Поражение декабристов явилось тяжелым ударом для общественного движения в России. Однако и в годы николаевского царствования революционный процесс не был остановлен. Русская общественная мысль настойчиво искала выход из создавшегося положения. В 1830-1840-е гг. эти идейные поиски происходили на фоне заметной активизации массового движения в стране.

Причиной целого ряда волнений стали жесткие, а иногда и бессмысленно жестокие карантинные меры, предпринятые правительством для предотвращения распространения эпидемий чумы и холеры в конце 1820 — начале 1830-х гг. В июне 1830 г. вспыхнуло восстание матросов и солдат в Севастополе. Восставшие несколько дней удерживали город в своих руках, убили наиболее ненавистных начальников, в том числе и военного губернатора Столыпина. Стянув к городу надежные войска, правительство подавило восстание и расправилось с его участниками: 7 человек было расстреляно, свыше 1,5 тыс. привлечены к суду, а затем наказаны шпицрутенами, сосланы в Сибирь, на каторжные работы и поселения. В ноябре 1830 г. «холерный бунт» вспыхнул в Тамбове, в июне 1831 г. ситуация повторилась уже в С.-Петербурге, где огромная толпа народа разгромила центральную холерную больницу на Сенной площади. В июле 1831 г. в Старой Руссе началось восстание военных поселян Новгородской губернии, охватившее в дальнейшем 13 из 14 местных поселенных округов. Поводом к нему также стала эпидемия, но причины недовольства коренились гораздо глубже — в той обстановке жестокой эксплуатации и злоупотреблений, которые царили в военных поселениях. Восстание было жестоко подавлено. 4 тыс. человек предали суду, несколько сотен — забили насмерть во время экзекуций. Осознавая опасность дальнейшего существования военных поселений (особенно вблизи столицы), правительство в 1830-е гг. преобразовало военные поселения в округа пахотных солдат (последние отбывали рекрутскую повинность на общих основаниях).

К 1834–1835 гг. относятся волнения в государственной деревне Пермской и Оренбургской губерний, летом 1839 г. широкое крестьянское движение прокатилось по 12 губерниям. Поводом к нему послужили многочисленные пожары, возникавшие во время сильной засухи (среди крестьян циркулировали слухи, что виновниками этих пожаров были помещики). Новая вспышка крестьянских выступлений произошла в 18401843 гг. в государственной деревне, где крестьяне протестовали против реформ; проводимых П. Д. Киселевым. Неспокойно было и на национальных окраинах.

После победы над Францией в войнах 1812–1814 гг. на основании заключительного акта Венского конгресса (1815) значительная часть Польши вместе со столицей Варшавой получила название Царства Польского и вошла в состав Российской империи.

Польше «было даровано» конституционное устройство, значительная автономия и право создания национальных государственных учреждений. Однако уже в 1830–1831 гг. в Польше произошло восстание, тесно связанное с революционными событиями в Западной Европе (июльскими 1830 г. событиями во Франции, революционными выступлениями на территории Бельгии и в Италии).

Целью поляков было восстановление независимости страны. Выступление началось в конце ноября 1830 г. нападением членов тайных революционных обществ на резиденцию наместника в Польше — великого князя Константина Павловича. Первоначально волнения охватили воинские части польской армии и городское население Варшавы. Русские войска были вынуждены отступить, а великий князь покинул польскую столицу. Созданное восставшими Временное правительство объявило о «детронизации» (низложении) Николая I.

Однако силы поляков были значительно слабее русской армии. Правительству восставших не удалось превратить выступление в общенациональную войну, поскольку польские крестьяне, украинское и белорусское население, хорошо помнившее тяготы национального гнета, не видели перспектив в поддержке шляхетского сейма и польской аристократии.

В сражениях, продолжавшихся с января по сентябрь 1831 г., польская армия потерпела ряд поражений, от которых уже не смогла оправиться. Польское восстание было подавлено, а Конституция 1815 г. отменена.

В 1832–1835 гг. на Правобережной Украине характер настоящей партизанской войны приобрело движение под руководством Устима Кармалюка, в 1841 г. произошло Гурийское восстание в Грузии. В первой половине 1840-х гг. волновалось крестьянство Прибалтийских губерний (Эстонии, Латвии). Социальная напряженность, нарастающая в стране, не могла остаться незамеченной царским правительством. Оно пыталось найти выход из кризиса путем консервации существующей политической системы, основой которой по-прежнему являлось самодержавие.

