Глава 12. Приключения Джона, барона Вилльерса
После своего побега, вызвавшего настоящую бурю при английском дворе, Джон Вилльерс оказался во Франции. Здесь он должен был жить под именем мистера Гаррисона, сына богатого английского купца, отказавшись не только от имени, но и от дворянского звания. На этом настоял Бэкингем, понимая, что светская жизнь привлечет к брату дополнительное внимание. Герцог также советовал Джону опасаться прекрасного пола, который, как известно, слишком любопытен и не в меру болтлив, впрочем, не веря в успех такого предостережения…
Итак, барон Стоукский оказался в чужой стране, сопровождаемый только доверенным лицом своего брата, Патриком Роджерсоном.
После нескольких недель уединенной жизни в Бретани барон начал смертельно скучать.
– Патрик, мы едем в Париж, – сказал он, – и я не хочу слышать никаких возражений. К тому же мои деньги на исходе, и пополнить кошелек я смогу только у банкира Бурдоне.
– Вы все равно меня не послушаете, милорд, – ответил Роджерсон. – Хотя это в высшей степени неблагоразумно, я последую за вами.
В Париже Патрик снял часть дома № 13 на улице Медников. Несмотря на близость к Лувру, жилище казалось уединенным. Молодой человек осведомился у хозяина о соседях, и, получив ответ, что здесь квартирует солидный мужчина, «торговый человек, как и ваша милость», и так как в квартиру вел отдельный ход, вполне этим удовлетворился.
Впрочем, принадлежность соседа к купеческому сословию скоро начала вызывать сомнения у проницательного Роджерсона. От нечего делать тот подолгу просиживал у окна, что давало ему возможность наблюдать за посетителями. Среди них попадались монахи, были, возможно, и люди, связанные с торговым делом, но большинство составляли военные, по виду дворяне, которые, впрочем, тщетно пытались это скрыть. Сам же сосед, видимо, предпочитал принимать посетителей, а не наносить визиты. Если же ему и случалось покинуть свое жилище, то выходил он всегда в сопровождении слуги, вооруженного до зубов, и тщательно закутывался в плащ, несмотря на великолепную погоду.
Патрик высказал свои сомнения барону, и тот, скучая еще больше, чем камердинер, поскольку не привык к уединенному образу жизни, составил ему компанию, пытаясь разгадать эту тайну.
Однажды поздним вечером Роджерсон заметил, как напротив дома № 13 остановились носилки, откуда вышли две дамы в масках. Постояв минуту в нерешительности, одна из них подошла к двери в жилище графа и постучала. Патрик открыл дверь.
– Дома ли твой господин? – спросила она.
– Да, – удивленно ответил Патрик, – но он никого не принимает.
– Меня примет, – властно ответила ее спутница, подходя ближе.
Она сняла маску, и ошеломленный Патрик увидел лицо, красивее которого он никогда в жизни не видел. Другая девушка тоже была очень хорошенькая, правда, ее красота не шла ни в какое сравнение с внешностью решительной дамы. Юноша посторонился, пропуская их в дом.
– О небеса! – воскликнул Джон, спускаясь вниз. – Какая красавица!
– Вы кто? – проговорила темноволосая гостья, отступая на шаг.
– Я – хозяин этой скромной обители, – проговорил барон, изящно поклонившись.
– Вот как? – гостья на мгновение задумалась. – В таком случае извините нас за вторжение, мы, вероятно, ошиблись дверью.
– И я благодарю за это судьбу, – взволнованно сказал Джон. – Не случись этого, я бы мог прожить всю жизнь, даже не узнав, что на свете существует такая красота. Простите меня за эту вольность, сударыня.
– Я охотно извиняю вас, сударь, но мы должны уйти. Кэт, следуйте за мной, – обратилась она к спутнице.
Они вышли быстрее, чем Джон смог придумать, как их удержать. Барон готов был рвать на себе волосы от досады.
