Глава двадцать вторая
Захват
На сольный просмотр выбранного района Торговец потратил огромное время. Более полутора часов. По той причине, что искомый человек оказался в полной темноте и, скорей всего, спал в глухой комнате без единого окошка. И только маниакальная настойчивость помогла напасть на след. Дмитрий уже все больше и больше увеличивал радиус своих кругов поиска, но в полностью затемненные здания все равно продолжал заскакивать.
Конечно, в последнее время обстоятельства сильно изменились: раз уж вся контора скрылась в неизвестном направлении, то руководящее звено тоже могло сменить места жительства, а то и вообще смотаться из страны. Но «племянничек» оказался на месте. В какой-то момент он проснулся и отправился по малой нужде в отхожее место. Вот на включившийся свет и заглянул Светозаров и в процессе наворачивания нескольких кругов твердо убедился: цель найдена.
Мало того, несколько позже к довольно скромному на вид особняку подъехал наглухо затемненный автомобиль, да так и замер возле калитки. Через пару минут и хозяин особняка зашевелился, опять выбираясь из постели, и с мобильным телефоном возле уха принялся рассматривать на своем ноутбуке какие-то чертежи и графики. Если судить по проблескам получаемых на большой скорости картинок, рассматривались системы сигнализации. Коих вокруг особняка оказалось невероятное количество. И только минут через десять из автомобиля вышел мужик крепкого и солидного телосложения и направился к входной двери дома. По всем внешним признакам, которые перечислила Дана, он очень походил на искомого Павла Павловича.
Мешкать больше не стоило, и Дмитрий поспешил вернуться на завод с замороженным производством. Резким окриком разбудил задремавшего Бонзая:
– Бон! Двигаемся в парное наблюдение! Я выследил этого гада! – И в волнении добавил: – Отыскал! Садись быстрей рядом! Там совсем недалеко створ, так что наше прибытие только и отразится шумом ветра над крышей.
И уже через положенное для синхронизации подсмотра время друзья осторожно выглянули в самом дальнем, менее освещенном уголке комнаты. Благо еще, что между их лицами и двумя мужчинами из конторы находилась невключенная люстра. Так что заметить подсмотр было практически невозможно. Но вот самое интересное в возможном диалоге Торговец с королем, скорее всего, пропустили. Оба собеседника угрюмо молчали, да племянничек при этом довольно активно переключал экран ноутбука с одного файла на другой.
Порыв ветра над крышей их напряг основательно, здоровяк потянулся рукой под мышку за оружием, а усатый интенсивнее защелкал клавиатурой. Что вылилось минуты через две в банальную фразу:
– Все спокойно. Ветер, вот деревья и прошумели.
Его гость расслабился, но все равно еще долго царила молчанка. И хоть больше порывов ветра над крышей не слышалось, похожий на шефа конторы мужчина становился все более нервным и раздражительным. Начал почему-то крутить головой по сторонам, все чаще посматривая в тот самый темный угол, и Дмитрий догадался, что сидящий в этой комнате человек тоже обладает некими паранормальными способностями. По крайней мере, чувствовать на себе чей-то взгляд или определенным образом предвидеть опасность он умел явно. Другой вопрос, что здравый смысл ему не позволял усомниться в собственной безопасности в таком месте. Иначе недолго и параноиком конченым стать. Мания преследования довольно быстро может довести до умопомешательства.
Поэтому он, видимо, решил успокоиться звучанием собственного голоса:
– Казик, и долго ты будешь еще копаться?
«Точно! – припомнил Торговец. – Этот усатый так и подписался на фотографии…»
– Да уже повторно проверил всю информацию, – стал отчитываться хозяин особняка. – Ошибки быть не может: чипы Рафика подверглись температурной атаке и были уничтожены именно в этом месте. Но посланный тобой «чистильщик» ясно показал, что в том месте котельная.
– М-да, – тяжело вздохнул его гость. – Старый испытанный метод: сжигаешь человека, и нет проблем. Сами не раз пользовались.
