Глава 15

Эдуард Проскуров перестал спать по ночам. Закрывай глаза, не закрывай - результат один и тот же. Почему такое происходит именно с ним? Может, сие есть кара господня за то, что он воевал, а значит, убивал? Или за торговлю оружием? Не богоугодное это дело - продавать игрушки, которые отнимают жизнь у тебе подобных. Но почему же тогда Бог позволяет вершиться несправедливости и злу? Почему не сотрет с лица земли страдания и боль, не усмирит агрессию в людских сердцах, не наполнит их любовью?

«Не по своему уму вопросы задаешь, солдат», - отвечал внутренний голос.

- Я больше не солдат! - возражал господин Проскуров. - Я торговец.

«Ха-ха-ха! - смеялся невидимый оппонент. - Забавный ты парень, Эдик! Отчего же не торгуешь коврами, например, или посудой? Не хлеб ты стал продавать, не лекарства, не одежду, не прочие атрибуты мирной жизни. На прилавках твоих магазинов лежат ножи, ружья, крючки и капканы. Какая разница, на кого идет охота - на людей или на братьев наших меньших?»

- Я свои грехи отмолил, - твердил бывший солдат.

«Не тебе это решать!» - эхом отозвался голос.

Проскуров уставал от ночных бдений, от бесконечного диалога с невидимым обвинителем, от страшных мыслей, где призраками стояли Нана и Олег. Не женись Эдик на грузинке, не подари он брату скоростную «Хонду» - как бы сложилась их жизнь?

Смирнов старается, ищет пропавшую жену бывшего сослуживца, расследует обстоятельства гибели Хованина, но добьется ли он успеха?

«Уверен ли я, что хочу знать правду? - спрашивал себя Проскуров. - Не надеюсь ли я втайне, что Славка не сможет установить истину?»

Эдуард рассказал сыщику не все. Зачем раскрывать семейные тайны? Делу они не помогут, а родне навредят. Не каждому приятно выставлять на обозрение кровоточащие язвы, пусть даже и в благих целях.

Сумочку Наны, обнаруженную под диваном в гостиной, Проскуров убрал с глаз подальше: она вызывала приступы страха и тоски. Каким образом эта личная вещь жены оказалась в квартире, выпотрошенная, как мертвая рыба? Эдик ломал себе голову в поисках ответа. Он гнал прочь ужасные мысли, неутешительные предположения. Гадать - не его ремесло.

Одинокие вечера в пустой квартире становились невыносимыми. Но идти тоже никуда не хотелось. Телевизор раздражал, книги валились из рук, водка не лезла в горло, как, впрочем, и еда. Днем Проскуров работал как заведенный, подчиняясь привычному ритму, а приходя домой, лежал, смотрел в потолок, боролся со своими мыслями.

Со Смирновым они договорились соблюдать «конспирацию», то есть открыто не встречаться и звонить друг другу только на мобильный. К домашнему телефону подсоединили записывающее устройство. Эдик в эту вынужденную меру не верил, считал ее бесполезной. Возражать, однако, не стал.

В этот вечер, похожий как две капли воды на прошлый, господин Проскуров в полнейшей прострации сидел в кресле, запрокинув голову, закрыв глаза и стараясь не втягиваться в воспоминания. Зазвонил телефон. Эдик обрадовался - есть повод отвлечься от гнетущих размышлений.

Он взял трубку. От услышанного мурашки побежали по крепкой, тренированной спине бывшего спецназовца.

- Что, бодрствуешь? - отрывисто произнес неопределенный свистящий голос. - Потерял сон? Ты же теперь почти вдовец.

- Почти? - хрипло переспросил Проскуров.

«Кто звонит? Что ему… или им известно? - молнией вспыхнуло в уме. - Чего они хотят?»

В трубке молчали.

- Что вам нужно? - осторожно спросил он.

- Сам подумай, - с усмешкой ответил голос.

- Говори, что тебе надо!

- Так мы с тобой не поймем друг друга.

- Давай встретимся.

- Не сейчас…

В трубке раздались гудки, а Эдуард еще минут пять тупо смотрел перед собой, держа ее в руке. Ладони вспотели.