– Они стучатся к нашему соседу, – сказал Патрик, выглянув в окно. – Так, дверь открылась, и посетительниц впустили…
– Я должен узнать, кто она! – вскричал Джон.
Он бросился к двери, но Роджерсон остановил его.
– Милорд, будьте благоразумны. Взгляните, вашу красавицу ожидают вооруженные телохранители.
Барон разразился проклятиями. Но тут же улыбнулся, сообразив.
– Есть еще окно, которое выходит в сад, – проговорил он и бросился в темный просвет.
Патрик, проклиная свой длинный язык, последовал за ним. Добравшись до окон соседа, молодые люди осторожно заглянули туда. Они увидели мужчину привлекательной наружности, одетого, как знатный дворянин, и красавицу-незнакомку. Несмотря на ее скромный наряд, Джон не сомневался, что она знатного рода. К сожалению, услышать разговор не получилось – окно было наглухо закрыто.
– Это не похоже на любовное свидание, – прошептал Вилльерс.
– Неважно, – отрезал Патрик, – у такой красавицы непременно должен быть муж или любовник, либо и тот и другой. Вмешаться в ее жизнь – значит получить кучу неприятностей. Вам они ни к чему.
Джон пропустил этот монолог мимо ушей, ибо его внимание было полностью поглощено происходившим в комнате. Дама выглядела очень разгневанной.
– Вы не сделали для меня ровным счетом ничего, – выговаривала она маркизу де Молина (ибо это был он).
– Вы думаете? – магистр тоже был раздражен. – Мои люди внушили Оливаресу мысль настаивать на возвращении в Англию ордена иезуитов. Лорд Соммерсет, по указанию нашего ордена, принялся хлопотать об испанском браке. Это не понравилось Бэкингему, который, в сущности, и правит Англией, и тот уговорил Чарльза I на союз с Францией. Чего же еще?
– Я не знала… – немного смягчилась Генриетта. – Но нет гарантии, что Ришелье все-таки заключит этот союз.
– Вы все сделали для того, чтобы завоевать ненависть Его Преосвященства, – улыбнулся маркиз. – Действуйте в том же духе, и он не сможет избежать искушения избавиться от вас. Я же, со своей стороны, тоже попытаюсь повлиять на его решение.
– Хорошо, – вздохнула Генриетта, – видимо, придется набраться терпения.
– Вот именно. Но, поскольку вы здесь, то я хотел бы оговорить размер благодарности за оказанные мной услуги.
– Вы, видимо, забыли, что сами задолжали мне, – нахмурилась Генриетта.
– Правда, – усмехнулся маркиз. – Но я думаю, что мы могли быть друг другу полезны и в дальнейшем, когда вы станете королевой.
– Возможно, что так и будет. Но говорить об этом еще слишком рано.
– Я хочу, чтобы орден получил право на легальное существование в Англии. Это, кстати говоря, в ваших же интересах.
– Хорошо, – ответила Генриетта после продолжительной паузы. – Если я стану королевой и у меня будет достаточно власти, то я выполню вашу просьбу…
Они расстались, пребывая в твердой уверенности, что им удалось обвести собеседника вокруг пальца. Увы! Они оба ошибались…
– Что ты думаешь обо всем этом? – спросил Джон, когда они вернулись к себе.
– Не знаю, – честно ответил Патрик, – мы же ничего не слышали.
Он был рад, что барон не догадался проследить за носилками, а тот был в отчаянии, что не подумал об этом. Единственным шансом увидеть незнакомку было то, что она еще раз посетит таинственного соседа. Поэтому наблюдение за дверью соседа теперь велось постоянно. Но прошла неделя, а дамы все не было.
– Я знаю, что делать, – однажды утром сказал барон. – Я отправлюсь к этому господину, познакомлюсь с ним и постараюсь что-нибудь узнать.
Неизвестно почему, но Патрику идея не понравилась.