– Может, ты и прав, Павел, – подвигал бровями Казик, своим обращением окончательно утверждая в мысли подсматривающих друзей, что перед ними шеф всей конторы. – Но ты подумал, насколько нелогично выглядит тотальное уничтожение моего первого помощника?
– Да, есть у меня сомнения в этом деле. Но если вспомнить Евсеева, то уничтожение Рафика вполне выстраивается в одну логическую цепочку. Кто-то метящий на мое место выборочно уничтожил несколько агентов, пытаясь окончательно выбить почву у меня из-под ног. То же самое и в остальном, взять хотя бы странные звонки от имени пропавшей Даны. Только благодаря этому предательскому ходу две трети наших сотрудников залегли на дно так, что, даже зная их место нахождения, к ним не может подобраться ни один чистильщик. Причем еще не факт, что все они через своих доверенных лиц не начали немедленную охоту на меня лично. Ведь каждый наивно полагает, что приказ о «зачистке» станет неактуален после моей смерти. Борю Королюхова «крысятнику» уничтожить не удалось, так он его просто изолировал от мира, засадив крупными обвинениями в подвалы прокуратуры. Скорей всего, он его и сам желает впоследствии использовать для своих дел. Если, конечно, к тому времени от Борюсика хоть что-то целое останется.
– Ну, это зависит от того, чего от него хочет прокуратура, – резонно заметил Казик. – А перестраховаться с ним никак не получается?
– Сам понимаешь, убрать свидетеля в том здании почти немыслимо. Но мой человек в этом направлении копает. Кстати, его очень удивило наличие там пыточных подвалов. Даже он раньше о них ничего не слышал. Так что, скорей всего, за Борюсика взялись очень массивные личности.
– Нам это не повредит? Все-таки Королюхов знал невероятно много.
Павел Павлович презрительно скривился:
– Хуже – больше некуда. Но ты лучше продолжи свою мысль: что ты там по поводу топки хотел добавить?
– Да несколько странно все это выглядит. Рафика наш чистильщик и так бы убрал вполне «чистыми» методами. Зачем же было неизвестному врагу сжигать тело окончательно? Чего он этим добивался? Неужели просто для запугивания?
– Ха! Таких, как мы, запугаешь…
– Вот и я говорю, нет никакого смысла сжигать тело. Отсюда следует только два вывода: или в дальнейшем начнут действовать якобы от имени спасшегося Рафика, как в случае с Даной, или тот сам симулировал свою смерть. А чипы легко уничтожил в топке.
– Мм? – задумчиво промычал шеф. – Ты ведь знаешь, вынуть чипы из тела без раскодировки – вещь на практике невыполнимая. Любой из них впрыснет яд.
Усатый Казимир скорбно хмыкнул:
– А ведь как было бы здорово прямо сейчас отдать команду через спутники и задействовать этот яд в каждом отдельном случае.
– Да! Всегда об этом мечтал, – признался Павел Павлович с циничной усмешкой на губах. – Но, увы, наша техника еще так несовершенна…
– Согласен. Но, возвращаясь к Рафику, хочу напомнить, что это – умнейший и эрудированный специалист. Лучше его я никого и не знаю. Как итог, почему бы не предположить, что он, как любой здравомыслящий и предвидящий ситуации человек, не попытался заранее перестраховаться? Что такое тотальная «зачистка», он знает не понаслышке, сам участвовал при ликвидации эстонской конторы Хмурого. Мог бы еще тогда догадаться, чем заканчивается карьера наивных агентов. Если кто-то начал крысятничать в твою сторону, вышел на самый «верх» с жалобами, то утечку информации о кодах для каждого нужного чипа можно считать вполне реальным событием.
Шеф ушедшей в подполье конторы сильно задумался. И только после огромной паузы согласно кивнул:
– Рациональное зерно в твоих рассуждениях есть.
