Глава 21
Многогранное лечение
Утром Кремон навестил детей, пообщался с родственниками, повидался с Сильвией и с ее величеством, но никто у него даже намеком не поинтересовался, где пропадала всю ночь наследная принцесса и где она находится сейчас. То ли все прекрасно знали, то ли проявляли полное житейское равнодушие к подобным событиям. Словно молодая мать еженощно проводит личное время неизвестно где.
На самом же деле Элиза банально не выспалась и выпросила для себя еще два часа утреннего сна. Но к обещанному сроку, за пару часов до обеда, появилась в королевском дворце, отыскала «пациента» и поспешно повела его по знакомому маршруту в подвалы со словами:
– Матушка просила управиться за час. И приказала, чтобы мы, кроме как к Источнику, никуда больше не совались. Пусть даже вокруг нас бродят целые стаи Невидимых Сторожей…
– А я думал, что установленное на берегу чучело прежнего Сторожа постоянно радует твою матушку притоком денег в казну.
– Ну чего скрывать, конечно, радует! Но она прекрасно понимает: пока чучело одно – поток любопытных к нему не иссякнет никогда, но если там появится хотя бы второй экземпляр, то денег за просмотр станет вдвое меньше.
– Неоспоримо…
– Поэтому… больной! – они уже прошли последний пост охраны и усаживались на тележку, которая по длинному тоннелю доставляла пассажиров к озеру Печали. – Никакого нарушения режима лечения! Слушаться меня и выполнять все предписания. Придерживай корзинки!
Естественно, что живительную воду следовало забирать с собой при каждом посещении Источника. Вот и сейчас они взяли две внушительные корзины с флягами, которые были прикрыты махровыми полотенцами.
Доехали быстро, подошли к берегу – и воды озера расступились. Затем парочка направилась по открывшемуся дну, и Кремону уже в третий раз повезло любоваться водяными стенами, которые, переливаясь аквамарином, величественно и грозно нависали над ними, образуя узкое ущелье. И он не удержался от сожаления:
– Вот бы такую картину нарисовать!
– Может, скоро и нарисуют… – Элиза внимательно смотрела себе под ноги, стараясь не поскользнуться на мокрых камнях и не зацепиться за остатки потерпевших крушение лодок и кораблей. – Моя средняя сестричка, если пройдет Испытание в саркофаге, обязательно побывает здесь и наверняка нарисует. Ведь она у нас самая лучшая и талантливая художница в семье.
У наследной принцессы были еще четыре младшие сестры, старшей из которых исполнилось двадцать два, средней восемнадцать, а все последующие имели разницу примерно в два года. Вот эту старшую и ту, которой восемнадцать, и готовили к прохождению древнего ритуала. Что уж там давал человеку древний игровой имитатор, как он его перенастраивал, осознать было сложно, да и не допускали ученых к этому артефакту, но именно после нахождения в нем женщины рода Майве получали возможность пользоваться доставшимися им в наследство чудесами. В частности, приобретали умение раздвигать волны знаменитого озера Печали. Потому оно так знаменито и потому так называется, что на его дне почили армады кораблей тех завоевателей, которые стремились захватить богатый, но никогда не покоренный город Салию.
Знакомый Источник, который уже наполнил своей водой внушительную впадину на обнажившемся дне, внешне никак не изменился. Как остались прежними и обманные действия женщин королевского рода. Принцесса встала на колени и опустила кисти рук в воду:
– Сейчас я настрою силы исцеления, а ты быстро раздевайся и ныряй сюда… Давай, давай! Пошевеливайся!
– А может, я прямо в одежде?
– Шутишь? Я не собираюсь с тобой мокрым ехать обратно! Вот если бы ты уже был здоров, то мог бы высушить одежды магией, а так… Раздевайся, говорю! Даром, что ли, мы полотенца брали?
Внутренне сожалея, что в этот раз не удастся незаметно провернуть трюк с набором воды, Невменяемый стал быстро раздеваться. В прошлое посещение ему повезло набрать флягу из кремонита и благодаря этому разгадать главный секрет: никто никакие настройки не производит, вода сама и в любом случае выходит из Источника уже целебной, с уникальными лечебными и восстановительными свойствами. Да и в дальнейшем набранная панацея не нуждается в прикосновениях женщин из рода Майве.
