Глава 30
Ева открыла глаза. Нестерпимый белый свет резанул, ударил в зрачки. Выступили слезы, и белизна вокруг стала размытой. Свет вместо тьмы. Не может быть…
- Где я? Неужели проснулась?
Ева думала, что говорит вслух, но на самом деле она только слабо пошевелила губами. Над ней наклонилась женщина с полным румяным лицом, улыбнулась.
- Очнулась? Ну, слава богу! А то спит и спит… я уж врача вызывать собралась. Хозяин неизвестно когда будет. Что мне делать? Ты глаза не закрывай, смотри по сторонам-то. Вдруг опять уснешь?
Ева ничего не понимала. Где она? Кто эта женщина? Что за кошмар ей привиделся - словно она живьем в могиле побывала?
- Где я? - с трудом шевеля губами, спросила она.
И вспомнила слабый плеск воды, пробивавшийся сквозь забытье, мыльную пену, горячий пар. Она что, в бане мылась? Там ей, наверное, стало плохо, она упала… и потеряла сознание, бредила. Теперь она в больнице, потому и стены белые. А румяная женщина - медсестра или сиделка.
Еве стало легче. Ничего страшного с ней не произошло.
- Ты лежи, лежи. Отдыхай! - ворковала сиделка. - Я тебя давеча купала в ванной, так ты вроде при своем уме была. На ногах плохо держалась, но ничего, мы с тобой справились: вымылись, расчесались, переоделись во все чистое. А потом ты до постели, голубушка, добралась, упала на подушку и уснула, как мертвая! Чаю хочешь горячего?
Ева не знала, хочет она чаю или нет. Тело, словно налитое свинцом, не слушалось, во рту пересохло.
- Где я? - упрямо повторила она.
- В Горелове, - ответила сиделка. - В доме Николая Крюкова. А я - его сестра двоюродная, по хозяйству помогаю. Он тебя среди ночи вдруг привозит, спящую, трезвонит… у меня аж сердце зашлось! Выскочила на порог раздетой. А он и говорит - принимай, мол, сеструха, гостью. Вымой ее, чаем напои, уложи и глаз не спускай. Случится что - прибью! Сам-то повернулся - и к машине. Куда, зачем? Только рукой махнул! Уже с дороги позвонил, объяснил, что ему срочно в Москву вернуться надо. И чтобы я, значит, языком не трепала.
Ева закрыла глаза. Слова сиделки ее испугали. Кто ее привез? Куда? Что за Горелово? От беспорядочных, путаных мыслей заболела голова.
- Эй, ты не спи! - всполошилась женщина. - Хватит! Давай чай пить. Колька приедет, сам тебе все объяснит.
Напротив кровати Евы белел четырехугольник окна. Глаза медленно привыкали к свету. Она лежала и смотрела, как летят за окном белые хлопья. Что-то темное, жуткое осталось позади, в длинной веренице ее ночных снов…
***
Прошли день и ночь. Снегопад прекратился. Все опять таяло и капало. По светлому небу бежали обрывки туч.
В доме было тепло, через раскрытые шторы в гостиную лилось яркое весеннее солнце.
- По традиции разожги камин, Николай, - попросил Смирнов.
- Какой еще традиции? - удивился Крюков.
- Когда я подвожу итоги расследования, раскрываю все тайны и называю все имена - это обычно происходит в доме наподобие твоего, с множеством комнат, большой гостиной и горящим камином. У огня собираются участники событий, угощаются хорошим коньяком, вином или кофе. А я рассказываю им занятную историю о преступлении и о сыщике, который раскрыл его. Как он это сделал? Какими извилистыми путями пришел к разгадке?
- Ну, раз надо, - вздохнул, поднимаясь с кресла, хозяин. - Пойду принесу дров. Традицию следует поддерживать.
В Горелове, в гостиной дома господина Крюкова, собрались доктор Адамов, его жена Кристина, Ева Рязанцева и Всеслав Смирнов. Ждали Николая. Он вошел, отдуваясь, с охапкой березовых поленьев в руках, и скоро дрова занялись веселым огнем, затрещали в камине. Запахло лесом, березовым дымком.