– Он не тот, за кого себя выдает, – ответил Роджерсон, – а если так, то сочтет наше любопытство попыткой вмешательства в свою личную жизнь. Хорошо, если обойдется дуэлью, но ведь он может приказать слугам убить вас.
– Он дворянин, – ответил Вилльерс.
– А вы для него всего лишь сын коммерсанта, – отпарировал Патрик.
– Если сегодня ничего не произойдет, я пойду к нему, несмотря на твои уговоры, – произнес Джон.
Но ему не довелось осуществить свое намерение. К дому подьехала карета, куда слуги очень быстро погрузили вещи, и сосед укатил в неизвестном направлении.
Вместо него появились сомнительные личности. Они установили наблюдение за дверью. Еще трое мужчин заняли дом. Все происходящее настолько завладело вниманием наших искателей приключений, что они не делали никаких попыток выйти на улицу, убедив таким образом шпионов, что дом № 13 полностью в их власти.
А вечером произошло то, чего так ждал барон. Джон заметил две женские фигуры, подошедшие к соседней двери. Дамы были одни. Сердце подсказало милорду, что это те самые незнакомки, которых он ждал. Было поздно предупреждать их об опасности, поэтому, схватив шпагу и пистолеты, Джон выбежал из дома. Патрик, тоже вооружившись, последовал за ним. Они подоспели вовремя. Оглушив одного шпиона, молодой человек скрестил шпагу с другим. Роджерсон выстрелом из пистолета уложил третьего на месте и теперь оглядывался по сторонам в поисках новых врагов.
– Сударыни, – обратился к девушкам Джон, проткнув своего противника, – думаю, нам нужно отсюда уходить.
– Вы правы, сударь, – дрожа, ответила Генриетта (а это была она), – проводите нас к карете, она на соседней улице.
Они добрались до кареты без особых неприятностей, видно, шпионы, испуганные внезапно появившимся подкреплением, не решились их преследовать.
– Господа, вам нельзя возвращаться домой, – подала голос спутница принцессы.
– Ты права, Кэт, – согласилась Генриетта, – вы поедете с нами.
– Хоть на край света! – обрадованно воскликнул барон.
Они сели в карету, и Ее Высочество расспросила Джона о событиях этого дня.
– Нам очень повезло, что вы оказались рядом, – улыбнулась она. – Страшно даже подумать, что эти мерзавцы могли бы с нами сделать.
– Но кто на вас напал? – спросил молодой человек.
– Господа, я взяла вас с собою, рассчитывая на вашу скромность. А если вы будете чересчур любопытными, боюсь, мы тут же распрощаемся.
– Я буду нем как рыба, – улыбнулся Джон.
«Все это отлично, но я хотел бы знать, куда мы едем», – подумал Патрик.
Его удивление возросло, когда карета подъехала к Лувру, но остановилась у незаметной калитки.
– Вы здесь живете? – спросил барон.
– Да, – ответила принцесса, – мы фрейлины Ее Высочества Генриетты Французской. Благодаря вашему заступничеству мы благополучно вернулись во дворец. А что собираетесь делать Вы?
– Вернусь домой, – улыбнулся Джон, – если у вас, сударыня, не будет ко мне поручений.
– Я уже вне опасности, отважный рыцарь, – улыбнулась Генриетта, – а вот вам следует позаботиться о себе и забыть о возвращении в тот проклятый дом.
– И где же мы должны ночевать? – вмешался Патрик.
Молодого человека совсем не прельщала прогулка по ночному Парижу, кишащему грабителями.
– Вы останетесь на ночь в Лувре, а утром мы подумаем, что с вами делать, – ответила принцесса.
Генриетта подозревала, что нападение на них, а затем чудесное спасение могло быть дьявольской игрой кардинала. Стоило понаблюдать за поведением гостей. К тому же ее очень обеспокоил внезапный отъезд Великого магистра.
