Глава 11

- «По велению великого князя Ивана Васильевича Петр Фрязин построил две отводные стрельницы, или тайники, и многие палаты и пути к оным с перемычками по подземелью, на основаниях каменных водные течи, аки реки, текущие через весь Кремль, город осадного ради сидения», - процитировала Люся Уварова. И добавила: - Крешкина летопись.

- Что-что? - не понял Смирнов.

Люся сидела на переднем сиденье его автомобиля, они как раз подъезжали к территории завода «Динамо».

- Крешкина летопись, - повторила она. - Источник, откуда я взяла цитату.

- Вы летописи наизусть знаете? - удивился сыщик.

- Нет, конечно. Просто Олег так часто повторял некоторые отрывки, что поневоле запомнила. Знаете, у московских подземелий одна из самых темных историй. Есть тщательно оберегаемые тайны, и эта относится к их числу.

- Князь Иван Васильевич - Иван Грозный?

- Наверное, - улыбнулась Люся. - Часть лабиринтов и тоннелей созданы при нем. Олег говорил, что подземными ходами в Москве и окрестностях изрыто все: если вы копаете землю и не натыкаетесь на один из них, значит, просто глубина недостаточна.

- Копайте глубже! - рассмеялся Всеслав. - Девиз мне подходит!

Уварова немного оживилась, охотно поддерживала разговор, шутила.

- Давайте оставим машину здесь, - предложила она, увидев детскую площадку.

Они вышли под мелко моросящий дождь. Тротуары и газоны были покрыты ковром из опавшей листвы.

- Олег дважды приводил меня сюда. А теперь его нет…

- Вы заранее договаривались о встрече? - насторожился Смирнов.

Неужели «таинственный незнакомец», с которым Хованин собирался увидеться двенадцатого сентября прошлого года у Симонова монастыря, - это Люся? Было бы обидно!

- Олег предпочитал экспромты заранее спланированным действиям, - подумав, сказала девушка. - Он жил порывами, не любил оставлять «зарубки» и поступал под влиянием сиюминутных импульсов.

- Зарубки? Что это?

- Фиксирование себя, своих мыслей, составление программ и расписаний. Даже фотографии он называл ненужными отпечатками на лице времени. Когда ему приходила в голову идея куда-нибудь пойти, он звонил или приезжал, если у меня получалось, мы отправлялись туда вместе. За город, например, на прогулку по реке, в кафе или в клуб «Ахеронт». Если я была занята, Олег не обижался.

- Так же спонтанно вы попали и в Симонов монастырь? - уточнил сыщик.

- Кажется, да. Это было… весной. Да! Цвели деревья…

- А второй раз?

- Той же весной. Только чуть позже, в конце мая. Я слишком легко оделась, и он дал мне свою куртку.

- Вы точно помните? Может быть, стояла осень?

Уварова подняла на него большие грустные глаза.

- Не-е-ет, мы приходили сюда весной! Я не могу похвастаться, что мужчины проявляют ко мне интерес. Олег был единственным, кто приглашал меня на прогулки. Эти редкие часы, проведенные с ним, я запомнила хорошо. Он умел рассказывать о Москве, о ее прошлом, как о живом существе. Знаете, как он называл городские подземелья? Утробой, которая вынашивает адские плоды.

- Мрачные внутренности большого города, - усмехнулся Смирнов. - Клоаки и трубы, где обитают гномы, оборотни и призраки! Где знаки каббалы красуются на стенах старых тоннелей, а под сырыми сводами этой преисподней творят свои черные дела служители сатаны!

Люся приложила ладони к горящим щекам.

- Не понимаю, вы иронизируете или говорите серьезно? - наивно спросила она.

- Я и сам не знаю! А зачем Хованин приводил вас сюда?

Девушка пожала узкими плечами, ее волосы покрылись мелкими каплями дождя. Сыщик раскрыл над ней предусмотрительно захваченный с собой зонт.

- Он не объяснял. Просто показывал мне эти места. Город так разросся! Посмотрите: разве можно представить, что здесь, на обрывистом берегу реки, посреди дубовой рощи стоял монастырь с могучими стенами и башнями, золотыми куполами, величественной колокольней? Он видел нашествие хана Тохтамыша и Куликовскую битву. А преподобный Сергий Радонежский приезжал сюда беседовать с иноками…

- Ка-а-ак? - не в силах скрыть удивления, перебил Всеслав. - Куликовскую битву? Но… каким же образом, позвольте спросить?

- Для меня это тоже было открытием, - улыбнулась Уварова. - Олег рассказал, что при прокладке заводского коллектора и других подземных работ строители находили множество костей и черепов, причем останки явно принадлежали людям молодым.

Всеслав вспомнил, как Ева читала ему выдержки из исторических книг, где речь шла о Симоновом монастыре.

- Правильно! - воскликнул он. - Всем известно, что в обители захоронили героев Куликовской битвы, но их тела привезли откуда-то из Тульской области. Тут, в церкви Рождества Богородицы, покоятся и троицкие иноки Пересвет и Ослябя.

