Глава 33
Грядущие реалии
Два последующих дня никто не прохлаждался в «Империи Хоча», но проблем от этого и дел меньше не становилось. А если какие вопросы и решались в рабочем порядке, за ними прицепом тут же выплывали новые, ещё более многочисленные и неразрешимые. Но в целом картина прорисовывалась довольно оптимистическая.
Враг затаился и ничем себя пока не выказывал. Следовательно, пересмотра даты коварного финансового удара пока не совершали. Поэтому и прочие удары наверняка будут нанесены тогда же или чуточку раньше. Какие именно и как, пытались выяснить многочисленные фантомы Загралова и его союзников-пятидесятников. Времени для этого ещё оставалось предостаточно.
Ну и самое главное, шло личное развитие как самого Ивана, так и его нового соратника Якова Шереметьева. Загралов, всего лишь два раза усевшись в Пасть, умудрился получить ещё одно Кольцо «Особое-2» и теперь делил свою Цепь на два неравномерных участка. В одном – четыре «родных» Кольца, как он их назвал, а во втором – три: одно «родное» и два «особых». Причём отсоединялись друг от друга только «особые». А с остальными «родными» их сцеплять обладатель так и не решался.
В результате такой мощной прибавки Иван пытался научиться оперировать бóльшими силами, чем мог толком совладать.
В то время как его молодой коллега только накапливал энергию. Так, после первой «зарядки» в Пасти он хорошо провёл время с Ялято и его резервуар стал двойным. Теперь там просматривались два телеграфных столба, смыкающихся как косой крест в виде икса. И уже нетрудно было догадаться, как у новичка вообще станет формироваться связка из ёмкостей с силой.
– Мне кажется, она станет строиться в виде Ежа, – предположил Иван. – Наверное, подобное положение хорошо для атаки. А вот с индивидуальным лечением пациента будет неудобно.
– Может, и так, поживём – увидим.
– Но разъединять резервуары учись сразу, в любом случае пригодится.
Своё новое Кольцо он, как и намеревался, продержал на должном карантине, никакого негатива от него так и не заметив. Зато преподнёс сюрприз Фрол, который питался энергией именно с «Особого». Причём сделал он это в виде жалобы:
– Вань, я этой ночью несколько не в себе был и странно вёл…
– Конкретней? – тотчас заволновался обладатель.
– Да это всё по той деликатной теме по поводу интима…
– Вот же беда! Вообще не смог, что ли?
– Нет, наоборот! – признался Пасечник с явным смущением. – В меня словно юнец вселился, мы так пылко развлекались, словно в первые ночи нашего знакомства.
– О-о! Да это же здорово! И ничего плохого в этом не вижу. А как Дарья к этому отнеслась?
– Похоже, что первый раз после нашего воскрешения довольной осталась. Даже заснула немного… А я вот лежал и, честно тебе сказать, ещё хотел… Но и это не всё, вдруг пожалел, что с нами ещё одной женщины в постели нет…
– Вон оно что! – порадовался за друга Иван. – Так – прекрасно! Твоя жена на это прямым текстом намекала. Только вы с Дарьей дальше сами разбирайтесь, меня в это дело не впутывайте.
– Разберёмся, – пообещал Фрол, но так и продолжал гнуть свою линию: – Но я это всё к чему говорю, кажется, во мне чересчур много энергии, и как раз этой самой…
– Понял, – нахмурился Загралов, припоминая, что и он прошлой ночью был слишком активен. Та же Шулемина даже пожаловалась: мол, не слишком ли? Тогда он погрешил на её беременность, а вот теперь задумался: – Будем разбираться, тебя на следующую ночь отключу…
– С какой стати? – Теперь Пасечник нахмурился. – Пусть так и остаётся… Ты для эксперимента лучше кого иного подключи, вот на нём и сравним воздействие.
Пришлось согласиться. Задуматься над следующей кандидатурой. Да поспешить с опросом к Якову.
А тот заявил, что никаких излишеств за собой не заметил. Ещё и добавил со смешком:
– Такого жеребца, как я, ничем уже не улучшишь!
Пришлось наблюдать и анализировать со слов его подруг, а это оказалось делом не одного дня.
Непосредственно по поводу Шереметьева, как нового обладателя, союзникам была дана самая расплывчатая информация. И то лишь на третий день после вручения и перенастройки сигвигатора:
– Трофейное устройство вручено в надёжные руки. В данный момент ведётся «прокачка» нашего нового коллеги. Как только он сможет за себя постоять самостоятельно, я вам его представлю. Если решит уехать в дальние края, я сообщу дополнительно.
Никто из полусотников на подобную краткость не обиделся: тайна должна соблюдаться как можно дольше ради блага новичка. Иначе не выживет. Это только Загралов такой шустрый оказался, играючи со своим предшественником по обладанию сигвигатором справился. Не всем так везёт.
