Глава 25
Тёмная лошадка
Карл Гансович, после доклада дочери о должности Ивана, а потом и пояснениях об «Эльбрусе науки», сменившем владельца, неожиданно запаниковал:
– Так за всей этой шумихой стоят Хоч и твой Загралов?!
– Что значит «шумихой»? – возмутилась та. – Это Хочу просто невероятно повезло, что неведомые доброжелатели спасли его только что купленную собственность от пожара.
– А я ведь даже не заподозрил, что за крупной аферой против спекулянтов на вчерашнем аукционе кроется имя Игната Ипатьевича! – продолжал изумляться отставной генерал. – Это как он только додумался до такого: перебить всю игру прохиндеям, используя их же деньги? Кто тот гений, подсказавший такой ход?
– Тут я похвастаться не могу, Ванечка ни при чём. Господин Хоч сам всё прекрасно продумал и претворил в жизнь.
– Доча! Не вешай мне на уши лапши! Такое одному человеку не под силу!
– Зря делаешь подобные заявления! – веселилась Фаншель, у которой при данном разговоре имелась куча консультантов и подсказчиков. – Я, например, знаю ещё как минимум одного человека, который легко ворочает в бизнесе миллионами, оставаясь при этом честным и не переходя рамок приличия. Это мой отец. Хочешь, познакомлю?
– Не надо передёргивать! – горячился Карл Гансович. – У меня куча влиятельных друзей и боевых товарищей, только так и выкручиваемся. А твой Хоч… вернее не твой, а твоего мужа приятель – это совсем тёмная лошадка. В Москве без году неделя, знакомств никаких, в правительстве о нём никто вообще не слышал, и денег у него не было ни гроша. Не иначе…
И сам запнулся на полуслове, не договорив рвущееся с языка: «Не иначе, ему помогают некие таинственные силы!» Только промычал что-то и замолк.
Тут же последовала подсказка Ольге от полковника Клеща:
«Всё! Он стал догадываться и повёл аналитику поиска в верном направлении! Добивай его конкретным предложением и начинай грузить новыми обязанностями!»
– Вот теперь о главном, папа! Главный администратор комплекса господин Загралов занят, поэтому я уполномочена сделать тебе заявление, приглашение и просьбу в одном флаконе. Именно здесь будут изготавливаться знаменитые жидкие депиляторы Хоча. А также проводиться исследования по производству иных целительных средств. Тебе предлагают должность начальника по режиму и просят явиться на новое место работы немедленно. – Пока ошарашенный отец хранил полное молчание, Ольга протолкнула идею переезда в Подмосковье как состоявшийся факт: – И для нас с Иваном уже выделили роскошные апартаменты в жилом крыле здания. Увидишь – обзавидуешься. А когда мы всё тут подчистим и обставим мебелью, можно будет и мамульке показать. Уж она точно порадуется… в отличие от тебя.
– Обязательно порадуется… – слышалось в ответ бормотание. – Обязательно… Только вот сразу так отвечать на предложения подобного толка я не привык… Ты знаешь, насколько я в своих проектах занят. Поэтому хочу вначале приехать на объект, осмотреться на месте, поговорить с господином Хочем…
– Конечно, приезжай! И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше! – восклицала Фаншель, тут же по-семейному жалуясь родителю на супруга: – Не то Иван в охрану наберёт кого ни попадя, он ведь в этом деле совсем не разбирается.
– Как наберёт?! – занервничал генерал. – И что за спешка?!
– Всю смену сторожей в больницу уложили, у них тяжкая интоксикация после вколотого дурмана. Да и вообще охрану следует утроить, по требованию нового босса.
– Останови Ивана немедленно! У нас столько прекрасных и честных офицеров-отставников без работы сидят, а он собирается невесть кого с улицы брать!
– Хорошо, постараюсь остановить, – притворно вздохнула дочь. – Но ты уж поторопись, иначе я его долго не удержу.
– Я и дядю Борю с собой захвачу… – полуутвердительно-полувопросительно заявил генерал. На что сразу получил благословение:
– Кого угодно бери, ты ведь начальник по режиму.
