Глава 35
Пятый
Вторым итогом, можно сказать, самым негативным в моральном плане после проведенной ассенизаторской работы, оказалось утончение Кольца с силой почти вдвое. Так что как ни пытался Загралов отыскать уважительные причины для своего отказа, как ни пытался обосновать важность ожидания, важность естественного наполнения, а все равно пришлось этой ночью творить ялято. Причем творили они сие действо уже на новом месте, в доме деда Игната.
А так как хозяин дома сказал, что у него в лаборатории полная звукоизоляция, то там и устроили семейную спальню. Ну и там уже дали себе волю, не сдерживая бурю эмоций. Неизвестно, слышали ли крики посельчане, но вот собаки несколько раз и надолго заходились в ленивом лае и грустном вое. Наверняка нечто эдакое расслышали.
Зато к утру Кольцо наполнилось силой и стало толще и больше прежнего.
В следующую ночь, благодаря яляторным удовольствиям, оно выросло еще на тридцать процентов, несмотря на то что ду́хи Фрола, Елены Сестри и Игната продолжали вести следствие круглосуточно, а дух Ольги Фаншель помогал им в дневное время.
А вот на следующие сутки, ближе к полночи, случилось непредвиденное. Голос Пасечника вторгся в сознание обладателя, когда он с женами только начал впадать в нирвану ялято:
– Ванюша, беда! Только что совершено покушение на офицеров ФСБ, ведущих дело. Генерал сумел уйти из западни, помог его адъютант, а вот полковник Клещ вляпался по полной. Уже бы, наверное, умер, но его Игнат «держит»…
– Так что? Что мне делать? – никак не мог сообразить Загралов.
– Приготовься, и по команде тащи нас к себе. А мы Клеща на себе донесем. Ты должен снять с него матрицу естества! Такие люди не должны умирать!
– Готов! – Иван уже бежал голым в большую комнату, которая служила деду приемным покоем. – А вы?
– Тяни нас! – рыкнул Игнат, и в следующий момент он и Пасечник, держа на руках окровавленного полковника, оказались в комнате. Вечером туда доставили полированный обеденный стол, а вот стулья не успели, и он подходил для намечаемого действа. Клещ, когда его уложили, застонал от боли, на губах появилась кровавая пена. Он открыл глаза и стал осматриваться. Не увидев никого знакомого, все равно попытался сказать нечто важное, но у него ничего не получалось. Да и целитель принял все меры, чтобы не допустить резкого, судорожного кашля умирающего. Иначе смерть бы наступила мгновенно.
Испачканные кровью ладони обладателя прижимались к тем местам, которые можно было считать сравнительно уцелевшими: плечам, рукам, ногам. Вроде для создания матрицы в подспудном сознании должно хватить, но Иван никак не мог заставить себя остановиться.
Еще и слова знахаря сбивали с толку:
– Только не шевелись и дыши через раз. Тебе нельзя говорить!.. Вот когда умрешь, тогда наговоришься… Ну, кому сказал, молчать!
Судя по расширившимся глазам умирающего, он все понимал. Неожиданное перемещение, какая-то комната, незнакомые люди и более чем странные слова, которые никак не могли утешить, но… утешали! Полковник так удивился, что смог прожить еще несколько минут.
– Все, не могу больше… – выдохнул дед, потерявший, даже будучи фантомом, прорву сил.
И полковник Клещ умер. И кажется, попытался улыбнуться в последний момент. А в оставшихся раскрытыми глазах виднелась твердая вера в то, что он еще и в самом деле заговорит.
Фрол легко подхватил покойника и поторопил обладателя:
– Отправляй меня на прежнее место, пока там никого нет! Пусть товарищи его похоронят с почестями.
Иван отправил. И, печально вздохнув, посмотрел на целителя, который уже ел орешки яшисарри да заедал их «Нямой»:
– Как же вы не усмотрели? На них же в основном все следствие держится!
– Сам диву даюсь, – с досадой сказал старик. – Вроде бы они подались за сведениями к какому-то очень важному своему информатору. Я-то вперед метнулся, глянуть, что к чему, да только и успел рассмотреть в темноте комнаты, что человек на веревке под люстрой висит. Крикнул Фролу, но тут такая пальба началась! Жуть! Генерал одного бандита убил, Клещ двоих укокошил. Адъютант мастерски сработал: из обоих стволов уложил троих типов, сидевших в засаде, и троих ранил. А потом рассмотрел состояние Клеща, уже готового кандидата в покойники, принял решение и уволок раненого генерала. С верхнего марша ему вслед открыли стрельбу еще два бандита. Адъютант и туда пару раз пульнул, забросил генерала в машину, и та сразу сорвалась с места. Видимо, бандиты водителя не стали убирать раньше времени, боясь спугнуть главную цель.
«Все верно, – подтвердил вышедший на связь Пасечник. – Адъютант молодец! Верно оценил ситуацию. Клеща бы он уже не спас, а генерала мог погубить. Кстати, добиваю подранков… Игнат, давай ко мне! Вон уже со всех сторон народ несется… Ванюша, Ольгу тоже сюда давай! Хоть часика на два… Надо найти как заказчика, так и предателя в окружении генерала».