- Почти вдовец… - шепотом повторил господин Проскуров. - Почти… Не может быть! Я ведь никому ничего не говорил об исчезновении Наны, кроме доверенных лиц. Значит…

Ему предстояла очередная бессонная ночь.

Ева медленно, обходя лужи, пробиралась к одному из помещений завода «Динамо». С хмурого неба сыпал дождь, сбивал с деревьев поблекшую листву.

Выкрашенная зеленой краской железная дверь, о которой Еве рассказал словоохотливый вахтер, оказалась незапертой.

- Там будет коридор, - объяснил он. - Налево маленький цех, направо - ряд дверей. Заходи во вторую по счету. Лешка должен там сидеть, писать отчеты.

«Какие отчеты?» - хотела было спросить она, но сдержалась. Что ей за дело? Главное, что Алексей Мальцев, слесарь по профессии, кладовщик по должности, а по призванию археолог-любитель и патриот земли родной, сможет посвятить ее во все подробности касательно исторических находок на территории завода: заброшенных колодцев, старых фундаментов, подземных галерей, древних захоронений и прочего.

- Любая строительная бригада знает, что прежде начальства надо звать Леху, показывать кости, черепа, ржавые железки, каменную кладку или провалы под землю, если таковые обнаружатся в раскопах. Ребята несколько лет назад целыми ящиками кости собирали, складывали, а что потом с ними было, не знаю, - разговорился вахтер.

Наверное, милое, приветливое лицо Евы, улыбка ее красивых губ, ясные глаза и выбившиеся из-под берета русые завитки тронули мужское сердце. Она назвалась активисткой общества защиты памятников старины.

- Идите, дамочка, во-о-он туда, - вахтер вышел на улицу и показал ей проход между строениями. - Мальцев вам все растолкует.

Ева послушно отправилась к длинным кирпичным зданиям. Зеленую дверь нашла без труда, открыла, оказалась в описанном вахтером коридоре. Теперь куда? Направо. Первая дверь, вторая. Ева взялась за ручку и нажала. В небольшой комнате сидел за столом мужчина в рабочей одежде, с густой черной шевелюрой.

- Здравствуйте, - звонко сказала она.

Он поднял кудрявую голову, повернулся.

- Вы Алексей Мальцев? - Ева решительно подошла к столу. - Меня зовут Ева, я изучаю состояние старых монастырских построек, пострадавших в годы советской власти. Можете уделить мне полчаса?

- Хотите статью написать о варварском обращении россиян с собственным культурным наследием? Или научный труд на ту же тему?

Она наклонила голову, улыбнулась.

- Что-то вроде. Надеюсь на вашу помощь.

- Буду рад, - серьезно ответил Мальцев. - Что конкретно вас интересует?

Ева научилась у Смирнова уводить разговор в сторону, чтобы задать нужный вопрос не в лоб, а исподволь, когда собеседник увлечется и потеряет бдительность. Она спросила о Старом и Новом Симонове, потом перешла к захоронению воинов, участвовавших в Куликовской битве. Алексей продемонстрировал нестандартный подход к известным фактам и отличное знание истории. Ева внимательно слушала, параллельно обдумывая, как перейти к подземельям.

- А здесь провалов под землю не случалось? - невинно блестя глазами, поинтересовалась она. - Никаких тайных ходов не раскапывали?

Мальцев насторожился. Он терпеть не мог искателей кладов и дешевых сенсаций.

- У меня есть друзья, диггеры, - продолжала между тем Ева. - Они составляют карту вашего участка. Говорят, в Симонове существовала подземная тюрьма. Это правда?

- Да, - сдержанно кивнул Алексей. - Не только монастырские, но и дворцовые подземелья часто использовались для тайного содержания узников, и даже в подвалах больших домов вельмож и богатых помещиков сооружали подземные темницы. Ваши друзья ни разу не находили в глубоких каменных подвалах и коридорах прикованные к стенам скелеты? Для Москвы это не редкость.

- Находили, - соврала Ева. - А правда, что алхимики и масоны устраивали под землей свои лаборатории, мастерские?

- И фальшивомонетчики, и преступники всех мастей, и поклонники нечистой силы, - с усмешкой подтвердил Мальцев.

- О-о! Вспомнила! Кто-то намекал на замурованных в подземельях Симонова монастыря бесов! Неужели это соответствует действительности?