- Вы нас вызвали сюда, чтобы назвать имя убийцы? - неприязненно спросила Кристина Адамова, красивая холодная блондинка. - Обязательно было ехать за город?
Ради такого случая она накрасилась, тщательно оделась и сидела с видом человека, которого отвлекли от чего-то важного из-за пустяка. Она нервничала и старалась это скрыть.
- Кристина, ради бога! - раздраженно прошептал Адамов, одергивая ее. - Прекрати.
- У меня есть причина назначить встречу именно здесь, - спокойно ответил сыщик. - Но я не буду вам ее называть. Вас это не касается. Лучше объясните нам, как в вашем шкафу оказался хирургический костюм, весь в крови Лейлы Садыковой?
Кристина побледнела и закашлялась.
- Н-никакого… ничего по…подобного!
- Бросьте! - рассердился Всеслав. - Мне вчера вечером позвонила ваша падчерица, Ася, и все рассказала.
- Это недоразумение! - воскликнул Адамов. - Ася еще ребенок. Она любит… фантазировать.
- Костюм подбросили, - пробормотала Кристина, поняв, что отпираться бесполезно.
- Кто?
Адамовы в панике переглянулись.
- Ну, допустим, вы правы, - сжалился над ними Смирнов. - Куда вы его дели? Это вещественное доказательство, между прочим.
Доктор опустил голову.
- Сожгли. Мы обвиняли друг друга, ругались на чем свет стоит, а потом я поклялся жизнью дочери, что в ту ночь, когда убили Лейлу, я действительно спал. Жена тоже честно рассказала, как следила за мной… и про ту мою встречу с Садыковой в кафе, и… в общем, мы все обсудили. Никто из нас не убивал. Костюм решили уничтожить. Отнесли на помойку, подальше от дома, и сожгли… дотла. Скальпель тоже… выбросили. В реку.
- Ну и ну! - возмутился Крюков. - Это ж улика!
Адамовы молчали. Несмотря на видимое неодобрение окружающих, они не жалели о том, что сделали.
- Сожгли так сожгли, - вздохнул сыщик. - Убийца разоблачен, и никакие улики уже не играют роли. Не скрою: ваше поручение, Лев Назарович, оказалось тяжелейшим испытанием для меня. Когда я взялся за дело, я считал смерть Лейлы Садыковой отправной точкой, от которой следует вести расследование. Это была моя первая и основная ошибка. Потом я сделал вторую - не обратил внимания на странное поведение некоего Константина Марченко, актера театра «Неоглобус», взявшего сценический псевдоним Кристофер Марло.
- Жизнь всегда подсказывает правильный путь, если к ней прислушиваться, - сказала Ева. - В театре должна была состояться премьера спектакля «Ошибка лорда Уолсингема»! Тебе стоило пойти. Я предлагала!
- Если бы я обратил внимание на название… Нет, все равно шаблоны моего мышления заслонили бы от меня этот завуалированный намек. Когда стало известно об убийстве в Горелове, я опять-таки связал его с клиникой пластической хирургии, врачами и смертью медсестры Садыковой. Я не понимал, что иду туда, куда меня направляют, и делаю шаги, которых от меня ждут. Убийца все спланировал заранее. Он осуществлял свою цель на фоне отвлекающей внимание истории о преступниках, занимающихся незаконным изъятием человеческих органов и последующей их продажей. Отличная ширма! Тем более что подобные слухи упорно ходят по городу. Вот наш «затейник» и воспользовался ими! Думаю, он собирался представить вас, господин Адамов, в качестве одного из участников подпольной торговли органами, у которого от совершаемых им злодеяний, попросту говоря, произошел психический надлом, развитие душевной болезни. Под ее влиянием вы якобы и начали убивать. «Затейник» следил за вами, тщательно изучал ваше окружение, ваши склонности и образ жизни. Он выбрал своими жертвами женщин, так или иначе связанных с вами: Крюкова была вашей пациенткой, а Садыкова - предполагаемой любовницей. Почему именно они? Не повезло! Если вообще уместно так говорить о смерти. Ими могли стать любые другие женщины, которые имели несчастье оперироваться у вас или пользоваться вашим расположением. Убийца не планировал слишком быструю развязку - с одной стороны, он нарочно выбирал для убийства время, на которое у вас не существовало алиби; с другой - не сделал это слишком явным. Первый труп в Горелове не сразу связали бы с вами, а вот после скандальной, жуткой гибели медсестры следствие могло выйти на вас, господин Адамов. В первом случае преступник кое-как замел следы, но после второго убийства, раздосадованный неповоротливыми действиями уголовного розыска, он решил ускорить процесс и подбросил окровавленный костюм.
