Глава 7
Москва. Октябрь
Двери клуба «Ахеронт» были закрыты. Телефон не отвечал, и Смирнову ничего не оставалось, как отложить беседу с диггерами до завтра. Поиски Наны безнадежно застряли.
- Что тебе подсказывает пустота? - спросил он у Евы утром.
Это был ее излюбленный метод: если расследование заходит в тупик, задавать вопросы пустоте. Ибо именно там, по глубокому убеждению Евы, кроются все ответы.
- Пока ничего.
- Прискорбно, прискорбно! - с иронией воскликнул Всеслав. - И что прикажешь мне делать?
- Заняться оперативными мероприятиями! - не осталась в долгу она. - Потопать ножками, пустить в ход знаменитую логику. Дедукция и еще раз дедукция! Желаю удачи, дорогой.
Дедукция оказалась бессильна. Сколько сыщик ни бился в попытках хотя бы наметить дальнейшие шаги, ничего путного в голову не приходило. Придется прибегнуть к обычному способу: изучать окружение Наны. А кто туда входит? Из известных персонажей - Проскуров, родители, проживающие в Тбилиси, Катя Сорокина и Галина Пашина. Со всеми он уже переговорил, кроме четы Метревели. Не ехать же в Грузию?
- Все ли возможное я сделал здесь, в Москве? - с пристрастием спросил себя Смирнов. - Прежде чем тащиться на край света…
И тут его осенило. Он же не побывал в квартире Эдика, где жила Нана перед тем, как исчезнуть, - не осмотрел ее вещи, ее записные книжки! Как он мог допустить такую грубую оплошность? Доверился Проскурову, который якобы сам искал блокнот жены и сделал вывод, что она унесла его в своей сумочке.
- Эдик, - набрав номер товарища, сказал сыщик. - Могу я напроситься к тебе в гости? Хочу посмотреть, что окружало твою жену.
- Без проблем, поехали сейчас. Я пару бумаг подпишу и буду к твоим услугам.
Проскуров не обманул: через сорок минут его «Ауди» уже стояла в условленном месте.
- Классная машина, - оценил Всеслав. - Нана любила… любит на ней ездить?
Его мрачная оговорка не укрылась от Эдика.
- Только не говори мне, что ее нет в живых! Дай Олега похоронить… Господи! Тетка совсем ума лишилась от горя. Кстати, я звонил в морг и в милицию, просил разрешения забрать тело. Вскрытие показало, что Олег в момент смерти был трезв и здоров.
- Значит, предположение о потере сознания или сердечном приступе отпадает, - задумчиво произнес Смирнов. - В общем, я и так это знал. Гайка…
- Она могла сама раскрутиться, - перебил его Эдик. - Мне гаишники сказали.
- Послушай, ты же водитель. Не обманывай себя! «Хонда» - фирма надежная, и чтобы гайка крепления переднего колеса ослабилась, надо как минимум убрать фиксатор.
Проскуров понуро молчал.
- Не трави душу, - выдохнул он уже у самого дома. - Понимаю, что ты прав, а соглашаться не хочу. Кому понадобилось убивать Олега? У меня голова кругом идет! Нана пропала, брат погиб, тетка едва дышит, мать голосит, отец лекарства глотает. Еще похороны как-то пережить надо.
- Да, конечно.
Они поднялись в лифте на пятый этаж. Эдуард возился с замками, руки дрожали.
- Нервы ни к черту, - оправдывался он. - Ночь не спал, выпил лишнего. Входи.
Квартира Проскурова ничем не напоминала квартиру Смирнова - гораздо более просторная, обставленная современной мебелью, много стекла, много света, прозрачные гардины на окнах, цветы на полу в керамических горшках.
- Видна равнодушная рука дизайнера, - неодобрительно хмыкнул сыщик. - Если б я случайно зашел, ни за что не догадался бы, кто здесь живет. Безликий интерьер.
- Не буду отрицать. Внутреннее убранство помещений не по моей части. Думал, Нана переделает все по своему вкусу, а ее тоже не особо интересовал домашний уют. Чисто, удобно - и ладно.
Смирнов ходил из комнаты в комнату, не переставая удивляться: на первый взгляд ничто в этой квартире не выдавало присутствия Наны. Женских безделушек не оказалось, косметика хранилась в ящике туалетного столика, там же лежали несколько подаренных Эдиком жене золотых украшений. Вещи Наны аккуратно висели в шкафу.
- Это все я покупал, - сказал Проскуров. - И шмотки, и обувь, и белье.
- У нее что, ничего не было?