- Ходили слухи, но у меня никакой информации о бесах не имеется, - засмеялся Мальцев, на его щеках образовались симпатичные ямочки. - Дыма без огня не бывает, однако. Скорее всего, сказки о бесах отражают необъяснимое воздействие на людей некоторых участков подземелья.

Ева не могла не согласиться с такой точкой зрения.

- При прокладке заводских коммуникаций на нашей территории находили замурованные и засыпанные мусором своды, кладку из дикого камня, известняка. Жаль, их не расчищали. Нужны деньги, специалисты, а главное, время. Для завода это невыгодно. Да и вообще, изучением городских подземелий больше занимаются энтузиасты и романтики, нежели государство. Появились в последние годы некоторые организации, которые дают консультации при строительстве зданий, чтобы не случилось осадки, трещин и прочих неприятностей, связанных с подземными пустотами. Но и они охватывают только отдельные участки.

- Вам приходилось самому спускаться под землю? - спросила Ева.

Мальцев помолчал.

- Неглубоко, - наконец неохотно сказал он. - Не люблю замкнутого пространства. Так, в разрытую яму залезть могу, если сверху небо видно. А чтобы уйти под землю на многие километры… нет, увольте! Диггеры - особый сорт людей, я к ним не отношусь. Я бы ни шахтером работать не смог, ни проходчиком, ни метро строить. Мне воздух нужен, свет, простор.

- Значит, в окрестностях Симонова монастыря входа в тайные подземные галереи нет, - со вздохом сожаления констатировала Ева. - Только подвалы и обрушившийся тоннель к пруду.

- Я так не считаю, - возразил Мальцев. - Любитель, разумеется, под землю не попадет, а вот у профессионала есть шанс. Понимаете, сеть городских коммуникаций открывает новые возможности: при прокладке коллекторов, линий метро, рытье строительных котлованов появляется доступ в подземелья, куда нельзя попасть иным путем. Вот есть какой-то дом, например, наземная его часть построена не так давно, а подземная относится к шестнадцатому или семнадцатому веку. Спускаетесь вы в подвал, исследуете пол, стены, обнаруживаете засыпанный ход, расчищаете - там идет галерея, которая впереди обвалилась, а рядом проложен современный тоннель. Если немного пройти, сделать пролом, попадаете в другой ход, оттуда в третий, переходите с уровня на уровень…

Он замолчал, опустил глаза. Зачем этой женщине знать такие вещи? Ее интересуют памятники старины. Впрочем, почему не отнести к ним и древние подземелья?

- Здесь поблизости есть дома с подобными подвалами? - спросила Ева.

- Не исключено. Вообще-то тут рядом кладбище, наверняка сооружались и склепы, и ходы из них. Может быть, даже самими монахами.

- Как попасть в такой склеп или ход?

- Да хоть через городской люк, - повел плечами Алексей. - Диггеры умудряются использовать и такие пути.

- Вы знали Олега Хованина? - пристально посмотрела на него Ева.

- Хованина? Кто это? Не припоминаю… - Мальцев подумал, отрицательно покачал кудрявой головой: - Нет, не знаю.

Она поколебалась, но все же полезла в сумочку за фотографией.

- Вот, взгляните. Он работал инженером в «Геопроекте»

- Работал? - Мальцев взял снимок в руки, прищурил близорукие глаза. - А теперь что, уволили его? - Он вздохнул. - У меня плохое зрение, и лица я не запоминаю. К сожалению!

- Его убили.

Алексей поднял голову и уставился на посетительницу в упор.

- Ого! Так вы не по поводу памятников. Как я сразу не догадался? Вопросы странные задаете, не совсем по теме. Что, из милиции? Так бы и сказали.

- Нет, милиция ни при чем, они все списали на несчастный случай. Я… родственница Олега, вернее, мы встречались, - на ходу придумывала Ева. - Хочу найти убийцу. Понимаете?

- Пытаюсь, - скептически усмехнулся Мальцев. - Фильмов насмотрелись по телевизору про женщин-дилетанток, распутывающих кровавые преступления? Ладно, давайте фотку, посмотрю еще раз.

Он достал из ящика стола увеличительное стекло и принялся изучать лицо Хованина на снимке.

