Глава 11
Хардия
Два человека лежали на специально сделанных платформах, которые могли менять угол наклона и даже вращаться вокруг продольной оси. Запястья и лодыжки лежащих были туго привязаны к платформам прочными широкими лентами. Такими же лентами, но уже свободней, к ложу были прихвачены бедра, живот, грудь и плечи. Еще одна лента проходила по лбу каждого мужчины, не давая им возможности поднять или повернуть голову. Платформы с участниками эксперимента стояли в импровизированном бассейне, сделанном из четырех прозрачных тонких листов пузырита, плотно сжатых в местах соединения винтовыми зажимами. Вокруг бассейна копошились самые известные в главном госпитале врачи, имеющие большой опыт работы в реанимационном и функционально-восстановительном направлении.
Только что вошедший Вителла поздоровался с теми, кого он сегодня еще не видел. Верховный жрец обернулся и махнул рукой, подзывая его к себе.
– Ты вовремя! Я уже хотел было посылать на твои розыски.
– Ваше святейшество! Я же вас просил вообще меня не отпускать, я бы здесь принес гораздо больше пользы.
– Еще наработаешься! – пообещал Райгд. – Пользуйся молодостью и наслаждайся жизнью. А сейчас давай помогай проверять аппаратуру и ставить датчики на нужных точках тела.
Вителла тут же присоединился к персоналу и техникам, обслуживающим многочисленную аппаратуру. Все приборы медицинской диагностики были самых последних модификаций, совсем недавно закупленные и доставленные из Океании. Райгд никогда не скупился на подобное оборудование, считая необходимым иметь в своем распоряжении все самое лучшее и самое современное.
Проверив правильность присоединения датчиков в местах пульсовой диагностики, на сердце, шее и выбритых участках головы, Вителла и его помощники вылезли из пустого пока бассейна по приставным лесенкам. Хоть все и были в легких одеждах, капельки пота покрывали лбы и шеи, заставляя время от времени вытираться платками. Вентиляция, работающая в полную силу, не могла существенно понизить окружающую температуру, которая держалась на отметке в тридцать шесть градусов. Да и цель такая не преследовалась – для чистоты эксперимента.
Райгд подошел к декёрлу и похлопал его по плечу:
– Давай, начинай! Ты заварил эту кашу, ты и командуй продолжением.
Один из мужчин, привязанных к платформе, неожиданно заговорил хриплым, срывающимся голосом:
– Святейший! Меня терзает страх перед неизвестным будущим.
– Все в руках Творца нашего! – прочувствованно молвил жрец. – И я ведь дал вам торжественную клятву даровать прощение и жизнь после завершения эксперимента.
– Меня печалит и страшит совершенно другое, ваше святейшество!
– Говори, сын мой.
– Если вдруг что-то не получится и я останусь калекой или умственно неполноценным, дайте мне слово, что прекратите мои мучения в тот же час, когда убедитесь в этом.
Я не хочу, чтобы мое тело в таком случае и дальше подвергалось различным опытам.
Райгд долго смотрел на молодого красивого человека, который должен был распроститься с жизнью уже более двенадцати часов назад.
– Будем надеяться на благополучный результат. – Видя, что его хотят перебить, Райгд успокаивающим жестом поднял руку и продолжил: – Но если что-то не удастся, обязуюсь немедленно прекратить твои страдания.
– Спасибо, ваше святейшество!
Мужчина, распростертый на вращающемся ложе, облегченно вздохнул. Он явно успокоился и смирился с неведомым. Другой мужчина, которого ожидала та же участь, не говорил ни слова. Только буравил тяжелым злым взглядом окружающих, и все его красивое тело слишком уж обильно было покрыто бисером пота.
Выждав еще некоторое время и получив от верховного жреца утвердительный кивок головой, Вителла скомандовал:
– Открыть краны заполнения!
