Глава тридцать первая
Горячий след
На этот раз в просторной палате дворцового госпиталя Бонзай Пятый решил дождаться своего друга лично. Причем старался совмещать при этом приятное с полезным: не просто ждал, а делал это в окружении своей семьи и подбрасывая на руках свое любимое чадо. Что в этом времяпрепровождении было полезное, а что приятное, король и сам бы разделить не смог. Просто так сложилось, и все тут!
Естественно, что нарушать сложившуюся идиллию кому бы то ни было самодержец запретил. К нему в данный момент могли пройти лишь министр внутренних дел да пара придворных шафиков. Чем последние двое беззастенчиво и воспользовались. Они, в принципе, если уходили отсюда по срочным делам, то ненадолго. Сейчас их магичества находились в палате не по причине экстренных обстоятельств или желания полюбоваться на королеву с дитятком, а тоже в ожидании главного королевского шафика. Правда, вели себя при этом очень скромно, присевши на лавку в дальнем углу палаты и тихонечко перешептываясь между собой.
В первый момент, когда появившаяся из подпространства кровать глухо стукнула ножками о пол, все с некоторым облегчением вскочили на ноги. Но уже в следующих движениях королева Власта перехватила ребенка из рук мужа и встала у него за спиной, а оба придворных шафика, двигаясь к центру, криками постарались привлечь внимание именно к себе.
– Эй! Ты кто такой?! – Аристарх с замахом держал готовый для броска кинжал.
– И как сюда попал?! – Кончик рапиры Флавии подрагивал в боевой готовности.
Потому что с кровати спускался никому прежде неведомый мужчина. Зато первые слова заставили присутствующих замереть, слишком знакомым оказался голос:
– Ну и чего так переполошились? Чуток изменил лицо, и сразу готовы зарезать, как последнего воришку. Ваше величество, вы сегодня, как всегда, очаровательны! – воскликнул незнакомец, без всякого страха или почтения обходя насупившегося короля и протягивая руки к ребеночку: – Ути-пути, наша прелесть! Иди к дяде на ручки!
Все на какой-то момент замерли и затаили дыхание, ожидая, что произойдет. Но десятимесячный карапуз моментально узнал главного королевского шафика и с радостным агуканьем потянулся к нему ручонками. Уж так ласкать его аурой радости и заботы не могла даже родная мать. Почему и сейчас проворчала с некоторой ревностью:
– Мне кажется, Дин, он тебя и с мешком на голове узнает.
– Почему бы и нет. Ведь он меня любит, даже когда я его пугаю. Вот смотри: бу-бу-бу!
В ответ малыш радостно взвизгнул и зашелся восторженным смехом. Когда дитя радуется, любая мать становится самой счастливой. Так что королева улыбку сдержать не смогла, хоть и высказала беспокойство:
– Он потом икать станет.
– Власта, как тебе не стыдно! – пожурил молодую мамашу Торговец, опять хмуря брови и вызывая у наследника Ягонов новый приступ веселья.
Зато теперь и сам король в разговор вмешался.
– Чего это ты со своей визиткой сотворил? – похвастался он новым сленгом своего государства. – Аль злыдни тебя так деформировали?
– Зря злорадствуешь, царь-батюшка, – отозвался шафик с ехидством. – Моя визитка в полном порядке, хотя злыдней, увы, предостаточно.
– Ты, значит, и так умеешь изменяться?
– Нет, у меня не получается. А вот верховный целитель с десятком старших учеников сотворили на одни сутки эту подмену. Там, кстати, такое было!.. Вот вернусь, расскажу все подробно.
– И все-таки зачем… иностранцем притворяешься?
– Надумал просто, что в ином обличье мне по Земле прогуляться намного спокойнее будет. Александру свою разыскать надо. Она сбежала, но ведь еще не знает, что я жив остался, поэтому надо будет на ноги всю прессу поднять и телевидение.
– Ага, хочешь ей передать какой-нибудь условный сигнал? – понял король и сразу, без перехода, деловито спросил: – Когда отправляемся?
Быстрей всех на этот вопрос отреагировала Флавия Несравненная.
– Ваше величество! Вы и так все дела королевства в последние дни забросили! – стала она отчитывать самодержца под одобрительное кивание королевы. – Не говоря уже о семье собственной. Поэтому не стоит рисковать первым человеком Ягонов, я с Аристархом вполне действенно помогу шафику Дину в любом вопросе.
– А тебя, Флавия, никто и не спрашивал! – рыкнул Бонзай, недобро поблескивая глазами. – Я уж как-нибудь сам разберусь со своими обязанностями и привилегиями.