Ну, разве что Леон Свифт укорил в излишнем недоверии:
– Общее дело делаем, мог бы своего опекаемого и представить. Уж большой компанией мы бы его лучше от неприятностей оградили, чем ты в одиночку.
За что получил ответный укор:
– Так вы же сами в два голоса утверждали, что так поступать надо обязательно и ни на чьи уговоры не поддаваться.
– Так это имело место в начале нашего знакомства. Тогда мы просто в наставники напросились, а сейчас мы кто? Друзья, союзники и чуть ли не родня. А ты как себя ведёшь?..
Но, судя по ухмылке Апостола, Леон больше для форсу ворчал да из вредности. А может, просто проверял на слабину? Ведь никоим образом только что создавший первого фантома новичок не мог помочь и так невероятно мощному квартету против общего врага. Самое достойное для него место – это защита дома. То есть конечная линия обороны, на которой приходится бросать в бой последние резервы.
Полусотники взвалили на себя основную часть колоссальной работы по подготовке и внедрению в жизнь судебной реформы. Как она ни выглядела изначально абсурдной и утопичной, а с каждым днём казалась всё более и более реальной для воплощения. Это лишь в первый момент сдавалось, что государство, а уж тем более народ не проживёт без судей, адвокатов и нотариусов. А потом всё стало становиться на свои места.
В самом деле, если банкоматы умеют и принять деньги, и выдать их из своего чрева, то это, кажется, в порядке вещей. Помимо этого последние модели банкоматов любого клиента снимут на камеру, сверят отпечатки пальцев, измерят вес, просканируют багаж и карманы, а при особом на то желании привлечённого для помощи оператора, то и задержат на месте опознания до прибытия полиции. Значит, подобная система, охраняющая достояние банкиров и капиталистов, пригодна и действует отлично. А вот если будут строго судить по букве закона, то уже требуется уйма хитрых вымогателей в строгих тогах, которые лишний раз только своим существованием повторяют всемирно известную русскую поговорку: «Закон словно дышло, куда повернул – туда и вышло!»
То есть, кто больше заплатил или имеет власти, тот и прав. Везде и всегда! И зачем такие суды? Тем более если сами судьи, прокуроры, адвокаты и прочие ошивающиеся у гигантской кормушки по уши запятнаны связями с преступниками, подлыми политиками и разными мошенниками-аферистами. Вся эта гигантская машина только и работает лично на себя да на своих опекунов.
А что случится, если преступления будут рассматриваться машинами? Тем более что нет ничего проще, чем построить такие, которые будут намного умней, продуктивней и морально чище тех ушлых устройств, способных лишь проверять банкноты на фальшь да выслеживать тех, кто избегает платить налоги.
Получится ли задумка? Восторжествует ли справедливость?
Вот эти все темы и вопросы, пока ещё подспудно, а кое-где практически подпольно, распространялись среди основной массы народа. Причём системы подачи порой были полярно разные. Правильно проинформированные журналисты давали в статьях дельные пояснения и выдвигали утопические предложения. В ответ на них с особой истерикой высказывались критиканы, которые своей злобой и несуразными, глупыми репликами отталкивали от себя даже союзников. Затем опять следовали дотошные и вполне приемлемые для любого ума объяснения, телевизионные и газетные обзоры и развёрнутые комментарии, раскрывающие истинное положение дел.
Ну и стоило напомнить, что огромная часть всех идей, подсказок и толкований буквально проталкивалась ударами по лбу несогласных редакторов, владельцев газет и кураторов телеканалов. В ход опять пошли страшные слухи и сплетни о «чистильщиках», которые проталкивают решительно новую идею в жизнь. Дескать, основных мафиози из Москвы уже убрали, а теперь вот и за тех, которые под мундирами да под мантиями свою подленькую, рвущуюся к власти сущность скрывают.
Дело двигалось. Хоть и не совсем так, как хотелось бы.
Ибо скрип зашатавшейся системы стоял невероятный. И в какую сторону всё это рухнет, никто точно предугадать не мог.
Одной из самых тревожных, хотя и вполне ожидаемых проблем стало сопротивление грядущей реформе самого государства. А правильнее сказать, опасения президента, его команды, а также руководителей всего государственного аппарата, которые, в общем-то, считались лояльными власти и довольно неплохо справлялись на местах и в креслах своего ведомства или министерства.
Конечно, и среди них хватало людишек, живущих только одной мыслью: «Набить собственную мошну капиталом сейчас и немедленно! А там хоть трава не расти!» Но большинство всё-таки болели, переживали душой за свою страну. Пусть медленно и не всегда верно, но пытались отвоевать для народа утерянные богатства. Потому что многие осознавали: жить среди нищих – это удел нищих духом.
И вот как раз эта огромная, порой слишком инертная масса государственного аппарата могла по ошибке стать не союзниками или хотя бы нейтральными при проведении реформы «Автосуд», а врагами. Причём врагами ярыми, фанатично ослеплёнными, не управляемыми даже своими лидерами и авторитетными предводителями, если события примут кровавый окрас.