– Ну так недаром я уже столько лет главным аналитиком работаю, – снисходительно напомнил усач. – Штаны протер вместе с задницей…
– Но тогда получается, что утечка произошла на самом верху, – продолжил Павлович, тяжело глядя на своего собеседника. – И о кодах знало минимальное количество людей. Ты в этом перечне – самое слабое звено.
– Да брось ты, Павел! – нисколько не испугался аналитик. – Я-то – вот он! И о моем фатализме ты знаешь лучше всех. Я хоть сейчас могу сказать «адьес». Все равно не осталось для кого жить. А вот про остальных – подумай. – Он многозначительно указал пальцем вверх: – Может, с кем-то не поделил чего?
– Нет смысла. – Опять лицо шефа перекривилось в оскале презрения. – При любой моей ликвидации всем, кто надо мной, – тоже крышка.
– Тебе видней…
– Как твоя «сопля»? Не потерялась? – последовал совсем непонятный вопрос.
– Не волнуйся! Каждые полчаса в зеркало приглядываюсь, – тоже несколько туманно отозвался аналитик.
– А может, все-таки оставить тебе хоть какое-то оружие?
– Зачем? Ты ведь знаешь мой принцип даже иголки с собой не носить. Только мои мозги – вот основное оружие.
– Ну-ну… как знаешь. Но твои размышления я тоже проверю. А вот что нам делать с…
О чем он собирался сказать, подслушать так и не удалось. Потому что как раз в тот момент Бонзай покрутил носом и, чтобы избежать непроизвольного чиха, просто сильно выдохнул через ноздри. Этого оказалось достаточно для высвобождения давно сжавшейся внутри Павловича пружины подозрения. Он резко выхватил свое оружие и стал стрелять по направлению ведущих подсмотр друзей. Благо еще, что он посчитал основным объектом угрозы стоящий в том самом углу, под их лицами, платяной шкаф. Все пятнадцать патронов изрешетили мебель, словно дуршлаг, но об этом друзья узнали чуть позже. Так как при первом выстреле одновременно отклонились чуть назад, замирая в точке безвременья. Там они ничего не могли видеть, кроме тумана, стоящего перед глазами, зато вполне отчетливо слышали друг друга.
– Ты чего расфыркался?!
– Извини. Так в носу зачесалось, – оправдывался король.
– Только пули нам в лоб не хватало!
– Но как он догадался?
– Ни о чем он не догадался. Просто имеет звериный нюх на любую опасность. Заметил, как он сразу в нашу сторону косился?
– Ну да…
– Потом заболтался, а тут ты шикать начал. Самое интересное так и не услышали.
– Вернемся?
– Обязательно. Сейчас еще только минутку выждем. А потом делаем резкий наклон вперед и сразу же назад. Даже если он и будет смотреть именно на точку нашего появления на потолке, вряд ли опять успеет выстрелить.
Так они и сделали. По единой команде наклонились, запечатлели картинку под собой и сразу вернулись обратно. Судя по увиденному, следовало немедленно продолжить наблюдение. Что друзья и сделали. Прямо под ними усач с некоторым раздражением выбрасывал из шкафа продырявленную одежду. Не прекращая при этом недовольного ворчания:
– Ну не козел?! Померещилось ему, видите ли! Все пятнадцать пуль всадил! Боевик хренов! А все мои лучшие костюмы теперь коту под хвост! Понимаю, что обстоятельства те еще, но при чем тут моя одежда? Неврастеник чертов! Как он еще меня не пристрелил под шум дождя?
Складывалось впечатление, что человек, только еще недавно заявлявший, что его никто и ничто не держит в этом мире, готов глотку перегрызть своему начальнику за порчу личного имущества. Вроде как фаталист, с одной стороны, но с другой – довольно крепко держится за тряпичную основу жизни.