Один из помощников тут же открыл кран, и шумный поток воды хлынул в бассейн. Через несколько минут жидкость, поднявшаяся до тел, стала покрывать их, подбираясь к лицам, которые были несколько выше, чем ноги. Стрелки приборов, измеряющих пульс и давление, ускоренно запрыгали, фиксируя отчаянное сопротивление организма предстоящей смерти. И вот жидкость покрыла рот, а потом и нос мужчин, не имеющих возможности поднять голову над уровнем воды. Тот мужчина, который огласил свою последнюю волю, желая ускорить неизбежное, открыл рот и сделал резкий вдох. Тело забилось в конвульсиях, но крепкие повязки удержали его на месте, и оно, напрягшись в последний раз, расслабилось и замерло. Тем временем вода поднялась еще сантиметров на тридцать, и Вителла дал команду прекратить ее подачу. Второй мужчина все это время держал воздух в легких, не выпуская, оттягивая последний момент и с бешенством разглядывая своих мучителей сквозь образовавшийся над ним слой жидкости. Но вот и он не выдержал. Из перекошенного болью рта вырвался пузырь воздуха, и на поверхность донеслось сдавленное судорогой рычание, перешедшее в захлебывающиеся звуки. После повторения процесса агонии и второе тело явно распростилось с душой.
– Начинаем двадцатиминутный отсчет!
Заранее было оговорено, что этого времени вполне хватит для первого эксперимента. За двадцать минут жизнь окончательно покинет свою физическую оболочку. Ведь не было ни одного случая оживления утопленников, которые находились без кислорода так долго. Если же в теле возобновятся какие-нибудь жизненные функции, то опыт можно будет считать удачным.
Сначала в первом, а потом и во втором случае поступили доклады от склонившихся над приборами медиков, что нервная и сердечно-сосудистая системы прекратили свою деятельность. Тогда Райгд, Вителла и главный невропатолог Бензик залезли в бассейн и, стоя по грудь в воде, принялись непосредственно обследовать утопленников.
– Пульс нигде не прощупывается!
Жрец и его помощник тщательно ощупали тела со всех сторон. Затем вместе с невропатологом они стали проверять рефлекторные сокращения, которые наблюдаются у всех тел, имеющих нервную систему. Эти сокращения наличествуют даже при полной отчужденности центрального органа, например головы. Бензик специальной длинной иглой стал укалывать в центры нервных окончаний.
У тел утопленников это вызывало мышечные сокращения. Так, в принципе, и должно было быть. Но неожиданно человек, сидящий над экраном прибора, датчики которого были прикреплены к мозгу, удивленно сказал:
– Наблюдаются вспышки активности мозга!
А вот это уже было нечто из ряда вон выходящее. Но последующие уколы иглой только подтвердили первый всплеск волн, которые фиксировались при работе определенных участков мозга.
– Пошла двадцатая минута!
Вителла и Райгд повернули платформы так, что тела повисли лицом вниз, а ноги приподнялись выше уровня головы. Тут же Вителла дал команду:
– Открыть сток воды!
И меньше чем за минуту мокрые блестящие платформы поднялись над уровнем воды со свисающими на полосках безжизненными телами. Трое исследователей, встав на колени, внимательно всматривались в лица утопленников, у которых изо рта и носа стала выливаться вода. Вителла первым заметил дрогнувшее веко и тут же почувствовал конвульсивное движение грудной клетки.
– Получилось! Они оживают!
В тот же миг раздались голоса наблюдающих за организмами по приборам:
– Есть первый пульс на первом объекте! Есть пульс на втором!
– Возобновляется сердечная деятельность! Пошли мозговые сигналы!
Оживающие мужчины, закашлявшись, стали выплевывать скопившуюся в легких воду. Верховный жрец вдруг показал рукой Вителле на красный окрас отхаркиваемой жидкости:
– По-моему, кровь! А в случае с Халидом было нечто подобное?
– Нет! Вода была нормального, естественного цвета.
Между тем тела людей, подвергшихся эксперименту, стала сотрясать мелкая дрожь, а из легких, вслед за кровяной сукровицей, последовали кошмарные стоны, свидетельствующие о тяжелых мучениях.
– Что-то не так! – Вителла обратился к тем, кто был вне бассейна: – Помогите вернуть их в первоначальное положение! Снять связывающие полосы!
