Книга: Активная защита
Назад: Глава шестнадцатая Эксперты. Художник. Картина. Август, 201 2
Дальше: Глава восемнадцатая Эксперты. Первая месть. Август, 2012

Глава семнадцатая
Лиходеи. Гептокар. Август, 2012

Каждый из соправителей Божественной Октавы знал четко: чем короче, непродолжительней воздействие гипребеша на людей, тем быстрей со временем исчезнет из их сознания навеянное чужое мнение. Ну и понятно, что чем дольше воздействие, тем лучше навязанные насильно мысли закрепляются в подопытном материале. Вплоть до крепкой фиксации до самой смерти.
Другой вопрос, что все эти временные параметры и силу гипноза последней модификации устройства еще следовало определить экспериментальным путем. Почему некоторые из повелителей и поспешили изначально со всякими пертурбациями в небольших государствах, чтобы засечь время и подсчитать тот момент, когда люди начнут избавляться от искривленных наваждений сознания. Но даже они оказались, мягко говоря, удивлены быстрым «протрезвлением» тех подопечных, которые не так давно превратились в зверей всего лишь за один-два дня.
Именно по этой причине и для обсуждения иных прогнозируемых последствий и собрались в Гептокаре на этот раз лишь четверо коллег, претендующих в скором времени стать богами на своих материках. За круглым столом расселись: обязательный, пунктуальный как председатель Отто Грандж; неравнодушный к самкам, нервный и сомневающийся грек Палий Таикос; нелюдимый ценитель искусства Ганс Даглиц; ну и самый подкованный в научном плане, непосредственный участник отладки гипребешей Илья Воларов. Вот последний как раз и начал заседание со второстепенного вопроса, адресованного владельцу Южной Америки:
– Ну и как твое расследование в Буэнос-Айресе?
Дело непосредственно касалось того самого вызывного гравитационного разрушителя, который уже давно установили в аргентинской столице и который всемирно известные эксперты полетели в свое время ошибочно искать в тайгу. Полетели, потому что никто в мире и предположить не мог, что бывает еще и второй тип разрушителей. Они, в отличие от уже известного землянам, не устанавливались примерно на иной стороне планеты, а ставились непосредственно в месте грядущего катаклизма. Хотя структура гравитационных возмущений оставалась идентичной: все тот же «минусовый колодец» в проблемном месте и «плюсовая воронка» на иной стороне планеты. Такое устройство называлось «вызывным» и в зависимости от мощности могло либо попугать научный мир, либо в течение всего парочки дней провести такие сейсмические разрушения под собой, что раскалывались материковые плиты, а на планету могла пасть «вулканическая ночь».
Установленный в Буэнос-Айресе разрушитель был минимальным, но свое черное дело отработал сполна: паника, страх, бесполезно потраченные, грандиозные усилия людей, ну и, конечно же, отвлекающий маневр. Но как раз два дня назад в Аргентине все-таки сумели избавиться от плюсовой воронки, и всем соправителям было интересно, как конкретно это произошло.
– Никакой наводки и никакой талантливой подсказки, – начал рассказывать Ганс Даглиц, через своих послушников проведший тщательное расследование всего дела. – Они до сих пор не знают и не понимают, как у них это получилось. Просто кто-то случайно разорвал цепь питания и нарушил работу разрушителя. Ха! Если бы они еще хоть осознавали, что вызывной отличается от классического как курица от дракона, может быть, что-нибудь и сообразили, а так…
Отто Грандж указал рукой куда-то за спину, словно там как раз и находился Буэнос-Айрес:
– Но если бы там была команда экспертов, они бы отыскали устройство?
– Ты меня спрашиваешь? – угрюмо переспросил Даглиц. – Откуда я могу знать, чем эта шелупонь пользуется при своих поисках! С этим вопросом к Илье обращайся.
– Я в том смысле, – продолжил настойчиво председательствующий, – что Стенли Горпс хочет уже включить самый большой вызывной разрушитель в Японии и к моменту возрождения Чонга Жолчо сделать ему подарок: избавить Азию от Японского архипелага. Заодно и во всем мире начнется давно ожидаемое и планируемое нами оживление.
– Да пусть включает. Давно пора. Заодно цунами как следует почистит мои западные побережья.
– Представляю, – хихикнул Палий Таикос. – Будет чем полюбоваться. Только ты уж не забудь потом поделиться видеоматериалами и наилучшими фотографиями.
– Наилучшие сцены получатся в картинах, – самодовольно похвастался Даглиц. – Моя бригада живописцев уже работает на эту тему, полотна получатся огромные, прикроют любую по величине стену замка при желании.