Но придворные шафики нисколько не пугались гнева монарха. Аристарх сразу стал давить и своими привилегиями:
– В любом случае безопасность государя зависит именно от нас. Поэтому мы имеем право в отдельных случаях даже первое лицо придерживать от необдуманных поступков.
Король нахмурился еще больше, но начинающуюся распрю прервал сам Торговец:
– Чего это вы все решаете за меня? Когда мне понадобится помощь, я никогда не постесняюсь ее попросить. – Затем бережно передал ребенка матери: – Власта, держи свое сокровище! – И по-дружески хлопнул короля по плечу: – Не скучай! Еще навоюемся! И не забывай, что я тебе и благодарен, и должен по гроб жизни.
– Ой, не лги! – еле сдерживая довольную улыбку, стал укорять Бонзай. – Кто еще кому должен…
– Я сейчас беру кое-какие вещи в Башне, – продолжил друг с иного мира, – и без всякой паники отправляюсь на Землю. А присутствие любого из вас мне на данном этапе только помешает. Аристарх, один шакал полностью в твоем распоряжении. Делай с ним что хочешь, но выясни, откуда эти твари берутся, что едят и почему у них зеленая кровь. Если вздумаешь спускаться к Перекрестку, будь предельно осторожен. Все, до встречи!
Он отправился к выходу, но к нему сразу с деловым видом пристроилась Флавия:
– Что там случилось с вдовой? Мне ведь надо отчитаться за убиенную узницу.
– С чего ты взяла, что она «убиенная»?
Дмитрий старался идти по коридорам с максимальной скоростью, но легкая как пушинка коллега не отставала ни на шаг.
– Тогда почему я не вижу тела?
– Пока искомое тело я оставил на том самом лугу по двум причинам: было не по пути и ей нашлось интересное занятие.
– А вот мне заняться нечем, – стала жаловаться его давняя любовница. – По всем раскладам, подозрительная группа шафиков собралась еще оставаться в столице двое суток. Ведь они заблаговременно оплатили свои комнаты в дорогущей гостинице. Пока их не было, наши ребята запаковали в их одежду и багаж чипы, а в комнаты установили подслушивающие устройства с камерами. Так что уже сегодня поступит информация и про разговоры, и про все остальное. Но пока то да се, на пару часов я точно свободна полностью.
Намек звучал убедительно, но Светозаров был непреклонен:
– Скорей всего, меня почти сутки не будет. Да и в самом деле, отвлекаться на твою охрану мне будет некогда. Ты лучше тут посматривай внимательнее: вдруг эти шпионы как раз некую диверсию на эти два дня запланировали. Кто их знает… Ну и если нечего делать, вот тебе осколок того самого злосчастного монолита. На! И постарайся при нашей следующей встрече доложить об этом минерале все составляющие от а до я.
– Конечно, если ты упрешься, переспорить тебя трудно, – на словах смирилась женщина уже перед выходом из тоннеля к самой Башне. С разочарованием покрутила иссиня-черным осколком у себя под носом и все-таки не удержалась от язвительного укола: – Когда тебе требовалось тепло моего тела, ты был не в пример сговорчивее!
Затем обиженно развернулась и пошла обратно. Дин еле сдержался, чтобы не выкрикнуть ей вслед: «Это еще неизвестно, кому и чего больше требовалось!» Но только с досадой крякнул и поспешил в свою наибольшую крепость.
«А вот интересно, как Флавия будет себя вести в присутствии моей любимой девушки? И как Александра на ее выпады отреагирует? Ведь, скорее всего, основной наш дом будет именно здесь. Ну и в Свирепой долине. И для безопасности любого дома я не поленюсь установить всю возможную защиту».
Правда, после захода в свой кабинет ценнейшие кристаллы с энергией так и не решился вернуть на место. Самому пока ой как нужны.
Первым делом приоделся «в тему». Следом приготовил ноутбук, с помощью которого имелась возможность разыскать по чипам как агента Королюхова, так и несколько его коллег по оружию. Затем заготовил и рассовал по карманам необходимое для Земли вооружение, деньги. Ну и напоследок обеспокоился должными для Германии документами. Благо выбор практически неподдельных бланков, натуральных удостоверений у него имелся огромный. Мало того, уже с фотографиями разных типов людей и с разными профессиями. В этом плане Торговец постарался заранее. Конечно, в первую очередь расчет делался на искусное гримирование под выбранный типаж, но имеющееся в данный момент лицо он заказывал ректору и его ученикам тоже с определенным умыслом. Глядящий на него из зеркала нахальный белобрысый немец с бросающимся в глаза пробором волос посредине прически очень походил на хорошо известного в городе корреспондента самой скандальной «желтой» газеты. А удостоверение личности на того имелось уже давненько. Так, на всякий случай.
