Глава 25
Нежданный «крот»
Передислокация, а затем и начало слежки за сценаристом Тюрюповым пошли штатно, почти привычно. Заглянул вначале в обе спальни. В одной на кровати лежали раскинувшись две девицы. Видно было, что здорово их умотал за ночь прославленный Рио-Валдес. А вот во второй, закрытой плотно упорами и пододвинутой мебелью, вылёживались два запасных тела пятидесятника. Только и оставалось порадоваться, что два, а не пять. Иначе уловить действия Санчеса, просчитать его ходы оказалось бы на порядок сложней.
Тот и в самом деле оказался ранней пташкой, а может, и к резкой смене часовых поясов после Америки никак не мог привыкнуть. «Глаз» проник в «слепую зону», когда её обладатель находился в душевой комнате. При этом не просто мылся, а напевал известный русский романс «Отцвели уж давно хризантемы в саду…». И хорошо напевал, этаким сочным, приятным баритоном.
«Специально голос себе укрепил, с самого детства подменного тела, – догадался Иван. – Вон Лучезар для себя тоже постарался… На похоронах своих пел, словно певец оперный… Но фиг с ними, с певцами, а вот где мне тут спрятаться?..»
В гостиной, совмещённой с рабочим кабинетом, плазменный телевизор висел на стене, да и смотрел в нужное место не в выгодном ракурсе. Поэтому пришлось поискать иное место для собственной маскировки. И показалось, что огромная хрустальная ваза для цветов тоже может подойти. Пустая и огромная. Да и интриговало, поместится в ней «Глаз» или нет? Если нет, то всегда можно ретироваться в иное место, хотя бы и за тот, неудобно расположенный телевизор.
Жаль, но по собственным ощущениям не удавалось понять, упряталась ли Дальняя Сфера Визуального Контакта (ДСВК) внутри или нет. Оставалось лишь дождаться проживающего в номере коллегу да присмотреться к его поведению. И за оставшиеся две минуты подумать:
«А девиц-то он почему не выдворил наружу? Собирается и дальше пользовать? Или иные планы имеются? Вполне возможно, что в накачке собственных резервуаров нуждается, но наверняка ему для этого и фантомов женского пола хватает… А вот к Джеку я зря не заглянул. Проснулся он или ещё дрыхнет?..»
Оказалось, что проснулся. Потому что освежившийся Санчес, укутанный в банный халат, вошёл в гостиную апартаментов, сразу же поднял внутренний телефон и позвонил в соседний номер:
– Не спится? Ну тогда зайди ко мне и полюбуйся на пару цыпочек, которые меня баловали своими ласками. Вдруг и у тебя уже нечто проснётся? А?.. Давай, жду…
Минут пять он ждал, занимаясь бессмысленными с виду делами, а на самом деле наверняка общаясь со своими фантомами. Когда же явился знаменитый артист, с самодовольной улыбкой повёл его в спальню со спящими женщинами. Загралов же, довольный, что его в вазе так и не обнаружили, поплыл следом, где и стал свидетелем интересной сценки. Джек только не облизывался, пуская слюнки и раскатав губу, любуясь молодыми, сексуально соблазнительными телами. Потом вообще решил ощупать эти тела, погладить их, даже губами сочных сосков касался. Судя по тому, что девицы не проснулись, они либо были чем-то подпоены, или контролировались гипнозом. Да и Рио-Валдес это подтвердил без всякого смущения:
– Девочки под внушением, так что можешь творить с ними что хочешь, они тебя и не запомнят.
Похоже, в какой-то момент знаменитость решил, что и в самом деле сподобится на любовный подвиг. Но ещё пару минут погладив тела и местами сильно исцеловав, с некоторым разочарованием поднялся с кровати:
– Ты знаешь, почти шевельнулось, мне даже показалось, что смогу, но… Однако до нормального стояка не дошло…
– Всё равно отлично, дружище! – от всей души радовался сценарист. – Главное, что процесс омоложения налицо. Еще недели две, максимум месяц – и точно сможешь. Всё будет, как я обещал!
– Ну да, теперь-то я уже и не сомневаюсь… – кивал Джек, но взглядом так и тянулся к красоткам. – Ну, до чего ж хороши! Прямо сказочные феи! Поражаюсь, почему они в кино не снимаются?
