Москва. Октябрь
Всеслав отрезал большой кусок торта, помедлил и взял себе еще один. Домашний торт - редкое лакомство, которым Ева не часто его баловала.
- Вкусно! - похвалил он с набитым ртом.
- Ты пригласил Уварову на свидание? - улыбнулась она.
- А как же! Сегодня поведу ее обедать в «Волну», угощу рыбными деликатесами. Может, она разомлеет от белого вина, хорошей еды, забудется и выболтает про черную папку, которую Олег Хованин дал ей на хранение.
- Было бы прекрасно. Почему она промолчала?
Сыщик пожал тренированными плечами, обтянутыми футболкой.
- Мало ли? Вас, женщин, разве поймешь? Люся явно симпатизировала Олегу, если не сказать больше. Думаю, она была влюблена в него и теперь хранит преданность умершему. Хованин, по всей видимости, дорожил этой папкой, придавал ей значение, раз позаботился о том, чтобы она не попала в чужие руки. Он или предчувствовал грозящую опасность, или его нервы начали серьезно сдавать.
- Ты так решил? - удивилась Ева. - У нас есть основания считать Хованина ненормальным?
- Ты же слышала мнение его матери. Подземные прогулки оказали на Олега негативное влияние. У него начались галлюцинации. Как иначе объяснить его болтовню о Двуликой? Полагаешь, он действительно столкнулся с ней в одном из тоннелей?
- Я верю, что так и было. Получив предупреждение, Хованин решает передать папку постороннему человеку, Люсе. Он же ясно сказал: «Если ничего не случится, через месяц отдашь». Значит, он чего-то опасался! Даже родной дом оказался недостаточно надежным местом, - разгорячилась Ева. - А кто запросто мог бывать в квартире Хованиных, не вызывая подозрений? Конечно же, брат Эдик! Именно от него Олег спрятал папку.
- То есть Нана и Хованин уже не сообщники? - усмехнулся Смирнов. - Наоборот, Олег чувствует угрозу для жизни и передает какую-то папку Уваровой. Мы даже не знаем, что в ней, может, сущая ерунда.
- Проскуров мог подозревать о связи Олега и Наны, кое о чем догадываться. Хованин это понял, запаниковал, а тут еще Двуликая ему явилась, поддала жару. Вот он папку и убрал из дому, от греха подальше!
- Ладно, нечего переливать из пустого в порожнее, - примирительно сказал сыщик. - Сначала узнаем, что в той папке, а потом будем строить предположения. Идет?
Ева согласно кивнула. Больше информации - сужается область догадок.
- А вдруг и Уварова была сообщницей? - все же не выдержала она. - Тогда девушка не признается насчет папки. Не делать же ей очную ставку с Полиной Дмитриевной?
- У меня признается! - Всеслав доел торт, с сожалением поглядывая на оставшуюся половину. Хочет око, да зуб неймет! Он вздохнул, вышел из-за стола и поцеловал Еву в щеку. - Я побегу?
Время приближалось к обеду.
Смирнов заехал к одному из своих осведомителей, поговорить о Корнееве. Петр Данилович был второй зацепкой, касающейся плана подземелий. Если два года тому назад встреча бизнесмена с инженером Хованиным состоялась, то о чем они говорили?
Увы! Осведомитель почти ничем не помог. Он побеседовал с корнеевским охранником и узнал только то, что после смерти жены Петр Данилович попал в автомобильную аварию, чудом остался жив, затворился в загородном доме, никого к себе не подпускает, ни с кем не общается - словом, пытается восстановиться, прийти в норму.
- Ходят слухи, - шепнул, хихикая, осведомитель, - что у старикана шуры-муры со снохой. Но это так, домыслы. Владимир Корнеев, его сын, известный красавчик - то ли голубой, то ли псих, черт его разберет, женился на бабе старше себя, а спать с ней не может. Вот сноха со свекром и снюхалась.