Вот этот случай и настал. Понятно, что при тщательной экспертизе масса отличий будет замечена между документом и его предъявителем. Все-таки целители лепили образ по памяти и описаниям графа Дина, не имея перед собой оригинала. Но для задержания или просто возникновения подозрений надо ведь еще обладать уникальнейшей памятью. А подобные уникумы среди полицейских встречаются крайне редко. Даже полученные за долгие годы безупречной службы навыки не всегда помогают в подобных случаях.
Перед тем как покинуть Башню, надел на себя рюкзак, минутку постоял, припоминая, не забыл ли чего, и устремился по намеченному пути. Изначально заскочил еще раз в теперь уже пустующую госпитальную палату и подхватил тело единственного оставшегося на кровати шакала. После чего оказался в собственном доме самого техногенного мира, который ему только был известен. И самом опасном одновременно. Потому что здесь он за свою безопасность переживал больше всего. Достаточно сказать, что в мире Ситулгайна уже более сотни лет успешно пользовались телепортацией, перемещая на миллионы километров как неживую материю, так и разумные существа, коих тут насчитывалось сразу шесть видов. Но хуже всего было то, что любое передвижение Торговца фиксировалось в этом мире и скрупулезно заносилось в память транспортных карт, называемых «польеди». То есть иномирца легко засекали, за ним легко следили, но при этом ему даже не делали запретов ни на проживание, ни на мелкую торговлю. Понять такое отношение к себе, единственному разумному, который пользуется при, пускай, той же телепортации только своими врожденными умениями, Дмитрию было трудно. А доискиваться истины – страшно. Он до конца просто боялся раскрывать для себя мир Ситулгайна.
Даже находясь в подпространстве, он частенько ощущал на себе чьи-то тяжелые взгляды, и только за тотальными границами этого мира он вздыхал с полным облегчением. А потом радовался, что предел для внутренней телепортации найденной вселенной все-таки существует.
Но это Светозарову не помешало завести кое-какие знакомства, купить огромный дом, благоустроить его и отправить туда тщательно подобранных для работы людей из других миров. Например, своим дворецким с замысловатым именем Шалвенгройз, безмятежно живущим в огромном доме и прекрасно справляющимся с ведением хозяйства без появления хозяина чуть ли не годами, он не без оснований гордился всегда. Куда там с ним было сравниться знаменитым английским дворецким! Те Шалвенгройзу и в подметки не годились!
Вот и сейчас, заслышав предупреждающий о визите хозяина звонок, огромный детина, свыше двух метров ростом, успел появиться в холле раньше, чем открылась дверь кабинета.
– С прибытием, господин советник! – Его надменное, словно высеченное из камня лицо чуть-чуть склонилось вперед. – Что прикажете подавать на стол?
При этом оставалось поражаться, как он ни на мгновение не засомневался, кто перед ним! Ведь лицо работодателя от прежнего вида отличалось совершенно.
– Да нет, я буквально на минутку, – сразу обозначил время своего пребывания Светозаров.
Ровный, басовитый голос служащего огласил основную новость без единой эмоции:
– Собралось слишком много почты, требующей вашего немедленного ответа.
– Да ладно тебе, сам как-нибудь выкрутишься! – беззаботно отмахнулся хозяин дома.
Но Шалвенгройз не замолкал:
– Уже девятый день вас срочно разыскивает мистер Курстюнгрьюм. Кажется, в своих требованиях встречи он переходит все рамки приличия.
Местные зубодробительные имена этот двухметровый гигант произносил легко, словно вырос на соседней улице. А уж о правилах приличиях своего родного и этого миров мог вещать неделями, без перерыва на сон и питание.
– Какое совпадение! Этот местный чудила мне и нужен, – обрадовался Дмитрий. – Наверняка он уже разобрался с переданным ему образцом древесины?
– Да, господин советник. Именно это и пытается выкрикивать все время мистер Курстюнгрьюм прямо со стороны калитки.
– Ладно, та деревяшка подождет. Тут вот для академика есть другие экземпляры для исследований. – Торговец метнулся в кабинет и сразу вышел, держа за шкуру доставленного за собой шакала. Положил его на паркет пола и сразу полез рукой в карман: – Вот, пусть исследует как можно тщательнее этого зверя и этот небольшой осколок. Наведаюсь через несколько дней.