Но Торговца в данный момент взволновало совсем другое: Павла Павловича в комнате не было! И Бонзай Пятый почувствовал на своей груди резкое и многократное нажатие пальцем: сигнал к немедленному возвращению. Как только они оказались в своих телах и рассмотрели напряженные глаза ожидающего их Аристарха, Дмитрий выкрикнул:
– Мне надо обязательно проследить за автомобилем этого Павловича!
И отключился. Как бы ни было мало время его отсутствия, а машины уже и след простыл. Мелькание по всему району тоже ничего не принесло: автомобиль с затемненными стеклами словно сквозь землю провалился. Благо еще, что Светозаров запомнил номер с твердым намерением осложнить жизнь пресловутому шефу. Вернувшись в тело, он проскочил в створ между мирами, а потом вынырнул возле подобного створа, но уже вблизи искомого района. Перешел на соседнюю улицу, высматривая самый роскошный и дорогущий лимузин. Отыскав цель, используя свои магические возможности, нанес метров с тридцати таранный удар максимальной силы. Дверца со стороны водителя прогнулась, стекло лопнуло и просыпалось вниз калеными осколками, а охранная сигнализация завыла как бешеная.
Спокойно вернулся на прежнее место своего «десантирования», подошел к телефону-автомату и набрал номер экстренного вызова полиции:
– Алло! Хочу срочно вас уведомить, что на улице такой-то только что автомобиль с номером таким-то совершил на большой скорости наезд на лимузин с такими-то номерами. На награду не претендую, поэтому имени своего называть не хочу.
Чуток подождал, пока до его слуха донесся звук полицейской сирены, и удовлетворенно улыбнулся: в этом районе патрульные автомобили дежурили постоянно. Так что легкой жизни у шустрого деятеля по спецоперациям в ближайшее время не предвидится. Даже если его задержат, а на машине не обнаружат ни царапины, разбирательство все равно гарантировано. Да и наверняка Павлович покидал эти места не черепашьим ходом, вполне очевидно, что быстро мчащийся автомобиль могли заметить и другие свидетели.
Вернувшись на завод, Торговец опять потребовал содействия его величества:
– Придется вернуться в особняк и продолжить наблюдение.
– Так почему бы тебе его сразу: раз! – Бонзай сжал кулак. – И не забросить в наши пыточные подвалы? Все остальное уже вытрясем на месте.
– Нельзя. Мне покоя не дает то самое упоминание про какую-то «соплю». Вдруг это какая-то ампула с ядом? Одного упустили, теперь еще и второй траванется. Что тогда делать будем?
– Так руки сразу в тиски, в рот кляп – и всех делов! – продолжал настаивать самодержец Ягонов. – Сам держать буду. Да и от любого яда мы его почистим.
– Увы, не от любого. Есть и яды моментального действия. Ладно, отправляемся…
В нужном особняке все оставалось тихо и пристойно. Только хозяин продолжал что-то выискивать на своем ноутбуке. На этот раз подсматривающие выставили лица прямо у него над головой, намереваясь обязательно запомнить коды включения компьютера и пароли доступа к основным файлам. Вдруг главного аналитика не удастся выкрасть без смертельного повреждения его тельца. И тогда точно придется самому выискивать способы выемки информации из неодушевленного «железа».
Ноутбук сразу поражал своими техническими данными. Похоже, лучшая модель, из последнего поколения подобной оргтехники. Неудивительно, что для него даже работа со спутниками и многочисленными, разбросанными по всему городу, а то и Европе чипами не была проблемой.
Но в данный момент жутко расстроенный Казимир и не думал заниматься своей основной работой. С каким-то нездоровым интересом он пролистывал каталоги сайтов самых роскошных магазинов одежды. Порой делал какие-то отметки в блокноте, сверял какие-то цены и в конце концов делал заказы на дом. Скорее всего, уже завтра, ранним утром сюда зачастят машины эксклюзивной доставки. Дорогое, между прочим, удовольствие, если учитывать, что порой клиенты раз сорок меняют и размеры и оттенок, пока выберут то, что им окончательно понравится. Но видимо, в средствах пресловутый «племянничек» покойной Катаржины стеснен не был. Зато буквально жаждал иметь в своем гардеробе все самое роскошное.