После завершения разговора Ольга победно взглянула на мужа. Мол, видишь, как я всё устроила. Но тот продолжал кривиться в сомнениях:
– Боюсь, как бы нас и здесь прессовать родительской заботой не начали. А уж если дядя Боря за дело возьмётся, то у нас даже в умывальнике вместо крана будет торчать зрачок видеокамеры с подслушивающим устройством.
В разговор по внутреннему каналу вмешался Игнат Ипатьевич:
– Не забывай, что номинально я здесь полноправный хозяин. А благодаря скидке на мой возраст никто не удивится и моему самодурству. В итоге всё жилое здание будет отдано лишь нам самим и тем, кто в курсе наших тайн. Остальным вход туда будет категорически воспрещён. Ещё и турникет пропускной установим, разрешающий пройти человеку только после сверки отпечатков пальцев.
– А не слишком ли строгие меры? – заволновалась Ольга. – Вдруг мама ко мне в гости приедет? Или отец захочет переговорить с глазу на глаз?
– Для этого есть гостевой флигель и даже несколько гостевых комнат для командировочных, – ультимативно заявил престарелый целитель. – Вот там и встречайтесь сколько душе угодно!
Фаншель загрустила и задумалась, тогда как Загралов внутренне обрадовался:
«Правильно дед гайки закручивает! Иначе тёща из наших апартаментов и на ночь уезжать не станет. Да и тесть не раз возжелает в самое неудобное время заскочить для решения очередного «краеугольного» вопроса. Получится, что мы даром из московской квартиры съезжаем».
Навести подобные строгости сразу – это означало спокойную работу в будущем. Не говоря уже про Ялято, с помощью которого следовало в ближайшее время экспериментировать с усилением Цепи, а в идеале и с приобретением ещё одного Кольца. И фактически вся команда фантомов была заинтересована в полной автономности своего официального проживания. Даже Ольге Фаншель не удалось выдавить из себя словечка против таких мер отсечения родственников и знакомых от предполагаемого жилища.
Обладателю пришлось с головой окунуться в работу главного администратора. После излечения ран и переломов «вампир» самоликвидировался, и сил хватало всяких и на всё. Как личных физических, так и корректируемых сигвигатором, позволяющим создать хоть всех фантомов единовременно и забросить их на максимальное расстояние. Вот он их всех и создал, даже Кракена-2 припахал на работе внутри апартаментов. И только с большим усилием воли отказался от немедленного создания фантома Галины. Потому что друг детства при первом же общении радостно заявил:
– С ней всё в порядке, вышла из комы. Операция в Салониках прошла успешно! Давай, подключай её к нашей работе!
Увы! Нежелательно было сейчас создавать Галину-2, по причине неуместности и несвоевременности трёх обязательных разговоров с ней. А пользоваться обездушенным, не имеющим сознания фантомом Загралову претило внутреннее душевное противление. Словно чувствовал, что подобное принуждение, тем более с такой сработавшейся командой близких ему людей, окажется неправильным и несоответствующим появившейся моральной этике коллектива.
Кстати, судя по зависшему раздумью остальных подопечных, услышавших решение обладателя о создании Восьмого фантома «чуточку позже», они восприняли подобное действо с молчаливым одобрением.
Поэтому окунулся Иван в работу с головой. Начал свою деятельность со знакомства и бурных дискуссий с прежним директором научно-исследовательского комплекса. Дядька оказался толковым и грамотным деятелем, не жадным на факт делёжки опытом, и буквально за час-полтора ввёл Загралова в курс большинства местных тонкостей и заморочек. Причём во время своих откровений и дельных советов настолько понравился своему сменщику, что тот предложил:
– Может, останетесь на своём месте работы? Мы ей и звучание подберём более современное, и зарплату удвоим.
Но собравшийся выезжать за границу мужчина даже и слышать об этом не захотел:
– Не могу! При всём желании и понимании обстановки не могу. Уже пообещал дочери и внукам, что перебираюсь с женой к ним на постоянное жительство в Германию. Разве что совсем там не приживёмся за год, обозначенный нами в условиях. Ну… тогда будем возвращаться и проситься под ваше крылышко… Если вы не против прислушаться к моему мнению, готов порекомендовать вам нескольких особо ценных работников снабжения, общего хозяйства и коммунальных служб. Если вы их оставите у себя – то не пожалеете.
