поскандалить, а он все внимательно рассмотрел, стал отвечать:

– Элементарно объясню! Перед нами просто кладбище хищников. Сюда они приходят умирать от старости. Уж поверьте моему опыту патологоанатома: кости у этих зверей были очень старые и немощные еще при жизни.

– А как же инстинкт? Как же негативные эманации и страх перед всем живым?

– Сама могла бы догадаться! – Знаменитый сыщик встал, отряхнул колени и не спеша двинулся вперед. – Что такое хищник? Это ярый, непримиримый боец. И если при здоровой, сытой жизни он сюда никогда не ткнется, то, предчувствуя близкую, обязательную смерть, он бросает последний, самый отчаянный решительный вызов собственному страху. И под сочувствующий вой своих членов стаи смело уходит туда, откуда уже никто не возвращается. Уходит, гордый собственной храбростью, которой не обладают более осторожные и сытые молодые особи.

С минуту все шли молча, а потом Чарли добавил:

– Вот потому здесь и кладбище. Причем исключительно хищников. Уверен, мы здесь не найдем костей ни косули, ни оленя.

Сергей Николаевич в очередной раз провел по лицу, сгоняя с себя надоедливое наваждение печали, страха и желания бежать отсюда сломя голову:

– А ведь как сильно действует на психику! Если бы не твоя, Чарли, уверенность, десятой дорогой обошел бы этот район, не задумываясь. Причем был бы уверен, что так и надо. Отыскал бы сотни причин, лишь бы не идти напрямик, придумал бы тысячи отговорок, лишь бы не вникать и не анализировать собственное поведение. Странно. Но с другой стороны, что-то я о таких местах на нашей планете не слышал. А вы?

– Я никогда мистикой не увлекалась, – пытаясь сдержать дрожащую челюсть, ответила Лилия.

– А я никогда раньше таким вопросом не задавался, – сообщил англичанин. – Но что интересно, в данный момент мое предчувствие утверждает: нет больше таких странных мест на планете!

Секунду подумав, Чернов-старший подтвердил:

– Да! Это утверждение совершенно верно. Я бы тоже по своей шкале поставил плюс десять на правду в наивысшей инстанции.

– Вот! Значит, лишнее подтверждение!

– Ну раз такое место единственное на всей планете, то тогда становится понятным – почему вокруг такие гигантские, не освоенные человеком просторы. Видимо, негативные эманации действуют и на дальних расстояниях, нарастая, накапливаясь со временем, и даже охотник, проживший в каком-то срубе более чем пару месяцев, потом старается сбежать отсюда без оглядки и вернуться к людям. Вероятно, там, где люди живут сообща, влияние этого места как-то уменьшается, вот там-то и поселяются разные беглые люди, там-то и создаются поселки и города.

Закончив короткий доклад, академик с жалостью взглянул на угрюмо шагающего брата и не удержался от сочувственного вопроса:

– Ты как?

– Дойду! – буквально прохрипел тот, сжимая побелевшими пальцами свою рогатину. Пришла было мысль, что стоит эту рогатину отбросить, как неожиданное нападение заставило поблагодарить судьбу за предусмотрительность англичанина.

Со злобным рычанием наперерез людям из-за мохнатых деревьев вышли два крупных, со странно взлохмаченной шерстью волка. Атаковать они, правда, не спешили, что позволило Чарли Бокеду сделать правильные выводы:

– Очень старые! Доходяги. Очень удивлены, увидев здесь нас. Приготовились! Евгений!

Последний окрик окончательно помог Чернову-младшему собраться и даже почувствовать в себе полную уверенность совершенно здорового, послушного тела. Видимо, всплеск адреналина несколько перекрывал негативное влияние мистических, как решили считать путники, эманаций.

Благодаря этому схватка получилась скоротечной и с разгромным победным счетом для людей. Оба волка остались лежать на хвое с переломанными шеями и с раскроенными ударами топоров черепами. Причем добивали уже хищников из жалости.

– Они пришли умирать сюда с боем, так что для них такой конец самый предпочтительный, – пояснил академик икающей от страха Лилии.