Смирнов брезгливо поморщился: грязные сплетни были частью его работы, никуда не денешься, но привыкнуть к ним он так и не сумел. Противно перетряхивать «чужое белье», а приходится.
- Выходит, у Петра Корнеева сноха в любовницах? - скривился он. - Прямо Санта-Барбара и бразильские страсти, вместе взятые: сериал из жизни богатых.
- Угу, - не почувствовал иронии осведомитель, тучный мужчина, в прошлом борец. Ныне он работал в агентстве по найму персонала и охраны. - Поговаривают, что корнеевская сноха - еще та стерва! Ребята из секьюрити намекали, что аварию она подстроила, хотела избавиться от свекра и загрести его денежки. Муж у нее под каблуком; единственная помеха на пути к миллионам - старик. А дед крепким оказался, живучим. Его предупредили насчет нее, но тут глухо, полный пролет! Петр Данилыч слышать ничего не желает, оно и понятно, ночная кукушка дневную всегда перекукует. Видно, больно хороша сношенька в постели, раз ум у мужика начисто отшибло. И вообще, оригинальная троица эти Корнеевы: двое соперничающих самцов и одна баба, для одного из них старовата, для другого - слишком молода. А посередке - нешуточные деньжата! Ха-ха!
- Загородный адрес Корнеева достал? - нетерпеливо спросил сыщик.
- Молодого или старого?
- Давай оба! - И тут Всеслава словно в бок кто толкнул. - Кстати, а как произошла та авария, в которую Корнеев попал?
Осведомитель почесал мощный стриженый затылок, вздохнул.
- Я деталей не выяснял… Да вроде колесо у «мерса» на ходу отвалилось, он выехал на встречную. А что?
- Странно. Машина небось новая, надежная, а колесо отвалилось.
- Вот и я говорю! - обрадовался бывший борец. - Ребята сомневаются. Водитель корнеевский клялся и божился, что «мерс» был в порядке. Но Данилыч хода делу не дал, обрубил концы жестко. Сам, мол, виноват, шину в мастерской менял, колесо не проверил. Так все и замяли.
Расплатившись с осведомителем, Смирнов поехал к кафе «Волна», где его уже ждала Люся Уварова. Она в одиночестве сидела за столиком, подперев рукой щеку.
- Что закажем? - поздоровавшись, радушно спросил сыщик.
В ее глазах промелькнул испуг. «С чего бы Люсе бояться?» - подумал Всеслав, не подавая виду, что заметил ее состояние.
- Вы действительно родственник Олега? - Она выдавила кривую улыбку.
- Нет. Я частный детектив.
Первым порывом Люси, который она с трудом подавила, было желание вскочить и убежать.
- Детектив? Но зачем же вы лгали?! - возмущенно воскликнула она. - Говорили, что хотите выяснить, не являлась ли смерть Олега самоубийством? К чему все это притворство?
- Я не притворялся. Просто сказал, что родственники покойного уполномочили меня разобраться в обстоятельствах его смерти. Сыск, как и любая профессиональная деятельность, имеет свои законы и правила, - спокойно объяснил Смирнов. - Лобовая атака хороша не всегда, в иных случаях обходные пути куда продуктивнее. Я действовал в интересах клиента. А вы, милая девушка, почему мне лгали?
- Я?! - Глаза Уваровой округлились и наполнились слезами. - Как вам не стыдно обвинять меня в том… в чем…
Она запнулась, расплакалась.
- Закажем жареного судака с овощами, - как галантный кавалер, предложил Всеслав, изучая меню. - И холодненького белого винца. Вы какое предпочитаете? Крымское, молдавское, грузинское? Ладно, я выберу на свое усмотрение. Сладенькое любите? Все девушки обожают сласти, возьмем мороженое со свежим ананасом и тертым шоколадом. Не возражаете?
Эти простые, обыденные слова подействовали успокаивающе. Люся приободрилась, пошмыгала носом, достала из сумки носовой платочек и осторожно промокнула глаза.