– О! Тут таких много, на всех фильмов не хватит! – Посмеиваясь, Санчес провёл приятеля в гостиную, предложил сесть и, поднимая трубку внутреннего телефона, спросил: – Тебе чего заказывать?
Решили оба, так сказать, позавтракать в маленькой компании.
Но теперь наблюдателю были ясны уже две вещи: заметить его в вазе неприятель не смог, и причина такой крепкой, наблюдаемой дружбы совершенно ясна. Знаменитому артисту уже восемьдесят не за горами, здоровье не то, печень пошаливает. Про иные земные удовольствия тем более давно пришлось забыть, хоть и считался не раз сексуальным символом Америки за многочисленные любовные похождения. А тут вдруг нарисовался некий сценарист, пусть и довольно известный, но всё же не ровня Джеку по всем параметрам, да пообещал то, за что почти каждый на Земле пойдёт на любое преступление. Молодость! Пусть и не полную, но хотя бы частичную, с возвращением некоторых мужских способностей, что уже само по себе диво дивное.
Мало того, судя по состоянию престарелой звезды, по его отличному аппетиту, умению здорово выпить и недавно вот проявившемуся «почти шевелению», дело и в самом деле идёт на лад. Другой вопрос: как коварный и ушлый Тюрюпов этого добивается? Неужели снял с артиста матрицу и сотворил полноценный фантом? Как-то не совсем согласуется такая расточительность ресурсами, да и, по словам иных полусотников, Рио-Валдес давно замер в своём развитии.
Существовал иной вариант, такой, как сотворил сам Загралов с состарившейся Сталной Сестри. Он отделил одно Кольцо от Цепи и полностью разрядил его в уложенное по центру тело ведьмы. Та уже вторую неделю омолаживается, и довольно значительно. По крайней мере внутренне и физически, потому что того же обладателя передвигает во время «скачек» наравне со своей дочерью Еленой. Мог Тюрюпов учудить такое же? Почему бы и нет? Если один обладатель о таком догадался, пусть и после определённых подсказок со стороны ведьм, то и второй мог умом блеснуть.
Но существовал и третий вариант, так сказать фармацевтический. То есть артиста могли нашпиговать определёнными лекарствами, анаболиками, возбудителями и прочими современными компонентами. Иначе говоря, мобилизовать его внутренние ресурсы на резкое повышение активности. Такое может продолжаться месяц, максимум два, потом резкий спад активности и, скорей всего, смерть. И если творится здесь и сейчас подобное, то коварство сценариста проявляется во всей глубине. Ибо нежданная смерть Джека так ударит морально по только что образовавшейся кинокомпании, что она вряд ли когда толком встанет на ноги.
«Неужели именно такое задумывалось? – в некотором шоке размышлял Иван, по ходу дела скидывая свои догадки кому следовало в команде. – Неужели стоило городить такие сложности только по причине желания насолить лично мне самим фактом провала нового начинания? Или это всё-таки сговор с Большим Бонзой? Печенег наносит удар по финансам «Империи Хоча», Тюрюпов – по престижному проекту, а сам Бубенчик и все они вместе – по всему остальному? К тому же нельзя забывать, что сигвигатор покойного Волоха мы так и не отыскали, скорей всего, его сумел как-то прихватизировать всё тот же Бубенчик, который наверняка если и уймётся, то лишь в могиле. И наверняка уже некий уголовник, не имеющий за душой ничего святого, развивается с помощью вливания в него силы из Кулона-регвигатора. И подобное развитие может оказаться для нас невероятно негативным. Кажется мне, что будем неприятно удивлены внезапным появлением на арене ещё одного игрока… И ведь почти невозможно его отыскать…»
В самом деле, не станут же все четыре обладателя-союзника только и делать, что ездить, точнее говоря, «скакать» по Москве, ближнему и дальнему Подмосковью в попытках наткнуться на сферу новенького коллеги. Этак и года не хватит для такого слалома. Да и год может оказаться потрачен впустую, если враги ведут основную подготовку где-то вдалеке. А здесь только вынужденно находятся пятидесятники Печенег и Тюрюпов.
