Глава 10

Телефон Валерии зазвонил минут через сорок. Голос в трубке был другой: сухой и бесцветный.

– Мечислав Мстиславович? – без запинки выговорил неизвестный мои непростые ИО, что уже само по себе вызвало мое невольное уважение: с первой попытки такое удается не каждому.

– Да.

– Если вам действительно известно, у кого находится известный нам обоим предмет, то предлагаю вам встретиться тет-а-тет.

– Я готов, – без колебаний заявил я. – Но только в достаточно людном месте.

– Вы полагаете это гарантией безопасности? – усмехнулся в трубку мой собеседник. – Хорошо. Где именно вы хотели бы встретиться?

К этом у вопросу я был не готов: почему-то был уверен, что шантажист сам выберет место встречи. После секундного колебания я ляпнул первое, что мне пришло в голову:

– Ресторан «Му-Му» на «Добрынинской».

– Там довольно шумно, – выразил неудовольствие собеседник. – Впрочем, как вам будет угодно. Через два часа. Как я вас узнаю?

– У меня на столе будет лежать мой новый роман, – тщеславно сообщил я.

– Понял, – коротко ответил мой собеседник и отключился.

Через полтора часа я вышел из дверей станции метро «Добрынинская» и вошел в расположенный рядом ресторан быстрого питания «Му-Му». Меня подстраховывали двое парней, присланных Тавровым. Я лично полагал это напрасной мерой: если шантажист вдруг решится увести меня силой в другое место или, не дай бог, на меры более насильственного характера, то вряд ли эти парни сумеют мне помочь – ну не устроят же они стрельбу в центре Москвы?! Однако Тавров настоял на своем.

Я взял кружку пива, занял свободный столик слева от входа, выложил свой новый роман и принялся ждать. За ближайшим столиком сидели парень с девушкой и обсуждали фильм «Аватар». Чуть подальше одинокая девушка сосредоточенно стучала по клавишам ноутбука. Проходившего мимо столика парня с кружкой пива вдруг задел мужчина, стремительно побежавший к выходу. Пиво плеснуло прямо на столик, по счастью, почти не забрызгав неоутбук. Девушка испуганно вскрикнула и гневно взглянула на парня. Тот рассыпался в извинениях, указывая рукой в сторону выхода: виновника происшествия уже и след простыл. Подбежал служитель и принялся тереть столик тряпкой. Девушка презрительно фыркнула, раздраженно сунула неоутбук в сумку и покинула ресторан, недовольно стуча каблучками. Парень пожал плечами, жестом отослал служителя, усердно растиравшего пиво по столу, и уселся за столик, отхлебывая пиво, которого еще в кружке было вполне достаточно.

Наблюдая за этой сценой, я не заметил, как к моему столику подошел незнакомец, и даже вздрогнул, когда над ухом раздался голос:

– Добрый день, Мечислав Мстиславович.

Я поднял глаза на незнакомца: мужчина в джинсах и тенниске «Найк», шатен с густыми длинными, ниспадающими на плечи волосами – судя по всему, крашеными, чтобы скрыть седину. Несмотря на нарочитую моложавость, состояние кожи выдавало возраст: на вид около шестидесяти, плюс-минус пять лет, глаза скрыты за темными стеклами больших очков, шкиперская бородка и густые усы дополняют облик не то старого ловеласа, не то тоскующего по старым временам шестидесятника. Странный тип.

– Приветствую вас. Присаживайтесь. Как мне вас называть?

– Зовите меня Коллекционер. Просто Коллекционер.

Мужчина опустился на стул и поставил на стол кружку пива. По-русски он говорил правильно, но с едва уловимым акцентом: обычно так говорят русские, долго прожившие за гарницей.

– Мне нужна бронзовая статуя, изображающая возлежащего на ложе воина, с латинской надписью на боковой поверхности основания «Спартакус», – сразу же взял быка за рога Коллекционер. – Как я понял, вы располагаете информацией, что данный артефакт находится не у Валерии Ставицкой, а у другого лица. Это так?

– Совершенно верно, – подтвердил я.

Коллекционер задумчиво провел пальцем по краю кружки.

– Три недели назад Валерия Ставицкая проникла в квартиру своего бывшего мужа Александра Гардина и при помощи грузчиков вынесла статую Спартака, после чего на своей машине увезла ее. У вас есть доказательства, что за эти три недели статуя снова сменила владельца?