Кажется, невозмутимость Шалвенгройза получила маленькую трещинку, визуально давая заметить некоторое беспокойство в голосе:
– Господин советник, в этой шкуре могут оказаться весьма живучие и опасные для дома блохи.
– Хм! А ведь ты прав, дружище! – Дмитрий демонстративно тряхнул ладонями и вытер их о свою кожаную курточку. – Но всех блох тоже в обязательном порядке сдашь под опись академику Куртюнбруй… груму… хрьюму… тьфу ты! Язык можно сломать! Ну, ты и сам понял какому. До скорого!
И скрылся в своем самом потайном месте дома, куда вход даже верному дворецкому был категорически воспрещен.
Следующие шаги Светозаров совершил по Земле. Постаравшись оказаться как можно ближе к искомому госпиталю. В городе царило предрассветное затишье, но по большому счету на сонливость большинства обывателей ему было наплевать. Тем более что дежурного врача будить практически не пришлось. Тот и так лишь подремывал в приемной, а беседа с весьма известным корреспондентом его и взбодрила, и как следует позабавила. Охотник за жареными фактами угостил доктора дорогущей сигарой, незаметно просунул по столу банкноту в сто евро и начал деловой разговор заговорщицким шепотом:
– Эта мелочь детишкам на конфеты.
В Германии подобное подношение считалось прямым издевательством над работающим специалистом. Порой вызывали полицию даже без всякого уточнения в виде «А не ошибка ли это?». Кажется, врач тоже вознамерился сделать нечто подобное, но его опередило возмущенное восклицание:
– Если редактор мне выдает двести евро на подкуп собеседника, я всегда себе честно оставляю ровно половину! Потому что как честный человек не могу оставить все двести.
Подобное утверждение для любого немца звучало до банальности смешно, напряжение исчезло, и беседа пошла по нужной колее. Вскоре Светозаров уже во всех нюансах знал, как Александра здесь оказалась, что конкретно и сколько ей вкололи для успокоения и каким незаметным способом она легко покинула госпиталь. Причем сложилось впечатление, что медики от души потешались над полицейскими, которые теперь девушку разыскивают, подозревая в причастности к убийству. Все уже прекрасно знали и о тюремном подвале, и о злосчастном хиппи, который там, видимо, не одну жертву изнасиловал, и от всей души сочувствовали чудом спасшейся очередной жертве.
Хуже всего, что почти все коллеги дежурного врача в один голос утверждали, что далеко уйти от госпиталя девушка не могла. От сделанного ей укола и любой здоровенный мужик свалился бы максимум через километр. А значит, ее сразу вывел из госпиталя кто-то из друзей или родственников и увез на машине в неизвестном направлении.
С тем и ушел мнимый корреспондент, уверенный, что никто девушку в машину не сажал. Двигалась она, скорей всего, собственными ножками, пока с них и не свалилась под воздействием успокаивающих препаратов.
Пришлось после этого представлять себя на месте Александры и блуждать по близлежащим улицам, которые примыкали к черному выходу из госпиталя. Район вообще оказался премерзкий. Особенно в криминогенном плане. Можно сказать, что самый плохой район данного города. Но ко всему прочему в этом же районе прекрасно сохранилась одна из давненько «замороженных» квартирок Торговца. В любом случае он здесь бывал настолько давно, что засады ожидать было бы глупо. Да и добавочная полуминутная проверка в положении сидя на коврике показала: квартирка чиста. А электронные замки если и пытались вскрывать квартирные воришки, то им явно обломалось.
Существовали две причины, по которым Дмитрий расположился на некоторое время в квартире: следовало все-таки сделать попытку отыскать Королюхова, да и усталость прямо-таки с ног валила. Несмотря на двухразовое посещение бассейна возле вертушки и усиленное лечение огромной толпой целителей, за все время после смертельного ранения так и не удалось прикорнуть ни единой минуты. Беспамятство в госпитале короля Ягонов можно не считать. Все перипетии последних часов, даже при избытке имеющейся энергии, считались весьма нежелательным фактором для пережившего такие критические преобразования организма.
Поэтому Дмитрием самому себе было дано слово, если ничего не получится с поисками агентов, два часа выспаться. Иначе последствия не сможет предсказать даже верховный целитель. Чуть позже выяснилось, что поспать так и не удалось.