Разве что срок годности все-таки имеется. Но это несколько недель: хочешь – пей, хочешь – поливай поврежденные участки, но обязательно поможет. И чтобы там ни говорили, как бы ни восхваляли установленные на берегу чучела Сторожа и уникального шарпана, прибыль от их показа не могла сравниться с прибылью, получаемой от излечения богатых паломников в Салию.
По главной легенде, Священный Источник находился на территории дворца и только после настроек и в определенное время якобы выдавал целебный бальзам. Редко и мало, потому и очередь страждущих расписана на годы вперед. Но иногда, когда среди подданных собиралось слишком уж много больных да увечных, правящая королева устраивала грандиозный спектакль собственной силы и возвеличивания династии. К двум чашам бассейна на территории дворца допускались больные огромной группой, и там могли купаться, пить воду и обливаться. После чего все выздоравливали, и только инвалиды для восстановления утерянных конечностей торчали в Источнике недели две, а то и три.
Как догадался Невменяемый, для такого спектакля приходилось принцессе здорово натаскаться тяжестей, нося воду из нижнего Источника на дне озера в дворцовый, подставной и лживый. Вроде как и обман, но вполне понятный и оправданный. Подобные тайны нельзя раскрывать всему миру, потому как порой это может пойти всем только в ущерб.
Долго купаться и окунаться оказалось не с руки: все-таки водица студеная, хоть и лечит, но кости выкручивает и мускулы сводит. Это когда они после битвы со Сторожем сюда упали, разгоряченные и окровавленные, то показалось жарко. А сейчас – совсем иное дело.
Чем и поделился Кремон с «лечащим врачом»:
– Что ж так холодно? И десяти минут не прошло, а уже знобит.
– Значит, пей, пей больше, – посоветовала врач. – Сколько тебе повторять?
– Извини, но я уже столько наглотался… Не лезет больше…
– А в желудке хоть тепло?
– Если бы! Такое впечатление, что кусок льда проглотил! И в горле начало саднить.
Элиза нахмурилась, в который уже раз окуная в воду руки. И скорей рассуждала, чем спрашивала:
– Почему же она мне кажется вполне нормальной, можно сказать, комнатной температуры? И сейчас ведь не зима… – Тут же спохватилась и добавила: – Настройки я тоже произвела правильные. А что же тогда не так? Надо будет с матерью посоветоваться… Но шевелиться все равно лучше, поэтому давай, набирай фляги!
Еще минут через пять, когда все фляги были наполнены и уложены в корзины, Кремон не выдержал:
– Может, хватит для первого раза? Иначе тебе придется меня отсюда самой доставать. Ни рук, ни ног уже не чувствую…
– Ладно… выползай!
– Говорил тебе, в одежде лучше… все теплей было бы… Завтра захвачу с собой артефакт по осушению одежды и обогреву конечностей… – он с кряхтеньем выполз на сухое место, с благодарностью ощущая, как заботливые руки растирают ему спину полотенцем. – О-о-о… хорошо-то как! Оживать стал!..
– Ну еще бы! Сама наследная принцесса ему спинку трет! А возможно, и будущая королева! – отозвалась Элиза игривым тоном.
– Что значит «возможно»? – насторожился «больной», тем не менее поднимаясь и стараясь быстрей одеться.
– Ну сам посуди, моя мама здорова, в полном расцвете сил. Еще лет тридцать запросто сможет править. А мне лично такой работенки и даром не надо. Ну и к тому времени Стефани вырастет, всему, чему надо, обучится. Как только власть переходит ко мне, я отрекаюсь от короны в пользу дочери. И будет всем счастье!
– Ага, сама не хочешь править, а на дочь взвалишь это бремя, чуть ли не в юные ее годы? Хочешь лишить малышку беззаботной молодости? Где логика?
Принцесса всплеснула ладошками:
– С пониманием у тебя туго или как? Ведь и я, и мои сестры, и даже мама – все мы будем помогать Стефани, как только возможно. Ей останется только восседать на троне да решать магические вопросы. Да и Сандрю ей будет лучшим защитником и советником. Правда, здорово?
– Ну… если смотреть под таким углом… то вроде красиво получается.