– Нет, не сменила, – возразил я. – И если бы вы немного задумались, то поняли бы, что Валерия Витольдовна здесь ни при чем. Вот первый момент: милиция в рамках дела о розыске исчезнувшего Александра Гардина осмотрела его квартиру. На дверных замках следов взлома или использования отмычек не обнаружено. Получается, что дверь открывали только штатными ключами. Вопрос: откуда у Ставицкой ключи от квартиры бывшего мужа, если в этой квартире она никогда не бывала?

– Это известно только с ее слов, – скептически шевельнул усами Коллекционер.

– Но нет фактов, которые опровергали бы ее утверждение, – возразил я. – Боюсь, у вас несколько искаженное представление о том, что произошло три недели назад в квартире Гардина. Если позволите, я вам расскажу, как дело обстояло в действительности.

– Давайте, – согласился Коллекционер, водя пальцем по запотевшей стенке пивной кружки.

– Итак, утром того дня к дому, в котором жил Гардин, подъехал черный внедорожник «БМВ» «пятерка» с номерами, зарегистрированными на Валерию Ставицкую. Машина въехала в расположенную рядом с подъездом тупиковую из-за установленных металлических столбиков арку и там припарковалась. Из машины вышла женщина, похожая на Валерию Ставицкую, и в сопровождении четырех мужчин, одетых в одинаковые синие куртки, поднялась в квартиру Гардина и открыла дверь в квартиру штатными ключами. Спустя десять минут мужчины в синих куртках вынесли бронзовую статую и скрылись с ней под аркой, куда минутой раньше зашла женщина, похожая на Валерию Ставицкую. Спустя пару минут из-под арки выехал упомянутый черный «БМВ» и покатил прочь со двора. Отсюда вы сделали выводы, что: во-первых, машина действительно принадлежала Ставицкой; во-вторых, что вышедшая из машины женщина была Валерией Ставицкой; в-третьих, что мужчины в синих куртках были грузчиками; в-четвертых, что так называемые грузчики погрузили статую Спартака в черный «БМВ». Ведь так?

– Что же неправильного в этих выводах? – поинтересовался Коллекционер.

– Все неправильно! – категорически заявил я. – Во-первых, машина Ставицкой – черный «БМВ» «пятерка» – находилась в тот день в ремонте в сервис-центре, что нетрудно проверить; во-вторых, сама Ставицкая в тот день вообще не покидала квартиры, что проверить труднее, но, тем не менее, это факт. В-третьих… кстати, откуда появились грузчики? Если Ставицкая заказала их в транспортной фирме, то они в любом случае не пришли бы пешком. Откуда же они взялись?

– Какое это имеет значение? – сделал нетерпеливый жест рукой Коллекционер. При этом он зацепился пальцем за ручку кружки и чуть не расплескал пиво.

– Очень большое! Это были не грузчики из транспортной компании, а местные бомжи, проживающие с разрешения сантехника в подвале дома, – торжествующе сообщил я. – И если бы вы удосужились поговорить с этими бомжами, то без труда выяснили бы, что статую они вовсе не ставили в салон черного «БМВ», а отнесли в ближайшую лавку вторцветмета, где благополучно сдали ее за двенадцать тысяч рублей наличными.

– Вы это серьезно? – воскликнул Коллекционер, на мгновение утратив самообладание.

– Все это вы можете легко проверить, – заметил я. – Если, разумеется, означенные бомжи дружно не траванулись какой-нибудь дрянью за прошедшие пару дней. Да и приемщик Вован тоже все расскажет, если его как следует припереть к стене.

– А… статуя все еще в приемном пункте? – спросил Коллекционер.

– Она пробыла там не более двадцати минут: видимо, ровно столько понадобилось хозяйке черного «БМВ», чтобы оторваться от ваших соглядатаев.

– За домом со стационарного пункта вели наблюдение два человека, из квартиры в доме напротив, где находился пункт, отлично видно подъезд и окна квартиры Гардина, но арка насквозь не просматривается: потому и произошла такая путаница, – с досадой сообщил Коллекционер. – Так куда же делась статуя?

– Спустя двадцать минут после того, как бомжи сдали статую в пункт вторцветмета, приемщик Вован в соответствии с предварительной договоренностью продал статую женщине, похожей на Валерию Ставицкую.

– Зачем такие сложности? – удивился Коллекционер.