Несколько помощников, не занятых возле приборов, бросились в бассейн, поворачивая платформы и освобождая привязанные конечности. Но с телами продолжало происходить что-то странное. Веки открылись и показались глаза с закатившимися зрачками и белками полностью красного цвета. Из всех капилляров выступила мельчайшими капельками кровь, а из открытых ртов продолжали доноситься неприятно будоражащие хрипы.
– Им больно, они умирают! – произнес Райгд.
– Сердце второго объекта остановилось!
Раздавшемуся объявлению тут же вторили следующие:
– Не функционирует сердце первого объекта! Угасание пульса на всех наблюдаемых участках! Частота мозговых сигналов падает! Прекращаются! Совсем отсутствуют!
Тела мужчин, которые, казалось, еще совсем недавно обрели новую жизнь, в последний раз дернулись и застыли, покрытые красной кровяной пеной.
– Даже без вскрытия видно, что умерли они от обширнейшего кровоизлияния! – Райгд, вылезший вместе с Вителлой и Бензиком из бассейна, отошел с ними к дальней стене. – Какие ваши мнения?
Невропатолог, вытирая полотенцем руки, с плохо скрываемым возбуждением произнес:
– Я считаю, опыт удался! Пусть не до конца, но уже сам факт частичного оживления утопленников говорит сам за себя! А иннервация! После десятиминутного отключения у них всех жизненных функций происходило то, что возможно только в организмах, находящихся в летаргическом сне или в неизлечимых состояниях комы. Мое мнение: эксперименты надо продолжать. Немедленно и в больших количествах! А попутно заниматься изучением всех возникающих интересных факторов!
– Но может быть, не стоит так спешить? – Вителла озабоченно крутил головой. – Ведь непродуманные действия могут завести нас в глухой тупик, а это ничего, кроме напрасных жертв, не принесет! Ведь первое, непреднамеренное, воскрешение прошло успешно! Значит, мы чего-то не учли? Предлагаю все детально проанализировать, а уже потом продолжать эксперименты!
– Кстати! – Указательным пальцем Райгд погладил себя по носу. – О первом, как ты говоришь, непреднамеренном воскрешении. Предлагаю тут же, по горячим следам, провести повторный опыт, но уже с человеком, удачно его прошедшим.
– Но, ваше святейшество! – стал возражать Вителла. – Он же не преступник, приговоренный к смертной казни! Как можно заставлять человека еще раз пойти на нечто подобное? Тем более после того, что только что здесь произошло?
– Во-первых, Вителла, не забывай о приоритетах! – Жрец начинал сердиться. – А во-вторых, Халид сам дал согласие на повторный эксперимент, и поэтому его можно считать добровольцем.
– А если бы он присутствовал при этом? – Вителла кивнул головой в сторону бассейна.
– Но ты же сам все должен понимать! Представь, насколько облегчатся и станут правильнее наши последующие работы, если Халид повторно оживет!
Вмешался подпрыгивающий от нетерпения невропатолог:
– Я считаю доводы старшего магистра правильными и думаю, что эксперимент надо продолжить немедленно! Тем более что есть доброволец!
Вителла хотел что-то еще возразить, но Райгд произнес непререкаемым тоном:
– Значит, так и сделаем! Решено! – И, обращаясь ко всем присутствующим в помещении: – Немедленно доставить сюда Халида, находящегося в госпитале на отдыхе! Тела вынести наверх и поместить в холодильники для последующего изучения. Все здесь немедленно убрать, вымыть и высушить. Подготовить всю аппаратуру для нового эксперимента!
Верховному жрецу не было нужды повторять дважды. Ренни, стоявший с невозмутимым видом у выхода, тут же скрылся в дверном проеме и отправил охрану наверх за Халидом. Все остальные бросились выполнять распоряжения главного магистра с завидной организованностью и усердием. Тела были вынесены, бассейн и платформы вымыты и скрупулезно высушены. Потом одна из платформ была вынута из бассейна, поставлена возле стены и накрыта большими белыми простынями.
Человеку несведущему вполне могло показаться, что опыт здесь еще не проводился.
Все это время Райгд, Вителла и Бензик находились в следующем, еще не достроенном помещении и довольно бурно обсуждали самые разные гипотезы о причинах неудачи первого эксперимента.