– Наилучшие? – засомневался Воларов. – Скорее всего, нам останется что похуже.
– Эго ты зря. – Редчайший случай: немец улыбнулся и уважительно закатил глаза на потолок, показывая кого он имеет в виду. – Он… больших картин не любит. Ктому же я их наделаю в невероятном количестве. А со временем мои бригады смогут побывать у каждого из вас и заняться выбранными для больших залов фресками. И не сомневайся, Палий, на твой унылый материк они отправятся в первую очередь. Иначе ты там от тоски со своими рабынями завоешь. Хе-хе.
Отто Грандж не стал дожидаться, пока скривившийся грек, мстительно щурясь, отыщет достойный ответ, а напомнил о сути сегодняшнего сборища:
– Давайте вернемся к нашим гипребешам. Гипнотические преобразования оказались более чем короткими по времени воздействия. И меня сильно интересует вопрос: нельзя ли значительно усилить мощность наших приборов?
Но что Илья грустно развел руками:
– К сожалению, нет! Хотя при лабораторных исследованиях я пробовал это сделать, но тогда деликатное вмешательство на уровне гипноза превращается в тотальное уничтожение сознания. Людишки навсегда превращаются в животное, по сравнению с которым шимпанзе и гориллы выглядят умнейшими созданиями. А зачем нам бессловесный скот? Так что только и остается продолжить эксперимент, затеянный нашим негром: спаренные или утроенные лучи нескольких гипребешей, действующие в едином направлении. Или можно будет попробовать еще работать на встречных излучениях. Кстати, как Айрих с новым телом сросся?
– Нормально, – доложил председательствующий. – К вечеру первый раз придет в сознание, а потом примерно сутки сна – и будет готов для великой миссии черного божества.
Воларов предвкушающе хмыкнул:
– Весьма интригует, как Вонг будет мстить великому волхву в частности и всему ведичеству в целом? Нуда ладно, скоро посмотрим на его фантазии, это ведь все-таки его личная игрушка. А возвращаясь к гипребешам… – Он помассировал свои виски в раздумье. – Как ведут себя большинство марокканцев? Резко выходят из гипнотического внушения или постепенно?
– По-разному, единой системы нет, – деловито стал раскладывать перед собой листки с данными Отто Грандж. – И началось все опять со столицы.
По его рассказу получалось, что два дня назад в себя, то есть к своим прежним, статичным помыслам и сознанию, которые имелись перед революцией, стали возвращаться все участники кровавых событий. Выжившие, естественно. Кто просыпался под утро с криками, выходя из кошмарного сна, где повторялись перипетии кровавых событий; кто вспоминал медленно, с трудом, но без болезненных или склоняющих к суициду переживаний; а кто с ужасом осознавал свое участие в массовых убийствах, рвал на себе волосы и стенал от горя. Некоторые жители бросились искать виновных и зачинщиков, некоторые суетливо разыскивали своих пропавших близких и родственников, часть попыталась пробиться через глухую и полную изоляцию новой республики в большой мир. Отыскались и партии монархистов, которые бросились разыскивать как сами останки жестоко казненного народом короля, так и любых гипотетических потомков древнего рода, могущих претендовать на право наследования престола в случае его восстановления. Но в любом случае в Марокканской республике воцарился страшный, тотальный переполох и неразбериха. К началу совещания соправителей Октавы поступили последние новости: озлобленный, очумевший от непонимания народ стал опять браться за оружие и кое-где по стране начались пока еще локальные столкновения. Каждый обвинял всех, и все пытались отыскать виновников происшедшего. Хотя при этом большинство реально понимали: что именно все они и есть главные виновники искоренения монархии, уничтожения в стране всех иностранцев, установления несколько странного республиканского правления и самоизоляции от остального мира.
Но в любом случае, если некая гражданская война полыхнет в Марокко в ближайшие часы, то на его жителях можно сразу поставить жирный и окончательный крест. Наверняка все перережут и расстреляют всех. Именно такой вывод сделал Грандж, оглашая предварительные итоги:
– Из того населения мне никто не нужен в будущем, но теперь я бы все-таки хотел продолжить эксперимент. Для этого я снимаю свой гипребеш с другого направления, оставляя наблюдателей и прочие фиксирующие каждое изменения приборы, а главное устройство вновь перебрасываю в Марокко. Интересно будет, как на них воздействует совсем иная тройственная настройка.
– Да, было бы очень хорошо сравнить результаты, – оживился Воларов. – Причем результаты очень важные. А какие именно настройки хочешь ввести?