– Не знаю, – пожал я плечами. – А строить предположения не хочу. Могу лишь добавить, что после этого статую погрузили в грузовую «Газель», видимо, нанятую вместе с грузчиками на ближайшем рынке, и увезли. Вот и все!

– Вы сказали, что знаете, у кого искать статую, – помолчав несколько секунд, напомнил Коллекцинер. – У кого?

– У женщины, похожей на Валерию Ставицкую, – невозмутимо сообщил я.

– Что за шутки? – раздраженно спросил Коллекционер.

– Это не шутки, – возразил я. – Я вам привел убедительные доказательства того, что Валерия Ставицкая непричастна к похищению статуи из квартиры Гардина, поэтому дальнейший шантаж Валерии Витольдовны бессмысленен. Если вы с этим согласны, то перестаньте угрожать Ставицкой, и наше агентство тем самым выполнит свои обязательства в отношении клиентки. А статую ищите у той женщины, которая столь хитроумно выдала себя за Ставицкую. Если, разумеется, она не действовала по заказу третьего лица и не продала статую кому-нибудь еще.

– Нет, статую она добывала для себя, – пробормотал Коллекционер. – Определенно для себя!

Он произнес эту фразу убежденно, и я вначале даже удивился такой убежденности. Но удивление длилось не больше минуты: сопоставив факты, я вдруг понял, что женщина, похожая на Валерию Ставицкую, действительно собиралась использовать статую по ее мистическому назначению сама.

– Хорошо! Вы убедили меня, у меня больше нет никаких претензий к Ставицкой, – решительно подытожил Коллекционер. – Вы не только писатель, вы работаете на детективное агентство Таврова. Так вот: можете передать своей клиентке, что ей больше ничего не угрожает. Думаю, что записи нашего разговора, которую вы сейчас ведете, будет вполне достаточно, чтобы убедить ее в том, что вы отлично справились с заданием и можете получить с нее гонорар.

Вот так! Я уже торжествовал победу. Но, как выяснилось, слишком рано.

– Раз вы закрыли это дело, то теперь вам ничто не мешает заняться новым, – предложил Коллекционер. – Найдите мне нынешнюю владелицу статуи.

– Как? Почему мы? – растерялся я. К подобному повороту событий я оказался не готов. Увидев мою растерянность, Коллекционер улыбнулся и пояснил:

– Не бойтесь! Мне нужна только статуя. Я ее получу вполне законным образом: никаких убийств, насилия, шантажа и, тем более, кражи. Мне очень нужна статуя Спартака, и я готов хорошо заплатить за поиски ее нынешнего владельца. Точнее, статуи. Когда статуя окажется в моем распоряжении, я с вами расплачусь.

– Но почему мы? – воскликнул я.

– Как ни странно, ваше детективное агентство оказалось в этом деле профессиональнее, чем те, в которые я обращался ранее, – пояснил Коллекционер. – Поэтому я хочу, чтобы вы занялись этим. Повторяю: за очень хорошие деньги.

– Я передам ваше предложение Таврову, – сдался я. – Но вы понимаете: я не могу обещать, что он возьмется за поиски похожей на Валерию Ставицкую женщины.

– Я делаю предложение, от которого господину Таврову невозможно отказаться, – веско заметил Коллекционер. – Если господин Тавров откажется, то я солью компромат на Ставицкую ее супругу и, таким образом, агентство не выполнит обязательств перед клиенткой и, соответственно, не получит денег.

– Позвольте! – возмущенно воскликнул я. – Теперь вы шантажируете Таврова?!

– Нет, что вы?! – укоризненно качнул головой Коллекционер. – Как вы могли такое подумать? Я всего лишь делаю предложение, от которого господин Тавров не сможет отказаться. Только и всего!

Тавров не смог отказаться от предложения.

– Этот тип ловко поддел нас на крючок, – заметил он. – Причем удочку мы забросили сами. Мы убедили его, что статуей завладела похожая на Ставицкую женщина, и теперь должны сами ее искать, чтобы получить гонорар от Ставицкой за защиту ее от шантажиста.

– Вот это и бесит больше всего! – воскликнул я в сердцах. – Фактически мы найдем для него эту женщину, а он заплатит нам за это деньгами Ставицкой! Хитрый тип. И загримировался грамотно. Одно утешает: он не имеет отношения к «ОТР-банку».

– Уверен? – поднял бровь Тавров, испытующе глянув на меня.