«Несколько странное желание, – опять вернулся к размышлениям Светозаров, – для человека, готового умереть в любую секунду. Неужели он так бережно относится к этим тряпкам? Вон с каким вожделением рассматривает. Как бы это использовать в моих интересах? Подогнать ему нечто вообще уникальное? Типа, от самых крутых модельеров? Так он вроде как и сам себя побаловать может. А чем же его поразить? На что-то иномирское он вряд ли купится, слишком неакадемический стиль… Хм, чем же его прельстить?»
Время шло с невероятной скоростью, и пятьдесят минут подсмотра утомили друзей основательно. Но, посматривая время от времени то друг на друга, то на компьютерные часы, они никак не могли решиться на какое-либо конкретное д ействие. К общему удовлетворению, пострадавший при бесполезной стрельбе собственник успокоил свои неумеренные аппетиты к щегольству и перешел к просмотру других файлов. И случилось невероятное событие для Торговца: на экране замелькали довольно знакомые кадры: это был мир Зелени.
Сильное изумление тем не менее не помешало хорошенько рассмотреть передаваемое событие и мысленно воскликнуть:
«Ай да Леонид Тарасович! Ай да сукин сын! Так вот кто мне перед своей смертью так сильно нагадил! Вернее, я его и так подозревал, но теперь вижу перед собой конкретное доказательство. Идиот с искусственным глазом! Понтовый миллионеришко! Жлоб недоделанный!»
Он бы еще долго продолжал обзывать нехорошими словами погибшего в собственном вертолете «туриста» в иные миры, но пришлось заставить себя сосредоточиться и присмотреться более тщательно к действиям увлеченного аналитика. А тот занимался тем, что тщательно увеличивал и при максимальном разрешении рассматривал восседающего в своей ложе императора и членов его семьи. При этом лицо у Казимира смотрелось как мечтательно-потерянное. Оставалось только удивляться, как такой несколько романтичный человек с оголтелым цинизмом согласился прикончить свою родную тетушку. Неужели для блага великого дела готов на самые крайности и подлости? Или закоренелый идеалист, верящий в непогрешимость действия только своей конторы?
Как бы то ни было, но небольшой шанс для удержания его в мире живых у Торговца появился. Если этот аналитик так влюблен в одежды, то уж в самые шикарные, роскошные императорские одежды он должен влюбиться с первого взгляда. Особенно если увидит их вблизи.
Другой вопрос, хватит ли Дмитрию Светозарову той информации, которую он к данному моменту насобирал об этом человеке? Что, если тот вздумается травиться прямо в момент переноса в империю Рилли? Да и что там в этот момент во дворце происходит? По логике вещей, сонм придворных там вращается круглые сутки, но не мешало бы предварительно туда смотаться, все высмотреть и как следует приготовить должную встречу. А на это времени нет совершенно, ведь до сих пор о судьбе Александры так и не удалось услышать ни единого слова. Следовало спешить и выдергивать этого усатого модника в место для начального диалога немедленно. Если Казик не поддастся первоначальной панике и адекватно оценит новую обстановку, поверит в данные с ходу обещания, осознает перспективы собственной жизни, то есть шанс, что он вполне охотно пойдет на дальнейшее сотрудничество. Это будет гораздо эффективнее и быстрей, чем самому заниматься беспредметными поисками.
В самом худшем случае, если и помрет в дороге, то всегда можно сюда возвратиться и уже спокойно покопаться в оставшемся включенным ноутбуке. Потому что как раз и оказия подоспела: Казимир, видимо проголодавшись и оставив картинку на экране со старшим принцем во весь рост, поспешил на кухню, где начал сооружать внушительную горку маленьких бутербродов. Самое удобное время для переноса!
В бешеном темпе друзья вернулись в свои тела, и Дмитрий с ходу поинтересовался у Аристарха:
– Как обстановка?