Вся команда Загралова тоже не бездействовала, проводя работы и действия, как запланированные, так и форс-мажорные. Но в то же время и дельные идеи время от времени подбрасывала. Так, например, представители силовой группы настоятельно посоветовали не делиться пока с союзниками информацией по роли Печенега во всём заговоре.
– Вполне возможна нечаянная утечка информации об этом на сторону, – размышлял майор Лидкин, пожалуй, самый подкованный специалист в финансовых вопросах. – Тогда «бухгалтер» резко сменит тактику и ударит по финансам с другой стороны или иным методом, а мы окажемся не готовы. Тем более что готовящийся удар касается только нас и других нисколько не затрагивает, значит, это наше внутреннее дело.
Трудно было с такими доводами не согласиться.
Часовое наблюдение в номере Тюрюпова подходило к концу. Как ни прислушивался лазутчик, ничего интересного или очень важного узнать не удалось. Приятели говорили только о деле, обсуждали режиссёров, артистов и формировали единое мнение по поводу подбираемых сценариев. Иным поклонникам кино было бы жутко интересно такое послушать, а вот Иван заскучал. И еле дождался намеченного срока для смены декораций.
Быстро и, главное, незаметно покинул хрустальную вазу и вскоре уже «Глазом» подсматривал за метанием людей в гостинице «Рэдиссон Ройал». Очень интересовало, как поступит проснувшийся Ричард Кюден. Тот действовал спокойно: запасное тело тут же куда-то отправил, а сам, захватив ноутбук под мышку, двинулся в указанное для эвакуации при пожаре место. В оставшихся вещах рыться, будь такая возможность, не стоило.
Минут через двадцать Печенег вернулся в номер. Тщательно в нём осмотрелся и, материализовав своего загадочного колдуна, заставил вновь проверить помещение расставленными ладонями. Видимо, на всякий случай перестраховывался. Затем долго сидел молча в кресле с прикрытыми глазами. Очевидно, вёл работу с запасным телом и фантомами. И только стало интересно, когда с регистрации доложили о визитёре.
– Пусть поднимается, – разрешил Ричард.
Загралову тоже пришёл доклад о посетителе:
«Известный экономист, крупнейший банковский функционер. Вчера уже посещал номер господина Кюдена и имел с ним часовую беседу. Сегодня с утра наладить за ним слежку ещё не успели. Так он сам сюда пришёл».
«Тоже хорошо, вдруг сейчас чего дельного и поведают… – размышлял Иван, более довольный оттого, что о его присутствии сегодня даже не подозревают. – Хорошо ведёт себя клиент, не дёргается…»
Появившийся банкир выглядел как таким типам и полагается: живчик, с честными глазами и самой обаятельной улыбкой на лице. Такому люди последний рубль отдадут, ещё и благодарить станут.
Усевшись на предложенный стул, гость первым делом поинтересовался:
– Говорить можно? – имея в виду явно секретную информацию.
– Здесь – можно, – разрешил Ричард и тут же грозно нахмурил брови: – Но во всех остальных местах не забывайте о тотальном молчании! Помните: вас могут и подсмотреть, и подслушать даже в вашем денежном банковском сейфе!
– Не сомневайтесь, подобное условие мною выполняется. Поэтому перехожу к делу. – Банкир достал из внутреннего кармана наладонник и под диктовку постояльца номера стал записывать кучу самых разнообразных цифр. Причём практически без особо длинных словесных пояснений. Видимо, финансистам и слова особые не нужны для общения.
В настоящий момент уже Загралов окончательно удостоверился: озвучиваются именно секретные счета «Империи Хоча» и счета тех «спонсоров», от которых переводились деньги из-за рубежа. Если были малейшие сомнения, они моментально развеялись: готовился страшный удар по финансовой структуре, по финансовой опоре нового обладателя.
Но ещё более интересно стало, когда закончили записывать, и гость перешёл к весьма болезненной для него теме:
– Я к вопросу о безопасности всего процесса и наших жизней. Наши службы безопасности предоставили данные о поддержке Хоча и компании группой невероятно влиятельных, можно сказать, опасных лиц. Есть опасения, что они могут организовать встречный удар, который не только сломает нашу игру, но подорвёт финансовые устои наших банков. Какие у вас гарантии, господин Ричард, что подобное не произойдёт?