– Сто пудов! Этот Коллекционер толком наблюдение за квартирой Гардина не смог установить, иначе бы не попал в такую нелепую ситуацию: наблюдатель упустил из виду бомжей со статуей и предположил, что статую увезли на машине Ставицкой. Очевидно, что у Коллекционера нехватка людей: видимо, это нанятые детективы. А служба безопасности банка в людях и автомобилях недостатка не испытывает. Одного не пойму: люди из «ОТР-банка» так упорно пасли Ставицкую, и вдруг сняли с нее наблюдение. Почему?

– Это надо постараться выяснить, – согласился Тавров. – Но сейчас первостепенная задача: найти женщину, выдававшую себя за Ставицкую. Я, кстати, вполне согласен с твоими логическими построениями насчет технологии овладения статуей. Есть два неясных момента. И главный вот какой: машина «БМВ» пятой модели… Она дорогая?

– Если новая, то миллиона на три рублей потянет, – прикинул я.

– Приличная сумма, – заметил Тавров. – На квартиру в Москве не хватит, но вот на скромную однушку в ближнем пригороде очень даже…

– К чему это вы ведете? – не понял я.

– Не бедный человек на такой машине ездит, – заметил Тавров. – И потому вроде бы мог бы нанять людей для операции по изъятию статуи. Ну представь сам: фальшивые номера на машину установил, а вот в качестве грузчиков нанял бомжей из подвала в том же самом дворе. И лишь чтобы увести статую из пункта вторцветмета, нанял грузовик с грузчиками, – по-видимому, на ближайшем строительном рынке. Нелогично! Предположим, что это не обеспеченный человек, а организованная преступная группа, похищающая дорогие машины. Взяли автомобиль, использовали в деле, а уж потом, как обычно: либо на запчасти, либо в отдаленные регионы. Но в любом случае: зачем бомжей использовать?

– Грузчиков она наняла вместе с грузовиком, но возле дома ставить его побоялась: вдруг соседи что заподозрят? – предположил я. – Была в прошлом серия краж такого типа: грузчики на грузовике «чистят» квартиры уехавших на дачи граждан. Как раз дачный сезон уже в разгаре. А главное: грузчикам как объяснить, что статую сначала надо отвезти в пункт приема вторцветмета, а через полчаса ее оттуда забрать? Такие странности людей настораживают или, по меньшей мере, вызывают ненужное любопытство.

– Вот именно! – кивнул Тавров. – А привези она своих людей, то такой проблемы не возникло бы: свои люди и в нужный момент появятся, и объяснять им ничего не надо. Так вот представь: с одной стороны, женщина замаскировалась под Ставицкую настолько, что даже на дорогую машину чужие номера поставила, но вот надежных людей найти для дела не смогла. Если все это она в одиночку проворачивала, да еще в средствах ограничена, то тут есть только один вариант… На сколько дней Ставицкая свою машину в сервисе оставляла?

– По-моему, на три, – припомнил я. – Погодите… так вы считаете, что лже-Ставицкая позаимствовала настоящую машину Валерии Витольдовны в автосервисе?! Однако это уже сверхнаглость получается с ее стороны.

Тавров промолчал, отхлебывая кофе из кружки.

– Впрочем, все это всего лишь наши догадки, – с досадой добавил я. – А реальных зацепок нет.

– Есть одна зацепочка, – задумчиво проговорил Тавров. – Кольцов нарыл кое-что. Он парень ухватистый, обратил внимание на то, что Гардин, судя по всему, жил один, в квартире следов пребывания другого человека, тем более женщины, не обнаружено. А ведь у него комнатные растения имеются. Когда Гардину приходилось в командировки ездить, их же кто-то должен был поливать? А соседей Гардин об этом не просил. Между тем забравшая статую женщина дверь в квартиру открыла штатными ключами от замков. Что, если она и есть неизвестная нам пока подруга Гардина?

– Если про нее коллеги Гардина по работе ничего не знают, то сколько придется выяснять личность этой таинственной подруги? – со вздохом заметил я.

– Ты недооцениваешь Кольцова, – улыбнулся Тавров. – Он уже выяснил ее личность.

– Да ну?! – обрадовался я. – Как же ему удалось, так быстро?