– Он еще и сомневается! Хватай корзины и… грейся! Даром я, что ли, такие огромные захватила? Отрабатывай потраченное на тебя лекарство.
– Ха! Да за сей тяжкий труд ты меня вообще бесплатно должна лечить! И вообще, зачем мы эту тяжесть таскаем?
– Объясняла ведь, еще в первый раз: вода из нижнего Источника очень полезна для растений, вот я и набираю всегда.
– Вспомнил! Все забываю спросить: почему умерло то дерево сонных плодов, которое я посадил?
И пока они ехали, Элиза поведала о диковинном дереве, которое надеялись взрастить во внутреннем дворике дворца. Если бы удалось дождаться плодов, то царящая в то время монополия Менсалонии на поставки волшебного фрукта была бы разбита вдребезги. Используя Живую воду, а потом и магические структуры усиления роста, можно было бы распространить плоды по всему континенту и засадить экзотическими деревьями зимние сады и оранжереи королевских дворцов.
Увы, после того как дерево в первый раз зацвело и образовались первые завязи будущих фруктов, оно в течение месяца безвозвратно завяло, а потом и полностью усохло. Никакие меры по спасению, поливка и подкормка магией не помогли. Оказалось, что у садовников Менсалонии был не только короб секретов, но, скорей всего, еще и место выращивания имело огромное значение.
Но в свете последних событий, заполнения рынков страшно подешевевшими фруктами, никакого смысла в выращивании таких деревьев и не было. С недавнего времени сонный плод успели попробовать все кому не лень, и к тому же цена так и продолжала стабильно понижаться. Садовники взяли обязательства обеспечить мир таким количеством фруктов, что путешествовать ночью в Сонный мир сможет каждый разумный, включая в это число и детей, два раза в неделю. А при скрупулезном сборе урожая и три раза.
По предварительным подсчетам, такая массовость посещений луны Марги позволит не только количество дунитов восстановить до приемлемого, но и сам лес взрастить на видимой, желтой стороне соседней планеты. Уже сейчас, по рассказам детей, которые только тем и занимались во время своего сна, что посадкой саженцев в глиняной пустыне, местами там зеленели небольшие рощицы тех самых деревьев, которые в будущем будут давать дунитам и кров, и пищу, и защиту для цветочных полян.
Когда уже шли по коридорам дворца, Невменяемый вздохнул:
– Жаль, что не получилось… Пусть и одно, но иметь такое дерево было бы замечательно. Правда, с другой стороны, несмотря на низкие цены, Менсалония все равно на громадном товарообороте будет неплохо наживаться. А значит, бедных там не будет, как и повода к трениям или войне.
Лучше бы он не упоминал о Менсалонии. Видимо, некие слухи об обожженном скитальце и его связи с некоей герцогиней шпионы донесли даже в Спегото. Потому что наследная принцесса, сказав Кремону поставить корзины в угол ее личного кабинета, уцепилась за его руки и, глядя в глаза, потребовала:
– А вот о своем участии в захвате долины Гладиаторов ты мне так ничего и не рассказал. К тому же я не услышала слов признания о тамошней твоей любовнице.
– Ты это о чем? – вполне искренне поразился герой и без всяких обиняков сказал чистую правду: – Пребывая в Менсалонии, я ни с одной женщиной в постели не побывал. В этом, даже несмотря на свою потерю памяти, могу ручаться.
– Точно? – она и на цыпочки привстала, чтобы приблизиться к его глазам.
– Точнее не бывает!
– Вроде ты и правду говоришь, но в то же время и сожалеешь о несбывшемся… правда? Только честно!
В подобных ситуациях с женщинами лучше всего во всем соглашаться, да еще и делать это со смехом:
– Ну еще бы! Там столько красоток мне на пути встречалось! Ха! И к каждой я, забыв о безобразных ожогах на лице и по всему телу, пытался подбивать клинья! Наверняка твои шпионы и полный список этих красоток тебе предоставили?
Элиза тяжело вздохнула и выпустила его руки:
– Вывернулся… и явно что-то недоговариваешь… Ладно, идем к матери, попытаемся с ней пару минут переговорить до обеда, а то за общим столом будет неудобно рассказывать о твоих побледневших в Источнике конечностях… А пока идем, начинай оправдываться о своих поступках в Менсалонии.