- Черт! Не могу привыкнуть к очкам, а надо бы. Инженер, говорите? Нет… наверное, я ошибаюсь. Ко мне многие приходят, расспрашивают о том о сем.

- Что вам показалось? - придвинулась к нему Ева. - Ради бога, не скрывайте. Если вы ошибетесь, большой беды не будет! Это же не официальное опознание.

Мальцев потер лоб, покраснел от усердия.

- Кажется, я его видел. Давно, года два тому назад или чуть больше. Поручиться не могу, но…

- В связи с чем? О чем он вас спрашивал? - нетерпеливо перебила Ева. - Не бойтесь перепутать, говорите.

- Недостаток зрительной памяти восполняется тем, что я отлично запоминаю ход событий, содержание разговора, - медленно произнес Алексей. - По-моему, этот парень показывал мне какой-то чертеж, якобы схему монастырских подземелий. У меня возникли сомнения, я намекнул ему на бывшее Симоновское кладбище, мол, можно там вход поискать. Он согласился. Говорил, что и другой эксперт подверг тот план сомнению: он не подходил ни к ходу из Тайницкой башни, ни к подземелью трапезной. Разве что некто отобразил на бумаге неизвестную часть подземных галерей, куда можно было попасть с кладбища. О таких вещах лучше всего знают местные мальчишки, росшие поблизости. Сейчас-то они уже взрослые, но при желании… - Он хлопнул себя по лбу: - Да! Кстати… этот парень… он же еще раз потом приходил!

- Еще раз? Зачем?

Мальцев заметно оживился. По мере того, как он рассказывал, картина их встречи возникала из прошлого, становилась все более отчетливой, обрастала подробностями.

- Из-за кирпичей я его и смог запомнить! Не удивляйтесь. После той истории с чертежом прошло много времени, точно не скажу сколько, но больше года. Является он опять, приносит два кирпича, один поменьше, другой побольше.

Брови Евы поползли вверх.

- Кирпичи? Вы уверены?

- В том-то и дело! Не каждый раз к вам приходит человек с кирпичами. Так бы я ничего не вспомнил, а кирпичи не забудешь. Словом, я частенько общаюсь с реставраторами, которые работают в монастырях, кладки привык осматривать, определять возраст постройки, то же и к подземным колодцам, сводам относится. Ваш парень… Олег, да? Он попросил определить примерно, к какому времени относятся те кирпичи. Я покумекал. Один был с клеймом «Н» - это вторая половина семнадцатого века, а второй - и вовсе древний, весом больше восьми килограммов. Так я Олегу и объяснил. Он поблагодарил, ушел. Все…

Ева молчала, обдумывая услышанное.

- А за что убили вашего… друга? - поинтересовался Алексей.

- Пока не знаю.

- Сделайте поправку на мое зрение, - сказал он Еве, прощаясь. - Утверждать, что приходил именно тот парень, что на фото, я не берусь. Так, похож вроде. Да и снимок нечеткий. Лучшего не нашлось?

- Олег не любил фотографироваться.

Номер телефона, любезно предоставленный Вятичем сыщику, принадлежал господину Корнееву Петру Даниловичу, проживающему в элитном доме на Тверской. Тот же номер Хованин записал в книге «Ахеронта». Выходит, около двух лет тому назад именно Корнеев приносил ученому чертеж подземелий, предположительно - Симонова монастыря. И что? Как это может быть связано с гибелью инженера? Не из-за сомнительного же плана каких-то монастырских помещений и ходов его убили?

Служащая телефонной станции назвала владельца и второго телефонного номера, записанного рукой Олега, по которому никто не отвечал: Туркин Николай Сергеевич, проживающий в Чертанове.

Если фамилия Корнеева, известного предпринимателя, была на слуху, то кто такой Туркин, чем он занимается и каким образом связан с Хованиным, придется устанавливать.

«С него и начнем, - решил Смирнов. - Хорошо, что я взял машину».

Спустя сорок минут он уже нашел нужную улицу, дом и поднимался в лифте на шестой этаж. Дверь указанной в адресе квартиры открылась сразу. В проеме стоял небритый заспанный мужчина лет тридцати, в майке и спортивных штанах.

- Вам кого? - хрипло спросил он, таращась на сыщика.

- Николая Туркина.

- Ну, я это, - буркнул хозяин квартиры.

