ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЙ НА «КРУГЛОМ СТОЛЕ» ПО ТЕМЕ «КАТЫНСКАЯ ТРАГЕДИЯ: ПРАВОВЫЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ»

Ещё раз добрый день, уважаемые товарищи, уважаемые друзья, коллеги! Я хотел бы сказать, что за «круглый стол» мы приглашали как сторонников польской версии, версии о расстреле пленных польских офицеров сотрудниками НКВД СССР, так и сторонников совершенно иной версии — версии расстрела польских офицеров немцами в 1941 году после оккупации ими Смоленской области.

Мы пытались сделать это осознанно, дабы в этом споре, в этой дискуссии постараться установить истину и продвинуться вперёд в исследованиях. Но наши оппоненты не явились.

На пленарном заседании Государственной Думы мы уже заявили о том, что необходимо создать парламентскую комиссию по выяснению всех обстоятельств гибели польских офицеров, и не только польских офицеров. Судьбы 120 тысяч красноармейцев, попавших в плен к полякам в 1920 году и потом бесследно исчезнувших там, тоже волнуют нас. Приводятся цифры от 30 до 86 тысяч красноармейцев, сгинувших в польском плену.

Настораживает то, что польская сторона фактически не получает какого-либо должного отпора на официальном уровне относительно той версии, которую она сегодня навязала. Навязала не только у себя. Навязала здесь, в России, и пытается навязать всему миру, утверждая, что именно Советский Союз повинен в расстреле польских офицеров.

Вы знаете, какие последствия может таить в себе подобное утверждение. Сегодня несколько десятков исков родственников расстрелянных польских офицеров находятся на рассмотрении в европейских судах. Это первая ласточка.

Есть данные, и можно с уверенностью констатировать, что Польша предъявит иски к России как правопреемнице Советского Союза, за уничтожение, как там утверждается, цвета польской нации — 21 тысячи польских офицеров. И этот иск ни много ни мало потянет более чем на 100 миллиардов долларов. Это большая сумма. Это тяжёлая сумма. Но самое-то главное заключается в том, насколько она будет обоснованной, справедливой и правомерной.

Тревожит позиция председателя нашего правительства Владимира Владимировича Путина, на мой взгляд, глубоко не изучившего документы, материалы, связанные именно с Катынской трагедией, но уже неоднократно извинявшегося перед поляками за расстрел их офицеров.

Я не буду говорить о позиции М. С. Горбачёва. Если исходить из его интервью, которое он давал не так давно, то он вообще ни одного документа не видел и даже эту так называемую секретную палку не открывал ни разу. И все выводы, которые он сделал, основаны на записке бывшего заведующего отделом ЦК КПСС Валентина Михайловича Фалина, который вдруг усомнился в выводах советской комиссии Н. Н. Бурденко, работавшей под Смоленском в 1944 году по эксгумации трупов поляков, и заявил о том, что, дескать, скорее всего поляков расстреляли Советы.

Я должен сказать, что благодаря специалистам, искренним патриотам нашего Отечества — а здесь и Станислав Юрьевич Куняев и Юрий Николаевич Жуков, и Сергей Эмильевич Стрыгин (я всех не буду перечислять), — мы на сегодняшний день имеем достаточно убедительные аргументы о несостоятельности версии о советском расстреле польских офицеров. Она, эта версия, опровергается многими доказательствами, историческими фактами.

Надо отметить, что Президент Российской Федерации Д. А. Медведев гораздо сдержаннее себя ведёт в оценке этих событий. Вы обратите внимание, что на протяжении двух-трёх лет он нигде не заявил о расстреле польских офицеров Советским Союзом как о бесспорно установленном факте.

Известно, что в 1939 году, после возвращения СССР территорий Западной Украины и Западной Белоруссии, в плен Красной Армии попало несколько десятков, сотен тысяч польских военнослужащих, жандармов, полицейских, надзирателей тюрем и т. д. Большая часть из них, в первую очередь рекруты из крестьян, нижнего сословия, были тут же освобождены. Другие потом были направлены в польскую армию под командованием В. Андерса. Часть пленных была подвергнута наказанию, в том числе и расстрелу.