- Бесспорно. Хотя Олег изучал летописи и сделал вывод, что привезти столько тел с поля боя было немыслимо, учитывая отсутствие скоростного транспорта, расстояние и количество погибших. Значит, если захоронение находится здесь, то и битва была неподалеку. Кстати, возможно, мы с вами стоим на могилах бывшего Симоновского кладбища! - увлеченно говорила Люся. - В этой священной земле лежат князья Мстиславские, Урусовы, Бутурлины, Нарышкины, Мещерские…

Она перечисляла славные фамилии, а листья неслышно срывались с ветвей, порхали золотистыми бабочками в сыром дождевом воздухе и падали на мокрую траву. Невесомая завеса измороси стояла над последним безымянным пристанищем представителей громких фамилий.

- Я слышал, кладбище пришло в упадок еще до революции, - блеснул эрудицией Смирнов. - Заводы, нефтяные и керосиновые склады превратили окрестности монастыря в замусоренную, задымленную слободу.

Уварова согласно кивала, посвящала его во все новые подробности. Потом она повела сыщика по длинному проходу между заводскими корпусами и постройками к западной стене монастыря.

- Тут, над рекой, Олег показывал мне остатки башни с потайным ходом. Он обрушился еще в середине девятнадцатого века. Я уже не могу найти того места, - сокрушалась Люся. - Надо было внимательнее смотреть.

Без толку побродив по руинам, девушка и Смирнов замерзли и промокли. Они все же отыскали затерянный среди динамовских цехов золотой купол церкви, вошли, постояли, ощущая непонятные горечь и стыд. Надгробия монахов-воинов, посланцев Сергия князю Дмитрию Донскому, слабо белели в полумраке. Пахло ладаном, строительной пылью, горячим воском.

- Пойдемте, я покажу вам трапезную, - шепнула Уварова и потянула Всеслава за рукав. - Ее более-менее привели в порядок.

Прогулка по монастырю затянулась. Люся перескакивала с одной темы на другую, а Смирнов все яснее осознавал, что ни на шаг не продвинулся вперед в своем расследовании.

Побыв под дождем, утомившись, они проголодались, и сыщик пригласил девушку в кафе, согреться, обсохнуть и пообедать.

За едой Люся продолжала болтать, охотно отвечая на вопросы Всеслава. Он ей понравился: вежливый, обходительный и очень красивый.

- Я не могу поверить, что Олега больше нет, - призналась она. - Кажется, он просто уехал надолго. Как это странно - умереть! Разве можно вот так взять и исчезнуть? Я не говорю о теле… гроб, похороны и все такое. Но вот Пересвет, например, - смотришь на его могилу и не веришь, что он там! Он продолжает существовать… где-то, куда мы не способны заглянуть. - Люся помолчала. - Знаете, чему меня научил Олег? Относиться к жизни как к нераскрытой тайне, которую еще познавать и познавать.

Горячий борщ со сметаной оказался вкусным, как и кулебяка, заказанная Смирновым специально для Люси. На сладкое он предложил ей попробовать гурьевскую кашу.

- А вы хорошо разбираетесь в еде, - сказала она, отдавая должное всем блюдам. - Я привыкла обедать в «Макдоналдсе» бутербродами и кока-колой. Олег тоже предпочитал перекусить где-нибудь на скорую руку.

В маленьком зале кафе, отделанном под трактир, было тепло и уютно. Печка сияла пестрыми изразцами, на буфетной стойке стояли пузатые медные самовары. К чаю подавали наколотый кусками сахар - вприкуску. Уварова восхищалась большими чашками и блюдцами на старинный манер.

- Последние две недели вы не замечали в поведении Олега каких-либо странностей? - спросил сыщик.

- Нет. Может быть, он был задумчив больше, чем обычно.

- Хованин говорил вам о своем двоюродном брате Эдуарде?

- Упоминал. Он мог часами рассказывать о подземельях, разных археологических открытиях, исторических загадках, а что касается личного… Олег был невероятно скуп на подобные откровения. Обычно люди изливают друг другу душу, делятся переживаниями, спрашивают совета. Но к Олегу это не относится. Не относилось…

- Спасибо, Люся, - скрывая огорчение, сказал Всеслав. - И за прогулку, и за беседу. Вы мне очень помогли. Если еще что-нибудь вспомните, позвоните?

- Конечно. - Она взяла листок с номером телефона Смирнова, тяжело вздохнула.

- Вас что-то смущает?

- Ничего, - Уварова покраснела, опустила глаза.

«Она говорит не все, - подумал Всеслав. - Не хочет? Боится?»

Возникшая между ними симпатия отчего-то померкла, из кафе они вышли молча, молчали и в машине, по дороге к Люсиному дому.

- Олег называл самые старые туннели «сумеречной зоной», - вдруг сказала девушка. - В них можно заблудиться во времени, оказаться в другой эпохе, попасть в параллельный мир. Вы в это верите? Диггеры обходят их стороной.

- Хованин бывал в «сумеречной зоне»?

- Он вскользь намекнул, что один раз, случайно, забрел… впрочем, я могла неправильно его понять.