Подвалы под старинным и добротным зданием городского суда имелись. Причем подвалы массивные, громадные и даже почти везде освещенные тусклыми лампочками аварийного освещения. Но! Все три этажа ни единым камнем в данный момент не напоминали нечто похожее на тюремные камеры или пыточные комнаты. Само собой разумеется, что про нулевой этаж, используемый как гараж для судей и прокуроров, и вспоминать не следовало. На минус первом располагался огромный архив, на минус втором – склад всякой древней и ненужной мебели для здания суда, и на минус третьем вообще помещения стояли полупустыми. Тогда как сверка с данными по местонахождению чипов упорно показывала пребывание агента Королюхова именно под полом самого нижнего подвала. Но ниже царила полная темень, хотя и не факт, что больше пустот не существовало.
Пришлось Светозарову идти на некую хитрость, которая в конечном счете могла неведомым врагам и раскрыть его тайные умения. Но иным путем рассмотреть более нижний уровень не удавалось. Делалось «магическое освещение» довольно просто. С помощью современных технических средств.
В своей тайной квартире Дмитрий зажигал ярко горящую осветительную ракету, которую обычно подвешивают на парашютах при десантировании ночью, и вместе с ней нырял телом в подпространство. Вьющийся следом торнадо оставлял осветительную штукенцию в подозрительной полости, и та горела там около четверти часа. Этого времени вполне хватало, чтобы высмотреть все нужное, во время мелькания – обычного подсмотра.
И Торговец высмотрел весьма интересную вещь. Под всем строением проходила древнейшая, давно заброшенная и неиспользуемая канализация. Но сам ход оказался в довольно приличном состоянии. Чуть позже выяснилась и вторая диковинная деталь: чипы оказались засунутыми меж камней выгнутого вверх свода. Вполне понятно, что ни тела, ни самого миллионера Бонке там не оказалось. После чего возникшая картинка вполне четко сложилась в понятную структуру.
Скорее всего, и агента Королюхова кто-то предупредил голосом Даны об опасности. Понятно, что такой суперагент не станет тратить ни секунды на поиски путей к спасению. Они у него всегда должны быть наготове. В том числе и умение безопасно извлечь из собственного тела полные смертельного яда инородные предметы. Дальше агент поступил еще хитрее: сымитировал свой арест и запрятал чипы в такое место, откуда их не смогут достать и самые лучшие киллеры. Оставалось только удивляться жестокой предусмотрительности и уникальному предвидению своего будущего. Лоховатый на вид миллионер оказался опаснейшим противником даже для собственной конторы, которая любого своего работника держала за горло сразу несколькими ошейниками.
Когда Светозаров все окончательно понял, его вдруг обуял странный животный страх за Александру. Если вдруг такой тип, как Королюхов, заранее и ее схватить вознамерился, то все может у него и получиться. Тем более, если он знал или догадывался о тайной тюрьме на улице Шальке да еще и установил за ней наблюдение. Перевоз Александры в госпиталь вообще проходил тогда под полным контролем, а уж последующее заталкивание почти бесчувственного тела в остановившийся автомобиль – вообще дело одной секунды. Мог и сочувствующим притвориться, родственником или близким другом. Перекинул девушку себе через плечо да так и отнес куда вздумал. Еще и громко при этом сокрушаясь и апеллируя к каждому встречному-поперечному. Мол, вот какая пьяница, наркоманка или накуренная. В данном районе такая ложь пройдет полностью незамеченной.
Возбужденное усталостью сознание подбрасывало сцены одна страшней другой. Беспокойство нарастало, появился беспричинный страх.
И Светозаров решил отложить сон на потом, чтобы окончательно убедиться, что Александра не заплутала в этих мрачных улочках. Ему все-таки еще хотелось верить, что его любимая где-то спряталась поблизости и просто пережидает определенное время. Если у него здесь оказалась тайная квартира, то почему бы, по невероятному совпадению, и у лучшего агента не могло отыскаться здесь чего-то подобного?
Следовало искать. Но как только он собрался отправиться на подсмотр, определенным звуком сработал его мобильный телефон самой новейшей модели. А на экране высветились вполне понятные символы: в особнячке Казимира Теодоровича находился посторонний! И скорей всего, им мог оказаться тот самый человек, которого Торговец пытался разыскать больше всего. Славный шеф конторы Павел Павлович.
«Вот ты и влип, зубр-ветеран! – злорадствовал Светозаров, интенсивно подключая через телефон к ноутбуку ведущийся прием с камер видеонаблюдения. – Теперь ты от меня никуда не денешься!»
И действительно, войти внутрь дома, не нарушив при этом ни единой сигнализации по контуру, мог лишь начальник главного аналитика. По крайней мере, Казимир Теодорович утверждал именно это.
