Глава 15
Москва. Наше время
Около полуночи Астра зажгла множество свечей и уселась перед зеркалом с твердым намерением получить подсказку.
– Помоги мне, Алруна! Я в растерянности…
С гладкой, обрамленной багетом поверхности зеркала взирало ее собственное лицо: чуть бледнее обычного, с иссиня-черными глазами и размытым контуром губ. В темноте комнаты живой огонь придавал всем краскам желтоватый блеск. Зеркало отражало язычки пламени, которые терялись в золотистой бесконечности…
Астра всматривалась в игру огненных бликов в надежде разгадать смысл этого движущегося узора. Он как будто повторял овальную форму зеркала…
Матвей проснулся и позвал ее.
– Не мешай… – буркнула она. – Я никак не могу сообразить, что он хочет мне сказать…
– Кто?
– Мой зеркальный двойник…
– Дымом пахнет! – Он потянул носом. – Горим!
– Это свечи…
Спросонья он не сразу понял, о чем речь. Свечи? Ах ну да… Астра занимается самогипнозом: уставилась в зеркало и ждет, пока ее измученный мозг не создаст какой-нибудь фантасмагорический образ, который она истолкует на собственный лад…
Матвей не успел сказать ей об этом – провалился в дрему. Сквозь пелену сна он слышал, как она говорит сама с собой, то бишь с «двойником», но слов уже не разбирал…
Утром его разбудил запах свечного чада и кофе. На плите расползлось пятно густой коричневой жижи. Астра сидела за кухонным столом и раскладывала пасьянс.
– Еще и кофе сбежал! – простонал он. – Ты решила уморить меня угаром!
– Извини… Я увлеклась…
Он взглянул на карты, которые она передвигала то туда, то сюда. Три дамы, два короля, валет и туз. Остальная колода горкой лежала рядом.
– Что это?
– Фигуры нашего расследования, – охотно объяснила Астра. Она поднимала каждую карту и показывала Матвею. – Дамы: Злата, таинственная женщина в трауре и Марина Ивановна.
– Думаешь, она тоже замешана?
– В некоторой степени…
– А короли, соответственно, Дмитрий и его отец?
– Угадал…
– Кто же валет?
– Денис Кручинин. Королем его не назовешь, фактура не та.
– Согласен.
Все карты были разложены вокруг червового туза, и Астра меняла их местами. Матвей счел это намеком на любовную драму: события привязаны к бывшей супружеской паре и коварной разлучнице.
– Ничего не выходит… – пробормотала Астра. – Я их и так, и этак… Чего-то не хватает.
– Или кого-то. Может, еще фигур добавить?
Она развела руками и жалобно вздохнула:
– Все дело в тузе…
– Туз это любовь? – рискнул спросить он. – Ты не допускаешь, что банкир Евланов мог быть влюблен в свою невестку и…
– Что за чепуха? Любовь, конечно, присутствует… без нее никак… однако червовый туз означает чашу. Именно она изображена на фотографии. Фонтан в виде чаши! Понимаешь? Все просто… Вместо того чтобы бросить монетку в фонтан Треви, как поступают все туристы, Злата выбрала фонтан в виде чаши! Будущее уже бросило тень на ее судьбу…
Матвей молча качал головой. Если кто и городит чепуху, то явно не он. Астра переутомилась, целую ночь просидела у зеркала. Тут и не такое почудится…
– Я увидела ее в зеркале!
– Ах в зеркале…
– Огненная чаша! – воскликнула Астра. – То есть чаша с пламенем, как в культах Заратустры. Ее даже чеканили на древнееврейских шекелях царя Соломона…
– Тебя не смущает, что фонтан, вообще-то, струя воды, а не пламени?
– В данном случае важна форма, а не содержание. Другой фотографии с чашей убийца в квартире не обнаружил.
Матвей выразительно вздохнул и скрестил руки на груди со словами:
– Зачем ему понадобилась возня со снимком, ума не приложу.
– Это не обычный преступник, я уже говорила. Не веришь?
