Мамы опять нет. Ее всегда нет. Вечно на работе. А как хочется ей рассказать, что сегодня Вася из параллельного класса на уроке физкультуры так на нее смотрел!

Лера Суханова ворочалась с боку на бок, пытаясь уснуть. Но обида на постоянно занятую маму мешала спать.

Она уже который год обещает съездить вместе на море.

Или клянется:

– Валерия, зимой мы обязательно научимся кататься на горных лыжах.

Мамочка говорит много разных слов, но происходит всегда одно и то же. Ее нет рядом. На Красное море Лера ездит с домработницей. И в лыжах успехи, уже сменили Татры на Альпы. И все без мамы…

– Лерочка, это моя работа. Я делаю это ради тебя. Чтобы ты хорошо кушала, носила приличную одежду, – объясняет мама.

Да! Одноклассницы в восторге от Лериных тряпок. А придя в гости, весело опустошают холодильник. Приятно доставить подругам радость. Но сама она счастливее всего была, когда уплетала простую жареную картошку с солеными огурцами. И за столом сидели все-все. Мама и отец подружки, бабушка, старший брат.

«Не спится. Завтра контрошка. И как мама любит эту математику? Если списать не получится – я погибла, – подумала Лера, отбрасывая одеяло. – А домработница вовсю храпит. Везет некоторым!»

Она босиком прошлепала на кухню, опустошила баночку кока-колы. И спать расхотелось окончательно.

Оглянувшись на всякий пожарный по сторонам, Лера пробралась туда, куда и ей, и подружкам входить не разрешалось ни за что на свете. В мамину комнату.

Глаза привыкли к темноте, и вот оно, богатство! На туалетном столике и французская тушь, и помада, и духи. Мама косметикой пользоваться не разрешает. Смешно прямо! У нее в агентстве полно пятнадцатилетних девчонок. Подумаешь, два года разницы. Им – можно. Лере же почему-то нельзя. Ох, накраситься бы всем этим богатством. Тогда, может, Вася из параллельного класса и в кино бы пригласил.

«Нет, в кино не надо, – любуясь впотьмах металлическим тюбиком помады, подумала Лера. – В кино надо целоваться. А я не умею. И потренироваться, как назло, не с кем».

Щелкнула входная дверь, и Лера заметалась по комнате. Мама вернулась! Что делать? Назад к себе нельзя. Ее дверь – вторая по коридору, мама сразу же заметит, обо всем догадается. Тогда что? Из этой комнаты можно пройти в спортзал, а оттуда – на кухню.

Стараясь не шуметь, Лера осторожно пробиралась по квартире.

«Мама, когда возвращается, заходит меня поцеловать. Сделаю вид, что уснула на кухне, – решила она и, усевшись в плетеное кресло, свернулась калачиком. – Нет, не так. Я на стуле, голова на столе. Свет зажигать поздно».

Мама не зашла в ее комнату. Не прокричала встревоженно:

– Валерия, ты где?!

Прямо в туфлях, звонко стуча каблуками, прошла к себе, и Лера беззвучно заплакала.

«Я ей не нужна, – думала она, тихонько пробираясь в свою комнату. – Работа, работа, всегда работа. Я лишняя. Вот возьму и умру. Тогда она пожалеет. Но будет поздно».

Внезапно она замерла, пораженная раздающимися из-за двери маминой комнаты звуками.

«Мама плачет? Сидит в темноте и плачет? Это первый раз. Случилось что-то ужасное», – подумала Лера и уже собиралась ворваться в комнату и броситься мамочке на шею, когда рыдания прекратились. Защелкали кнопки телефона.

– Лика, прости, что разбудила. Да, случилось. Случилось! Плачу. Тебе не показалось. Больше никого не убили. Хуже. Бывает. Дима Платов – убийца! Его арестовали. Хорошо. Буду по порядку. Вечером я поехала к Диме. Не знаю, какого рожна мне там было надо. Ты все всегда знаешь? А с Франсуа перед тем, как переспать, ты думала?

«Веселенькая картина, – ошарашенно подумала Лера и присела на корточки. – Так, дядя Дима убийца. У тети Лики появился какой-то Франсуа. Но ее программист точно русский!»

– Вот и я не думала. Он предложил – я поехала. Нет! Какое счастье, ничего у меня с ним в этот раз не было.

«А в предыдущий? Ну, мама дает. Лера, веди себя прилично, веди себя прилично», – мысленно закривлялась девочка.

– Я задремала. Говорю, не было! Можно просто лежать в постели. Тебе этого не понять, точно! В общем, заснула. Проснулась от того, что он включил компьютер, потом с кем-то поговорил по телефону. Скинул халат, натянул джинсы. Я решила, у него есть постоянная женщина. К которой он и помчался. В общем, когда Дима уехал, я залезла в его компьютер. Он его не выключил, так торопился. Вначале ничего не поняла. Никаких баб, только деловая переписка. Но когда я открыла папку с удаленными письмами. Там, там было…

Мама опять зарыдала. И, всхлипывая, продолжила:

– Там было письмо от Наташи Захаровой. Она написала, что все знает и что ей нужно за молчание двести штук гринов. Я ждала его, чтобы выяснить, что все это значит. Но поговорить нам так и не удалось. Я слышала, он на первом этаже, в туалете, его, кажется, тошнило. А потом в дом ворвались какие-то люди. И Диму затолкали в машину. Успела спросить этих людей, за что. Они… Они сказали, он убил Наташу Захарову! Лика! Отец Леры – убийца!

«Отец – убийца. Отец. Папа. Папа», – застучало в висках. Зажав уши ладошками, Лера неслышно пошла в свою комнату. И бросилась на кровать.

Дядя Дима – папа. Он убил тетю Наташу. Папа. Убил. В голове не укладывается…