Книга: Ромул. Основатель Вечного города
Назад: Глава 11 Жены
Дальше: Глава 13 Заключение

Глава 12
Война с сабинянами

Пока переговоры с сабинянами затягивались, Ромул столкнулся с другими трудностями, которые с течением времени приняли угрожающий характер. Это была война, которая внезапно началась после вторжения на римские территории соседнего царя, которого звали Акрон. Акрон был властителем небольшого государства, столицей которого был город Ценина (см. карту Лация). Ценина была на расстоянии четырех или пяти миль от города Ромула – факт, который доказывает, как был мал масштаб событий и подвигов, ознаменовавших основание великой империи, которая впоследствии стала обширной и знаменитой. Но хотя, в сущности, они были незначительными, в итоге оказались очень важными, учитывая вытекающие из них последствия.
Акрон был человеком смелым и решительным, снискавшим великую славу своими военными подвигами. Он давно с завистью смотрел на успехи молодого Рима и полагал, что, если позволить ему пустить корни и разрастаться, со временем он превратится в грозного противника для него и других государств в этой части Италии. Ему очень хотелось найти какой-нибудь предлог для нападения на новый город, и когда он услышал о похищении сабинянок, то решил, что его время пришло. Он призвал сабинян, не откладывая, начать войну с римлянами и обещал помогать им всеми силами, которые были в его распоряжении. Однако сабиняне не хотели переходить к крайним мерам и тратили столько времени на посольства и переговоры, что терпение Акрона лопнуло, и он решил уничтожить нового конкурента собственными силами.
Он собрал необученную и плохо организованную армию и повел ее на Рим. Ромул, который был в курсе его планов и приготовлений, выступил ему навстречу. Две армии увидели друг друга, когда вышли на открытую равнину недалеко от города. Ромул выступал во главе своего войска, Акрон также находился на переднем крае нападавших. Отпустив в адрес друг друга несколько вызывающих и оскорбительных выражений, они договорились, что исход сражения будет решен в единственном поединке, и сражаться будут два царя. Ромул и Акрон вышли на середину поля, а их армии собрались вокруг, образовав круг, где должен был происходить поединок.
Интерес, который вызывал поединок, увеличивался благодаря тому, что бойцы сильно отличались друг от друга по внешнему облику. Ромул был очень молод; хоть он и отличался силой и атлетическим сложением, его лицо еще хранило выражение мягкости и нежные черты юности. Акрон был испытанным в сражениях ветераном, суровым, сильным и закаленным, и толпы зрителей, глядя на соперников, приготовившихся к схватке, ожидали, что бой будет неравным. Но победил Ромул. Когда он выходил на поединок, то дал обет Юпитеру, что, если одолеет своего врага, вывесит оружие и доспехи Акрона в Риме как трофей, посвященный Юпитеру в честь божественной помощи, которая позволила добыть эту победу. Старые историки утверждают, что именно благодаря этому обету Ромул выиграл поединок. Акрон был убит, и, пока Ромул снимал с мертвого тела доспехи, его воины преследовали армию Акрона, которая в смятении отступила в свой город, как только солдаты увидели, что их царь пал в сражении.
Ценина не была готова к обороне и быстро сдалась. Когда город перешел под власть Ромула, он созвал его жителей и сказал им, что у него нет по отношению к ним вражды или неприязни. Напротив, он хотел бы, чтобы они стали его друзьями и союзниками. Если они покинут Ценину и пойдут с ним в Рим, то будут приняты там как братья, станут полноценными гражданами и будут пользоваться всеми привилегиями. Когда страдание и страх, вызванные победой врагов, немного улеглись, жители Ценины с готовностью согласились на это предложение и были переселены в Рим. Их приход не только увеличил население и силу города, но и послужил славе Ромула и укреплению его авторитета в глазах соседних народов.
Победе над Акроном и присоединению его владений к римскому содружеству придается большое историческое значение как первому проявлению дальнейшей внешней политики Римского государства, которую отличали смелость и энергия на поле боя и великодушие по отношению к побежденным. Подобная политика была настолько успешной, что благодаря ей власть Рима распространялась на все новые царства и земли, пока созданный ею порядок не охватил практически весь мир.
Ромул в точности выполнил обет, данный им Юпитеру. По возвращении его армии в Рим солдаты, следуя его указаниям, срубили небольшой дуб, подрезали ему верхушку и укоротили ветви, развесили на нем оружие и доспехи Акрона и пронесли его по городу, устроив триумфальное шествие. Ромул шел в середине процессии с лавровым венком на голове, и его длинные волосы были рассыпаны по плечам. Так победители вошли в город, и всю дорогу собравшиеся у городских ворот и на крышах домов мужчины, женщины и дети встречали их приветственными криками. Когда длинная процессия прошла, на улицах и площадях были накрыты столы для солдат, и целый день прошел в праздновании и ликовании. Это был первый римский триумф – модель и пример для пышных и впечатляющих представлений, которые в последующие годы изумляли весь мир.
Трофеи, которые были внесены на дубе, были торжественно установлены на одном из городских холмов как жертва Юпитеру. И на этом месте был срочно возведен небольшой храм, где они должны были храниться.