- Я же говорила, - устало произнесла Кристина. - Эти вещи нам подбросили! Но как убийца проник в квартиру? Ведь у нас всегда кто-то есть дома - Ася, я или домработница. Да и Лева сейчас приболел, он редко выходит.
- Костюм и хирургические перчатки, в которых неизвестный убил Лейлу, он закопал неглубоко в снег рядом с вашим домом, в сквере. В надежде, что их обнаружит какой-нибудь прохожий и сдаст в милицию. Но судьба сама сыграла с «затейником» шутку: сверток откопала собака, он не попал по назначению. Хозяин собаки, Игорь Бойко, проживает с вами в одном подъезде и дружит с Асей…
- Хватит! - нервно воскликнул Адамов. - Не продолжайте!
Брови Кристины поползли вверх. До нее дошло, как костюм попал к ней в шкаф. Ася! Зачем она это сделала?
- Я расскажу все, что посчитаю нужным, господа, - заявил Всеслав. - Вам лучше знать, каковы взаимоотношения в вашей семье и почему Ася так поступила. Полагаю, она подозревает во всех грехах мачеху, а отца пытается выгородить. Что, в сущности, понятно и объяснимо. Отсюда и странности в ее поведении.
- Ничего себе странности, - пробормотала Кристина и осеклась под взглядом мужа.
Адамов же, несмотря на серьезность момента, с облегчением расслабился. По крайней мере, Ася не сумасшедшая! Хоть этот груз свалился с его плеч.
Ева сидела притихшая, подавленная. Она еще переживала происшедшее с ней самой, и волнения Адамовых были от нее далеки.
Крюков пил коньяк маленькими порциями, внимательно слушая и наблюдая за всеми. Он вспомнил, как следил за Адамовыми, как словно с неба свалился огромный сенбернар и прыгнул на него в темноте двора. Вспомнил истошные вопли Кристины, свой испуг; невольная улыбка тронула его губы.
- Итак, я продолжу, - заявил Всеслав. - Убийца, который мог испачкаться в крови, заранее припас костюм с инициалами Л и А на кармашке, оделся в него. Во-первых, чтобы не отличаться от персонала клиники, если он вдруг кого-то встретит; во-вторых, чтобы потом снять окровавленную одежду хирурга и использовать ее как улику против Адамова.
- Он же знал, что я не убивал! - оживился доктор. - И что я буду доказывать свою невиновность!
- А чрезмерно ретивый сыщик, которого вы наймете, клюнет на предложенную приманку! - продолжил Смирнов. - Влезет в дела торговцев человеческими органами и поплатится за наглость. Пусть думает, что именно они похитили его женщину и теперь шантажируют незадачливого детектива, требуют прекратить расследование и вернуть некое «наследство» Дениса Матвеева. В этом вся изюминка!
- Что вы имеете в виду? - не понял доктор. - Какое наследство?
- Видите ли, около трех лет тому назад я занимался поисками убийцы одного человека, авантюриста и интригана, который якобы обладал сверхспособностями, являлся агентом спецслужб и накопал кучу компромата на политиков, бизнесменов, криминальных авторитетов и так далее. Тогда по поручению моего клиента я отыскал компрометирующие материалы и уничтожил их. Естественно, люди, фигурирующие в записках и прочих бумагах Матвеева, могут об этом не знать. Они продолжают бояться огласки. «Затейник» - как раз из них. Кроме жгучего желания заполучить бумаги, у него имелись еще и мотивы личной мести. Он собрался осуществить и то, и другое, - но так, чтобы самому остаться в тени. Пусть все это выглядит как действия совершенно иных лиц, которых позволил себе потревожить назойливый сыщик, копаясь в деле Адамова. Они и расследование прикроют, а заодно и завладеют вожделенными бумагами, лакомым кусочком для шантажа и давления на тех, кто вздумает им мешать. И еще - в бумагах же могли быть сведения и о них! Сыщик никакого подвоха не почувствует, проглотит наживку и начнет плясать под дудку «затейника». А тот одним выстрелом убьет двух зайцев: обеспечит себе безопасность, избавится наконец от страха и отомстит.