– Ты надышалась свечной гари. Черт знает, какую гадость добавляют в парафин…
Астра проигнорировала его скепсис.
– Будь на твоем месте Брюс, он бы меня поддержал.
– Я не Брюс…
– Жаль!
Между ними пробежала искра раздора, которая, впрочем, тут же погасла.
– Я имею в виду огонь как бессмертный свет мудрости… – пояснила Астра.
Он не сдержал ехидного смешка:
– А я-то по простоте душевной решил, что в зеркале отражались горящие свечи.
– Это правда, но… – Она не нашла веского аргумента в противовес его логике.
– Что «но»?
– Ничего. По тибетскому обычаю, Бодхисатв изображали с пламенеющей чашей в руках. А чаша жизни друидов? Ты Рериха читал?
– Нет, – честно признался Матвей.
– Я тоже не читала. Только слышала… Пока ты спал, я в Интернете покопалась. Кое-что удалось отыскать.
– Только не про Грааль! – взмолился он. – Сводить все к Граалю становится у некоторых людей дурной привычкой.
– Грааль – это было бы слишком! Я так высоко не замахиваюсь.
– Приятно слышать.
– Согласно Геродоту, у скифов чаша считалась символом царской власти. Если хочешь знать, ритуальные предметы обладают особой энергетикой. На выставке скифского золота, например, были случаи, когда некоторые люди, которые долго рассматривали золотую чашу, теряли сознание. Об этом сообщали в новостях.
Матвей ткнул пальцем в карту на столе.
– А при чем тут туз червей?
– При том, что чаша послужила прообразом червовой масти. Ее сравнивали с человеческим сердцем, вернее, с устремлениями сердца…
– Очень романтично! У нас прямо День святого Валентина! – усмехнулся Матвей. – Ты бы лучше поспала хоть пару часов. Будешь рассуждать более здраво. Надеюсь, ты не успела поделиться своими выводами с клиенткой?
Астра не собиралась обижаться: она привыкла к его выпадам.
– Какими выводами?
– Ну, что Злату убили из-за чаши.
– Конечно нет. Я не возьму в толк, что за чаша, какое отношение она имеет к Злате? Надо немедленно связаться с Мариной Ивановной и спросить…
Она схватилась за телефон.
– Посмотри, который час, – остановил ее Матвей. – Банкир наверняка еще дома.
– Да, ты прав… Но я не могу ждать!
– Кстати, почему бы нам не поговорить с Дмитрием? Он должен знать о чаше, если та находилась у них в доме…
– Ты правильно выразился: находилась. Боюсь, ее украли! Злату убили, а чашу забрали…
– Хорошо, пусть будет по-твоему. Только давай сначала позавтракаем. Я сварю новый кофе…
Он принялся отмывать плиту, пока Астра плескалась в ванной. Она сушила волосы, когда раздался сигнал мобильника. Звонила госпожа Евланова. Она всхлипывала и умоляла Астру немедленно встретиться.
– Что случилось?
– Потом, деточка…
Она сказала, что будет ждать у метро «Сокольники»…
* * *
Лера чувствовала себя отвратительно. Ей было неловко оставаться у Марцевича, но и возвращаться домой она не решалась. Ее все раздражало… Она исправно пила прописанные врачихой таблетки под строгим оком бывшего кавалера. Только нервы не торопились успокаиваться.
Девушка переживала дежавю. Как будто бы из ее жизни вырезали целый кусок, связанный с Артуром, и Лера снова оказалась в прошлом. Она опять с Семеном, и он, кажется, опять начинает за ней ухаживать – грубовато и неуклюже, как раньше. А чего от него ждать? За то время, что они не виделись, парень не изменился. Зарабатывать стал больше, машину приобрел, но это все внешние признаки.
На третий день пребывания у него в гостях Лера обнаружила, что он, уходя в мастерскую, запирает ее снаружи и берет с собой ключи.
– А если я захочу выйти? – спросила она.
– Куда? Тебе еще рано.
– Но я же не пленница?