- Было, но… мы решили начать новую жизнь, и я предложил ей все старые вещи выбросить. Она не обиделась, засмеялась и согласилась. В общем, почти все оставшееся имущество Наны уместилось в одном чемодане. Она же в Москве квартиру снимала, ничего лишнего не приобретала.
- А книги?
- Они здесь, на полке, - Эдик указал на черный матовый стеллаж. - Все по искусствоведению.
Всеслав бегло просмотрел издания: архитектура древней Индии, китайский фарфор, античность, поздняя готика, ренессанс, маньеризм. Никакой системы. Вкусы и пристрастия Наны по принадлежащим ей книгам определить невозможно.
- Куда делся ее чемодан? - со вздохом поинтересовался сыщик.
- Я его в гараж отнес. Он пустой! - Проскуров не скрывал удивления. - В нем ты точно ничего не найдешь. Разве что стенки двойные или дно. Тряпки Нана отнесла на помойку, а книги перед тобой. Да в чем дело?
Смирнов пожал плечами. Если бы он знал!
- Ума не приложу, где искать твою супругу. Ни одной зацепки. Не в Грузию же лететь к ее родителям и друзьям детства?
- Стариков инфаркт хватит, - испугался Эдик. - Повремени с этим визитом. Может, все выяснится?
- А если нет?
- Чем тебе помогут родители Наны?
Всеслав и сам сомневался, что поездка в Тбилиси окажется полезной. Чутье подсказывало: разыскивать пропавшую жену друга следует в Москве.
- Но ведь неизвестно, за какой кончик потянуть, чтобы узелок развязался? - лениво возразил он. - Тут шашкой не рубанешь, тут тонкость требуется.
Подавленный исчезновением супруги и смертью брата, господин Проскуров угрюмо молчал. Он по пятам следовал за Смирновым, который выдвигал ящики, перебирал вещи на полках, заглядывал в шкафчики.
- Что ты надеешься отыскать? - не выдержал хозяин квартиры. - Скажи, ради бога!
- Записную книжку Наны, фотографии, письма какие-нибудь.
- Вот, возьми альбом, здесь и наши свадебные фото, и несколько любительских, которые принесла Нана. Ее документы у меня в домашнем сейфе, паспорт, свидетельство о рождении и диплом. А блокнот был у жены в сумочке, я говорил.
- Поставь чаю, - попросил Смирнов, чтобы отвлечь внимание удрученного Эдика от своих действий. - Пить хочется. Сладкое есть?
- Есть. Печенье, конфеты. Любишь трюфели?
- С детства.
Проскуров удалился в кухню, а сыщик сел на диван просматривать альбом. Его не покидало чувство недоумения и растерянности. Чего-то в происходящем он никак не мог понять. Был во всем этом какой-то блеф, какая-то нелепость, фальшь.
Фотографии из альбома запечатлели обычные вещи, сценки институтского выпуска: Нана в скромном облегающем платье лилового цвета, получающая из рук дородного мужчины диплом и памятный сувенир; хохочущие девушки с цветами в волосах; стайка выпускников, прогуливающихся по набережной. А вот свадьба. Нана потрясающе красива в грузинском национальном костюме, Эдик, смущенный и немного неуклюжий, в обычном пиджаке и брюках, рядом с ней. Почему же он не оделся по-грузински? Один из снимков выскользнул и упал на пол. Смирнов наклонился. Где же фотография? Придется лезть под диван.
Он заглянул в пространство между нижним краем дивана и полом. Красивый паркет, дубовый, наверное! Фотография лежала рядом с каким-то предметом. Диван стоял на ножках, и можно было свободно просунуть руку, чтобы достать улетевший снимок и заодно забытую под диваном вещицу.
- Что ты делаешь? - воскликнул вернувшийся из кухни с чаем Проскуров. Он чудом не уронил поднос с чашками и сластями.
- Извини, снимок доставал. А там еще вот что валялось.
Эдик, бледный, как стена, не сводил глаз с предмета, извлеченного сыщиком из-под дивана. Это была припорошенная пылью женская кожаная сумочка.
- Дай…
- Что с тобой?
- Это сумка Наны! Я думал… Как это может быть?! Она же взяла ее с собой!
- Минуточку! - Смирнов открыл сумку: она была пуста. Абсолютно. Открывая отделение за отделением, он убедился, что в них ничего нет. - Это сумка твоей жены? Ты уверен?
- Я сам покупал ее… Других у Наны не было. Старую мы выбросили… Боже мой! - Он поспешно поставил поднос на журнальный столик, схватился за голову. - Ничего не могу понять! Как она очутилась под диваном?