– Голова на плечах плюс везение. Короче, Кольцов в распечатке звонков на телефон Гардина нашел номер мобильного телефона, зарегистрированный на некую Юлию Генриховну Редер. Уроженка Москвы, 1971 года рождения: возраст вполне подходящий для подруги Гардина. Фамилия редкая, так что Кольцов без труда выяснил адрес, по которому эта самая Юлия Генриховна прописана. Она в разводе, сохранила девичью фамилию. К сожалению, по данному адресу давно не проживает. Проживают там ее родители и родной брат Виктор. Родственников Кольцов беспокоить пока не стал, но сумел разузнать, что Юлия Редер работает в салоне красоты на Варшавке. По работе характеризуется положительно, на настоящий момент уже две недели как в очередном отпуске. Кольцов раздобыл в институте, где работал Гардин, его достаточно свежую фотографию и показал работникам салона. И что ты думаешь? Гардин несколько раз появлялся в салоне, и его там знали как даже не ухажера, а «жениха Юли».

– Замечательно! – обрадовался я. – А фотографию этой Юли Кольцов случайно не раздобыл?

– Раздобыл, и даже не одну, – с довольным видом сообщил Тавров, выкладывая передо мной несколько художественно исполненных фотографий. – Ее часто фотографировали в качестве модели в рекламных целях: как в салоне, так и на конкурсах стилистов.

Я просмотрел фотографии. Красивая женщина, ухоженная: больше тридцати не дашь. Рост, фигура и овал лица действительно напоминали Ставицкую. На этом сходство заканчивалось: взгляд у Юлии Генриховны был теплый и открытый – ничего леденяще отстраненного, как у Валерии Витольдовны. И бюст точно больше. Воплощенная красота и обаяние. Даже не верилось, что эта женщина могла спланировать и осуществить столь хитроумную операцию со статуей.

– Ну вот, теперь мы знаем, кого ищем, – с облегчением констатировал я.

– Тут одна загвоздка, – поспешил охладить меня Тавров. – Машины у нее нет. Зарабатывает неплохо, но на машину за три миллиона явно не тянет. И знакомых, разъезжающих на таких машинах, по словам коллег из салона красоты, у Юлии не было. Так что надо бы нам автосервис проверить. Только как бы нам их не спугнуть? Кольцову в любом случае туда нельзя соваться. И как заставить работников сервиса расколоться? Так просто никто не признается, что чужую машину напрокат выдал.

– Это как раз не проблема, – ухмыльнулся я. – Я знаю человека, который так припугнет этот автосервис, что мало не покажется.

– Ты имеешь в виду Ставицкую? – догадался Тавров. – А что? Дело! Хозяйка машины, имеет право разгон им устроить. Звони Валерии Витольдовне!

Ставицкую уговаривать не пришлось.

– Что?! На моей машине?! Так… Ну, будьте уверены, Мечислав, этот автосервис последние дни доживает! Они еще не знают, с кем связались!

Старший менеджер автосервиса никак не мог въехать в проблему.

– Я не совсем понял, госпожа Ставицкая! Вы недовольны обслуживанием?

– Я вам потом скажу, чем я недовольна! – отрезала Валерия Витольдовна. – А сейчас я просто хочу поговорить с тем человеком, который ремонтировал мою машину. Что непонятного?

Менеджер посмотрел на меня.

– Это что, секрет? – вежливо поинтересовался я и твердо добавил: – Прошу вас немедленно сообщить нам, кто непосредственно чинил машину госпожи Ставицкой!

– Нет, не секрет, разумеется… – засуетился менеджер, испепеляемый взглядом Валерии Витольдовны. – Вот, пожалуйста… Виктор ремонтировал.

– Фамилия, надеюсь, у Виктора есть? – спросил я, раскрывая блокнот и чуть не выронил его, когда менеджер, съеживаясь под леденящим взглядом а-ля фюрер в исполнении Валерии Алоиз… Витольдовны, с торопливой готовностью сообщил:

– Разумеется, как же без фамилии… скажете тоже… его зовут Редер Виктор Генрихович.

Вот так удача! Картинка-то ясная вырисовывается. Тут главное сейчас – не спугнуть, но и теряться нельзя.

– Давайте сюда вашего адмирала Редера! – решительно потребовал я, захлопывая блокнот. Он мне не понадобится: в кармане, в сигаретной пачке, у меня лежал мой старый надежный цифровой «Олимпус», который я привел в действие одним нажатием на кнопку, а включенная функция VOR позволит избежать надоедливых пауз в разговоре. Менеджер нажал кнопку селектора:

– Редер Виктор, зайдите к старшему менеджеру. Повторяю: Виктор Редер, срочно к старшему менеджеру.