В области идеологии эта тенденция проявилась в теории «официальной народности», суть которой отражала формулу «самодержавие, православие, народность» (автором ее был министр просвещения С. С. Уваров). В соответствии с этой теорией стержнем всей русской общественной жизни признавалось самодержавие, служение которому становилось высшей гражданской доблестью. Духовной опорой самодержавия было православие. Единение народа и монарха («народность») объявлялось третьим «коренным чувством» в России. Пресса, близкая к правительству (В. Ф. Булгарин, Н. И. Греч, О. И. Сенковский), постоянно пропагандировала теорию официальной народности, ее теоретическим обоснованием занимались профессора М. П. Погодин и С. П. Шевырев.

Несмотря на разгром декабристских организаций, традиции движения продолжали существовать и нашли отражение в создании ряда кружков конца 1820 — первой половины 1830-х гг. Характерно, что возникали они уже не в столице, а в Москве. В 1826–1827 гг. в московской студенческой среде возник кружок братьев Критских, которые считали себя преемниками декабристов. Этот кружок просуществовал недолго и был вскоре разгромлен жандармами. В начале 1830-х гг. студентами Московского университета во главе с В. Г. Белинским создается демократическое «Литературное общество 11-го нумера» (по номеру занимаемой им комнаты). В эти годы Белинский пишет антикрепостническую драму «Дмитрий Калинин», за что был исключен из университета, а возглавляемый им кружок распался. К 1831 г. относится существование в Московском университете «Сунгуровского общества» (по имени бывшего воспитанника университетского пансиона Н. П. Сунгурова, выдававшего себя за члена сохранившейся декабристской организации). Общество, вынашивавшее планы революционного переворота, было разгромлено в зародыше. Еще один кружок студентов университета был организован А. И. Герценом и Н. П. Огаревым, за что его участники были высланы из Москвы. В 1833 г. сложился кружок Н. С. Станкевича, члены которого деятельно изучали передовую европейскую философию. Этот кружок просуществовал до 1837 г. (до отъезда его основателя за границу).

Вторая половина 1830-х гг. ознаменовалась спадом общественного движения, репрессиями и преследованиями его участников, в обществе царило состояние неуверенности и разочарования. Эти настроения отразились в знаменитых «Философических письмах» П. Я. Чаадаева. Они были проникнуты глубоким пессимизмом, разочарованием в прошлом России и неверием в ее будущее. Главную причину этого Чаадаев видел в оторванности страны от передового европейского мира. Эта оторванность, по его мнению, имела исторические корни, уходящие во времена принятия христианства. Россия, заимствовав православие у Византии, поставила себя вне европейского развития, движущей силой которого был католицизм. Письма Чаадаева, при всей ошибочности взглядов их автора, сыграли важную роль в пробуждении русского общества от летаргического оцепенения. Правительство поспешило расправиться с издателем, а Чаадаев был объявлен сумасшедшим.

Период идейного кризиса переживал в это время и Белинский. Пытаясь найти внутреннюю опору в положениях философии Гегеля, он пытался примириться с русской действительностью. Однако это примирение продолжалось недолго.

На рубеже 1830-1840-х гг. наступает оживление общественной жизни. Постепенно складываются такие идеологические течения, как славянофильство и западничество, начинается распространение социалистических учений.

Славянофилы — представители национального дворянско-либерального направления (идеологами которого были братья И.С. и К. С. Аксаковы, И.Б. и П. В. Киреевские, А. И. Кошелев, Ю. Ф. Самарин, А. С. Хомяков) — видели реальные перспективы развития России только в самобытном, исконно русском, исторически сложившемся русле.

По их мнению, европейские и русские пути развития не совпадали. Особенностью России была община (которая трактовалась ими весьма неопределенно) с традициями общинного землепользования и мирского самоуправления, а также истинный вид христианства, православие, глубоко проникшее в сознание русского человека. При этом помещичья власть в деревне носила патриархальный характер.

Естественное развитие России должно протекать постепенно и «неприметно», без социальных конфликтов, ибо между государством и народом исконно существовала гармония (нарушенная в Петровскую эпоху). Возвращение к допетровским традициям русской жизни виделось ими как гарантия благополучия страны.