- У вас телефон работает? - спросил Смирнов, оттесняя его в глубь неприбранной прихожей.

- Я все заплатил! - возмутился Туркин, пропуская незваного гостя. - Показать квитанцию? Меня полгода не было, ездил на заработки. За коммунальные услуги и телефон заплатил наперед, один месяц только просрочен. И то вчера полдня потратил, долги погашал. Через неделю снова уезжаю! Хочу мать навестить, она в деревне живет, под Люберцами. А что случилось-то?

Туркин, видимо, с вечера хорошо выпил и теперь спросонья и с похмелья плохо соображал. Мельком бросив взгляд в дверь кухни, Всеслав заметил порожнюю бутылку водки на столе, стакан, остатки нехитрой закуски.

- Я из страховой компании, - брякнул он наугад.

Хозяин квартиры хлопал глазами, не понимая, что происходит. Никого он не вызывал, не из какой компании.

- Мы разыскиваем одного человека, - не давал ему опомниться сыщик, - Олега Хованина. Знаете такого? Звонили вам, а к телефону никто не подходит.

- А-а-аа, так бы и сказали, - вздохнул с облегчением Туркин. - Это мой одноклассник, в школе вместе учились. По поводу телефона недоразумение вышло. Как же я мог ответить, если был в отъезде? Живу один; с супругой развелись, она к родителям ушла. Только почему Олежку страховая компания ищет?

- Мы выясняем обстоятельства смерти господина Хованина, - строгим официальным тоном произнес Смирнов. - Он был застрахован.

- Идемте в комнату.

Они прошли в просторную полупустую комнату. Из окна без занавесок лился белесый осенний свет.

Туркин в растерянности потер затылок, опустился на покрытый верблюжьим одеялом диван. Сыщик скромно присел рядом.

- Что скажете, Николай Сергеевич?

- Олежка… у-умер? - в полнейшем замешательстве пробормотал хозяин квартиры. - С чего это вдруг?

- Мы бы тоже хотели это знать. Видите ли, от условий, при которых наступила смерть, зависит выплата денег.

Туркин кивнул, хотя не мог взять в толк, почему из страховой компании пришли именно к нему.

- Когда вы видели Хованина последний раз? - спросил Всеслав.

- Ну… примерно год назад, наверное. Мы после выпуска редко встречались, редко перезванивались. По необходимости! В школе нас связывал интерес к приключениям - лазали вместе по подвалам, по пещерам разным за городом. Потом он поступил в институт, а я в армию пошел, женился, работать надо было, семью содержать. Вот и угасла наша дружба. А… как он умер, от чего?

- Это потом. Вы сказали, что встречались по необходимости, - заметил сыщик. - По какой же, позвольте узнать?

- Олежка бредил подземельями, он даже профессию себе выбрал такую, чтобы она была связана с подземным миром. Я же просто развлекался в детстве и юности; после армии подземные путешествия перестали меня интересовать. Три года пахал на стройке, хотел в техникум поступить, передумал, уехал в Мурманск, плавал, потом вернулся в Москву, устроился работать на оборонное предприятие - грузчиком на склад. Как-то встретились с Олегом случайно, в метро, обменялись телефонами. Я ведь после женитьбы в Чертаново переехал, он моего нового адреса не знал. Договорились звонить друг другу. Олег звал в диггеры, в клуб ихний приглашал.

- А вы?

- Я? - удивился Туркин. - Бродить по вонючим тоннелям, по колени в грязной воде, да еще задаром? Спасибо! Так я ему и сказал. Потом он через меня договаривался на нашем складе насчет костюмов для химической защиты. Предприятие уже на ладан дышало, по уши в долгах, деньги платить перестали, я и уволился. Стал перебиваться случайными заработками, в семье скандалы начались. Жена забрала дочку и ушла.

- Значит, когда Олегу были нужны спецкостюмы, он обращался к вам?

- Один раз, года два тому назад, перед моим увольнением. Ну, точно! Эти костюмы диггеры надевают, когда спускаются под землю - там ведь испарения ядовитые могут быть, зараза всякая, - для безопасности. В общем, Олег взял тогда два костюма - маленький и большой.

- Как это - взял? - переспросил Смирнов. - Напрокат, что ли?