- Но откуда этот человек знает, что бумаги - у тебя? - спросил Крюков.
- Их у меня нет, вот в чем фокус! Были, но я их сжег, - усмехнулся Смирнов. - А откуда он знает? Шила в мешке не утаишь. Дело было громкое, круги по воде разошлись широко. Кто-то мог догадаться, проговориться, наконец. Тайна, которая известна хотя бы двоим, уже не тайна. Но в данном случае я сам выпустил джинна из бутылки. Мне следовало понять это раньше!
Кристина сдвинула брови, напряженно размышляя о своем.
- Разве изъятие органов и незаконная их пересадка на самом деле существуют? - невпопад спросила она.
- Не исключено. Деньги - великий соблазн, перед которым не каждый устоит. Врачи - такие же люди, и некоторые из них готовы зарабатывать любой ценой. А перед лицом смерти богатые не скупятся! Хоть и говорят, что здоровье не купишь, однако медицина все чаще становится коммерцией. В Москве давно ходят слухи о том, что люди пропадают неспроста, идет торговля детьми, и прочее. Пока что это все - пустые подозрения, сплетни. Чтобы получить доказательства, необходима специальная работа соответствующих служб, агентурная сеть, оперативные мероприятия. Думаю, что-то подобное делается.
Сыщик в упор смотрел на Адамова. Тот покрылся красными пятнами, опустил глаза. Ведь именно таких услуг потребовал от него тот человек, который помог избежать неприятностей по поводу смерти его первой жены Елены. Прошли годы, они изредка встречались, всегда по инициативе неизвестного, назвавшегося Вадимом. Вадим задавал кое-какие вопросы о коллегах доктора, о разговорах, ведущихся в медицинских кругах. А год назад он начал чаще интересоваться трансплантацией органов - нет ли признаков такой деятельности в клинике пластической хирургии или в других клиниках, где бывает господин Адамов? Хирург был вынужден сотрудничать, больше всего на свете боясь разоблачения. Под каким соусом ни преподнеси тайный донос - это считалось позором и неминуемо навлекло бы на голову Адамова презрение окружающих. Он же не оперативник, а врач, и «стучать» на своих коллег, подсматривать и подслушивать не входит в его компетенцию. Но - приходится.
«Хоть бы Смирнов не выдал меня, не сболтнул лишнего при всех! - мысленно молился Лев Назарович, сгорая от стыда и страха. - Как я смогу дальше работать, смотреть людям в глаза?»
- Кому первому вы сообщили о смерти Елены? - спросил его Всеслав. - Профессору Шклярову?
Доктор подавленно кивнул. Профессор знал о положении вещей, он был посвящен в семейную драму Адамовых, умел молчать, и у кого, как не у него, было просить совета? Эдуард Борисович сразу откликнулся, обещал помочь.
- А потом у меня в доме появился Вадим, - севшим от волнения голосом признался Адамов. - Он все уладил. Выходит, профессор Шкляров тоже…
Доктор не договорил, только вопросительно поднял глаза на сыщика.
- Тоже! - подтвердил его опасения Смирнов. - Эдуард Борисович дал вам мой телефон, когда узнал о приключившейся с вами новой беде.
У Адамова пересохло во рту.
- Вы намекаете… с подачи Вадима?
Смирнов молча, ни у кого не спрашивая разрешения, достал сигарету и закурил.
- В этом деле все время появлялись подсказки, которые я пропускал! - после нескольких затяжек сказал он. - Я допускал ошибку за ошибкой. Я не спросил у вас сразу, уважаемый Лев Назарович, почему вы обратились именно ко мне, откуда узнали мой телефон. Хотя обычно я так делаю.