– Основная: неприятие и ненависть к любой стали. То есть никто из них не сможет взять в руки ни ножа, ни автомата, ни иголки. Этот запрет коснется золотых, серебряных и прочих украшений с вкраплением любых металлов.
– Оригинально! – не удержался от восклицания Ганс Даглиц.
– Вторая настройка будет звучать так: убей негра с помощью палки или шеста. Ну и третья: если ты и так любишь убивать негров или мечтал сделать подобное, то отныне ты их должен, с помощью все той же палки, защищать как родных детей.
Больше всего от таких планов развеселился маленький грек. Он даже слезы радости вытирал, когда давал коллегам пояснения:
– Ну не все же время нашему черному Вонгу давить белых людишек. Пусть и чернушкам по всей программе достанется! Ха-ха!
Илья Воларов смотрел на своего приятеля с явным скепсисом, пока не вспомнил:
– Палий, а ты чего по Молдавии или по ЮАР не отчитаешься? Вроде пока Айриха нет, ты его гипребешем тоже опекаешься.
– И не думал! Пусть он сам со своими славянами разбирается. Тогда как Великой Молдавией я изначально не интересовался. Ну а смешанные браки в ЮАР меня в последние дни тоже как-то разочаровали. Там тоже народ стал возвращаться к прежнему сознанию на неделю, а то и две раньше расчетного времени. Видно, интенсивный секс не идет на пользу гипновнушению. Хотя смешных ситуаций, полных гротеска, драматизма и забавного юмора, собралось уже невероятно много. – Таикос опять практически не сдерживался от громкого смеха. – Гипребеш ведь там поработал на пару дней больше, так что людишки не так резко приходят в себя. Но зато когда осознают действительность – это нечто! Представьте, оголтелый расист или расистка, которые в прежней жизни старались и одним воздухом не дышать с людьми иного цвета кожи, вдруг просыпаются в объятиях этих самых людей! А? Каково?! А то порой приходят в себя, когда эти самые люди вовсю охаживают их тело в супружеской кровати. Уже идут потоком уникальные кадры видеозаписей, на которых голые супруги бегают по городам и весям друг от друга. Но их с энтузиазмом ловят многочисленные партнеры и пытаются, словно в последний раз в жизни, ублажить тело своего мужа или супруги разными эротическими способами. Причем, как ни странно, первыми себя осознают те, кого меньшинство в семье. Оттого и сходят порой сразу с ума. Зато как весело этим любоваться! Потом я для вас организую подборки самых лучших фильмов.
– Только не обмани, – проворчал Ганс Даглиц. – Ато не получишь взамен видеокадры с цунами.
Тогда как Илья Воларов не сильно и хотел рассматривать подобные фильмы:
– Еще не насмотрелись? Как по мне, то лучше иметь сведения по Западной Украине и Белоруссии. Гипребеши работают без всякого присмотра! Разве такое допустимо? А если вдруг загорятся все три лампы на устройствах, то кто их отключит?
Смешливость грека неожиданно исчезла, и он сказал не в пример прежней веселости очень рассудительно:
– Если мы при этом не присутствуем, то наша совесть чиста: истинное слово мы не нарушаем.
– Логично. Только все-таки хотелось бы как можно подробней знать: что там творится между украинцами и белорусами?
На столе перед Отто Гранджем и такие листочки с докладами отыскались. И он не замедлил зачитать коллегам последние новости.
Получалось, что боковыми линиями овалов облучение гипребешей уже коснулось друг друга. Но так как тройственные настройки между собой несколько разнились, то как раз на территориях «касания» и стали происходить забавные вещи: ведичество приняли все поголовно и быстро, а вот с беляшами и сосательными леденцами получилась некоторая вначале неразбериха. Лишь в последние часы стало понятно: население четко разделилось на два вполне мирно уживающихся между собой лагеря. Половина людей на тех пространствах вовсю уплетали беляши, а вторая половина не менее самозабвенно увлеклась разными леденцами и карамельками.
Данный парадокс настолько заинтересовал Воларова, что он добрых четверть часа выспрашивал подробности и даже сам пообещал смотаться в туг зону «касания» лично. По его мнению, такого идеального разделения на два лагеря быть не могло, и, скорее всего, в программах тройственных настроек произошли либо какие-то сбои-изменения, либо в предварительные расчеты вкралась существенная ошибка.
