Едва успели пополдничать, как вдали показалась береговая линия. Загребной приник к своему кустарному бинокуляру. Берег был низким и ровным. В море впадала большая река. Высокие бастионы и гигантские стены Шлема поражали воображение и не шли ни в какое сравнение с рисунками. Просто не верилось, что они существуют в действительности. У Семена возникло ощущение, что ни люди, ни демоны такое построить не могли. Тут явно не обошлось без великих зодчих древности, которые трудились под руководством не иначе как целого сонма иномирцев.

Даже опасение закралось в сердце Семена: а вдруг эти стены никакие пушки не возьмут? Вдруг они имеют необычную магическую защиту? А то и вообще откроются скрытые пока амбразуры и в море полетят десятки смертоносных зарядов…

Гнатан погиб, так ничего и не разведав. Может, подождать надо было? И только после получения точных данных атаковать?

Все семь кораблей подошли к стенам Шлема. Теперь можно было рассмотреть, что творится на верхних площадках и в широких проходах с зубчатым орнаментом ограждений. Всюду сновали люди и демоны, они пробегали друг сквозь друга и явно готовились к отражению атаки на город. Везде, где только это было возможно, стояли баллисты и огромные осадные луки. Такое количество метательных средств наводило на мысль, что здесь решили покончить с Загребным с дальней дистанции. Почти у всех находившихся на стенах – как у людей, так и у демонов – были готовые к быстрому взводу арбалеты. И наверняка с болтами из смешанного с лайкрилом металла. От такой напасти никакая межмирская мантия не спасет.

Между тем на самом большом корабле эскадры, «Беспощадном», где находилась Виктория, подняли флаг переговоров, а чуть позже раздался и ее голос. Пока дочь говорила, Семен тщательно осматривал все укрепления и тут же шепотом отдавал приказы Люссии. А уж она условными сигналами передавала команды на остальные корабли салламбаюрской эскадры возмездия.

А над разделяющим противников водным пространством неслись громкие слова Виктории:

– Прежде чем великий Загребной станет штурмовать эти стены, выслушайте мое обращение. Жители благодатного и знаменитого Оазиса Рая! Именно к вам я сейчас обращаюсь, вспоминая все боли и беды, обиды и недоразумения, которые имели место за последние сорок лет в отношениях между нашими государствами. Именно ваши сердца я хочу расшевелить, будь они хоть человеческими, хоть демоническими. И самое главное, я вам хочу сказать, что мы прибыли уничтожать не вас! Вы такой же простой народ, как и салламбаюрцы, и достойны лучшей жизни! Мы пришли уничтожить мерзких мозгоедов! Именно они отравляют ваше существование! Именно они держат вас в страхе и покорности! Именно их надо немедленно стереть с лица нашей планеты! Потому что им противна свобода и независимость простых людей, потому что они не приемлют обыкновенную дружбу между государствами…

Молодая королева замолчала, потому что увидела: вражеские Шабены накрыли город пологом тишины. Что и предвиделось с самого начала. Но все-таки основная часть продуманной заранее речи достигла слуха простых горожан, и они наверняка должны проникнуться важностью момента, а там, глядишь, когда не будет должного присмотра в суматохе боя, и повернут свои арбалеты против самых ненавистных существ на планете – демонов-мозгоедов.

Загребной удовлетворительно хмыкнул и поднял большой палец:

– Опоздали они с пологом. Опоздали! Неужели думали, что мы сдаваться приплыли? А зря! И себя они в ловушку зря загнали! О таком раскладе я и мечтать боялся…

Почти все основные магические силы в лице Шабенов и резко отличающихся от всех остальных демонов-мозгоедов собрались на двух самых высоких фронтальных бастионах центральной части крепости. С этих удобных позиций они намеревались руководить защитой Шлема и ждали только того момента, когда расстояние до неприятеля сократится еще на сто или чуть более метров. Именно тогда вся болевая и убийственная мощь Шабенов устремится на атакующих моряков. И именно тогда последуют залпы самых дальнобойных приспособлений.

Наверняка эти два бастиона считались нерушимыми и неприступными. Эскадре Салламбаюра оставалось только проверить, так ли это. Все три корабля с орудиями выстроились в одну линию со стометровой дистанцией между собой, бортами к берегу. А сзади к ним неспешно подходили четыре вспомогательных судна, готовясь пришвартоваться и по необходимости поделиться запасами снарядов.

Загребной мысленно молился всем светлым демонам. И ясно представлял действия каждого орудийного расчета. Вот они заложили снаряды. Вот навели стволы на заранее намеченные и распределенные цели, которых пока было только две: бастионы. Вот они слушают, как вестовые шепотом разносят команды Загребного: стрелять в верхнюю треть бастионов. А если удастся разрушить, то переносить огонь на основание. Вот цели установлены и подкорректированы, и расчеты замерли возле орудий. А вот уже ничего не осталось, как подать сигнал громким боем судового колокола.