– Да там и хвастаться нечем. Половину приключений не помню, больше грустного, чем веселого, да и ни одной девицы соблазнить не удалось.
Мимика принцессы говорила:
«Угораздило же меня с таким наглецом связаться! Возле него вторая дама королевства, а он о каких-то девицах рассуждает!»
Так что пришлось Кремону спешно рассказывать об узловых моментах своего пребывания в далекой стране Южного континента. Пока королева была занята, они уселись в малой комнате отдыха, да там и заговорились настолько, что вышедшая к ним Дарина Вторая минуты две слушала, а потом потребовала от дочери:
– Запишешь каждое слово его рассказа, а потом дашь ему почитать, подправить и дополнить. Если вдруг опять надолго сбежит, то хоть Стефани потом будет иметь возможность почитать воспоминания своего папочки. – И тут же перешла к делу: – Как купание в нижнем Источнике? – Узнав о странном переохлаждении, сильно задумалась: – Вроде такие случаи не описывались в хрониках… но ведь каждый раз что-то новое случается… Надо будет еще раз на досуге полистать…
Прекрасно осознавая, насколько она занята, и вполне искренне желая ей помочь, Кремон предложил:
– Может, я сам просмотрю эти хроники? Или вон вместе с ее высочеством?
Королева посмотрела на него как на полного идиота:
– Может, тебя еще и на трон вместо себя посадить? Да все наши секреты тебе поведать? Да разрешить тебе в наших личных вещах рыться? А заодно уж и всеми сундуками распоряжаться начнешь?
– Что там такого в тех записях таинственного? – обиделся Кремон. – И зачем сразу так утрировать? То меня вроде как родственником огласили, то вдруг презрением и недоверием поливают!
– Ну о чем ты таком говоришь? – раздосадовалась Элиза. – Мама просто хотела сказать, что есть такие секреты личного характера, что, кроме правящей королевы, никто не вправе к ним прикасаться. Даже я…
При этом она так стреляла глазами в королеву, что та, по идее, должна была в обморок свалиться. Но она только пренебрежительно хмыкнула:
– Да уж, родственник у меня теперь знаменитый… Но ты и так дел имеешь полно. Сразу после обеда можешь с Элизой отправляться в помещения с саркофагом и работать с ним хоть до самой ночи. Кстати, мы тут подумали… – кого она подразумевала под местоимением «мы», не уточнялось, – и решили, что тебе для испытаний понадобится доброволец. Ну а раз графиня Лазан тоже как бы к нашей семье близка стала, то почему бы ее не попробовать на эту роль? Я ей предварительно обрисовала саму суть испытания, она утверждает, что готова.
Мысленно Невменяемый выругался нехорошими словами, и даже мелькнуло намерение их выплеснуть в лицо королеве. Если у женщин рода Майве имелась явно выраженная магическая составляющая в телах и сознании, то Сильвия такими данными не обладала. А потому во время обкатки на игровом симуляторе имела гораздо больше шансов лишиться жизни. Правда, в роду у нее тоже имелись Эль-Митоланы, хотя бы тот же дядя Бриг, да и кое-кто из простых людей выживал во время Испытания, но все равно так завлекать в омут опасности несчастную женщину было нечестно. Она-то согласится, и с радостью, но вдруг ее сердечко не выдержит?
Вслух ругательства не прозвучали, а вот здравые рассуждения он скрывать не стал:
– Вначале я сам попробую, а там видно будет. Но не следует забывать самое главное: если Сильвии станет плохо, я уже не говорю о предсмертном состоянии, как на это отреагирует Сандрю? Я уже не упоминаю Стефани…
И сразу стало понятно, что к вышеупомянутому «мы» наследная принцесса не имеет ни малейшего отношения. Она встала и резко, даже с угрозой шагнула к матери:
– Что это ты такое надумала? У нас не хватает желающих послужить короне? Или ты…
– Ладно, ладно! Нет так нет! И вообще, заболталась я тут с вами. Надо быстрей пообедать и делами заниматься.
И она резво устремилась к малому семейному трапезному залу.