Затем дослушали последние новости всей Украины и всей России. В первом случае черта возврата к древней вере рода несколько замедлилась в своем продвижении километрах в двухстах от Киева. Но паника в украинской столице нарастала: четверть населения уже выехала подальше на восток, еще четверть собиралась это сделать в ближайшее время. Но примерно вся треть киевлян несколько неожиданно отнеслись к «эпидемии ведичества» довольно спокойно. Все чаще там стали раздаваться голоса, что, дескать, пережили крещение всей Руси, чай, и от древней веры наших предков не загнемся. Вооруженное решение проблемы тоже отложили как несущественное в данном случае. Как-то все уже поняли, что, даже уничтожив в Западной Украине всех жителей до единого, наступление ведичества этой кровавой резней не остановишь. Хотя поиски вариантов и способы воздействия против незнамо кем насланной «напасти» велись более чем интенсивные.
В Москве как-то подсчитали, что замедляющееся распространение эпидемии с таким темпами окончательно остановится километров за триста от мегаполиса. И даже до этой черты оставалось еще более ста километров. То есть российские политики, власть имущие, нувориши и иностранные гости сравнительно успокоились, хотя все та же стабильная, наиболее подверженная панике четверть населения все-таки покинула город. Но тут еще возможно был виноват месяц август, как-никак наиболее приемлемый и желанный период отпусков, и его использовали, несмотря на крайне нестабильную обстановку в мире. Президент России тоже отказался от ракетной атаки по братскому народу и тоже во всеуслышание заявил: белорусы ни при чем, угроза христианству и другим религиям не от волхвов лично исходит.
Подобный итог соправителей Октавы разочаровал: войны между востоком и западом Европы добиться не удалось. Пока! Ибо после воскрешения Айриха Вонга и возврата его к делам наверняка распоясавшимся ведам приготовлен не один сюрприз. И среди них размахивание топорами и жертвоприношения друг друга – еще не самая страшная месть негра за свое убийство.
Но в данный момент ни менять настройки гипребешей в Европе, ни волноваться по поводу пришедших в сознание после революций людей соправители не собирались. Предстояла великолепная забава в виде уничтожения, на этот раз быстрого и окончательного, всей Японии. А это не только зрелищность, но и существенная, крайне вынужденная забота о собственной безопасности. При всей бессмертности, вернее, долгожительстве погибать лишний раз, а потом еще и добрую неделю оставаться не у дел не желал никто. Эго уже не говоря о самом факте гибели или смерти, оставляющем после себя весьма неприятные воспоминания.
А в сознании Палия Таикоса желание обретаться в неге и спокойствии среди своих рабынь значительно перевесило желание лично, с борта самолета полюбоваться на гибель целого островного архипелага. Вернее, не целого, потом в любом случае придется улетать от места подстроенной катастрофы, а наблюдение только первой стадии.
– Лучше я преспокойно отправлюсь на свой материк и уже оттуда буду хлопать в ладоши, – ответил грек на настойчивые приглашения Воларова. – Да и вы не забывайте, что после начала гигантских вулканических извержений треть полушария из-за выброса газа и пыли станет непригодна для полетов нормальных самолетов. Так и застрянете на каких-нибудь островах.
– Ничего, – угрюмо фыркнул Ганс Даглиц. – У нас для этого есть иные устройства, да и загрязнение атмосферы не будет таким масштабным или продолжительным.
Над этими утверждениями с ядовитым скепсисом хохотнул Илья-ученый:
– А все полушарие под слоем копоти не желаете видеть? Вполне возможно, что тучи пепла по всему миру разойдутся. Да по длительности эта напасть растянется не на один месяц. Так что когда грянет основная катастрофа, на Земле уже могут появиться первые признаки тотального оледенения. Учитывайте этот момент и не верьте вашим аналитикам! Ну и по поводу иных устройств… – Он строго посмотрел на владельца Южной Америки и даже покачал назидательно указательным пальцем. – Не забывай, Ганс, наши устройства лучше показывать, уже будучи в роли божественных посланников. Иначе смажется, нивелируется весь эффект. Да и пока все современные средства противовоздушной обороны в металлолом не превратим, рисковать челноками не стоит.
Немец нахмурился еще больше:
– Рисковать? Я тебя не узнаю! Ты становишься дряхлым перестраховщиком. Стареешь морально.
– Да мне плевать на твои узнавания, – перешел русский к грубостям, привычным для его манеры общения. Но потом сдержался и уже более спокойно, в который раз на его памяти, пояснил свою позицию в этом важном вопросе: – По большому счету для меня челнок в несколько раз дороже очередного воскрешения или парочки гипребешей. Последние можно восстановить за несколько месяцев, новое тело и того получить за неделю, а вот на постройку подобного челнока, в случае его катастрофы, уйдут годы. Если не десятилетия, учитывая грядущую катастрофу. И зря ты так надеешься на их неуязвимость, Хесус Куманда конкретно предупреждал: больше таких летательных устройств нет, поэтому эти надо беречь как зеницу ока.