Официант принял заказ, а Смирнов вернулся к интересующему его вопросу:
- Так что вас заставило обмануть меня?
- Я говорила правду.
- Обстоятельства несколько изменились… к худшему, - со скрытой угрозой произнес сыщик. - Ваша жизнь в опасности! Я пришел сюда ради вас, Люся. Думаю, вы не горите желанием в ближайшее время встретиться с Олегом?
Она побледнела, как скатерть, которой был накрыт столик.
- С Оле… - У нее во рту пересохло от волнения. - С Олегом?! Но… он ведь… мертв!
- Вот именно! Я и говорю, что вам на тот свет вроде рановато. Если вы будете продолжать скрывать от меня некоторые факты, то как раз туда и отправитесь. Олег не покончил с собой - его убили! Авария была подстроена.
- О-откуда вы знаете? - заикаясь, вымолвила девушка.
- Работа у меня такая, узнавать то, что другие пытаются утаить.
Принесли жареную рыбу, вино и хлеб в плетеной корзиночке.
- Мороженое попозже? - спросил официант.
- Через полчаса. Выпейте! - Смирнов налил Люсе вина. - Вам не меня нужно бояться, а тех, кто расправился с Хованиным.
- За что его?
Сыщик хорошо умел довести собеседника до готовности выложить то, что требуется.
- А вот за ту папочку, которую вы получили от него на хранение!
Люся закусила губу, ее пальцы мелко дрожали.
Разумеется, Всеслав блефовал. Он понятия не имел, кто и по какой причине лишил жизни Олега. Его целью была черная папка, недостающее звено в цепи фактов, связанных с гибелью инженера Хованина. Возможно, эта деталь не продвинет расследование ни на шаг, но она должна быть установлена.
- Па… папка? - Девушка облизнула сухие губы. - Олег велел ее не открывать и никому не показывать. Зачем она вам?
- Вы обещали ее вернуть через месяц!
- Если ничего не произойдет. Олега больше нет, и папка ему ни к чему. Я хочу сохранить ее… на память.
- Олег уже погиб из-за этой чертовой папки! - повысил голос Смирнов. - Хотите последовать за ним? Почему вы не признались, что она у вас?
- Меня о папке никто не спрашивал, - оправдывалась Люся. - Я сама о ней забыла! В тот вечер, когда Олег попросил меня взять ее на хранение, я сразу же, как только пришла домой, спрятала папку на антресоли, между подшивками старых журналов. А потом… его смерть, похороны… все это ужасное горе! Какая папка?! Я вспомнила о ней только после нашей с вами прогулки по Симонову монастырю. Клянусь! - Она неловко перекрестилась в подтверждение своих слов. - Вы мне верите?
- Почему же не позвонили, не сказали?
Уварова смущенно опустила глаза. Судак лежал на ее тарелке не тронутый. Девушке явно было не до еды, тогда как Смирнову ничто не мешало уписывать рыбу за обе щеки. Он жевал, разговаривал, наслаждался вкусом фирменного блюда и растерянностью Люси.
- Мне… я решила заглянуть в папку, - краснея, призналась она.
- А до этого вы ее не открывали?
- Нет, что вы! Как можно? Тем более что Олег просил не делать этого.
- Впервые вижу столь нелюбопытную даму! - усмехнулся сыщик. - Ушам не верю!
Бледность на лице девушки сменилась красными пятнами.
- Я в чужих вещах не роюсь, - обиделась она. - Чужих бумаг не читаю. За кого вы меня принимаете?
- Значит, в папке оказались бумаги? - поймал он ее на слове.
Впрочем, не трудно было догадаться. Что же там еще могло найтись?
- Не совсем. Но я позволила себе залезть в папку только потому, что Олег умер. Это другое дело! Вы говорили о возможном самоубийстве, вот я и подумала: не оставил ли он какой-нибудь записки? А когда прочитала…
Она замолчала, сделала несколько глотков вина.
- Что вы прочитали, Люся?
- Я… мне страшно!