– Полная тишина и спокойствие, – доложил придворный шафик.
– Тогда оставайтесь и отсыпайтесь. А я отправлюсь с усатым трофеем прямо в императорский дворец. Может, он там быстрее склонится к сотрудничеству.
– Но он может иметь оружие? – напрягся Бонзай.
– Ты же слышал, он только мозгами воюет! – успел выкрикнуть Торговец, исчезая из этого места в ореоле небольшой вспышки.
Прямо из межмирского пространства он отработанным движением захватил главного аналитика конторы, идущего с кухни с полной тарелкой бутербродов, а при постановке того на пол в императорском дворце поддержал за локоток и вежливо поинтересовался:
– И как вам такое перемещение?
На оказавшегося в столь роскошном месте и прямо посреди такого блистательного общества землянина стоило только смотреть и любоваться. Выскакивающие из орбит глаза метались не синхронно, а каждый в свою выбранную для обозрения сторону. То есть пять минут такого просмотра окружающих красот, и сказочное косоглазие до конца жизни обеспечено. Никакие целители не помогут. Челюсть отвисла, как у полного дебила, а обе щеки регулярно дергались от нервного тика. Потому как изумиться было чему.
Прямо перед лицом Казимира раскинулся Большой бальный зал, где в самом разгаре царило очередное, так сказать, культурно-массовое мероприятие. Играл оркестр, очаровательные пары кружились по блестящему паркету в центре зала, а большинство гостей чинно прохаживались вдоль стен или вели оживленные беседы возле пустых столиков или небольших ниш. Одна из таких ниш сейчас и оставалась за спинами нежданных посетителей, и если кто-либо из высшей знати и посматривал в их сторону, старался быстрей отводить взгляд. Уж больно непритязательно выглядел стоящий там какой-то странный мужчина. Пижамные штаны, шлепанцы на босу ногу и бесцветная майка, только наполовину прикрывающая выступающий пивной животик. В руках – огромная тарелка, на которой чудом сохранилась половина заготовленных бутербродов. За ним угадывался плохо различимый в полумраке сопровождающий. А может, его коллега.
Не иначе как пьяный камердинер, которого сейчас рассмотрит дворецкий и взашей вытолкает обратно на кухню.
Именно с бутербродов и начал беседу Дмитрий Светозаров, довольно беспардонно потянув Казика за майку на пару шагов назад. Появившись в поле его зрения, он подхватил один из бутербродов и целиком отправил его в рот.
– Мм! Вкусно! Вы, я вижу, не только в нарядах разбираетесь, но и в приготовлении пищи. Признавайтесь, Казимир, учились на кулинара?
Тот громко закрыл рот, щелкнув зубами, со скрежетом промочил пересохшее горло слюной и только тогда ответил:
– Не учился… Но обожаю готовить с детства…
– Оно и видно по такому неадекватному телосложению. Что, в общем, будет несколько мешать при облачении вас в подобающие одежды.
– Зачем? – Теперь уже главный аналитик прекрасно осознал, кто стоит с ним рядом, и его глаза загорелись опасной решимостью.
– Ха! Неужели вы думаете, что я вас в таком вот затрапезном виде стану представлять императору или его семье? Стыдно должно быть! Тем более стыдно человеку, который понимает толк в шикарной и стильной одежде.
Возникла пауза, во время которой нижняя челюсть аналитика стала как-то странно выдвигаться. Наплевав на риск самоотравления и отбросив вариант с нанесением удара в челюсть, Светозаров с полнейшим равнодушием продолжил:
– По большому счету мне глубоко плевать, но могу посоветовать не спешить пережевывать свою «соплю». Отныне для вас начинается новая жизнь, в новом мире, и все старые прегрешения могут аннулироваться, изъяви вы желание. Как знаменитый Торговец, в слове которого еще никто и никогда не усомнился, – обещаю вам это. Кстати, имеющиеся в вашем теле чипы мы можем удалить в любое удобное время. Сейчас давайте пройдем в гардеробную и приоденем вас соответственно настоящему балу. И так на нас все смотрят как на привидения.