Редер появился минуты через три: высокий, плотного телосложения, голубоглазый, с копной русых волос, доброжелательная улыбка. Располагающая внешность. Стремясь не поддаться обаянию Виктора Редера, я даже не дал ему открыть рот, сухо осведомившись:

– Виктор Генрихович? Очень хорошо! Нам надо поговорить с вами.

– Здравствуйте! – сказал Виктор Ставицкой: он, разумеется, узнал ее. – А что случилось? Опять с машиной нелады?

– С машиной? Нет, с машиной все в порядке, это с тобой нелады, – нехорошо улыбнулась Ставицкая и взглянула на старшего менеджера: – Не помню, как вас там… оставьте нас наедине минут на десять.

– Позвольте, но это мое рабочее место! Я не… – растерянно воскликнул менеджер, но Ставицкая, повысив голос, перебила его:

– Я непонятно выразилась? Пошел вон отсюда, и чтобы тебя здесь не было, пока не позову!

Менеджер побледнел, затем покраснел. Крепкий парень, он сумел сохранить способность возражать под гипнотизирующим взглядом Валерии Витольдовны. Но линия возражений в данных обстоятельствах представлялась мне абсолютно неконструктивной: все возражения следовало пресекать в зародыше. И я сказал:

– Если за десять минут мы не решим вопрос с господином Редером полюбовно, то его проблемы станут вашими проблемами. Неужели у вас нет дел за пределами этого кабинета? Сходите, проверьте персонал, проветритесь.

– Да! – вспомнил старший менеджер, торопливо вставая из-за стола. – Мне надо проверить… Я вернусь минут через десять… Нет, пятнадцать!

Да, все-таки Валерия Витольдовна умеет подчинять себе людей. Менеджер почувствовал, что случай не подпадает под стандартную ситуацию «скандальный клиент», и поспешил ретироваться в надежде, что ситуация разрешится без его участия.

– Я не понимаю, в чем дело… – промямлил Виктор, с тоской гладя на захлопнувшуюся за менеджером дверь.

– Это я не понимаю, почему несколько дней назад ваша сестра разъезжала по городу на моем автомобиле, который я пригнала вам сюда для замены фары! – разъяснила Ставицкая.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду… – попробовал вильнуть Виктор, но я ему не дал такой возможности.

– Оставьте, Редер! Есть показания свидетелей, причем они зафиксированы в материалах дела. Зачем вам неприятности? Если вы расскажете правду, то дело решится сразу здесь: пока Валерия Витольдовна не писала никаких заявлений. Но если вы начнете вилять и запираться, то вы останетесь один на один со следователем. Боюсь, это не понравится вашему начальству, которое сейчас нервно курит по ту сторону двери.

Я старался быть спокойным и максимально убедительным. И, похоже, мне это удалось. Редер обхватил голову руками и простонал:

– Господи! Ведь как чувствовал! Неужели Юлька в уголовщину влезла?! Быть этого не может!

– Давайте лучше начнем с выяснения вопроса: почему вы отдали машину клиентки своей сестре? – предложил я.

– Тут так не скажешь в двух словах, – вздохнул Редер. – Юлька ведь очень хорошая, умная: и в школе хорошо училась, и институт закончила… Вот только в личной жизни ей не везет! Сами посудите: в институт поступила, и захотелось ей самостоятельной жизни; сняла на пару с подругой квартиру, а у той через год материальное положение ухудшилось и она квартиру пересдала своему приятелю. Парень хороший, симпатичный… ну и… Любви у них не было, просто так само собой получилось…

– Психологи это называют «дружеский секс», – прокомментировал я. – Когда взаимное расположение не переходит в любовь, но не ограничивается дружбой.

– Типа того, – согласился Редер. – Короче, окончили они институт и продолжили вместе жить. Гражданским браком, так сказать. Но годы шли: чувств не было, штампа в паспорте нет… А у Юльки возраст уже, ей семьи хочется, чтобы дети, и любимый человек рядом. И вот спустя восемь лет такой жизни встретила она человека, который… В общем, влюбилась в него по уши! Он такой мужик эффектный был, обходительный: бизнесмен, успешный бизнес, квартира в центре, машина дорогая…

– Одна загвоздка: это счастье было женато, – с ехидцей перебила его Ставицкая. – Но, разумеется, с женой он был на грани развода, отношений и чувств уже не было, и проблема заключалась лишь в дележе бизнеса. Так?