Но та даже после половины выпитой воды из фляги не расслабилась:

– А если сюда придет умирать медведь? Да еще на пару с тигром? Справимся мы с их последней попыткой показать собственную храбрость и удаль?

– Постараемся, мадемуазель! Что нам стоит! – заметив, что бурные эмоции помогают бороться с таинственной напастью, заорал во всю глотку Евгений. – Ура!!! Бегом, в атаку!!! За мной!!!

И даже постарался ускорить продвижение группы, двигаясь рядом с Бокедом и в шутку атакуя рогатиной почти каждый встреченный на пути ствол дерева.

А через пять минут они пришли.

Хотя если бы не ощущения Евгения да предвидение знаменитого сыщика, большинство людей с затуманенными мозгами прошло бы дальше, так ничего и не заметив. Потому что на первый взгляд этот квадрат леса ничем не отличался от предыдущего или следующего. Разве что чуть больше каменных обломков, которые громоздились между толстенными стволами облепленных мхом лиственниц. Но сразу три уникальных человека подтвердили, что именно здесь эпицентр того таинственного «нечто», что и манило сюда экспертов, и отталкивало одновременно.

– Это здесь! – воскликнул с мрачным пафосом и трагическими нотками в голосе англичанин. А оба брата в ответ синхронно кивнули, подтверждая восклицание своим умением отличать правду ото лжи.

Зато не менее мрачно прозвучали и слова Лилии Монро:

– Если вы сейчас не отыщете что нам нужно, я разворачиваюсь и ухожу. Сама!

То ли мужчины испугались угрозы остаться без Колобка, то ли они так здорово скооперировались и сконцентрировались, но в течение одной-двух минут все трое окружили один весьма вроде неприметный плоский камень.

– Под ним лаз! – озвучил как нечто очевидное Чарли. Затем присмотрелся и добавил уже несколько иным тоном: – Но что меня смущает, так это отсутствие пыли и хвои вокруг основания камня. Словно кто-то здесь тщательно пропылесосил.

– Может, это ветер? – подала из-за спины Чернова-старшего голос женщина.

Причем вела она себя возле мужчины более чем странно: инстинктивно держалась левой рукой за подол его брезентовой безрукавки. Словно опасалась, что академик от нее вот-вот сбежит.

– Откуда тут ветер? Давно не было, – напомнил Евгений, который явно почувствовал себя после короткой схватки с волками гораздо лучше. – Даже мха и грязи не видно.

Потом, как и все, уставился на прикрывшего глаза англичанина. Тот советовался долго со своим умением. Но зато когда открыл глаза, сразу шагнул чуть влево и указал на одну из граней странного валуна:

– Упираться вот здесь и толкать вон в ту сторону.

Объект, а вернее, замаскированная под природное образование крышка люка на глаз весила тонны две, не меньше. Так что вот так просто его толкнуть могло показаться банальным безумством. Но братья Черновы ни секунды не сомневались. Приложились, напряглись, еще малость поднажали и…

Камень рывком сдвинулся с места и плавно отъехал в сторону. Словно один его край находился на невидимой оси. А глазам четверых людей открылась ведущая вниз винтовая лестница. Причем сразу поражали не высоченные ступеньки, около сорока сантиметров, а отчетливое освещение уже на третьем метре уводящего вниз колодца.

Но именно на эти самые ступеньки обратил внимание своих товарищей Евгений:

– Не нравятся они мне! Высота…

– Что не так? – с нарастающим напряжением спросил Сергей Николаевич.

– Не знаю. Вернее, не помню. Но почему-то уверен, что такие ступеньки – это нечто страшное и плохое.

– Нам ничего не грозит.

После этого твердого утверждения знаменитого сыщика было решено начать спуск. Хотя по ступенькам такой высоты спускаться оказалось и в самом деле непросто. Идущий последним академик после короткого совещания с остальными немного поэкспериментировал с горизонтальным рычагом, расположенным наверху, на несущем столбе лестницы. Легким движением руки камень над головой то закрывал отверстие, то открывал.