Вместе с тем славянофилы сознавали необходимость политических перемен, связывавшихся ими с созывом Земского собора (с обязательным сохранением самодержавия), расширением местного самоуправления, изменением в системе судопроизводства. Ратовали они за введение гласности и отмену телесных наказаний.

Интерес славянофилов к особенностям русской жизни стимулировал изучение в эти годы национальной культуры. Либеральный характер носило и западничество (П. В. Анненков, В. П. Боткин, Т. Н. Грановский, К. Д. Кавелин, В. Ф. Корш, С. М. Соловьев). Сторонники этого направления доказывали, что Россия идет по тому же буржуазному пути, что и европейские страны. Они более решительно, чем славянофилы, выступали за проведение в стране либеральных реформ. Политическим идеалом западников был буржуазный парламент в рамках конституционной монархии. Так же как и славянофилы, западники хотели осуществить преобразования сверху, без революционных потрясений. У истоков русской радикальной политической мысли стояли А. И. Герцен и В. Г. Белинский.

В 1842–1843 гг. Герцен пишет цикл философских работ «Дилетантизм в науке», а несколько позднее, в 1844–1846 гг., свой основной философский труд «Письма об изучении природы», в которых предстает как последовательный материалист и сторонник социалистического строя, воплощавшего единство человеческого бытия и разума.

Годы ссылки оказали заметное влияние на мировоззрение Герцена. В 1840-е гг. по своим убеждениям он был вполне сложившимся демократом, революционером и социалистом. Человек с такими убеждениями в николаевской России не мог найти применения своим силам, и в 1847 г., в канун революции во Франции, Герцен уезжает из России. Начало Французской революции воодушевило его, он был полон веры в демократическую Европу, ее победу над реакцией. Однако последовавшее вскоре после этого поражение революционных сил породило в Герцене глубокий пессимизм. В 1850-е гг. создается теория «русского социализма». Герцен увязывает будущее человечества с Россией, которая, по его мнению, придет к социализму, минуя капитализм. Важную роль в этом должна была сыграть община, хранившая в себе начало социалистического общества. Будущий социалистический строй в России должен был установиться после отмены крепостного права, с развитием общинных начал в сочетании с утверждением демократической республики.

На 1840-е гг. приходится расцвет деятельности выдающегося публициста и литературного критика России Белинского. С 1839 г. он приезжает в Петербург и начинает работать в «Отечественных записках». Важную роль в формировании демократических и материалистических взглядов Белинского сыграло в эти годы его общение с Герценом. Основное условие всех преобразований в России Белинский видел в отмене крепостного права и ликвидации существовавшего сословного и политического строя. «Вопросом вопросов» становится для него идея социализма. В своем знаменитом «Письме к Гоголю», написанном незадолго до смерти, Белинский сформулировал революционно-демократическую программу-минимум на 1840-е гг., включавшую отмену крепостного права, запрет телесных наказаний и элементарное соблюдение законов в стране. Ранняя смерть в 1848 г. оборвала творчество Белинского, которому не было тогда и 40 лет.

Важную роль в формировании и распространении социалистических и революционных идей сыграли кружки петрашевцев (по имени основателя одного из них, переводчика Министерства иностранных дел М. В. Буташевича-Петрашевского). С 1844 г. квартира Петрашевского по пятницам превращалась в своего рода политический клуб прогрессивной интеллигенции, в котором обсуждались самые злободневные вопросы. Членами кружка были М. Е. Салтыков, А. Н. Плещеев, А. Н. Майков, Ф. М. Достоевский, В. А. Милютин и многие другие (в течение нескольких лет на заседаниях кружка побывали сотни человек). Постепенно стали возникать и кружки-филиалы.

Предметом горячих споров и обсуждений становилась здесь политика правительства, возможности и пути социальных преобразований в России. Среди окружения Петрашевского были популярны социалистические взгляды, обсуждалась возможность организации революционного выступления, в котором движущей силой должны были стать народные массы (восстание, вспыхнув на Урале, распространялось на Поволжье и Дон, с последующим движением восставших на Москву). После свержения самодержавия предполагалось провести широкие демократические реформы. Фактически кружки петрашевцев стояли на пороге создания тайной организации с революционно-демократической программой. Однако этим планам не суждено было сбыться. В апреле 1849 г. по доносам провокатора начались аресты, 21 участник кружков (в том числе Буташевич-Петрашевский и Достоевский) были приговорены к смертной казни, в последний момент замененной на каторгу.