- Ничего не понимаю! - рассердилась Кристина. - Лева! При чем тут покойная Елена, профессор Шкляров, какой-то Вадим?
Сыщик молчал. Пусть доктор сам выпутывается, как может.
- Я тебе потом объясню, дома! - взмолился Адамов. - Обещаю, мы обо всем поговорим, я отвечу на все твои вопросы!
Крюков и Ева не вмешивались. Они хотели выслушать все до конца.
Кристина схватилась за голову: от ломоты в затылке темнело в глазах. Лева ведет двойную жизнь? Неудивительно, что Ася выросла неуравновешенной, импульсивной девицей.
- Ты говорил о подсказках, - напомнила Ева, когда пауза затянулась.
- Их было несколько, - кивнул Всеслав. - Кстати, это ты произнесла ключевую фразу: «Джек-потрошитель вернулся. Ему наскучило бродить в Долине Теней!» Я опять оказался олухом, Ева. Обрати я тогда внимание на твои слова, все пошло бы по-другому. Вторую подсказку дали мне вы, Кристина!
- Я?! - Адамова в изумлении распахнула покрасневшие от бессонницы глаза.
- Вы говорили о первой супруге Льва Назаровича, Елене. «Она неотступно преследует меня, то бесплотной тенью, то в образе дочери. Она будто смотрит глазами Аси». Припоминаете?
Кристина смутилась. Да, она болтала всякие глупости, но в чем же заключается подсказка?
- Самой значительной была подсказка Максима Плетнева, молодого хирурга, который влюбился в Садыкову и пытался за ней ухаживать, - продолжал тем временем Смирнов. - Он признался, господин Адамов, что однажды случайно стал свидетелем вашего разговора в подсобке с неизвестным человеком: речь шла о контейнерах для хранения органов.
- Это был… Вадим, - прошептал Адамов. - Я не видел никаких контейнеров… и так и сказал ему. Он рассердился.
- Неважно. Меня гораздо больше заинтересовало другое. В детстве господин Плетнев ходил на рыбалку со своим дедушкой, и тот развлекал внука страшными историями. Плетневы - потомственные медики, профессия врача в их семье переходит из поколения в поколение. В частности, дед Плетнева работал судебно-медицинским экспертом. За ужением рыбы он поведал маленькому Максу о «подмосковном маньяке», жертвами которого становились молодые красивые женщины. Их растерзанные трупы привозили на вскрытие деду Плетнева. Тогда о преступлениях подобного рода предпочитали умалчивать, и все же кое-какие факты в прессу просочились. Маньяка усиленно искали, но так и не нашли. Со временем убийства прекратились, и о «подмосковном маньяке» забыли. С тех пор минуло лет тридцать…
- Ого! - присвистнул Крюков. - Тот маньяк небось помер давно!
- Тот помер, - подражая Крюкову, сказал сыщик. - Но когда молодой Плетнев увидел мертвое тело Лейлы, а потом услышал от меня о похожем убийстве Раисы Крюковой, ему вспомнилась дедова история. «Подмосковный маньяк» тоже потрошил трупы и забирал органы. Возможно, он подражал знаменитому предшественнику маньяков, Джеку-потрошителю из прошлого века?
В гостиной воцарилась молчание. Только ветер шевелил занавески да потрескивали дрова в камине.
- Вы хотите сказать… Не может быть! Такого не бывает, - хрипло вымолвил Адамов. - Мертвые не возвращаются.
- Я тоже так думал, - согласно кивнул Всеслав. - И ошибся. Они возвращаются, но иным способом. Непривычным для нас и оттого - нереальным. Мы просто отрицаем саму возможность этого.
Ева смертельно побледнела: она начинала понимать, к чему клонит Смирнов.
- А Кристофер здесь при чем? - онемевшими губами прошептала она.
- Это романтическая и одновременно трагическая часть моего рассказа, - торжественно произнес сыщик. - Кристофер Марло, он же Константин Марченко, актер театра «Неоглобус», придумал… свою смерть! Вернее, он не стал ничего сочинять, а просто взял за основу подлинную загадочную гибель во цвете лет блестящего драматурга и секретного агента королевы Елизаветы и перенес ее на себя. Здесь кроется следующая подсказка: агент Марло, агент Денис Матвеев, агент…
Доктор Адамов насупился и побагровел.