Человеку, который собрался уезжать далеко и надолго, но не сжигающему за собой мосты, устраивать здесь своих протеже-лентяев не было смысла. Поэтому Иван с радостью прислушался к рекомендациям, предполагая, что знающие люди здесь, на месте, сразу сбросят с его плеч половину обременяющих обязанностей. За последующие полчаса и с этим вопросом успели разобраться.
При этом умение мыслить сразу тремя потоками подспудно грело сознание обладателя и оказывало решительную помощь во всём. Не будь у него таких умений, он бы ничего не успел. А так умудрялся и сам работать, и быть в курсе действий остальных членов своей команды, и вовремя перебрасывать духов в самые нужные, стратегически важные места. Ведь до сих пор приходилось перестраховываться во всём и действовать так, словно находятся в тылу врага. Моральных уродов только среди пытающихся восстановиться на работе, недоброжелателей, желающих что-то украсть, а то и разграбить – хватало. И ко всем приходилось прислушиваться оттуда, перепроверять, а потом попросту отвергать их предложения о найме. Если не устраивать для виновных и нахрапистых чего похуже.
Правда, мелькнуло желание вновь создать запасное тело и загрузить ещё и его чем-то полезным, но здравый смысл подсказывал подобного не делать. Можно было надорваться умственно и опростоволоситься, оказавшись одновременно на виду сразу в двух местах.
Пока шёл приём дел от предшественника, образовалась первая проблема.
«Иван! – позвал Фрол, который в виде духа обретался в тот момент среди новой смены сторожей, которых вызвали на работу и сейчас интенсивно заставляли держать под надзором периметр всей огромной территории. – Тут один охранник прибыл из того посёлка, где тебя по ошибке чуть не убили. Лифантово, кажется… Я его узнал, потому и пристроился слушать… И мужик такие страхи рассказывает, что жуть. Кажется, там у них уголовники решили показательный беспредел учинить за гибель ночью своих подельников. Надо срочно помочь ребятам…»
Из краткого доклада получалось, что не только бандиты на своих джипах посёлок заполонили, но и прикормленная полиция с прокуратурой, продажные депутаты, представители жёлтой прессы и лживые, защищающие всегда только преступников представители общественных якобы организаций. Поселковым собираются вменить в вину нападение на случайных проезжих с целью ограбления и хищения машин. В сумме с убийствами отморозков получалась жуткая обвинительная кампания. Причём уже половина арестованного населения посёлка, судя по высказываниям уголовников, не доживёт в камерах предварительного заключения до утра. Бандиты под прикрытием крышующих их функционеров собирались устроить геноцид районного масштаба.
Не следовало забывать, что трое бандитов, стрелявших во Фрола, были казнены по приказу обладателя. То есть он уже оказался замешан в данные события и теперь просто обязан был довести дело до окончательного торжества справедливости. Намечаемая акция у Загралова не вызвала никакого внутреннего противоречия, несмотря на полученное сотрясение мозга в посёлке. Оставалось решить, сколько и кого послать с пасечником на разбирательства. Но он сам подсказал:
– Дай мне только ведьму, мы с ней вдвоём справимся. Тут как раз её умения понадобятся, чтобы не сразу самые матёрые умирать начали. Пусть прочувствуют, сволочи, свои грехи, когда обгадившись станут ждать приближающуюся неумолимую смерть.
И вскоре два таюрти, духи-убийцы, наводили своими жестокими умениями порядок в пострадавшем от несправедливости посёлке. Изначально, возникая за спинами самых крутых шишек, потребовали выпустить немедленно всех арестованных, и вместо них облачить в наручники собравшихся представителей криминалитета. Просьбы – не сработали. А когда Фрол и Елена Сестри-2 в ответ услышали приказы для ОМОНа и полиции стрелять во всех подозрительных и посторонних, стали безжалостно предавать смерти тех, кто вознамерился вести геноцид собственного народа. И в некоторых случаях получалось ох как правильно, доходчиво и эффективно!