За столом королева и в самом деле не стала засиживаться, скорей попробовала всего по чуть-чуть из поданного, чем поела, и, не дожидаясь десерта, ушла. Тотчас более свободно вздохнули и родственники Кремона, которые в присутствии королевы всегда чувствовали себя зажато. С тем же королем драконов они вели себе естественно и непринужденно, а вот с Дариной Второй этого не получалось. Вроде как и в родственники зачислили, а все равно непреодолимая дистанция оставалась.
Мать знала о проводившемся лечении, потому и поинтересовалась:
– И как твое здоровье?
– Уже можешь колдовать? – более открыто спросил брат.
– О-о! Так быстро Эль-Митоланы не излечиваются, – рассмеялся Кремон. – Все делается постепенно…
– Но мы слышали, – вставил отец, – что Священный Источник даже утерянные конечности помогает вырастить заново в течение недели. Правда?
На это успела ответить средняя из принцесс, та самая, которая имела удивительный дар художницы:
– Конечно, правда. Хотя такие длительные процессы проходят не столько за неделю, как за две, а то и три. Но если сравнить, что подобное действо группа Эль-Митоланов может произвести на своем коллеге лишь за несколько месяцев, то удивительное колдовство нашего Источника сразу становится первым чудом света.
Элиза попыталась осадить сестру напоминанием:
– Митрида, не забывай о той силе, которую вкладывают в целебные воды женщины нашей династии. Этот дар передается только по наследству.
– Я как раз хотела про это добавить, – отмахнулась от старшей сестры Митрида и поспешила продолжить свою мысль: – Или есть иные мнения по поводу первенства чудес нашего мира?
При этом она вызывающе посмотрела именно на Невменяемого. Тот пожал плечами, но все-таки вступил в обсуждение. Тем более что восемнадцатилетняя принцесса казалась ему самой яркой, настойчивой и целеустремленной из остальных сестер Элизы. Все время хотелось пообщаться с ней более плотно, да только до сих пор ничем, кроме приветствий, обмениваться не успевали.
– Ваше высочество! Чудес в нашем мире более чем предостаточно и каждое может претендовать на первенство в списке. Например, сонные плоды, которые нам позволяют путешествовать по ночам на Маргу. Или тот же пик Зари высотой более четырнадцати тысяч метров. Потом надо вспомнить и о Сопле, простое затопление которого может привести к гибели нашей планеты. А ведь есть еще и Западные острова, неприступный Южный полюс, та же Зачарованная пустыня, Гиблые Топи и наконец Утерянный Путь. Сейчас уже нет смысла вспоминать о Детище Древних, вряд ли его удастся реставрировать, но смею заверить – летающая стальная громадина впечатляла некоторых до потери сознания.
– И до потери памяти! – в тон ему вставила Элиза.
– Увы! Случалось и такое! – рассмеялся герой. – А ведь сколько иных чудес существует! Кто еще может продолжить список?
Откликнулись на этот вопрос все. Благодаря чему вторая часть обеда прошла интересно, весело и познавательно. Спорили о чуде полетов боларов и драконов, самом факте существования колабов и разумных растений, упомянут был и гигантский моллюск из когорты отшельников, который обитал далеко на западе. Особый диспут вызвало озеро у крепости Чальшаг, купаясь в котором драконы могли один раз в своей жизни омолаживаться. Ведь и в самом деле, тамошние воды наверняка имели явное сходство со Священным Источником. Не забыли и о гигантском хищнике Гандарре и огромных диплодоках, о которых герой рассказал более чем красочно. Потом перешли на сохранившиеся известные артефакты. Здесь, пожалуй, первенство приписали Большой Арке телепортации, для запуска которой требовалось собрать в замке Мерцающих Бликов по три колдуна от каждой из тринадцати разумных рас. О Малой Арке вспомнили, которая носила имя Мальвики; о самом озере Печали не забыли, волны которого подвластны династии Майве.
Бурный всплеск эмоций вызвало указание Элизы, что во всех вышеназванных местах побывал всемирно известный герой и ко всему успел приложиться руками.
И напоследок Митрида привела в пример саркофаг для Испытаний:
– Он тоже имеется только у нас, в Спегото. Так что по совокупности собранных чудес наше королевство в любом случае находится на первом месте.
Кремон покачал головой:
– А ведь сколько тайн еще от нас скрыто! Вполне возможно, что устройства Древних имеются в каждом государстве, служа подспорьем в сохранении независимости. Потому и считается, что идти с войной на другого гораздо более затратное дело, чем защищаться от агрессии.