- Опустим дальнейшие имена, - понял его состояние Всеслав. - Агенты! Меня должно было зацепить это слово, заставить мыслить в определенном направлении. Увы! Я поздно спохватился.
- Зачем Костя притворялся, болтал всякую чушь? - спросила Ева. - С какой целью?
- Его попросили! Посулили большую сумму денег. Он собирал средства на операцию сестры, брался за любую работу. А тут ему и напрягаться особо не пришлось - профессионально, используя свои актерские способности, разыграть доверчивую дамочку не составляло для Марченко труда. Он наверняка даже не задавался вопросом - с какой стати незнакомый человек готов выложить такие деньги за банальный розыгрыш? У богатых свои причуды! Константин же был мастером подобных штучек. Он играл с упоением, вдохновенно. Заказчик надоумил его насчет точки пересечения времен и показал сей «бермудский тупичок». Ради этого все затевалось! Марченко легко «повелся», он попал в плен собственного воображения. Это место влекло его, завораживало. Вероятно, он приписывал ему необыкновенные свойства - какие-нибудь особые магнитные поля, виток энергетической спирали…
- Геопатогенные зоны существуют, это не вымысел, - заметила Ева. - В том числе и в больших городах.
Никто ей не возразил.
- Возможно, - согласился Всеслав. - В общем, актер не удержался и показал «бермудский тупичок» Лейле Садыковой. Видимо, хотел покрасоваться перед девушкой, показать свою неординарность. Я должен быть ему безмерно благодарен за это! Будь он поскромнее, я бы не смог спасти Еву.
- Я запутался, - признался доктор Адамов.
Кристина тоже потеряла нить рассказа и слушала вполуха, переключившись на свои собственные проблемы. Смирнов не стремился объяснить суть дела каждому из присутствующих - он говорил, они спрашивали, и он снова говорил. Крюкова и Адамовых интересовали разные вещи, они сами выбирали из его повествования необходимые им зерна истины. Пожалуй, только до Евы он хотел донести все подробности, все тонкости своего расследования.
- То, что разворачивалось передо мной по воле и замыслу преступника, служило ширмой, за которой он прятался, - сказал сыщик. - Неудивительно, что вы запутались. Я сам блуждал, как в густом тумане, тыкаясь в разные стороны и набивая шишки. Задача казалась неразрешимой, пока я не почувствовал присутствие скрытого игрока. Я слышал о нем, угадывал его, но он постоянно находился за занавесом. Он имел много лиц: человек, который помог доктору Адамову в обмен на будущие услуги уладить ситуацию со смертью первой жены; тот, кто говорил с ним в подсобке; тот, кто предложил Марченко работу; тот, о котором шепнул мне профессор Шкляров. Тот, кто порекомендовал профессору дать Льву Назаровичу мой телефон.
- Выходит, Шкляров знал… Вадима? - спросил Адамов. - Почему же… Ах, вот оно что! Через него этот Вадим и познакомился со мной. Боже! Я не ожидал от профессора…
- У него были те же причины помалкивать, что и у вас! - перебил его Смирнов. - Он тоже вынужден был подчиняться.
- Понимаю… Да, конечно.
- Я продолжу, с вашего разрешения, - улыбнулся сыщик. - Марченко не предвидел исхода своего розыгрыша. По поручению заказчика он познакомился с Евой, увлек ее романтической и слегка зловещей легендой. Она пыталась обсудить это со мной, но я отмахивался. Я ничего не воспринял всерьез, и на это рассчитывал наш «затейник». Чем более вычурные, фантастические небылицы плел так называемый Кристофер Марло, тем менее я был склонен верить словам Евы. Я смеялся! Я оттолкнул ее, продемонстрировал дремучее невежество и самое подлое равнодушие. И она замкнулась, перестала делиться со мной своими мыслями, переживаниями. Она не сказала мне самого главного - о «бермудском тупичке». Ей кто-то звонил, пугал, но я и этому не придал значения. Марло нашел ее уязвимое место, сыграл на ее чувствительной струнке - жалости. А возможно, ему подсказали. Он болтал о предчувствии скорой смерти, но понятия не имел, как все обернется. Он попросил Еву в случае его гибели прийти в тупичок, точку пересечения времен, где дух Марло объявит имя убийцы. Он воспользовался ее добротой, отзывчивостью и ранимостью. После моих насмешек Ева решила не беспокоить меня своими «глупостями». Автор и режиссер-постановщик сей пьесы в английском стиле рассчитал верно: чем невероятнее будут выдумки Марченко, тем скорее взаимное доверие и понимание между мной и Евой разрушится. Он хорошо изучил ее характер.