Загадка разъяснилась на следующий день. Де Молина прислал письмо, объяснив, что о его местопребывании стало известно иезуитскому ордену. Таким образом, барон и его друг сняли с себя подозрения.
– Я вынуждена просить вас покинуть Лувр, – сказала англичанину Генриетта. – Но вы ни в коем случае не должны возвращаться на улицу Медников. Это может стоить вам жизни.
– Вы прогоняете меня? – расстроился Джон. – Это слишком жестоко, сударыня.
– Нет, пытаюсь уберечься от скандала, который неизбежен, если узнают, что я прячу у себя мужчину. Вы устроитесь на новом месте и сразу же дадите мне знать о себе.
– Каким образом? – осведомился барон.
– Подойдете к известной вам калитке и передадите привратнику записку. Она должна быть адресована Катрин де Монсо, – она кивнула в сторону девушки.
– Вы слишком таинственны, – со вздохом ответил милорд.
– Я имею на то причины. Впрочем, вы ведь тоже скрываете свое настоящее имя. И еще я должна вас предупредить, что, если будете пытаться узнать больше, чем вам положено знать, будьте уверены – меня вы больше не увидите…
Джон сделал все, как было условлено. Но спокойно покинуть Лувр ему не удалось – возле покоев принцессы его поджидал граф Бутвиль.
– Что вы делали в покоях Ее Высочества? – грубо осведомился он.
Франсуа имел основания сердиться – Генриетта уже дважды покидала Лувр, отказываясь от его сопровождения. Бутвиль был уверен, что у принцессы появился друг сердца, и вот он застает красавца-англичанина, преспокойно выходящего из ее покоев!
– Вы можете спросить об этом у мадемуазель де Монсо, – вмешался Патрик, заметив, что рука барона потянулась к эфесу.
– У Кэт? – удивился Бутвиль, недоверчиво вглядываясь в хмурое лицо Джона.
– Мы можем пройти? – холодно осведомился тот.
Бутвиль посторонился, освобождая проход.
– Я надеюсь, сударь, вы забудете сюда дорогу? – поинтересовался он, когда Джон проходил мимо.
Барон остановился.
– А я надеюсь, сударь, вы не станете указывать мне, что я должен делать! – ответил он.
– Вы, надеюсь, знаете, с кем говорите? – усмехнулся Бутвиль.
– Хоть с королем Франции, – заявил Джон, отмахиваясь от Патрика, который чуть ли не силой тянул его к выходу.
– Я – граф де Бутвиль, – многозначительно произнес Франсуа.
– Сам Бутвиль? – не на шутку встревожился Патрик.
Бретерская слава Бутвиля уже давно достигла границ Англии. Только Джон, который интересовался исключительно женщинами, ничего о ней не знал.
– Я запомню ваше имя, граф, – кивнул он. – Надеюсь, мы продолжим наше знакомство. А сейчас, простите, но я должен вас покинуть.
Бутвиль был так поражен встречей с человеком, который ничего о нем не слышал, что не стал задерживать наглеца.
– Впрочем, – утешил он себя, – если англичанин действительно заинтересовался принцессой, то у меня еще будет возможность покончить с ним…
– Ну, о чем вы думаете, сударь, – сокрушался Патрик после того, как они с бароном благополучно поселились в трактире «Сосновая шишка». – Рисковать жизнью из-за женщины, потом затевать ссору с первым бретером Франции… Милорд, герцог будет взбешен, я уверен!
– Замолчи, Патрик, – рассмеялся Джон, который и думать забыл о Бутвиле. – Я встретил самую прекрасную девушку в мире. И я уверен, что нравлюсь ей. Разве это не прекрасно?
Радость барона не могло омрачить даже предупреждение Генриетты, что в ближайшую неделю он не сможет рассчитывать на свидание. Впрочем, Джону тоже было чем заняться, – через мсье Бурдоне Бэкингем предупредил брата, что вскоре приедет во Францию.
Принцесса тоже узнала об этом от Холланда. Ее мечты сбывались.