Тот долго пыжиться или ходить вокруг да около не стал:
– Риск подобного контрудара перекрывается и нивелируется нашей полной осведомлённостью о том, что творится в стане наших противников. И если те только лишь обеспокоятся грядущими для них неприятностями, наш человек сразу даст об этом знать.
– Отрадно такое слышать. А что по поводу нашей личной безопасности? После такого передела имущества могут добраться и до наших тел, и тогда нам не поздоровится в пламени мести.
– И тут я вас порадую. В момент передела финансов, как вы правильно выразились, будут физически устранены главные фигуры в лагере противника. После этого о всякой мести или разборках можно смело забыть. Да и обещанные лично вам преференции, как мы договорились, перекрывают любой риск. Не правда ли?
– Конечно! Только вот жить хочется всё равно, и золотой гроб ни одному покойнику удовлетворения не доставит.
После такого обмена заверениями и объяснениями собеседники перешли к обсуждению каких-то особо хитрых действий. Многоходовых фьючерсных сделок, которые непосредственно Загралова никак не касались. И он уже более спокойно мог пообщаться с фантомами своей команды.
– А что я говорил?! – экспансивно восклицал майор Лидкин. – Есть! Есть некий «крот» в наших рядах!
– Здесь ты перегибаешь, – пытался образумить его генерал Тратов. – Среди нас не может быть предателя по умолчанию.
– А я и не говорю, что кто-то сможет врать и двурушничать, находясь почти под полным контролем обладателя. Но ты вспомни, что Иван в союзе не один! Помимо него там ещё три человека!
– Опять перегиб! – уже со своей стороны его осаживал Загралов. – По-твоему получается, что компании Большого Бонзы скидывает информацию либо кто-то из наставников, либо Гон Джу?
– Несомненно! Больше некому! – горячился Лидкин. – Разве что предположить, что сейчас в Москве есть ещё один обладатель, более сильный и умелый, который, как и наш, умеет проскальзывать в чужие сферы, взламывать «слепые зоны» и вести прослушивание. Но тогда он со своими силами просто и без затей давно бы уничтожил, кого ему только не пожелается.
Теперь вмешался сам полковник Клещ:
– Тимофей Андреевич! Не надо давить на нас своей лужёной глоткой. Лучше подумай над иным: а с чего это мы поверили Печенегу? Вдруг он открыто врёт и никакого «нашего человека» не существует в природе? Скорей всего он успокаивает банкира, а сам глубоко хотел плевать и на жизнь того червяка, и на возможный контрудар. Если чего не получится в его плане, он моментально попытается смыться своими «скачками» из города и уж никоим образом не станет дожидаться гибели всех своих фантомов, как это сделали зарвавшиеся Волох и Адам. Всё-таки характер труса переделать нельзя, он побежит немедля, самым первым.
Раскричавшийся майор вынужден был согласиться:
– Может, ты и прав… Но в любом случае нам лучше действовать так, словно этот предатель и в самом деле существует.
– Согласен и на такую предосторожность, – вынес свой вердикт обладатель. Хотя тут же с сомнением добавил: – Если потом наставники не обидятся до смерти.
– Ничего, победителей не судят, – продолжал гнуть своё опытный оперативник. – Тем более если они сами окажутся в их числе. Тогда они простят и поймут всё. А вот если мы лопухнёмся с нашими контрмерами, они сами нам не простят такого ротозейства.
Тогда как в номере отеля наблюдаемая им встреча подходила к концу:
– Ещё два раза, через три и через шесть дней я передам недостающие данные, – пообещал Печенег. – Как вы после этого? Успеваете в оговоренные сроки всё подготовить?
– Несомненно! Ровно на пятнадцатый день, начиная отсчёт от завтрашнего, ранним утром, мы проведём все операции в течение получаса.
– Осечки быть не должно?
– Ни в коей мере. Исполнители и операторы даже знать не будут, как и на кого они конкретно работают. Обычная наша практика. Да и с таким размахом проведённая операция просто обречена на успех.
– Тогда прощаемся. До следующей встречи через три дня.
Гость ушёл, а постоялец, словно позабыв о завтраке, вновь углубился в работу с ноутбуком. Ещё и снаружи опять повесил табличку с надписью: «Не беспокоить». Видимо, опять собирал данные, поступающие от фантомов.