Я подыграл ему, сам того не желая. Марченко тем временем стремительно приближал миг своей гибели. «Затейник» не мог оставить его в живых по нескольким причинам: актер видел его в лицо; он брал для него напрокат костюмы в театре; он должен был сыграть последний акт правдоподобно - то есть умереть по-настоящему, а не в шутку. Чтобы Ева на третий день, как и просил будущий покойник, пришла-таки на беседу с его многострадальным духом!
- Я так и сделала, - простонала Ева. Слезы побежали по ее лицу. - Я попалась на его удочку, как безмозглый карась!
- Тайна убийства Марло-Марченко раскрылась передо мной, когда я понял замысел убийцы. В баре «Попугай» и на прилегающей к нему территории шла к завершению трагедия «агента королевы Елизаветы». Как и в шестнадцатом веке, в дептфордской гостинице, Костя-Кристофер затеял ссору с приятелями из-за счета, выскочил на улицу… и должен был либо поймать такси и скрыться, либо исчезнуть на три дня каким-то иным способом - для достоверности. Подробностей мы уже не узнаем. Но «затейник» осуществлял собственный план. Он уже поджидал Марченко, притаившись в укромном уголке недалеко от бара «Попугай», и, когда актер выбежал, окликнул его. Константин, ничего не опасаясь, подошел к заказчику… и получил удар ножом в лоб над бровью. Совсем как тогда, в предместье Лондона. Убийца поспешно обыскал карманы убитого и забрал записную книжку, в которой могли оказаться какие-нибудь лишние пометки. Ясно, что записная книжка не могла заинтересовать случайного бандита-грабителя. Все произошло быстро, и выскочившие вслед за Марченко Гиви и Саша застали уже труп.
Как же после такого события Ева могла усомниться в предчувствиях Кристофера Марло, о которых он трубил ей денно и нощно? Как могла не откликнуться на его предсмертную мольбу? Ведь последняя воля покойного - закон! Ясно, что она решилась идти в условленное место, причем в тайне от меня. Я бы все испортил! Или не отпустил бы ее вовсе, или высмеял бы, или… вздумал бы отправиться следом и спугнуть бесплотный дух убиенного.
- Ну и дура же я! - сквозь слезы воскликнула Ева. - Дура! Дура…
- Дорогая, ты честно исполнила свой долг, - серьезно возразил Смирнов. - Прямо или косвенно, но Марло таки свел тебя с убийцей! Ты способствовала его поимке!
- Кто же он? - в один голос взволнованно спросили Адамовы.
Они и половины сказанного не поняли, но увлеклись.
- Как ни странно, еще одну подсказку дал мне сам убийца, требуя в обмен на жизнь Евы «наследство» Дениса Матвеева, - выдержав эффектную паузу, произнес сыщик. - Только один человек мог не предполагать, а точно знать, что оно у меня. Я сам ему об этом сказал! Однако вначале я не поверил в свою догадку, настолько она казалась дикой, невообразимой.
Глаза всех присутствующих в нетерпении уставились на Всеслава.
- Предлагаю сделать небольшой перерыв! - вдруг заявил он. - А затем мы снова соберемся в этой уютной гостиной у камина, и, возможно, кто-то из вас сам назовет имя Потрошителя… настоящее, а не вымышленное.
Сыщик выразительно посмотрел на Еву. Она как-то странно вздохнула, закрыла глаза и начала клониться набок…