Средняя принцесса хитро улыбнулась:
– Понятно, что имеются и у других. Например, мы частично проинформированы, что некий саркофаг появился и у султана Онтара. И что тамошние добровольцы так и погибли все до единого, не пройдя Испытаний.
На это как-то слишком бурно отреагировала старшая принцесса:
– Не стоит повторять досужие, непроверенные выдумки!
– Да я только…
– Ты всегда должна помнить о своем титуле и следить за своими словами.
«Неужели их шпионы так хорошо работают? – поразился Невменяемый. – Наверняка Таррелон Радужный держит сведения о своей находке в огромном секрете. Я тоже никому об этом не сболтнул. Откуда тогда у династии Майве такие ценные источники информации? Даже о гибели добровольцев знают… Хм! А ведь где-то тут, как мне раньше рассказывали, постоянно ошивается онтарский принц! Точно! Он ведь до сих пор пытается посвататься к Элизе. Мне вроде и не с руки возражать или вмешиваться, но как этот брак будет выглядеть? Где они станут жить? Если здесь, в Спегото – это нормально для Стефани, а если законы позволят Элизе отправиться в султанат? Такой вариант меня никак не устраивает! Надо будет уточнить…»
Тут он припомнил, что за столом тоже долго засиживаться не стоит. Следовало как можно быстрей выполнить взятые на себя обязательства и провести регулировку в имеющемся здесь устройстве Древних.
– Спасибо за компанию, но нам пора. Ваше высочество!..
Он собирался подать руку наследной принцессе, но тут подскочившая к нему Митрида очень ловко вложила ладошку в его подставленную ладонь:
– Спасибо! Я и в самом деле пройдусь с вами. Все равно вскоре проходить Испытания, так что присмотреться мне не помешает и к самому устройству.
Элиза Майве сестренку, конечно же, любила, но хорошо, что та не увидела взгляда, которым Элиза ее окинула с ног до головы. Странно, но платье при этом даже не задымилось.
Кремону удалось извернуться так, что и вторую руку смог подать. Но старшенькая сделала вид, что не заметила жеста и с деловитым видом пошла впереди. А Митрида упивалась своей маленькой победой и засыпала прославленного героя новыми вопросами о его приключениях.
Наверное, поэтому, когда оказались уже возле устройства, Элиза постаралась несколько отомстить словоохотливой талантливой художнице:
– Ну что, готова к восприятию оригинального сюжета для твоей новой картины?
– Всегда готова! – вырвалось у той.
– Тогда милости прошу! – Элиза приложила ладонь к запорной пластине, и теплые от проникавших сквозь окна в помещение лучей Занваля створки саркофага стали разъезжаться в стороны. – Все смелые, отчаянные и болтливые проходят Испытание без раздумий и лишних терзаний. Ты ведь читала наши семейные хроники по этому поводу: чем меньше терзаний, тем легче переносится весь процесс. Не бойся, не бойся! Протискиваешься в эту щель…
– Но я не готова! – вырвалось у Митриды, и она непроизвольно сделала два шага назад. – Мне надо настроиться, подумать… проститься с сестрами и мамой…
– Что, испугалась?
– А ты не ехидничай! – прорезался гнев у средней сестры. – Сама-то и думала, и настраивалась, и прощалась…
– Тогда возле меня не было ни старшей сестры, ни всемирно прославленного героя, – напомнила ей все больше сердившаяся Элиза. – И я была на три года младше тебя теперешней!
Кремон понял, что пора и ему вмешаться:
– Право на испытания и осмотр артефакта от ее величества получил только я. Так что только мне и решать, что и как я буду делать с устройством. Остальные делятся на помощников и мешающих мне работать. Если хотите помогать, то слушаться только моих команд и указаний. Простые наблюдатели мне тоже не нужны. Если есть личное мнение, высказывать его только после моего вопроса…
– Не слишком ли круто берешься за работу, парень? – с иронией улыбнулась старшенькая, но младшенькая и тут выразила свое рвение:
– Я согласна! – Еще и пояснила, ни к кому конкретно не обращаясь: – Мне мама так и сказала: «Пойдешь с ними, присматривайся, что Кремон делает, и во всем его слушайся!»