Он обиженно скривился и принес запасной комплект, положил на тумбочку у кровати.
– Вот, возьми… Если захочешь уйти – пожалуйста.
Надо отдать Марцевичу должное, он вел себя корректно, насколько мог, не допуская никаких вольностей. Правда, Лера была больна. А когда она поправится? «Там посмотрим, – думала девушка. – Время покажет. Зато здесь я в безопасности».
Ей не давали покоя мысли о звонке неизвестной женщины. Угроза висела над Лерой как дамоклов меч, лишая ее сна и аппетита. Смерть Артура выбила ее из колеи, показала, что никто ни от чего не застрахован и запросто может произойти самое страшное. С каждым. В том числе и с ней.
Умирать Лере не хотелось. Она еще ничего не успела в жизни: ни мир поглядеть, ни себя показать, ни замуж выйти, ни ребенка родить. Она делает свои первые робкие шаги, пытается найти опору, бросить якорь. Судьба подарила ей Артура и тут же отняла. Какие «сюрпризы» припас для нее этот великий и непостижимый город? Одни тонут в нем, словно лодки с пробитым днищем, другие покоряют, третьи становятся его рабами. Лера представляла себя маленьким деревцем в могучей лесной чаще, которое изо всех сил цепляется корнями за скудную суровую почву. А ветер норовит выдернуть его, сломать и бросить под ноги деревьев-исполинов…
Человек – странное и загадочное существо. Он не знает, чего хочет, его раздирают противоречия. С одной стороны, Лера боялась выйти на улицу, оказаться лицом к лицу с неведомой и оттого вдвойне страшной опасностью. С другой – ее тянуло покинуть надежное убежище и разведать, что творится за стенами «крепости». Пока она будет сидеть за спиной Марцевича, прятаться от всех и вся в его квартире, неизвестный враг придумает какой-нибудь ловкий трюк и захватит ее врасплох. Тогда ей конец! И она сама будет виновата, что не предприняла мер к собственному спасению. Рано или поздно ей все равно придется выйти…
Так почему бы не сделать это сейчас?
Лера позвонила Марцевичу и спросила, когда тот вернется домой. Ответ ее обрадовал: за это время она успеет съездить к дому, где жил Артур… Она не задумывалась, какую цель преследует, просто собралась и вызвала такси. У нее в кошельке было достаточно денег, чтобы доехать до Тимирязевской улицы и обратно. Однажды она полюбопытствовала и заглянула в паспорт любовника, нашла адрес, по которому он прописан. Зачем? Так… по наитию. Теперь это ей пригодилось. Она бы и в ноутбук Артура залезла, да он поставил пароль. Он никогда не оставлял компьютер в машине – всегда забирал с собой, и Лера при желании могла улучить момент и просмотреть файлы. Она считала такое поведение вполне допустимым. Артур ничего не рассказывал ни о себе, ни о своей работе, а ей было интересно. После его смерти мало что изменилось. Он по-прежнему оставался недосягаемым, далеким и непонятным. К этому прибавилось дыхание опасности и болезненная тоска, с особенной силой накатывавшая в серые дождливые дни…
В прихожей Лера подошла к зеркалу и ужаснулась: лицо бледное, под глазами темные круги, щеки ввалились.
– На кого я похожа?
Она провела щеткой по волосам и брызнула на себя духами, которые носила в сумочке. Сойдет…
Лера вышла из подъезда, и ее качнуло, как пьяную. Стояла сухая солнечная погода. Молодой тополь у дома казался серебристым от пыли. Луж как не бывало. Такси уже поворачивало во двор. Лера вдыхала прохладный воздух, ощущая слабость и головокружение. Усевшись на переднее сиденье, она ощутила дурноту.
– Куда едем? – спросил водитель.
Она назвала адрес и спросила, как долго они будут добираться.
– Все зависит от пробок.
– Мне нужно побыстрее…
– Попробуем прорваться, – кивнул он. – В крайнем случае объедем.
Лера взяла в рот мятную конфету и закрыла глаза. Машину покачивало, таксист тихонько насвистывал популярную мелодию.