После названного имени все три остальных соправителя на некоторое время застыли. При этом они с осуждением и с укором уставились на Илью, который вновь нарушил давно существующую договоренность не упоминать всуе «обозначение Господне». Раз уж сами собрались становиться богами на своих материках, то им не хотелось лишний раз ощущать себя букашкой под стопами иного существа, более могущественного, таинственного и недосягаемого в его величии. Но крамольный Воларов всегда считал подобную договоренность абсурдом и как истинный приверженец только существующих научных фактов бунтовал, пытался уколоть и провоцировал своих коллег.
Вот и сейчас он от всей души возмутился направленными в его сторону взглядами:
– Чего вы на меня так уставились? Как дети малые, ей-богу! Словно если закроешь глаза, то спрятался и тебя никто не видит!
– Ну все-таки… – начал грек, с сомнением теребя свой нос с горбинкой, но был с раздражением перебит приятелем:
– Ведь сто раз предлагал вам называть нашего благодетеля как угодно, тем более что он сам разрешил это делать. Скорее всего, выбранное им имя нисколько не соответствует действительности и просто нравится ему по звучанию. Против обращения мэтр, учитель, бог, ваше сиятельство, товарищ или даже дружище он тоже ни разу не возразил. Только и требует строгого выполнения некоторых инструкций да берет с нас иногда шутки ради истинное слово. Как мне кажется…
– Хороши у… мэтра шутки, – с трудом выдавил из себя Ганс Даглиц, тоже давненько желающий как-то более конкретно называть верховенствующее над соправителями Божественной Октавы существо, а не закатывать при его упоминании глаза на потолок. – Но раз уж на то пошло, то кто даст гарантии, что в один прекрасный час Хесус Куманда не придерется к какому-нибудь плохому слову да не открутит после этого нам головы? Да еще и навсегда открутит, без воскрешения в реаниматоре?
От таких вопросов немца не только Таикос побледнел, но и Отто Грандж стал выглядеть не лучшим образом:
– Да что вам, поговорить больше не о чем?
– Разговор у нас по существу! В любом случае я буду сегодня отправлять мэтру послание, – жестко заявил Воларов. – По моему мнению, ему просто необходимо вмешаться и оказать нам существенную помощь в определении личностей «хамелеонов» и последующем их физическом устранении. Или кто-то готов взять это дело на себя?
Чаще всего связывался с вышестоящей сущностью председательствующий в Гептокаре, но сегодня он сразу отрицательно мотнул головой. Ганс Даглиц лишь скривился, что тоже следовало расценивать как отрицание, и только грек дал словесные пояснения:
– Илья, занимайся этим сам. В любом случае ты и справишься лучше, и я тебе доверяю, а мне предстоит через пару часов выгрузка корабля на свой материк.
– О! Так ты уже транспортируешь свою не только резервную, но и основную часть Гептокара во льды?
– О том и твержу все время, что не желаю бегать по Европе и заниматься этими славянами. Оборудую полную связь, обеспечу свое виртуальное присутствие среди вас и устрою себе небольшой отпуск. В моем гареме и так волнения по поводу того, что я уделяю красоткам мало внимания. – Палий фыркнул на кривые улыбки коллег, осуждающих такое пристрастие к женщинам, и вернулся к начальной теме предстоящего контакта. – Но прошу тебя, Илья, обращаться к мэтру корректно и с чувством такта. Вряд ли он станет помогать, если ты навалиться на него с жесткими требованиями, а то и претензиями. Уж мы тебя знаем!
– Не переживай, справлюсь. – Владелец Австралии первым поднялся из-за круглого стола. – Как только будут результаты, я свяжусь с каждым в отдельности, ну а здесь соберемся уже после окончательного возращения Айриха Вонга в наши ряды. То есть завтра вечером. Пока!
И он первым устремился в сторону стены, где его виртуальная сущность и растворилась. Не стали засиживаться и его коллеги по Божественной Октаве. Отто физически, а Ганс виртуально покинули Гептокар чуть не наперегонки. Может быть, поэтому они и не заметили, как задумавшийся Палий Таикос вдруг резко замер возле своего стула, вскинул голову и собрался закричать. Но после этого вдруг неожиданно исчез, даже не приблизившись, как иные соправители к стене. На его гигантском транспортном корабле что-то случилось.
Назад: Глава шестнадцатая Эксперты. Художник. Картина. Август, 201 2
Дальше: Глава восемнадцатая Эксперты. Первая месть. Август, 2012