Все! Сражение началось! Полог тишины решили не ставить, поэтому грохот над рейдом стоял неимоверный. Тут же рухнул и полог со стороны Шлема. Потому что первый же залп почти начисто снес верхушку одного из бастионов. Ошалевшие защитники древней крепости с немым ужасом наблюдали, как два самых величественных и неприступных объекта обороны превращаются в обломки. И только осознав, что они сами пока еще чудом целы, люди и демоны побросали оружие, поспешно спустились со стен и помчались по улицам города куда глаза глядят, лишь бы сбежать от гейзеров пыли и фонтанов клокочущего огня, вездесущих водопадов гравия и оглушающего грохота взрывов. Многие пошатывались от ранений, многие были контужены взрывной волной, многие вообще едва ковыляли, стараясь избежать смерти.

Правда, добрая треть защитников города осталась на своих местах. Особенно на флангах обороны. И не столько из-за храбрости или патриотизма, сколько от осознания того, что салламбаюрская эскадра действительно безжалостно уничтожает в основном только мозгоедов. При этом погибал и весь цвет корпуса Шабенов. Да вдобавок к ним гибли гражданские правители Оазиса Рая, которые решили полюбоваться смертью Загребного с безопасной высоты. Но это уже мало кого волновало: если рубят гнилую голову, то про хорошие глаза и чуткие уши не вспоминают. Отсекают все вместе. Быстро и навсегда!

Пушки грохотали чуть ли не целый час. Полукустарная промышленность при такой «горячей» проверке показала все свои изъяны: за время такой интенсивной стрельбы вышло из строя более двадцати орудий. Казенную часть одного из них разорвало, и почти полностью погибли три расчета. Салламбаюрцы еще легко отделались, потому что могли сдетонировать снаряды и тогда последствия были бы самыми плачевными. Все потери тут же компенсировались орудиями и расчетами с противоположных бортов. Почти все моряки и канониры временно оглохли и были черными от копоти, словно демонические негры. Королева тоже потеряла слух, оттого что стояла слишком близко от громыхнувшей фугасным снарядом гаубицы.

Теперь в роли оратора выступил Семен:

– Народ Оазиса Рая! С вами говорит Загребной. Я не стал штурмовать крепость и с помощью Сапфирного Сияния сжигать ваши тела. Я ценю ваши жизни и хочу, чтобы вы освободились от рабства и получили свободу. Сегодня мы уничтожили мозгоедов, но если они еще остались в ваших рядах, не бойтесь! Добейте этих гадов и навсегда станете свободными! Никогда ваших детей не будут пугать ментальными болями, и никогда ни одна тварь не посмеет иссушить ваши мозги! Добейте этих выродков! Уничтожьте их, и можете сами спокойно править своим государством.

Похоже, последнее предложение оказало решающее влияние на колеблющихся людей и демонов. Защитники крепости забегали, в наступающих сумерках начались короткие, но ожесточенные потасовки. Это осмелевшие воины добивали ненавистных поборников старого режима. А порой и самих представителей прежней власти. То же самое происходило и во всем городе.

Воспользовавшись этим, салламбаюрцы принялись готовить орудия к новому бою.

Загребной с Люссией перешли на борт к Виктории и теперь усиленно лечили магией глухоту молодой королевы. А она только весело смеялась и беззаботно мотала своей звенящей головушкой.

– Ну почему я не догадался сделать специальные наушники?! – корил себя Семен.

Осмелилась покритиковать его и демонесса:

– С вашими умениями Шабенов могли ради безопасности ставить персональный полог тишины вокруг своих голов.

– Задним числом мы все умные, – огрызнулся Семен. – Раньше почему не посоветовала?

– Раньше я боялась тебе слово сказать…

Чувствуя подвох, Загребной присмотрелся к ироническому лицу маркизы:

– А сейчас, значит, не боишься?

– Как ни странно! Хоть и должно быть наоборот: ты ведь такой закопченный и чумазый, что от одного вида можно упасть в обморок.

– Ну, какой есть!

– Не обижайся, но я к тому, что тебе надо срочно привести себя в порядок.

– Почему так спешно?

– Потому что скоро надо ждать гостей.

И она кивнула в сторону порта.

Там, на одном из пирсов, собралась целая делегация самых разношерстных представителей обоих миров с большим белым флагом. Весь пирс был ярко освещен. К нему причаливал баркас с сидящими под палубой гребцами. Похоже, с королевой собирались пообщаться городские парламентеры.

Можно было, конечно, встретить поверженного врага и в таком виде, но ведь время еще было. Поэтому на салламбаюрских кораблях начали отмываться и менять одежду. Когда баркас приблизился к темнеющей громаде «Беспощадного», вся палуба осветилась заранее приготовленными фонарями, а небольшой оркестр сыграл, безумно фальшивя, гимн Салламбаюра. Но все равно получилось эффектно: ярко освещенная площадка возле капитанской рубки, и на ней – молодая королева Виктория Первая в роскошном платье. Вся проблема заключалась в том, что она могла только мило или величественно улыбаться и невпопад отвечать, потому что совершенно ничего не слышала.