Загралов остался с двумя Еленами. Но заниматься ялято никто из них троих и не подумал. Женщины уже давно оделись и принялись готовить нечто эдакое, что не стыдно подать и в самом дорогом ресторане. А Иван приступил к созданию фантома под пятым номером.
Рассуждал он так: какой смысл оттягивать этот процесс? Энергии хватает. Никто возражать не станет. Кто лучше Клеща осведомлен обо всех нюансах расследования?
Один только вопрос и оставался: как оживший в физическом теле фантом воспримет собственное существование?
Но пока у него самого об этом не спросишь – не узнаешь. А посему Иван приступил к разговорам с только что созданным где-то рядом духом полковника Клеща.
Сорокасемилетний Алексей Васильевич Клещ перестал беречь свою жизнь после того, как его супруга и двое детей были убиты обкурившимися наркотой уголовниками. Пожалуй, он стал в этих местах наиболее непримиримым, жестоким борцом с преступностью, часто переходя все грани риска и отвергая законы благоразумия.
Лично Загралов с полковником не встречался, зато уже очень многое о нем знал. Поэтому в первом разговоре просто уточнял некоторые данные, которые не всегда корректно выспрашивать у человека, пока с ним пуд соли не съешь. Пяти минут было вполне достаточно.
Затем – короткий перерыв, чтобы продумать очередные вопросы, на которые обладатель хотел получить ответы. Еще и со всеми остальными посоветовался на эту тему, исключая Шулемину, которая не могла слышать мысленного общения.
Но когда начался второй разговор, опять случилось нарушение инструкции. В тексте сигвигатора говорилось:
«Наложение сознания и возвращение памяти фантому происходит довольно просто: во время словесного контакта на расстоянии, или во время прямого общения на близком расстоянии. Достаточно трех разговоров личного, доверительного свойства, после которых создаваемое физическое тело вспоминает все, помнит предшествующую созданию матрицы жизнь, предыдущие моменты своего создания и начинает действовать с личной инициативой…»
И сбоев пока не случалось. Даже с любимой и желанной супругой пришлось говорить три раза, чтобы она себя осознала и «ожила» окончательно.
А вот в случае с Клещом все пошло наперекосяк уже на третьей минуте второго разговора. Так и не ответив на очередной вопрос, находившийся где-то рядом дух Клеща вдруг спросил сам:
«А кто ты? И где я?»
«Не понял… – несколько растерялся Иван. – Ты вроде как должен…»
«Ничего и никому я не должен! – резко перебил его Алексей Васильевич. – Так что пока ты мне все не объяснишь, больше не получишь от меня ни одного ответа!»
«Постой, не горячись… Ты мне все-таки вначале скажи: ты себя осознаешь?»
«Несомненно!» – зло ответил Клещ.
«И четко помнишь свою жизнь и все последние события?»
«Даже помню комнату и какого-то деда, который прикладывал ко мне ладони!»
«Так это же отлично! – искренне обрадовался Иван. – Значит, память твоя сохранилась в полном объеме. Мало того, ты как-то умудрился вернуть себе сознание несколько раньше, чем я ожидал…»
«Давай твои объяснения! Иначе больше ты от меня и слова не дождешься!»
«Да нет проблем!» – И Загралов приступил к подаче уже продуманной части информации. Не следовало сразу оглушать фантом всей гаммой новых реалий. Как советовали все остальные номера, лучше выдавать новости дозированными порциями. Собственно, так обладатель раньше и делал.
Правда, в случае с полковником частичное сокрытие правды не прошло. Опытнейший оперативник словно интуитивно просчитывал недосказанное, а потом подталкивал наводящими вопросами к более объемному ответу и ошарашивал своими выводами. Но сразу чувствовалось: он очень хочет понять, куда он попал. Ни в рай, ни в ад он не верил, но услышанные им перед смертью слова «умрешь, тогда наговоришься», почему-то спровоцировали у него в сознании боязнь непроизвольного предательства. Дескать, меня каким-то образом поместили в банку со спиртом и теперь могут выпытывать все секреты следствия.
Пришлось демонстрировать остальные чудеса. Да и пора было это сделать в любом случае. Фантом номер пять, в ладно пригнанной полевой форме, материализовался в избе и был усажен за накрытый стол, вокруг которого ловко порхали две красивые женщины. Первым делом Иван угостил Клеща раствором тава-гры.
– Это для улучшения боевых качеств во время пребывания тебя как духа, – спокойно пояснил он и подвинул на тарелочке три яшисарри, тогда как Сестри размешивала ко втором стакане содержимое двух пакетиков «Нямы». – А это концентраты калорий, они служат для восполнения энергии, которая уходит на твое создание и на твое существование.
Прежде чем принять концентраты, Клещ спросил:
– И где это мы? – и провел рукой по животу и груди, куда ему нанесли смертельные раны.
– Поселок Аргунны.
– Ага! Значит, «Народник» – это ты?