– Может, не надо было проверять иннервацию? – Жрец обращался к невропатологу. – Ведь тело, отвечая на внешние раздражители сильными мышечными сокращениями, спровоцировало тем самым многочисленные разрывы кровеносных сосудов.
– Ни в коем случае! Это могло произойти только после полного трупного окоченения. А ведь температура тела за двадцать минут совершенно не менялась. Я скорее склонен винить изменения в составе воды, переизбыток или недостаток какого-нибудь компонента. Например: излишнее потовыделение, попадание неизвестной инфекции, которую, возможно, мы и занесли, залезая в нестерильной одежде в бассейн.
– Наоборот! Сегодня как раз была идеальная чистота! – Вителла махнул рукой в сторону лаборатории. – Вы бы видели, сколько мусора и грязи находилось в помещении, когда ожил Халид. Да и вода бралась из того же источника. По моему мнению, причина совершенно в другом. Когда Халид, так сказать, «утонул», он сделал это во сне, то есть совершенно не напрягая свою нервную систему ожиданием предстоящей гибели. Его организм не пережил того стресса и шока, обрушившихся на мозги тех двух несчастных, останки которых уже в холодильнике.
– Очень, очень даже может быть! – Бензик даже захлопал в ладоши. – Но это мы можем элементарно проверить! Достаточно перед опытом ввести снотворное – и сразу все станет ясно!
– Да, но ведь у нас было два тела! – Райгд прикрыл глаза, вспоминая все подробности. – И, как вы помните, один из них шел на эксперимент совершенно осознанно и не испытывал при этом ни большого волнения, ни даже страха. А все симптомы, приведшие к смерти, были у обоих совершенно одинаковыми. Поэтому давайте не будем делать ничего того, что отсутствовало при оживлении Халида. Иннервацию проверять не будем, в бассейн тоже не полезем, а насчет сна спросим у непосредственного участника. Захочет уснуть – мы его усыпим, не захочет – значит, он совершенно спокоен и нервный стресс ему не грозит.
– А если повторное оживление Халида пройдет успешно? – Молодой декёрл все еще испытывал глубокое непонимание такой поспешности в проведении следующего опыта. – Как мы все-таки разберемся в причинах неудачи, которая нас постигла меньше часа назад?
– Разберемся! – Верховный жрец покровительственно похлопал своего помощника по плечу. – Проведем десятки, сотни – да-да, не смотри на меня так! – даже тысячи новых опытов, но обязательно разберемся!
– История нам не простит, если мы будем медлить и сомневаться! – высокопарно добавил главный невропатолог.
– Замечательно сказано! Золотые слова! – похвалил Райгд. – Настоящий ученый всегда должен стремиться к достижению своих целей любыми методами. И я, между прочим, очень жалею, что в твоем, Вителла, возрасте потратил даром массу времени на бессмысленные сомнения и наивные разглагольствования тогда, когда надо было действовать быстро и решительно.
– Ваше святейшество! – В словах Вителлы ощущалось понимание бесполезности дальнейшего спора. – Вы великий ученый, и ваше мнение для меня самое авторитетное… Но если мы отложим опыт хотя бы на один день, все скрупулезно проанализируем…
– Опять ты за свое! Ты невыносим! – И Райгд безнадежно махнул рукой.
«Только Вителла осмеливается возражать верховному, – с опаской подумал невропатолог. – Хоть он и не прав и возражает не по делу, но ему это сходит с рук. Если он не будет слишком зарываться, то, возможно, действительно займет место Райгда. Но тот, кто захочет побороться за это место, может использовать в своих целях излишнюю честность и человеколюбие Вителлы».
После стука в дверь просунулась уродливая голова Ренни:
– О святейший! Халид доставлен!
– Пусть войдет сюда.
Вошедший встал на колени и замер в поклоне.
– Как самочувствие, Халид? – В голосе жреца слышались доброта и участие. – Хорошо ли тебя кормят? Хорошо ли ты отдохнул?
Коленопреклоненный мужчина поднял главу. Его лицо было совершенно спокойным, в широко открытых глазах не было и тени страха, а уверенный голос выдавал даже некоторое осознание своей значимости.