– Однако! – не удержалась от комментариев Лилия, когда они продолжили спуск. – Если мы отыскали секретные шахты с межконтинентальными ракетами русских, охранники нас тут и похоронят. Ни за что не поверю, что они встретят нас внизу с тортом и шампанским.

– Не бойся, детка, – впервые назвал ее так Сергей, – рядом с тобой все русские, и мы тебя в обиду не дадим. Тем более, как мне кажется, русскими ракетами здесь и не пахнет. При всем уважении к родной стране, могу заявить сразу – уровень не тот!

– Неужели это наши сюда добрались? – перешла на шепот американка. Но тут же смутилась и добавила: – Или китайцы?

– Ха! Что вашим, что китайцам далеко до такого уровня. Ты, как ученая, присмотрись лучше к материалу. Такого на планете нет. И пусть мне не поставят памятник, но я сразу рискну заявить: здесь то ли остатки, то ли единое и дееспособное НЛО! А? Бокед?! Чего замолк?

Тот спускался самым первым, не забывая советоваться с чем надо и как надо:

– Не шуми. Просто смотри внимательно и не мешай мне сосредоточиться.

Скрупулезная в этих делах Колобок насчитала ровно пятьдесят ступенек. Получалась примерная глубина в двадцать метров.

Внизу небольшое помещение-тамбур, из которого уводил слегка изгибающийся тоннель в метр шириной и метра четыре с половиной в высоту. Беспокойство опять завладело Евгением и уже не отпускало ни на минуту. Даже создалось впечатление, что он опять превратился в сомнамбулу.

Но идти по освещенному невидимыми источниками света тоннелю оказалось тоже совсем недалеко. Метров тридцать, и глазам людей открылась идеально круглая, высотой метров пятнадцать – восемнадцать пещера. Сверху видно было некое образование в виде сошедшихся створок, похоже, весь свод мог сложиться в любую сторону сегментами. А вот внизу на торчащих из пола массивных тумбах находился непривычный для человеческого взгляда параллелепипед. Метров пятнадцать-шестнадцать в длину, восемь в ширину и почти четыре толщиной. Более всего поражали воображение расположившиеся по его граням рисунки, символы, небольшие выпуклости и углубления, разные по составу и значению детали, структура которых разнилась даже на первый взгляд. Хотя пощупать все это руками хотелось страшно.

Но еще никто не успел даже обдумать последнее желание, как раздался строгий голос Бокеда:

– Трогать нельзя!

Оказалось, что увиденное было непривычно только землянам. Вытянувший вперед руку Евгений замер с выпученными глазами и трясущимися губами стал повторять:

– Это… Это?.. Это!.. Это?..

Причем каждый раз интонация восклицаний менялась от вопросительной до восклицательной. И когда повторения пошли уже по пятому кругу, стало совершенно понятно: представитель инопланетной цивилизации уверен, что должен знать увиденное, но… никак не может вспомнить.

Тем не менее еще минут пять никто ему не мешал, стараясь полным молчанием не сбить настройку или перестройку памяти. Похоже, что данный параллелепипед был тем «нечто», что могло перевернуть все сознание Найденыша с ног на голову. Причем как в положительном плане, так и в отрицательном. Хорошо еще, что Чарли до того утверждал, что визит сюда пройдет для Евгения более чем с пользой.

Но так как минуты истекали, а ничего нового из себя инопланетянин исторгнуть не мог, бразды правления опять перехватил в свои руки знаменитый сыщик.

– Все, наше время истекло! Пора возвращаться домой! Евгений!!! – громко прикрикнул он на стоящего в ступоре Найденыша. Когда тот вздрогнул и перевел замутненный взгляд на него, таким же громким, убедительным голосом продолжил: – Нам немедленно следует возвращаться! Вперед!

– Но…

– Вспомнишь потом все, что нам и тебе надо. Давай-давай, не задерживай. Мое предвидение вопит, что нам на обратной дороге придется очень тяжело, и никак не могу отыскать причину подобного утверждения.

Раз это говорил сам Бокед, следовало и в самом деле поторопиться. И четыре исследователя, подталкивая друг друга и поддерживая одновременно, выбрались обратно в лес, задвинули валун на место, подобрали свои рогатины и поспешили к своему временному жилищу.