Он без стеснения подхватил сразу два бутерброда и призывно поманил за собой в глубь алькова:
– Смелее, Казик! Смелее! У меня нет времени для персонального спасения каждой заблудшей овечки, но вы мне нужны, поэтому я с вами и общаюсь. Осторожней, не уроните тарелку! Пока будем переодеваться, не помешает малость подкрепиться. Потому как здесь еще не скоро начнут разносить угощения.
Пройдя насквозь несколько коридоров и открыв своим ключом ничем не примечательную дверь, Светозаров завел гостя в роскошный будуар, дальняя оконечность которого переходила в длинную комнату наподобие тоннеля. Именно туда, после интенсивного подергивания за свисающий с потолка шнур, он и повел земляка в первую очередь. Причем ни на мгновение не прекращая своих пояснений:
– Как вы понимаете, иметь подобные помещения в этом дворце могут лишь считаные единицы. Подобные привилегии нельзя ни купить, ни передать по наследству. Но мне частенько приходится навещать столицу с моими многочисленными друзьями, и порой тратить массу времени на возвращение в мой дворец для банального переодевания – дело довольно неблагодарное. Поэтому я стараюсь все необходимое иметь здесь. Не смотрите такими глазами на этот шнурок, я вызываю постоянно проживающую рядом прислугу. А то порой и сам путаюсь в этом ворохе нарядов и злободневности местных модных веяний. Дальний коридор – женские наряды. Мы же начнем наряжаться здесь.
Он щедрым жестом указал на многочисленные выдвижные ящики:
– Здесь нижнее белье. Но вначале давайте выберем основной костюм. Мне кажется, вам бы очень подошел вот этот. Или… вот этот. Да в принципе можете примерить любой из них, хоть все. Сейчас прибегут две девушки из признанных мастериц моды и вас обслужат по высшему разряду. Только, чур, их не обижать и не говорить пошлости! Они самые милые и влюбленные в свою работу создания и умеют одним переодеванием придать вид благородного дворянина даже последнему бродяге. Их мнением недавно даже первые лица государства стали интересоваться.
Не успел он это договорить, как со стороны входа послышался перестук каблучков и в огромный гардероб ворвались две прелестные девушки, обе лет двадцати. С радостными улыбками до самых очаровательных ушек они бросились к своему работодателю с восклицаниями:
– Ах, граф! Наконец-то!
– Ваша светлость! Куда же вы так надолго пропали?!
Причем, к полному изумлению Казимира Теодоровича, красавицы говорили на совершенно ином языке, который он все равно понимал со всеми оттенками и нюансами. При этом он сразу осознал, что и остальные языки, имеющиеся у него в арсенале, не позабыл.
Тогда как местные швеи, портнихи или законодательницы мод не переставали трещать без умолку:
– Граф, тут у нас во дворце ошеломляющая новость: прибыл принц Виллаймонд с материковой империи Аврора. Представляете, идут разговоры о его сватовстве к нашей принцессе. Весь двор на ушах! Соседние короли в панике! Тут такое творится, такое творится! А этот Виллаймонд такой очаровашка! Мы его видели с балкона… Ага, и чуть при этом вниз не выпали.
– Спасибо за информацию, – Торговец умильно похлопал в ладоши, – но мы несколько спешим. Поэтому давайте как можно быстрее оденем вот этого джентльмена. И пока вы будете ему помогать, мы с ним продолжим наш деловой разговор.
Девушки послушно онемели. Но при этом стали двигаться словно в ускоренной прокрутке видеофильма. Тарелка была молниеносно выхвачена и поставлена возле графа, майка сдернута самым невероятным образом, как и пижамные брюки. Из тапочек Казимир вылетел сам, когда его неожиданно пощекотали за лодыжки. Трусы с него тоже сняли совершенно без церемоний, как и надели нечто совершенно иное взамен: облегающее и до мягкости приятное.