Однако здесь надо разобраться по количеству и личностям расстрелянных. Расстреливали тех, кто зверствовал в отношении населения оккупированной Польшей территории Западной Украины, Западной Белоруссии, а оккупация длилась 20 лет. Это первый момент.

Те лица, которые зверствовали в отношении пленённых красноармейцев, те поляки, которые будучи в нашем плену пытались поднять мятеж, нападали на наших солдат, совершали другие преступления — да, их тоже расстреляли. Есть пояснения или воспоминания Л. М. Кагановича, члена Политбюро ЦК ВКП(б), который называет цифру расстрелянных примерно в 3 тысячи 200 человек. Она близка к истине.

Меня, как юриста, бывшего руководителя Главного следственного управления Генеральной прокуратуры Советского Союза, настораживает именно тот подсчёт жертв, расстрелянных польских офицеров, который провела Главная военная прокуратура.

Вы посмотрите, комиссия Н. Н. Бурденко провела исследование примерно около тысячи трупов. Главная военная прокуратура в ходе предварительного расследования провела вскрытие тоже в пределах тысячи человек. Если верить данным немецкой стороны, то немцы в 1943 году за полтора суток, или за полтора световых дня, провели эксгумацию 4 тысяч трупов, что вообще-то нереально. Но если соединить 4 тысячи и ещё 2 тысячи получается 6 тысяч. И тут возникает вопрос: «А где все остальные?». Откуда потерпевших, по выводам следствия, набралось на 21 тысячу человек? Я об этом говорю как специалист, как профессионал? До тех пор, пока нет трупа, очень сложно или вовсе невозможно говорить о смерти человека. Тем более, что огромное количество пленённых польских офицеров мы направляли в армию Андерса. Большое количество польских офицеров, как говорится, просто растворилось.

Польской стороне, казалось бы, чего ещё надо? Извинился один президент, второй, третий президент. Чего вы ещё хотите? Нет, опять там поднимают эту проблему, и сегодня ставится вопрос, что расстрел польских офицеров надо признать геноцидом, преступлением против человечества. Но вот с этим невозможно согласиться.

Кое-кто с польской стороны просто заигрался. Видимо, Путин исходит из того, что не следует сегодня осложнять отношения с руководством Польши, чтобы там не препятствовали в прокладке российского нефте- и газопровода по дну Балтийского моря. Но я не знаю, как можно торговаться на этом? Как можно торговать объективностью истории, авторитетом нашего Отечества? Поэтому мы вас и пригласили для того, чтобы ещё раз обменяться мнениями, найти общие точки видения на обстоятельства гибели польских офицеров.

Я вам должен сказать, что здесь есть представители Главной военной прокуратуры, которые непосредственно имели отношение к расследованию уголовного дела. Я рад приветствовать здесь Лучина Виктора Осиповича, члена Конституционного Суда в отставке. Вы знаете, что ельцинская команда в начале 1990-х годов пыталась в Конституционном Суде вменить в вину КПСС расстрел польских офицеров. И вот я бы просил Виктора Осиповича чуть-чуть позже осветить и этот момент.

Я думаю (мы это обсуждали предварительно), что сначала заслушаем два содоклада, два основных выступления — Юрия Николаевича Жукова и Станислава Юрьевича Куняева. Один историк, доктор исторических наук, профессор. Другой известный писатель. Оба занимаются катынской проблемой долгие годы. А как дальше будем работать, сориентируемся по ходу нашего «круглого стола».

Я не думаю, что нам необходимо будет принимать какой-то документ сразу по результатам этого «круглого стола». Давайте ещё раз осмыслим всё сказанное, а потом подумаем о каком-то обобщённом документе. Все выступления будут фиксироваться видеокамерой, будет вестись и стенограмма нашего «круглого стола».

Отмечу, что здесь находятся представители прессы. Мы не делали эту встречу закрытой. Благодарю всех, кто явился сегодня к нам. Давайте, начнём работу.