– Ну, раз мама так сказала… – Элиза демонстративно задумалась. – То, пожалуй, и я тебя прогонять не стану.
То есть она напомнила, что и в самом деле могла в данном случае применить свою власть старшей наследницы и банально вытолкать родственницу, чтобы та не мешала. Но, как уже упоминалось, сестер она любила, несмотря на их и собственную вредность.
Да и Митрида в ответ только покорно улыбнулась, ничего больше не оспаривая. Хотя как только старшая сестра отвернулась, дерзко показала ей в спину язычок.
– Хорошо, с чего будешь начинать?
Невменяемый с ответом не спешил. Еще минут пять он пытался и посветить внутрь устройства захваченным специально для этого трего, и просовывая руку внутрь, нащупать хоть что-то интересное. Вся закавыка заключалась в том, что пока человек не усаживался на сиденье внутри и пока створки не закрывались наглухо, артефакт оставался полностью бездействующим. И тут же возникали небеспочвенные опасения, что наследство Древних не до конца исправно. Во-первых, почему внутри не загорается освещение? Ведь это глупо, протискиваться в полной темноте внутрь и там с ужасом ощущать, как тебя зажимает в неведомые тиски, вводит в непонятное состояние невесомости, а потом без всякого предупреждения появляется ощущение жуткого, невероятного по скорости и страшного падения с кувырками.
Во-вторых, почему такая узкая щель? Для проникновения внутрь самому Кремону понадобится снять с себя одежды, оставшись в одних трусах. Причем это делалось еще и для того, чтобы впоследствии вытащить его тело обратно, когда оно будет бессознательным. Женщины объясняли этот момент просто: только мы наследницы чудес и только для нас предназначено Испытание. На громоздких мужчин, дескать, не рассчитано. Но нет ли тут поломки? Вдруг створки просто заело по какой-то причине, и они изначально открывались гораздо шире.
Этим можно было поинтересоваться у внимательно следившей за всеми его действиями наследницы престола.
– А что в хрониках писали по поводу такого узкого входа? Хоть раз пытались створки раздвинуть, прилагая физическую силу?
– Как можно! – возмутилась Элиза. Еще и плечами при этом пожала: – Неужели непонятно, насколько ценен этот артефакт и как к нему следует бережно относиться? Только магия! Только легкие прикосновения! Никаких ударов или толчков!
Кремон скорбно покивал и движением подбородка указал на Митриду. Та подняла руку, прося слова, но обращалась именно к сестре. Предвидела, что та может здорово разозлиться и убрать «мешающего наблюдателя».
Элиза не разозлилась. Даже мило улыбнулась:
– Ладно уж, кончай быть такой демонстративно послушной. А то он еще поверит, что ты вся такая вот растакая!
– Я о чем хочу сказать. Когда ты проходила Испытание, то хроники наверняка внимательно читала… – Судя по кривлянию сестры, о внимательности своего прочтения она не могла утверждать. – Но со временем многое забывается. А я только недавно просмотрела… И вот там есть упоминание, что двести сорок шесть лет назад наша предшественница решила прокатить своего фаворита. Да и он сам напрашивался. Вот он в саркофаге побывал, а когда тот опять открылся, довольно неудачно свалился без сознания прямо там, внутри. Тогдашняя королева вроде как с помощью сестры попыталась его вытащить оттуда, но у них никак не получалось. Тогда они в порыве отчаяния стали упираться коленками в створки, пытаясь раскрыть их больше. И дождались в ответ механического, страшного голоса и какого-то яркого проблеска изнутри. После чего испугались окончательно и вынуждены были звать на помощь одного доверенного, жутко сильного гвардейца. Тот и сумел выволочь фаворита, не задействовав при этом повторное звучание голоса. После этого в хроники уже в который раз было добавлено: «Ничего нельзя толкать и нельзя прикладывать силу при пользовании устройством!»
Повисшую паузу с одобрительным хмыканьем прервала Элиза:
– Молодец! Эти строчки я… и в самом деле забыла. Но что нам дает такое знание?
Кремон опять стал ощупывать саркофаг во всех доступных ему местах, стараясь не оказаться внутри полностью. Все-таки побаивался, что створки начнут закрываться.