Вот подполковник полиции пенится слюной, заставляя своих подчинённых снять оружие с предохранителей и стрелять по любой тени. И тут же неожиданно для всех падает на пол, синея от удушья и суча ногами. Пока ему пытались оказать помощь несколько сотрудников, вперёд выскакивает депутат местного розлива и орёт на застывших в ступоре вояк:
– Оружие к бою! Почему не выполняете приказ своего командира?! Всех в тюрьме сгною! Под расстрел пойдёте!..
Да тут же сам (но уже подспудно ожидаемо) заваливается на спину, в судорогах перекатываясь по полу и вышибая себе глаза о ножки мебели. Страшная картина. Но поучительная.
Несколько подобных затяжных смертей, десяток инсультов, четыре десятка частичного паралича тел, и вот уже парочка офицеров, взявших на себя общее командование, выпускают на волю арестованных посельчан, а в зарешёченные машины и в местный аналог тюрьмы живо набивают штабелями как бандитов, так и оплаченных ими прихлебателей. А также под горячую руку и всех тех, у кого «рыльце в пушку».
– Хватайте всех! – нашептывал Фрол сомневающимся командирам. – Потом прокуратура отдельно будет выяснять вину каждого. Тем более что вы и сами понимаете, что эти нелюди виновны во многих зверствах и преступлениях.
Офицеры понимали. Многие из них ещё не прогнили душой, не продались и не ссучились, а в мыслях своих мечтали навести порядок в грязном болоте, в которое превратилась их служба и работа. Не случайно они когда-то шли защищать правопорядок, недаром взращивали в себе взлелеянное в детских и юношеских мечтах чувство защиты справедливости. И сейчас, взъерошенные азартом и даже какой-то радостной безнаказанностью, с энтузиазмом отводили душу на тех, против которых раньше слова кривого не смели сказать.
Другой вопрос, что ни у кого, даже у вновь выпущенных на свободу защитников своего посёлка, не имелось уверенности в дальнейшем справедливом разбирательстве дела. Успев подслушать несколько таких печальных диалогов, фантомы там материализовались на недолгое время и убеждали короткими фразами:
– Не волнуйтесь, и дальше за посёлком присмотрим! Во всём поможем!
Увы! Не всегда слова поддерживаются делом. Потому что уже в данной акции фантомы не сумели помочь сразу двоим невинно пострадавшим людям. Обратившие в иную сторону оружие омоновцы остановили на окраине посёлка массивный микроавтобус с затемнёнными стёклами, который по просёлочной старой дороге пытался покинуть место происшествия. Водитель останавливал транспорт с явными сомнениями, с неохотой и только по причине наведённых на него автоматов. Но вот вместо документов подал в открытое окно мандат депутатской неприкосновенности. Мол, останавливать не имеете права, а уж осмотр машины проводить – тем более. Здесь – неприкосновенная собственность уважаемого государственного человека, который находится на отдыхе.
Старший наряда весь процесс задержания тут же передавал по рации командирам в центр посёлка. Скорее всего те бы не стали связываться и приказали отпустить микроавтобус, вокруг и так творилась Варфоломеевская ночь, по их понятиям. Так что если уйдёт парочка преступников – погоды это не сделает. Своих бы людей уберечь от ненужных столкновений. Но переговоры услышала находившаяся рядом в виде духа Елена и тут же попросила обладателя перебросить её молниеносно в нужном направлении. Оказавшись в автобусе и рассмотрев в полумраке, что там творится, без всякой жалости приступила к казням.
Внутри с автоматами на изготовку, намереваясь стрелять по бойцам ОМОНа, находилось четыре типа отнюдь не депутатской внешности. А их окровавленные по локоть руки явно указывали на недавнее занятие своих носителей: пытки. В проходах между сиденьями лежало два изувеченных, покрытых коркой крови тела.
Ещё трое мужчин восседали во втором ряду сидений, тихо переговариваясь между собой и решая, как действовать дальше. Но как только обернулись на шум и рассмотрели заваливающихся в странных судорогах побледневших автоматчиков, поняли, не только что им грозит смертельная опасность, но и факт наличия рядом с ними живых свидетелей.