– Ваше святейшество! Меня ничего не беспокоит в моем теле, значит, я здоров. И я не думаю о бренной пище, значит, кормят меня хорошо. Я постоянно молюсь, общаясь с Творцом нашим, а это самый лучший отдых.
– Отрадно слышать о твоей возросшей любви к молитвам, но готов ли ты именно сейчас предстать вновь перед огненным ликом Творца нашего?
– Готов, ваше святейшество! – просто ответил Халид.
– Прекрасно! Сейчас наши врачи произведут тщательный осмотр всего твоего организма, чтобы после оживления можно было сравнить твое самочувствие с нынешним.
Халида отвели в помещение лаборатории, и Бензик с остальными врачами принялись досконально проверять все его рефлексы и реакции. После двадцати минут напряженной работы всего коллектива объект исследования был уложен на платформу и привязан к ней крепкими лентами. На вопрос, хочет ли он, чтобы его усыпили, он ответил категорическим отказом. Подсоединили к телу датчики во всех необходимых местах, включили и проверили работу всех приборов. И наконец-то Вителла, все еще остро сомневающийся в необходимости такой поспешности, дал команду о заполнении бассейна. Вода накрыла лицо Халида, и тот не стал задерживать дыхание. Тело судорожно дернулось несколько раз и застыло. Лишь из открытого рта время от времени выходили небольшие пузырьки воздуха и, проходя сквозь воду, лопались на успокаивающейся поверхности. После показаний всех приборов о том, что все жизненные функции организма полностью прекратились, девятнадцать минут были проведены в полнейшем молчании и тишине, нарушаемой лишь шумом шагов расхаживающего Райгда да мерным гулом работающей аппаратуры. На двадцатой минуте Вителла, перегнувшись через бортик бассейна, покрутил одно из колес с торца платформы, опуская голову Халида ниже уровня ног. С противоположной стороны такое же колесо покрутил Бензик, поворачивая тело животом вниз.
Когда вода стала освобождать из своих объятий безвольно провисающее тело, опять трое исследователей, каждый со скоростью, которую ему позволял возраст, спустились в бассейн, внимательно наблюдая за происходящим. На этот раз они более определенно заметили тот момент, когда вода, выливаясь изо рта, как бы спровоцировала первое непроизвольное движение груди и последовавшее за этим объявление о первом ударе сердца. Начавшийся судорожный кашель интенсивно освобождал легкие от накопившейся жидкости.
– Крови не видно, вода чистая, – констатировал Вителла и, подождав немного, добавил: – Дыхание нормализовалось! Возвращаем его в исходное положение и сразу же развязываем!
Когда стягивающие полосы были отстегнуты, Вителла приподнял рукой голову Халида, все еще опутанную проводами и датчиками. Тот ясными, осмысленными глазами обвел троих склонившихся над ним людей и, остановившись взглядом на Райгде, попытался что-то сказать. Но из горла вырвалось только хриплое шипение, и лицо перекосилось от боли.
– У него после удушающих судорог болит горло, поэтому ему больно говорить, – сделал предположение невропатолог. – Я бы порекомендовал дать ему горячий чай с медом, чтобы убрать спазмы.
– Вителла был прав, не все мы продумали! – Райгд резко выпрямился и громко скомандовал: – Срочно горячий чай!
– У меня есть, ваше святейшество! – И один из медиков тут же подал термос, которым, видимо, сам пользовался.
– Кресло и простыню! Как сердце и пульс? – спросил Вителла. Получив сообщение, что сердечно-сосудистая система медленно, но уверенно приходит в норму, он предложил: – Давайте посадим его в кресло и отсоединим все датчики, кроме сердечного.
Когда это было сделано, он сам принялся потихоньку поить горячим чаем только что ожившего утопленника, по телу которого иногда пробегали волны успокоительных вздрагиваний. Напившись, Халид прокашлялся и снова сделал попытку заговорить.
– Ваше святейшество! – Его тихий голос был еле слышен, но звучал гордо и твердо. – Я снова видел Творца нашего!
– Хвала Вечноживущему, дающему нам тепло и свет! – напыщенно процитировал верховный жрец строчку из молитвы, воздев руки к своду.