– Да много чего дает, – сказал он. – Первое: никто от того голоса не пострадал. То есть там скорей всего шла какая-то информация, а то и следовал вопрос на древнем языке…
– А ты знаешь этот язык?
– Сравнительно знаю… – хотя сам он сомневался, что успел в свое время хорошо запомнить тот ускоренный курс, который ему давали после расшифровки древнего трактата «Установки». – Меня обучали ему скорей на всякий случай. Дескать, вдруг подвернется нечто стоящее, а я тут как тут. Сразу прочитаю и… получу новый орден… Или чего попроще, спастись сумею, например… или сбежать…
– По поводу сбежать ты самый лучший в мире! – язвительно похвалила его Элиза. – Чемпион по бегу от обманутых тобой женщин!
На многозначительность ее тона Кремон не обратил внимания:
– Да, я такой… Но по поводу записей… они подсказывают и второе: устройство после этого продолжало функционировать превосходно. Сравнительно, конечно, если не вспоминать о существующих поломках… А может, и не поломках… Возможно, все довольно функционально и правильно, просто для нас неудобно… Вдруг древние люди были худые, как копье? И в саркофаг их набивалось трое? А то и пятеро?
Принцессы рассмеялись, представив себе такую картинку: «Ходящие, умеющие сидеть копья».
Правда, Элиза смеялась мало:
– Так ты что, собираешься разжать створки?
– Почему бы и нет? Силенок мне хватит, да и от вас может быть польза…
– Тоже будем толкать? – поторопилась с вопросом Митрида.
– Только этого не хватало… – пробормотал экспериментатор, устанавливая трего в какое-то внутреннее углубление устройства. Сейчас его как никогда раздражала магическая беспомощность и пропавшее умение хорошо видеть в полной темноте. – Не принцесское это дело – железо ворочать… Будете своими платочками мне пот со лба вытирать… Или воды подадите…
Наследница прямо за руку свою наивную сестру схватила, потому что та уже достала платок и порывалась выбрать самое удобное место для помощи:
– Это он так шутит! Забыл о том, что мы его за издевательство над короной и нашими высочествами можем и на каторгу отправить.
– Ой! Точно! – решила и средняя сестра пошутить. – А… разве у нас есть такая каторга, откуда он не сбежит?
– Тоже правильно… Но пусть все-таки подумает хорошенько! Ибо за поломку устройства его матушка со свету сживет в любом случае.
Кремон посмотрел на своих помощниц с укором, но промолчал. Хорошенько уперся спиной в одну, а руками и коленками стал толкать противоположную стенку узкого прохода. Вначале что-то скрипнуло, потом зашипело, а там и голос явно неживой послышался. Ну и несколько раз внутри что-то мигнуло.
Прекратив свои усилия, экспериментатор задумался в наступившей тишине. Хорошенько обкатав в сознании услышанную фразу, поделился полученными выводами:
– Точно ручаться в понимании сказанного не могу. То ли: «Для технического обслуживания нажать…» что-то там такое. То ли: «По техническим причинам не стоит нажимать…» все ту же непонятную штуковину. Но, скорей всего, устройство и в самом деле предупреждает о недопустимости применения грубой силы…
– Ну вот! – с торжеством воскликнула Элиза. – Я же говорила!
Невменяемый стал расстегивать пуговицы рубахи. Заметил, как резко покраснели мочки ушей у Митриды, и посоветовал:
– Пока можете отвернуться, я сниму с себя все лишнее.
– Решил пройти Испытание? – старшая сама смотрела, а вот младшую сестру бесцеремонно развернула спиной к саркофагу.
– Конечно. Попробую сразу проверить свои задумки. И если получится вывести артефакт в мягкий режим работы, то нет никакого смысла что-то вскрывать или нечто нажимать. Сложное – враг лучшего.
Элиза забеспокоилась:
– Но ты ведь после обеда! А желудок следует иметь пустой!
– Ерунда. Дело уже привычное… да и в последний раз со мной такого казуса не произошло…
Он уже разделся, уложил одежду на стоявшее у стены кресло и остался в одних трусах. Подмигнул наследной принцессе, шумно выдохнул, стараясь стать тоньше, и, рывком протиснувшись через узкую щель, уселся во внутренностях саркофага.
Испытание началось.