Пришлось все переговоры вести Загребному. Лишь только делегация Шлема поднялась на борт, он взял нить разговора в свои руки:

– Меня зовут граф Ривьери. Или иначе – Загребной. Рядом со мной королева Салламбаюра Виктория Первая. А это маркиза Люссия. С кем имеем честь?

Вперед выступил одетый в скромные, но дорогие одежды мужчина и сдержанно поклонился всем троим по отдельности:

– Военный совет представителей знати и народа избрал меня вести переговоры о капитуляции. – Голос у него был весьма приятный и уверенный. – Зовут меня князь Ристало, и я первый претендент на звание Верховного Вордана. Прежний правитель погиб под руинами бастиона.

– Прекрасно! Надеюсь, вы признаете, что капитуляция должна быть полная и безоговорочная?

– Признаем.

– Тогда и ее королевское величество признает ваше право на звание Верховного Вордана Оазиса Рая. Отныне вы должны править честно и справедливо, для блага собственных народов, исключая всякое рабство, и постоянно укреплять дружбу и взаимовыгодное сотрудничество с королевством Салламбаюр.

– Да будет так во все времена! – вполне искренне и радостно воскликнул Ристало.

Стоящие позади него сопровождающие поддержали своего лидера громкими одобрительными криками и здравицами в честь великодушной королевы Виктории Первой. Правда, Загребной прервал эти хоровые панегирики и предупредил:

– Но с нашей стороны есть еще три условия.

Князь Ристало тут же покорно сгорбился, но своего удивления не скрыл:

– Только три?

– Да. И они для вас легко выполнимы. Первое: в течение часа предоставить для нашего суда тех, кто казнил нашего разведчика демона Гнатана и отправил его голову в Салламбаюр!

Князь Ристало чистосердечно воскликнул:

– Увы! Все они погибли среди руин! Но мы обязательно отыщем их останки, а потом предоставим вам доказательства их вины.

Семен разочарованно выдохнул:

– Им повезло… Но наши представители должны будут еще разыскать родителей казненного барона. Прошу оказать им в этом всемерную поддержку.

– Обязательно!

– Второе условие: немедленно уничтожить всех мозгоедов! Ну и третье: дать такую же немедленную команду своим войскам восстановить течение наших рек в прежних объемах!

– Согласны! – облегченно выдохнул парламентер. – Второе условие уже практически выполнено: подавляющее большинство мозгоедов уничтожено. Остатки будут разысканы и уничтожены в ближайшие часы. Только с третьим условием будут некоторые временные трудности…

– Почему?!

– Дело в том, что прямой связи у нас теперь не осталось и туда придется отправлять гонцов, что тоже не дает никакой уверенности. Потому что там в последние дни идут большие бои с партизанами… простите, с освободительными отрядами.

Загребной ответил не задумываясь, потому что перед выходом эскадры в море предусмотрел и такой вариант:

– Хорошо! Но все равно посылайте гонцов и сообщайте о мире между нашими странами.

– И еще одно… – немного замялся уже фактический Верховный Вордан. – Ранним утром в море ушли на парусном плоту три самых сильных и мерзких мозгоеда, а также десять очень сильных Шабенов. Все они и экипаж – демоны. Наверняка они шли на воссоединение со своей эскадрой.

– Ну что ж, значит, им повезло с нами разминуться. Граалю они угрожать не смогут… А вы справитесь с ними в случае чего?

– Справимся!

– Вот и отлично! Тогда через шесть дней мы будем вас ждать в Граале на церемонии подписания мирного договора. На этом разрешите откланяться. Нам надо спешить.

Ристало с явным разочарованием воскликнул:

– Но как же торжественный ужин в вашу честь?! Он уже полным ходом готовится в городе!

– Увы! Празднуйте победу над мозгоедами без нас. Пока. Потому что через шесть дней мы уже отпразднуем все вместе в нашей столице. Разве что здесь останется самый малый наш корабль с нашими временными представителями. Они с удовольствием с вами отпразднуют.

После этих слов он подошел к князю, крепко пожал ему руку и сказал:

– И ради всех добрых демонов, не позволяйте держать себя в рабстве этим мерзким мозгоедам.

– Никогда больше!

И столько горечи и металла послышалось в голосе Ристало, что можно было не сомневаться: уже к утру Оазис Рая навсегда очистится от поработителей.

Подойдя к трапу, князь спросил:

– А каков должен быть количественный состав нашей делегации?

– Да какой угодно! – последовал беззаботный ответ Загребного. – На такой великий праздник хоть пять тысяч привозите. Гулять так гулять!

На этой оптимистической ноте и расстались с парламентерами сдавшегося города Шлем. Через час паруса салламбаюрской эскадры скрылись в черноте ночного моря. И только полностью разгруженный от снарядов и кавалеристов корабль остался на рейде, а временные представители, которым предстояло организовать посольство Салламбаюра в Оазисе Рая, с тихим ужасом вчитывались в правила поведения на официальных приемах. Потому как потомственных дипломатов среди них не было.