Но все эти пертурбации со своим телом аналитик воспринимал только частью своего шокированного сознания. Основное внимание он уделял диалогу на русском языке с Дмитрием Светозаровым. Потому что понял: именно в этот момент и решается его судьба.
Отвечать было сложно, но не настолько, как опасался сам допрашиваемый. Про грехи у него не спрашивали. Новообозначенного графа интересовало только одно: что случилось с Александрой и где она находится. Узнав, что девушка жива, он чуть до потолка не подпрыгнул от радости. Не хватило лишь благодарных, слюнявых поцелуев для завершения полной картины бурного счастья.
Но когда граф узнал, что про местонахождение его любимой знает лишь Павел Павлович, заметно погрустнел и занервничал. А когда Казимир откровенно поведал, что даже предположить не может, под чьим надзором сейчас Шура находится, вообще побледнел. Убеждение в том, что нет даже малейших намеков на место, где скрывается сам шеф конторы, его прямо-таки удручило.
– Ничем не могу помочь, – с грустью повторял главный аналитик. – Этот зубр никому не доверяет и подобные дела решает сугубо самостоятельно.
– Ладно, тогда я возвращаюсь на поиски! – решительно заявил Торговец. – А вы можете развлекаться и знакомиться с гостями и придворными. Для друзей графа Дина Свирепого во дворце нет никаких ограничений. – Но когда они вновь оказались в уже знакомом алькове, требовательно протянул руку: – Отдайте вашу «соплю»!
Казимир несколько засомневался, пожимая плечами словно в стеснении, но его тут же резко осадили:
– Если захотите покончить жизнь самоубийством, выходите вон на ту террасу и со спокойной душой и широко раскрытыми от восторга глазами прыгайте вниз. Вся остальная столица империи расположена метров на сто ниже. Ваша жизнь – только в ваших руках. Но я не имею права допустить, чтобы опасность даже гипотетически коснулась кого-нибудь из моих друзей или знакомых этого мира.
– Да, конечно, я вас понимаю… – пробормотал разодетый в шикарный костюм аналитик и без долгих проволочек выдернул нужный волос у себя из усов. – Вот, достаточно только раздавить…
– Понятно… Я рад, что вы приняли правильное решение. – Светозаров повернулся чуть в сторону и радостно воскликнул: – Готви! Дружище! Можно тебя на минутку?
Кажется, мужчина питал к графу чувства самые воодушевленные, потому что они минуты две здоровались, обмениваясь восклицаниями, и засыпали друг друга вопросами. И только потом Торговец попросил:
– Выручай, Готви. Мне самому некогда, так что прими моего хорошего знакомого под свою опеку и введи в курс здешней жизни. Скорее всего, господин Казик со временем и сам подберет себе достойное место жительства, ну а пока он человек здесь новый, неискушенный… Сам понимаешь.
– Без проблем, – заверил товарищ графа и сделал приглашающий жест в сторону общего зала. – Прошу, господин Казик. Вначале я вас представлю своей супруге и детям. Они как раз собрались в одной группе.
Оглянувшись на стремительно удалявшегося Светозарова, еще час назад считавший себя главным аналитиком мужчина вдруг не на шутку разволновался:
– Извините, но как ко мне отнесутся остальные? Право, я себя чувствую не в своей тарелке.
– О! Господин Казик! – без малейшей нотки притворства воскликнул Готви. – Для любого человека в этом зале будет за счастье познакомиться с личным приятелем его светлости графа Дина Шахматного Свирепого. Более того, сегодня и для меня по этому поводу будут открыты все двери. А это, поверьте, небывалая привилегия. Так что поспешим, пока не начался танец и моих дочерей не разобрали их восторженные кавалеры.
После чего пара мужчин двинулась к расположившейся невдалеке группе гостей и придворных.