– Да, история вполне обыденная, – мрачно согласился Редер. – Но ведь Юльке как объяснишь?! Как говорится, «любовь зла, полюбишь и козла»… а козлов кругом полно. Развода, правда, она дождалась: и пяти лет не прошло, как он развелся. Но выяснилось, что весь бизнес его жена вела, а он сам был… Да никем он не был! Короче, после развода жена ему квартиру однокомнатную в Бибиреве купила – и все! В новостройке квартира: стены голые, унитаза – и того нет. Но Юлька на радостях ему и евроремонт сделала, и квартиру обставила…

– Извините, но на какие шиши парикмахер может сделать евроремонт и обставить квартиру? – удивился я.

– Она вовсе не парикмахер, – обиделся за сестру Виктор. – Она мастер! Мастер-стилист. Она прически дешевле чем за полторы тысячи не делает. И народ в очередь выстраивается. Так что деньги у нее есть. Она машину собиралась купить, да все деньги на этого козла потратила.

– Ну, а он? – поинтересовался я.

– А он… года два они еще таким образом повстречались. А потом он сказал, что пришел к выводу: лучше ему жить одному. Юлька в шоке была. Я узнал об этом и поговорил с этим козлом по-мужски. И тут выяснилось: оказывается, бывшая жена обязалась выплачивать ему небольшое содержание, штуку баксов в месяц, пока он не женится. А зачем ему от халявного бабла отказываться? Вот он Юльке голову и морочил.

– И что ваша сестра?

– Переживала страшно. Если бы не была она таким жизнерадостным человеком, то, может, и руки на себя наложила бы. Потом долго у нее никого не было. А года два назад появился у нее кто-то.

– И вы выяснили, кто? – насторожился я.

– Разумеется, выяснил. Мужик лет на десять ее старше, разведенный… давно разведенный. Какой-то ученый, в НИИ работает. Не зажиточный, но работа есть, квартира своя. Нормальный мужик, короче.

– И долго у нее… с этим нормальным мужиком? – продолжал выпытывать я.

– Да года два они встречались.

– У него?

– Нет, она сказала мне как-то, что предпочитает встречаться на своей съемной квартире. Думаю, что так оно и было.

– Я не понимаю, какое отношение это имеет к моей машине? – не выдержав, вмешалась в разговор Валерия Витольдовна.

– А такое отношение: если бы у Юльки все было в личной жизни нормально, то никогда бы я ей вашу машину не отдал, – угрюмо пояснил Виктор.

– Поясните! – потребовала Ставицкая.

– А что пояснять? Она сказала мне как-то раз «я встретила свою половинку». И это было правдой, понимаете? Ее глаза сияли!

– Вы стихов не пишете? – насмешливо осведомилась Ставицкая.

– Нет, не мое это, – с вызовом ответил Виктор. – Но я ей поверил. Понимаете, у меня нормальный брак, двое детей. И я хочу, чтобы у Юльки тоже все было нормально. А когда она познакомила меня с этим ученым, я почувствовал: нет, не то. Ну не вижу я Юльку с ним! А как ей это сказать? Промолчал… Месяца два назад мы с ней виделись, и она сказала, что что-то у них разладилось с Сашкой.

– Его так звали, этого ученого? – насторожился я.

– Да, именно так. А когда она появилась здесь и попросила дать ей на пару часов эту «бэху», то я ей не мог отказать. Поймите! Я решил, что она нашла себе нового мужика, и тачка ей нужна… Не знаю, для чего она была ей нужна, но она сказала: «Это вопрос жизни и смерти». И я не мог ей отказать! Понимаете? Не мог!

– Она действительно пригнала обратно машину через два часа? – спросил я.

– Почти. Через три часа, но это не опоздание. Хотя, конечно, не передать словами, что я за эти часы пережил. Я понимаю, что поступил странно… да что говорить! Глупо я поступил! Но я считал, что речь идет о счастье моей сестры. Ей нужна семья: дети, любимый человек рядом… Ей уже тридцать девять! Я не мог ей отказать.

Редер судорожно вдохнул воздух и выпалил:

– Я ни о чем не жалею! Главное, чтобы Юлька нашла свое счастье. Она очень хорошая, и я не верю, что она может быть замешана в преступлении.