Почти все находящиеся в помещении были людьми науки и прекрасно понимали абсурдность религиозного отношения к Солнцу, но вынуждены были подыгрывать при посторонних, тем более что сам главный магистр в присутствии простолюдина прилагал немалые усилия для почитания Творца. Поэтому все тоже подняли руки и зашевелили губами, повторяя слова молитвы.
– А сейчас, сын мой, – продолжал жрец, – не напрягай свой усталый голос после тяжких испытаний, выпавших на твою долю. Сейчас мы вынесем тебя в соседнее помещение, где для тебя приготовят мягкую постель, и ты поспишь для восстановления сил и полного отдыха организма.
Райгд вылез из бассейна и пошел в другой зал. За ним понесли сидящего в кресле Халида, полуприкрывшего глаза от осознания своей значимости. Бензик и Вителла организовали мягкое ложе из подручных материалов и стали готовить шприц со снотворным. Аккуратно уложив Халида, все помощники вышли, а Ренни, выйдя вслед за ними, плотно закрыл пузыритовую дверь. Вителла сделал укол, но, пока снотворное еще не начало действовать, жрец решил задать пару вопросов.
– Что-нибудь тебя беспокоит, сын мой?
– Святейший! Болит грудь, – пожаловался лежащий Халид, – и еще немного горло.
– Можешь ли ты рассказать, как было все с тобой в этот раз?
– Точно так же! Я знал, что тону, и внутри меня все было против этого. И снова душа моя рванулась кверху, и снова я оставил свое тело и вылетел в бескрайнюю черноту с тысячами сверкающих звезд. Тогда я чуть повернулся и увидал Творца нашего во всем сиянии и огненном величии. Не в силах сдерживать себя, я в мгновение ока достиг его тепла и, восторгаясь, снова пронизывал разноцветные кольца в пурпурных красках и в радужном сиянии. Но миг ликования моего и счастья был краток. Снова неведомая сила вырвала меня из пышущих лаской глубин и бросила в мою оболочку, выплевывающую воду…
Постепенно его голос стихал, и глаза под воздействием снотворного стали закрываться. Наконец они закрылись полностью, и дыхание Халида стало спокойным и размеренным.
– Он спит. – Невропатолог закатил веко у спящего. – Здоровый глубокий сон. О Творец! Мне до сих пор не верится, что он живой, дышит, разговаривает! Да это самое немыслимое и великое, что мне довелось увидеть за всю мою жизнь!
– Будем надеяться, что теперь чудеса будут намного чаще! – Райгд тоже не скрывал своей радости по поводу удачно проведенного эксперимента. – Но мне не дает покоя одна мысль: почему именно Халид удачно проходит этап оживления? Хотя у нас еще полно смертников для последующих опытов, надо все-таки выяснить, по каким критериям отбирать кандидатов в первую очередь.
Все трое задумались, разглядывая спящего. Неожиданно Вителла воскликнул:
– Я, кажется, догадался! Все стены этих помещений имеют чудодейственную силу, которую нагнетает в них неведомый источник. Мы до него пока не докопались. А возможно, никогда не докопаемся, если он находится слишком глубоко в слоях мантии. Но энергия, аккумулирующаяся в окружающих нас породах, наверное, воздействует и на наши тела. То есть накапливает в них необходимую силу, помогающую организму оживать после длительного пребывания в воде, которая, как вы помните, находится не так уж далеко от этого места. А ведь Халид накапливал энергию в своем теле длительное время! Он не только работал здесь, но также и спал, и неоднократно! Поэтому мы можем элементарно проверить мою гипотезу, сравнив анализы тех, кто бывает здесь чуть ли не постоянно, и тех, кто здесь никогда не был.
– Отличная идея! – В голосе верховного жреца слышалась гордость за своего ученика. – Осталось все это организовать и доказать на практике. А это не так уж и сложно, мои старческие плечи выдержат административную работу с удовольствием.
– Господин главный магистр! – Бензик выглядел немного растерянным. – Вы что, отказываетесь от нашей помощи?