Один из них, видимо самый главный, прошипел срывающимся голосом:
– Кончайте… этих! По два контрольных в голову…
Его подельники потянулись к подмышечным кобурам. И даже успели достать пистолеты. Да только Сестри-2 уже находилась рядом с ними и двумя взмахами своих невидимых простому взгляду ладоней смешала мозги в черепах преступников в жидкую кашицу. Один из них всё-таки успел выстрелить, попадая в живот второго убийцы. А вот шипящий тип осознал приближение собственной смерти быстрее всех. И совершил невероятное для своей тучной и неповоротливой фигуры: в три прыжка преодолел расстояние до лобового стекла, вывалил его собственным телом и выпал наружу с воплем:
– Убивают! Спасите!
Естественно, что после такой сцены нервы омоновцев не выдержали и они со всех стволов открыли огонь по автобусу. Неведомо, каким Шумахером ощущал себя водитель и на что он надеялся, но после первого прозвучавшего пистолетного выстрела дал резкий газ и отпустил сцепление. За что его достала автоматная очередь. А дальше – то ли пулями повредило мотор и тот заглох, то ли скорость не та была включена, но транспортное средство рывками проехало не больше десятка метров, да так и замерло на месте. Кстати, при этом передвижении автобуса выпрыгнувший в окно не то депутат, не то шеф местной мафии оказался поломан передними колёсами и затем намертво придавлен задними. Как говорится, куда торопился, там и очутился.
А совершившая возмездие ведьма первым делом испугалась за судьбу изувеченных людей, которых недавно пытали. Ведь ведущаяся из автоматов стрельба окончательно выбьет из них остатки жизни. Поэтому потребовала от обладателя сразу два дела:
– Немедленно ко мне перебрось Ульяну! И на счёт «три!» материализуй меня на пару секунд!.. Три!
Она верно подгадала момент, когда кончатся патроны в первых рожках у ведущих стрельбу воинов, а в момент перезарядки истошно завопила:
– Не стреляйте! Здесь нет больше живых бандитов!
Вопли были услышаны, и рассредоточивший своих напарников старший заслона вступил в переговоры:
– Кто там кричит? И что за бандиты?
Дальше уже было делом отработанной техники материализовать сразу обоих фантомов повторно, и те с обеих сторон вцепились в первое тело. Но прежде чем натужно его приподнять и отправиться в скачок, Елена выкрикнула:
– Да здесь шесть человек держали под прицелом оружия того, что выпрыгнул… Сейчас все шестеро мертвы!..
И уже мысленно обладателю: «Прыгаем!» Первый эвакуированный через три секунды лежал на том самом топчане в жилых апартаментах комплекса Хоча, где недавно вершилось Ялято.
А ещё через две секунды женщины с надрывом приподнимали второе тело, чуть ли не вдвое массивнее первого. И ведьма с натугой выкрикнула омоновцам:
– Общалась с вами через громкоговоритель тайной связи! И лучше будет, если вы о моём голосе ничего никому не расскажете…
Уж неизвестно, что там подумали омоновцы и как они будут выкручиваться в своих рассказах и отчётах перед командирами. Не иначе как всё спишут на мистику, некий громкоговоритель, а то и верно припишут события в список заслуг неведомых «чистильщиков». Тем более что смерть бандитов накрыла слишком специфическая и легко экспертами определяемая как «внутренние повреждения, несовместимые с дальнейшей жизнью, нанесённые неведомым разрушающим ткани оружием».
А в одной из комнат комплекса Хоча уже полным ходом шла операция по спасению жутко израненных, избитых и обескровленных людей. Для глобальной помощи осталась Сестри-2 и примчалась Сестри-1. В одном из дальних административных зданий, где велись важные переговоры, господин Хоч вышел по нужде и «не вернулся». Его вначале терпеливо ждали, потом так же терпеливо искали по всем туалетным комнатам, и были немало поражены, когда новый босс появился только через час из совсем иной, вроде как закрытой прежде комнаты. Игнат Ипатьевич и оправдываться не стал перед смиренно ожидающими генералами Карлом Фаншелем и Борисом Захаровым, только буркнул, усаживаясь за громадный стол для заседаний:
– Что-то меня в сон свалило, – хотя сонным совсем не выглядел. – Так на чём мы с вами остановились?..