– Где она сейчас? – холодно осведомилась Ставицкая.

– Не знаю, к сожалению, – с горечью ответил Виктор. – Пригнала машину, поблагодарила, поцеловала на прощание и ушла. Больше я ее не видел. Мобильник не отвечает. Вы ее ищете? Я буду рад, если найдете ее живой и здоровой. Все что угодно – лишь бы она была жива и здорова! Неужели она действительно замешана в каком-либо преступлении?

– Она взяла чужую вещь, причем сделала так, чтобы подозрение в этом пало на госпожу Ставицкую – именно для этого ей понадобилась машина Валерии Витольдовны, – пояснил я.

– Господи боже! – пробормотал Виктор, сдавливая себе ладонями виски. – Но зачем?! Ничего не понимаю, ничего!

В принципе, больше говорить с Виктором было не о чем: он явно уже сообщил все, что знал.

– Если ваша сестра вдруг объявится, – сказал я, стараясь выглядеть очень убедительным, – то немедленно позвоните мне или детективу Таврову. Если ни с кем из нас связаться не сможете, звоните старшему лейтенанту Кольцову из РОВД. И помните: это нужно не столько нам, сколько ей. Люди, которые хотят получить вещь, находящуюся у вашей сестры, настроены очень решительно.

– Насколько дорогая эта вещь? Может, я покрою ущерб? – торопливо предложил Виктор.

– Покроет, как же! – фыркнула Ставицкая. – Этим людям деньги не нужны. Им нужна эта вещь. Так что молись, чтобы мы нашли твою сестру раньше, чем они, иначе с ней точно случится что-то очень нехорошее.

Редер было вскинулся, хотел ответить резкостью, но помедлил, взглянув на меня.

– К сожалению, дело обстоит именно так, – подтвердил я, и Редер снова сник. – Надеюсь, что вы сделаете правильные выводы из нашей сегодняшней встречи. На этом мы с вами прощаемся. Думаю, что не навсегда.

Мы вышли из кабинета старшего менеджера в зал и сразу увидели картину, от которой у меня засосало под ложечкой: у въезда в автосервис стояла милицейская патрульная машина, и старший менеджер о чем-то разговаривал с одним из милиционеров. Увидев нас, милиционеры подошли как раз в тот момент, когда мы со Ставицкой садились в ее «БМВ».

– Ваши документы, – потребовал милиционер со знаками различия старшего сержанта.

– Вам только паспорта или еще и документы на машину? – вежливо поинтересовался я.

– А все, которые есть, – сухо отозвался сержант. Я протянул ему свой паспорт, то же самое немного погодя сделала Ставицкая.

Из кабинета старшего менеджера вышел Редер и, увидев милиционеров, заспешил к нам.

– Все в порядке, Влад! – крикнул он старшему менеджеру. Сержант вопросительно взглянул на него. Тот недоуменно пожал плечами.

– Ты уверен, Витя, что все в порядке? – спросил сержант Редера.

– Да-да, все в порядке, – торопливо заверил Редер. – Просто недоразумение, уже разобрались.

– Ну, как знаешь, – вздохнул сержант и вернул нам документы. – Можете ехать.

Мы уселись в машину и выехали из автосервиса. Я боялся, что Ставицкая взорвется, но она не проронила ни слова. Лишь когда здание автосервиса скрылось за поворотом, она обратилась ко мне:

– Как вы полагаете, Мечислав, он позвонит нам, если Юлия Редер даст о себе знать?

– Если Виктор Редер поймет, что его сестра в реальной опасности и опасность исходит не от нас, то он непременно мне позвонит! – уверенно отозвался я.

– Почему именно вам? – с подозрением спросила Ставицкая.

– Потому, что меня он знает лично.

– Но он и меня знает лично, – возразила Ставицкая.

– Валерия Витольдовна! Может быть, это вам не понравится, но… вам он позвонит в последнюю очередь, – осторожно заметил я, опасаясь вспышки гнева. Но Ставицкая неожиданно спокойно отозвалась:

– Да, вы правы. Где вас высадить, Мечислав?

Перед Ставицкой я демонстрировал уверенность профессионала детективного жанра, но сам, честно говоря, был удивлен, когда буквально на следующий день раздался звонок неизвестного абонента на мой мобильник, и негромкий женский голос произнес:

– Это Мечислав Мстиславович? Здравствуйте! Я Юлия Редер. Вы хотели со мной встретиться?