Всеслав вспомнил слова Евы: «Ревность! Он убил сначала жену, потом брата…» Безумие! Эдик на такое не способен. А подаренная им Олегу новенькая скоростная «Хонда», у которой вдруг отваливается колесо? А сумочка? Как она попала под диван? И с чем тогда ушла из дому Нана? С пустыми руками? Но если она не собиралась брать сумку, то не стала бы прятать ее под диван. А Проскуров? Зачем ему врать, зная, что сумка валяется на полу в квартире? Если он не знал, то…
Вопросы переполнили сознание Смирнова, и он сел, закрыл глаза. Надо успокоиться, разобраться, что к чему.
- Почему сумка пустая? - бормотал Эдик. - Где кошелек, телефон, ключи от квартиры?
- Блокнот, косметичка, - продолжил перечислять сыщик. - И прочие дамские мелочи?
Действительно, в сумочке не оказалось ни одной бумажки, ни одной забытой шпильки - ничегошеньки.
Проскуров схватил сумку, принялся рассматривать ее со всех сторон, словно не веря своим глазам.
- Странно… - бормотал он. - Странно…
- Итак! Картина происшедшего с Наной несколько меняется, - глубокомысленно изрек Всеслав. - Можно поставить под сомнение основной тезис: а именно, что твоя жена, Эдик, ушла из дому сама, по доброй воле. Найденная под диваном сумочка противоречит сему факту. Кто-то ее тщательно выпотрошил и забросил под диван, вот только зачем? С какой целью?
- Но дверь была в порядке, замки никто не взламывал.
Смирнов осмотрел входную дверь, замки и вынужден был согласиться с хозяином квартиры.
- Значит, Нана его… или их… сама впустила. Обратись ты ко мне сразу, мы бы смогли изучить следы, оставленные злоумышленниками. Теперь они, конечно же, затоптаны.
- Мои ребята из охраны изучали, - буркнул Эдик. - Ничего существенного не обнаружили.
- Нашел специалистов!
- Один из них в милиции служил. У меня не было оснований не доверять их выводам.
- Ладно, допустим. А почему же вы тщательнейшим образом не обследовали квартиру? Ведь тогда сумочка была бы найдена.
- Вроде обследовали…
- Вроде! Вот и результат!
- Диван мы не отодвигали, - тяжело вздохнул Проскуров. - И, наверное, не заглядывали под него. Каюсь!
Смирнов предусмотрительно промолчал. Он и сам не полез бы под диван, не попади туда фотография из альбома.
- Почему же сумочка Наны пуста? - не выдержал Эдик. Он и хотел задать этот вопрос, и боялся ответа на него. - Она сама все оттуда выгребла? Может быть, она хотела оставить мне знак? Намек на то, что ее силой заставили уйти?
- Может, сама, а может, и нет, - задумчиво произнес сыщик. - При любом раскладе сумочка осталась в квартире не случайно. У вас бывали гости?
- Н-нет… мы не успели устроить прием. Честно признаться, Нана и я не относимся к любителям как ходить в гости, так и принимать оных у себя дома. У меня близких друзей нет, как-то не сложилось. У Наны тоже, насколько мне известно, задушевных подруг не было. Мы во многом похожи.
- А с Олегом Хованиным ты ее познакомил? И вообще, со своей родней?
- Мы перед отъездом в Тбилиси нанесли визит моим родителям, - как-то слишком официально выразился Проскуров. - Объяснили, что хотим пожениться и сделать все в узком кругу, то есть только вдвоем. Нана высказала такое пожелание, я был не против. Мои старики - лояльные, понимающие люди, они предоставили нам возможность отпраздновать вступление в брак по нашему желанию, так, как мы считали нужным. И потом, они в наши отношения с Наной не вмешивались.
- Сколько вы прожили вместе? - усмехнулся Всеслав. - Чуть больше месяца? Срок солидный, ничего не скажешь. Вот пройдет лет десять, тогда и поглядим, будут родители вмешиваться или нет?
- Какая разница?! Лишь бы Нана нашлась, живой и здоровой. А с родителями я уж как-нибудь разберусь.
- Ты так и не сказал: Олег был знаком с твоей женой?
- Нет, - ответил Эдик. Это признание далось ему нелегко. - Я ревновал! Не хотел сразу знакомить Нану и Олега. Брат хорош собой, по-своему интересен… умеет… умел произвести впечатление на женщин, поболтать о подземельях, напустить на себя этакую романтическую дымку. Искатель приключений! Я не рискнул представить Олега своей жене. Да он и не стремился. Со временем это произошло бы само собой, в семейном кругу.
«Все ясно, - подумал Смирнов. - Ева опять попала в точку. Эдик - ревнивец! Ему удавалось отлично скрывать эту черту характера. Во всяком случае, я не замечал».
***