- Не-е-ет, за деньги. Я еще удивился: откуда у него столько? Наши костюмы стоили прилично, завскладом немного сбросил, по моей просьбе, но все равно, получилось недешево. Причем Олежка приобретал костюмы явно не для себя. Во-первых, у него костюм уже был; во-вторых, они оба ему не подходили по размеру. Ну, вот, сложили мы эти костюмы, я помог, вынес их за проходную. Там Олега ждали его друзья-диггеры.

- Вы не помните, кто? Как они выглядели?

Туркин зажмурился, откинулся на замусоленную спинку дивана.

- Столько времени прошло, черт их знает. Баба, кажется, была, молодая, и парень… высокий, в кепке с козырьком. Лица я не видел. У Олежки есть, - он запнулся, поправился, - был… брат двоюродный. Может, то он приходил с бабой какой-то? Вернее, с девчонкой. Стал бы Хованин для чужих стараться, костюмы доставать? Вообще-то я не в курсе этих его подземных дел! Вам лучше диггеров расспросить, из клуба.

«Девушка, которая приходила с Олегом, наверное, Уварова, - подумал сыщик. - А парень кто? Неужто Проскуров? Вот это будет номер!»

- Спасибо, - кивнул мнимый представитель страховой компании. - Непременно воспользуюсь вашим советом. А год назад вы с Олегом по какому поводу встречались?

- Я же с оборонки ушел, работаю где придется, - вздохнул Туркин. - Я ему сам звонил, просил на стройку помочь пристроиться, он ведь инженер по подземным коммуникациям, вдруг где-нибудь люди нужны? Жаль, у меня квалификации нет, могу только разнорабочим быть. Олежка не отказался помочь, приехал, поговорили.

- Где вы встречались? - уточнил Всеслав.

- В кафешке, недалеко от фирмы, где он работал, - обычная забегаловка. Честно говоря, я Олега не сразу узнал. Внешне он был вроде тот же парень, но… ей-богу, не знаю, как объяснить, а только будто бы я с другим человеком беседую.

- Что значит - с «другим человеком»?

- Ну… взгляд у него стал тяжелый, аж мурашки по спине бегают, и разговор у нас странным получился. Я его прошу с работой подсобить, а он плечами пожал и говорит: «Зачем, мол, тебе постоянная работа? Она к месту привяжет. Я тоже подумываю уйти на вольные хлеба». И еще, он все время смотрел в сторону, словно там стоял кто-то и слушал нас. Разве не странно? Ведь обещал же помочь, а сам… Что за дела?!

- Раньше у Хованина не было привычки смотреть по сторонам?

- Я знал, что вы не поймете, - вздохнул Туркин. - Одно дело, когда человек просто смотрит, а тут… он словно видит что-то! А вы не видите. Неприятно… - Он поежился. - Я потом звонил Олегу, опять справлялся о работе. Что, вы думаете, он сказал? Удивился. Первый раз слышу, заявляет, о твоей проблеме! Каково?! Он, дескать, все забыл - начисто! Обидно мне стало, не бог весть какая просьба, а он прикидывается, открещивается от школьного товарища. Сказал бы сразу, по-приятельски: нет у меня возможности, Колян, заниматься твоим трудоустройством, извини! Я бы на него не сердился. А то… Ой! О мертвых плохо не говорят, - спохватился Туркин. - И обижаться на них нельзя.

Он суеверно постучал себя по губам.

- Хованин разбился на мотоцикле, - сказал Смирнов, наблюдая за реакцией собеседника. - Насмерть.

На лице Туркина не отразилось ничего, кроме горечи и недоумения.

- Эх, Олежка, Олежка! Бедовая головушка! Разбился, выходит… А я уж решил, под землей что-то случилось - завалило или затопило. Оно вон как обернулось! Да-а… дела. Выпить не хотите? - предложил он сыщику. - Помянем моего школьного дружка.

- Я на работе, - вежливо отказался тот, вытащил для проформы фотографию Наны, протянул Туркину: - Видели когда-нибудь эту женщину?

Тот молча взял снимок, долго смотрел.

- Если не ошибаюсь, она тогда стояла у проходной, с тем парнем в кепке. Она! Волосы черные, заплетенные в косы, так редко какая девчонка сейчас причесывается. Лица не помню, только косы. Кажись, она!