Следовало срочно привлекать их на свою сторону всеми возможными и невозможными средствами. Ну и начинать следовало «с головы». То есть непосредственно с президента. А может быть, с лиц его самого ближайшего окружения.
Но тут против обладателей начинал вступать в силу закон, который мог оставить их без сигвигаторов. Власть – она штука скользкая, непредсказуемая. Окажешь давление на президента – и вот ты уже на несколько сантиметров выше его в иерархии власти. А это не просто разрешённый лимит в сто тысяч, это уже миллионы!
И в этом направлении обладатель, как и минёр, ошибается только один раз.
Поэтому следовало всё устроить так, чтобы любые инициативы реформы якобы исходили от самого президента и его окружения. А это было ой как непросто! Не говоря уже о том, что противоборствующие группировки могут направить всю мощь ответного удара именно на президента страны. Как этого избежать? Тоже вопрос не для ученика первого класса.
Для начала решили попросту подкупить тех, кто мог формировать проводимую политику и непосредственное мнение самого президента. Затем следовало нечто величественное предложить и ему самому. Ну и напоследок сделать так, чтобы любой покушавшийся на представителей высшей власти погибал в обязательном порядке. Лучше всего ещё в момент создания бомбы или в период пристрелки выданного ему оружия. Сложнейшая задача, но силами пяти, а то и шести обладателей вполне выполнимая.
Первый этап – подкуп. На это были брошены все те произведения искусства, драгоценности и уникальные вещи, которые были захвачены в виде трофеев в хранилище Бонзы и Туза Пик. При этом истории появления особо скандальных предметов или украшений, запятнанных кровью и насилием (а были там и такие!), подавались с необходимыми пояснениями. Мол, где взяты, когда и у кого. Пусть и остаточный удар по врагу, прячущемуся где-то в подполье, но всё-таки. Нечего было такому высокопоставленному чиновнику собирать краденое и потакать грабителям!
Попутно на «нужды команды», а также на «представительские, откупные и отходные» были отданы все те предметы, которые хранились преступными шайками Москвы «на дне», в тех самых катакомбах, где чудом выжила Надежда Нефёдова. Склады оказались огромными, и товар там некоторый «вылёживался», ожидая своего часа продажи, не одно десятилетие. Можно сказать, что и тут имела место многоходовая акция. Наказывали преступников, восстанавливали попранную справедливость, помогали законному президенту страны и вычисляли в его окружении тех, кто пытался переданные им дары «на благо народа» не вернуть законным владельцам, не сдать государству, а оставить себе. Доходило до смешного: чтобы вернуть своё доброе имя, некоторые «несуны» впоследствии возвращали утаённое добро обратно вместе со всем своим состоянием. И ещё сильно при этом радовались.
Второй этап – предложение президенту, от которого тот не смог бы отказаться. И оно имелось. Причём давно уже проскальзывало в прессе, умах сограждан и в политических кругах власти. А именно: возможность стать императором. И неважно чего: просто России, Всея Руси или Славянского Мира. Ценилась сама суть: «…Мы вам в этом поможем, и это будет навсегда!» И только вскользь, словно невзначай добавлялось: «Ну а саму суть императорского правления будет решать народ. Скорей всего, с помощью тайного электронного голосования». Конец цитаты, на которую никто особо внимания не обратит, потому что в подобное не поверит. Что и требовалось доказать, не сейчас, так в будущем!
Ну и третий важный этап – это гарантия защиты для будущего императора и его окружения. Здесь уже следовало немного схитрить, запустить в обиход сказочку в виде сплетни. Дескать, «чистильщики» – они не желают о себе заявлять миру, а потому будут и дальше действовать тайно. Во главу угла своей деятельности поставят великую миссию уничтожения всех убийц, которые только пожелают посягнуть на представителей высшей власти. И в самом ближайшем будущем гарантии этой самой миссии и её первые результаты будут предоставлены в виде документов и киноматериалов.
Вот такая затевалась игра, и она уже захватывала все пласты общественной жизни. В ней с огромным азартом и энтузиазмом приняли участие полусотники, ныряя с разбега и только радуясь бурному течению. Давно они так не развлекались!
Хотя в том течении так и вспенивали воду подводные камни косности, затягивали в пучину мощные водовороты инакомыслия и угрожали порвать на куски острые выпуклости перекатов, которые можно было ассоциировать с зубами мировых акул капитализма. Потому что те акулы ни в коей мере не хотели осуществления подобной реформы даже в одном малюсеньком городе. А уж если она получится на одной седьмой (если не на одной шестой) части суши, то тогда и остальному миру придётся волей-неволей перестраиваться под новые реалии. А подлости и беззаконию в тех реалиях очень сложно будет прижиться. Вот потому разные там акулы и прилипалы собрались кусаться.
Или… воевать.