– Не совсем так, – улыбнулся Иван. – Я скорей тот человек, который умеет создавать физические фантомы иных людей и давать им сознание этих людей. Ну а потом курирую эти фантомы, собирая и передавая энергию для их деятельности. Правильнее сказать, «Народник» – это наш Фрол Пасечник, который помогал тебе в следствии, придумал эту подпись для подбрасываемых сообщений и в последнее время пытался тебя с генералом оберегать. Увы!.. Но генерал жив остался, хоть и ранен.
– Это я виноват! – скривился Клещ, опять непроизвольно прикладывая руки к животу. – Было подозрение на племянника генерала, но оставил при себе… И вон оно как обернулось… Кстати, есть возможность немедленно предупредить о предателе?
– А зачем? – пожал плечами Загралов. – Наша команда уже и так высчитала предателя и плотно его контролирует. Сделать еще какую-нибудь гадость он не сможет, а скоро его ликвидируют вместе со всеми подельниками и покупателями его услуг. Причем после гибели никто не усомнится в его связи с бандитами.
– Жестко у вас, – покрутил головой полковник, стараясь незаметно рассмотреть усевшихся за стол женщин. – Не слишком ли много на себя взяли карательных функций? Все-таки справедливость должна быть «прозрачной» на всех ее этапах. Не правда ли?
– Кто бы говорил?! – возмутился Иван. – Сам такой! Уж мне-то не надо тут пацифиста или добряка в белых перчатках из себя корчить. Каждая тварь должна быть наказана по содеянным ею преступлениям! Всегда! Везде! Невзирая ни на что! И это для нас главный закон!
Клещ широко улыбнулся:
– Тогда я ваш, со всеми своими тараканами! – Он вновь посмотрел на женщин. – Рад буду познакомиться. Вы здесь на таком же положении, как и я?
– Не совсем. Это мои жены, и они более чем натуральные, – ошарашил его Иван.
Он представил их, сказал, что есть еще и третья жена, и добавил, кивнув на Елену Сестри:
– Она имеет кучу паранормальных способностей. Иначе говоря, потомственная ведьма…
– А ведь я о вас, Елена, слышал! – воскликнул полковник. – И намеревался встретиться и поговорить. Вы бы при желании нам очень могли помочь.
Ведьма величественно кивнула, а Иван сказал:
– Считай, что она уже давно работает для пользы народа и делает это с максимальной отдачей. Ну а Елена Шулемина – актриса кино, живет и работает в Москве, сюда приехала на короткое время. Скорее всего завтра уже уедет…
Но у актрисы было свое мнение на этот счет.
– Вряд ли я еще целую неделю смогу отправиться в дальнюю дорогу, – вздохнув, сказала она, и это прозвучало так естественно, что и ни у кого и мысли не возникло о том, что она играет. – С этим токсикозом… Нельзя рисковать здоровьем нашего будущего ребенка.
Иван нахмурился и открыл рот, но тут же его и закрыл. Ведь в последнее время Елена и в самом деле несколько раз говорила о недомогании. Вроде бы вскользь, но факт оставался фактом: она заранее приготовила уважительную причину, чтобы остаться здесь еще на некоторое время. И ведь ничего тут не поделаешь! Она же будущая мать, все ее берегут и ей сочувствуют. Даже Ольга скорей на Ивана ругаться станет, чем выпрет подругу в Москву в таком «плачевном» состоянии.
– Там видно будет, – наконец сказал он и взглянул на полковника: – Давай ешь и отправляйся к команде на помощь. Там сейчас как раз тебя друзья оплакивают и решают, где и как хоронить будут.
– Только возле жены своей хочу лежать! – чуть не вскочил со стула фантом. – Да только… никто об этом от меня никогда не слышал…
– Так это дело поправимое, – сказал Загралов. – Пиши завещание и подписывай вчерашним числом. Думаю, что твои соратники и без нотариуса ему поверят. Положим его у тебя дома на видном месте. Да сам и положишь…
– А такое возможно?
– Теперь для тебя многое возможно. Пиши.
– А можно будет кое-что на память забрать? Рисунки детей…
– Конечно. Подыщем надежное место для их хранения.
Завещание получилось объемным и многозначительным, ведь Клещ получил уникальную возможность обдумать его уже после своей смерти. И он использовал эту возможность на полную катушку. Еще и обнадеживающую весточку решил оставить для своего лучшего друга генерала. Правда, тут уже не обошлось без консультации с обладателем, а тот посоветовался по связи со всеми фантомами. Было решено не перегибать с мистикой, и в результате получились такие строки:
«Чтобы со мной ни случилось, я всегда вернусь и отомщу своим обидчикам. С того света, с иного, но обязательно их достану! И будет как в той мечте, которую я однажды с другом обсуждал у костра возле Байкала: каждый подонок получит по заслугам!..»
Этим другом и был генерал, с которым они и ночевали однажды у знаменитого на весь мир озера. Тогда Клещ и размечтался, что если вдруг погибнет, то получит новое тело и продолжит наводить порядок. Генерал тогда еще будучи майором, с иронией воспринял слова товарища, желторотого лейтенанта, но наверняка разговор запомнил и намек должен понять.
Вот так Алексей Васильевич Клещ стал фантомом номер пять.
