10
Чтобы окончательно прийти в себя, отец Андрей зашел в ближайший бар и выпил рюмку вермута. Затем заказал себе большую чашку крепкого кофе.
Проходя мимо отца Андрея, посетители бара удивленно косились на него. Вид молодого священника, сидящего за столиком бара с сигаретой в руке, был столь необычен, что люди, миновав столик дьякона, еще долго шушукались у него за спиной. Впрочем, наш герой, погруженный в свои мысли, не обращал на них никакого внимания.
Кофе был почти выпит, когда в сумке у дьякона задребезжал телефон. Звонила Женя.
– Отец Андрей, – взволнованно выпалила она, – я звоню вам, чтобы сообщить несколько новостей. Во-первых, неподалеку от места, где мы с вами обнаружили цифры, я нашла железный прут. Он был испачкан землей. Я отдала прут в лабораторию. Наши химики провели нингидриновый анализ и обнаружили скрытые отпечатки пальцев.
Отец Андрей почувствовал, как вспотели его собственные пальцы, сжимающие телефонную трубку.
– Вы смогли их идентифицировать? – спросил он, скрывая волнение.
– Да. Это отпечатки отца Кишлевского, – торжественно сообщила Женя.
Отец Андрей перевел дух.
– Вы понимаете, что это значит? – снова затараторила Женя. – Цифры на земле начертил сам Кишлевский. И отпечаток обуви на земле принадлежит ему. Это значит, что священник жив! Я нашла врача, который установил факт смерти Кишлевского, и серьезно с ним побеседовала.
– Насколько серьезно? – уточнил отец Андрей.
Евгения хмыкнула.
– В конце беседы ему понадобился валидол. Так вот, сначала доктор Белкин – так его зовут – возмущался и отпирался. Но потом, когда я ткнула его физиономией в результаты анализа, он испугался и заявил, что ошибки случаются у каждого врача, что медицина, и патологоанатомия в частности, наука неточная. Ну, и так далее, в том же духе. Я побеседовала с коллегами Белкина и узнала, что человек он ненадежный да и профессионал неважный. Два года назад лечился от алкоголизма. Начинал как хирург, но потом его вышибли из клиники за пьянство.
Дьякон обдумал слова Жени и поинтересовался:
– И какой вывод вы из этого сделали?
– Рациональный, – ответила она. – Врач, констатировавший факт смерти Кишлевского, ошибся, и бедного священника похоронили живьем. Возможно, падре страдал какой-нибудь болезнью и периодически впадал в оцепенение. Я читала, что такое бывает при нарколепсии…
– Не думаю, что…
– Не перебивайте, дьякон! Дайте мне сутки, и я обязательно все выясню. На мой взгляд, картина преступления выглядит следующим образом. Во время похорон священника сторож Кузнецов увидел на его запястье золотые часы. Дождавшись ночи, Кузнецов выкопал труп и забрал часы. Уж не знаю, какой болезнью страдал Кишлевский, но в этот момент он пришел в себя. Сторож испугался и убежал. Кишлевский встал из гроба и побрел по кладбищу. Заметьте – своими ногами: топ-топ-топ.
– Но перед тем, как уйти совсем, он поднял с земли железный прут и для чего-то начертил на земле букву «А» и несколько цифр, – напомнил отец Андрей. – Можете мне объяснить, зачем он это сделал?
Женя помолчала, затем недовольно проговорила:
– Этого я пока не знаю. Но впереди у нас большая работа. Прежде всего нужно разыскать Кишлевского. Если вам интересно мое мнение, я считаю, что падре не в себе. Возможно, у него временное помешательство. Ну, или шок. Я не удивлюсь, если через два дня мы опознаем Кишлевского в одном из бомжей, ночующих на Павелецком вокзале. Кстати, я пыталась разыскать Петра Каменкова. Он действительно прислуживал в церкви. Но со дня смерти Кишлевского его никто не видел. Дома его тоже нет. Телефон молчит.
– Вероятно, он испугался и «залег на дно», – предположил отец Андрей. – Кстати, его показания подтвердились.
– Что вы имеете в виду?
– Я только что беседовал с сестрой генетика Абрикосова. Перед смертью ученого к нему так же, как к Кишлевскому, приходил человек в длинном черном пальто. И лицо его также «выпало» из памяти женщины. И это еще не все. Генетик Абрикосов умер в своем кресле. И, если верить сестре ученого, лицо его было черным. Черным, как обугленная головня.
На том конце повисла долгая пауза. Наконец Женя сухо спросила:
– У вас на руках есть документ, подтверждающий это?
– Нет, – ответил дьякон. – К приезду медэксперта чернота сошла. Что вы на это скажете?
Женя помолчала, затем холодно произнесла:
– Я это обдумаю. Если появятся идеи, я вам позвоню. Всего доброго.
И она отключила связь.