– Вам не мешает? – повернулся он к пассажирке. – Некоторых свист раздражает.
Она не ответила – задремала. Он окликнул ее уже у дома на Тимирязевской улице.
– Эй, девушка! Приехали…
Лера поспешно выбралась из машины, рассчиталась.
– За вами никто не следит? – спросил шофер, давая ей сдачу. – А то какой-то «Форд» всю дорогу ехал прямо за нами.
– Кому за мной следить? – испугалась она. – Нет, что вы! А… где он?
– «Форд»? Отстал, кажется…
Лера с облегчением перевела дух. Таксист попался словоохотливый и чрезмерно участливый.
– Я подумал, муж или парень… Глядите, чтобы скандала не вышло. Может, мне вас подождать?
– Спасибо, не надо.
– Ну, извините. Ладно, я отчаливаю…
Такси сдало назад, а Лера, оглядываясь по сторонам, неуверенно зашагала к дому. Она не сразу сообразила, в каком подъезде находится квартира под номером шестьдесят шесть.
– Кажется, в этом…
Замок с переговорным устройством оказался для нее непреодолимым препятствием.
Ей повезло. Патлатый подросток с сигаретой в уголке рта распахнул дверь перед ее носом, и она проскользнула внутрь. Парень даже глазом не моргнул: ему было все равно.
Дверь квартиры Артура с двумя зловещими шестерками словно заворожила Леру. Она стояла, не в состоянии пошевелить пальцем.
«Зачем ты сюда явилась? – спрашивал ее кто-то невидимый, настроенный враждебно. – Чего ты добиваешься? Хочешь последовать за своим любовником?»
– Нет… – выдохнула она. – Нет! Я просто…
До ее ушей донеслись звуки голосов – женского и мужского. Что-то щелкнуло, и на лестничную площадку вышли двое. Лера едва успела подняться этажом выше и замереть, прислушиваясь. В пролет ей было видно лицо женщины – вдовы Артура. Лера узнала ее: видела на похоронах и на многочисленных снимках в газетах и журналах. Мужчина стоял спиной, запирая дверь. Звякнули ключи, раздался вздох, гулкие шаги к лифту, звук раздвижных дверей, и кабина поехала вниз.
Леру оглушила тишина. Мужчина был ей незнаком, его лицо мелькнуло, когда он повернулся к своей спутнице, и они сразу же скрылись из поля зрения.
Девушка, ни жива ни мертва, прижалась к стене. Она боялась, что кто-нибудь выйдет из квартиры и спросит, что она здесь делает. Справившись с приступом слабости, она достала носовой платок, вытерла выступивший на лбу пот и, как в дурмане, вызвала лифт…
Внизу, в парадном, пахло сдобой и вишневым вареньем: кто-то пек пирожки. Этот обыденный домашний запах успокоил Леру. Она немного постояла, не решаясь выйти… Лифт снова поехал вверх. Она прикинула, что вдова и сопровождающий ее мужчина наверняка уже далеко, и нажала на кнопку, открывающую дверь изнутри.
На улице все так же светило солнце – по-осеннему яркое, холодное. Или это ей было зябко от пережитого страха?
«Ты увидела то, что хотела?» – спросила она себя.
Если бы знать, какая сила привела ее сюда. Неуемное любопытство? Тоска по Артуру? Страх за свою жизнь? Тайна, которая притягивает словно магнит?
Лера не помнила, как вышла со двора и зашагала по улице к остановке. Только там она сообразила, что надо поймать такси. Марцевичу не обязательно быть в курсе ее дел – она должна вернуться раньше, чем он придет с работы. Ее поездка к дому Артура выглядела бессмысленной. Более того – глупой. Что за мужчина вышел из квартиры вместе с вдовой? Может быть, охранник? Или любовник? Или и то и другое в одном лице?
Она едва не закричала от ужаса, когда заметила чуть в отдалении темно-синий автомобиль, похожий на «Форд». Лера плохо разбиралась в марках машин…