– Наоборот! – Жрец усмехнулся. – Вы у меня все взвоете от работы и будете даже просить об отдыхе.
– А я, наоборот, рвусь к работе, тогда как вы меня все время заставляете отдыхать! – возмутился Вителла. – Избавьте меня от этих светских увеселений. Разве вам трудно сказать, что государственные интересы требуют моего постоянного присутствия при проведении важных исследований?
– Могу! – Жрец даже закивал головой. – Но зачем? Если принц решил тебя женить, то разбирайся с ним сам. Тем более что подобное мероприятие не слишком отрывает от работы. Побыстрее выбери ту, что тебе нравится, объявите о помолвке – и спокойно занимайся исследованиями.
– А потом всю жизнь мне придется заботиться о женщине, про которую я почти ничего не знаю, кормить ее и ублажать?
– Какой же ты наивный! – засмеялся Райгд. – Чтобы узнать женщину, чаще всего не хватает даже всей жизни!
– Лучше всего жениться, не изучая, на это уходит даром масса времени, – присоединился к советам невропатолог с хриплым хихиканьем.
– Конечно, маленького обидеть может каждый. А потом еще и посмеяться! – укорил Вителла, а затем констатировал: – Как все-таки трудно в наше время найти понимание и поддержку.
– Ну ладно, хватит болтать о женщинах, – голос жреца посерьезнел, – пора возвращаться к научной рутине. И хочу сначала предупредить вас двоих: с этой минуты все должны придерживаться самой строгой секретности. Все остальные, кто хоть что-то знает о происходящем здесь, длительное время не будут даже выходить на поверхность. В вашем молчании я уверен, надеюсь, вы не подведете.
– Как насчет принца? – спросил Вителла. – Что, если он начнет расспрашивать?
– Даже он ничего не должен знать! Если будет необходимость, я сам его подробно проинформирую. На его вопросы отвечай: исследуем шахтные породы, – это недалеко от истины. Кроме того, я с сегодняшней ночи начну спать здесь. И вам советую сделать то же самое. Или вы не мечтаете сами поучаствовать в эксперименте?
– Ваше святейшество, – в один голос воскликнули оба, – конечно мечтаем!
– Прекрасно! Иного ответа я и не ожидал! – Райгд громко хлопнул в ладоши и крикнул в сторону дверей: – Ренни!
Когда тот появился, жрец стал перечислять задания, которые надо было срочно выполнить:
– Немедленно вызываешь ко мне вниз всех руководителей шахты и начальство первого технического корпуса. Потом отбираешь среди приговоренных к смерти четыре пары мужчин и одну пару женщин. В каждой паре должны быть люди, сходные между собой по возрасту и по здоровью. Первая пара должна быть молодая и здоровая, вторая – молодая, но с явными признаками болезней и общей слабости, третья пара – крепкие здоровые мужчины преклонного возраста, четвертая – тот же старческий возраст, но немощные, доживающие последние месяцы своей жизни. Женщин выбери среднего возраста, одинакового состояния здоровья. Не привлекая к ним особого внимания, собери всех под строжайшей охраной и доставь в дворцовый госпиталь. Там мы у них возьмем все необходимые анализы и проведем скрупулезное обследование. После этого половину из них под усиленной охраной оставишь в дворцовой тюрьме, а их дублеров разместишь в одном из соседних с этим помещений. Следить за их хорошим самочувствием будешь сам, лично. И тех, кто останется наверху, и тех, кто будет здесь, кормить усиленно, одинаково и разрешать спать, сколько хотят. И еще одно. – Райгд подошел к палачу почти вплотную. – С этого момента любая утечка информации о проходящих здесь экспериментах будет считаться разглашением важнейшей государственной тайны и соответственно наказываться. Любой человек, замеченный в предательстве, немедленно должен быть арестован и изолирован от всех контактов до тех пор, пока я сам не разберусь в его действиях. За соблюдение моего приказа ты, Ренни, будешь отвечать лично, даю тебе для этого чрезвычайные полномочия. Если все ясно, иди выполняй.
– О святейший! – Глаза палача стали похожи на глаза голодного волка. – Я вас никогда не подведу! – И после поклона сразу же выскочил за дверь.