Вскоре после этих событий в Римское государство были включены еще два города. Эти города носили названия Крустумерий и Антемна. Несколько женщин из этих городов были захвачены вместе с сабинянками, и с той поры их обитатели вынашивали планы мщения. Они не были достаточно сильны, чтобы вести открытую войну с Ромулом, поэтому начали совершать налеты на территорию римлян небольшими вооруженными группами, которые они могли собрать. Ромул немедленно собрал войска и неожиданно, не посылая предупреждения властям этих городов, появился под их стенами и захватил города прежде, чем их обитатели успели оправиться от страха.
Затем он послал тем женщинам Рима, которые раньше жили в этих городах, приказ явиться к нему на аудиенцию, которая должна была состояться в присутствии римских сенаторов. Получив такое приказание, женщины пришли в неописуемый ужас. Они решили, что в отместку за ужасные преступления их сограждан им грозит смерть или другое ужасное наказание, и вошли в здание сената, пряча лица в одежды и рыдая от страха и горя. Ромул просил их успокоиться и заверил, что им не будет причинено никакого вреда. «Ваши сограждане, – сказал он, – предпочли войну, когда мы предлагали им дружбу и союз; военное счастье, на которое они уповали, обернулось против них. Теперь они попали в наши руки и полностью зависят от нашей милости. Однако мы не желаем им зла. Мы освобождаем и прощаем их ради вас. Мы намерены пригласить их прийти и жить с нами и вами в Риме, чтобы вы были счастливы оттого, что живете рядом с отцами и братьями, а не только с мужьями. Мы не станем разрушать или причинять ущерб их городам, а населим их своими гражданами, чтобы они стали полноправной частью римского содружества. Таким образом, ваши отцы и братья, все ваши соотечественники получат благодаря вам право на жизнь, свободу и счастье. Взамен мы просим от вас только одно – чтобы вы и впредь были верными и преданными женами своих римских мужей, делали все, что в вашей власти, чтобы в нашем городе царили радость и гармония.
Разумеется, такие перемены привлекли огромное внимание всей округи. Доблесть, которую проявил Ромул, сражаясь со своими врагами, а также великодушие, с которым он предложил дружбу и союз поверженному противнику, снискали ему всеобщее восхищение. В окружающем Рим обществе стала формироваться симпатия к новому городу, и приток новых переселенцев сильно увеличился. Был случай, когда знаменитый военачальник, которого звали Целий, предводитель этрусков, которые жили к северу от Тибра, привел целую армию под своим командованием, чтобы присоединиться к римлянам. Необходимы были специальные меры для того, чтобы Рим мог принять такое большое число людей, явившихся столь неожиданно. Тогда возвышенность, которая до сих пор располагалась за городской чертой, была включена в границы помериума. Холм получил название Целийского по имени полководца, чья армия заняла его. Город расширился и в другую сторону, к Тибру. Стены продлили до самого берега и провели вдоль воды, чтобы не было брешей в обороне города. Исключение составляло место, где были большие ворота, ведущие к воде.
Все это время сабиняне вынашивали планы мщения. Терпение и благородство римлян не вызвали у них стремления к примирению; напротив, их злоба и зависть распалялись при виде возрастания мощи и влияния их врагов. Они строили планы нападения на Рим. Намереваясь нанести сокрушительный удар, они проводили время в тщательных приготовлениях: вербовали войска, собирали запасы провизии и военного имущества, заключали союзы со всеми близлежащими странами, которые им удалось втянуть в этот спор. Наконец, когда все было готово, собрали свои силы у границы и приготовились к нападению. Военачальником, который должен был командовать этими могучими силами, выбрали Тита Татия.
А в это время Ромул и жители города были заняты подготовкой к обороне. Они заготовили и заложили в погреба запасы провизии, рассчитанные на длительную осаду. Они укрепили и продлили стены, построили новые валы и башни там, где это было необходимо. Нумитор оказал своему внуку существенную помощь в этой подготовке: послал оружие для его войска, предоставил различные военные машины, которые использовались тогда для защиты осажденных городов.
Когда все было готово, сабиняне до того, как нанести первый удар, решили послать к Ромулу последнее посольство с требованием выдать женщин. Это было, разумеется, чисто формальным мероприятием, поскольку они хорошо знали по прошлому опыту, что Ромул не согласится на такое предложение. Он и не согласился. В ответ на их требования он ответил, что сабинянки нашли в Риме свой дом, где живут вместе с мужьями и друзьями, вполне довольны и счастливы; он не может нарушить их покой. Получив такой ответ, сабиняне стали готовиться к нападению.

 

Обещание браслетов

 

В окрестностях Рима был участок земли, принадлежавший жителям города, который они возделывали. Эта земля использовалась для пахоты и выпаса скота, но главным образом для выпаса, так как в те древние времена разведение овец и коров было по многим причинам более выгодным способом добывания пищи, чем земледелие. Поэтому сельское население римской территории состояло преимущественно из скотоводов. Когда приближающаяся опасность со стороны сабинян стала неизбежной, Ромул приказал пастухам укрыться за стенами города и потребовал, чтобы стада овец и коров содержались в загонах, где их легче будет оборонять. В результате сабиняне обнаружили, что римская территория с этой стороны пустынна и покинута; ничто не противостояло им на пути до ворот Рима.
Они быстро продвигались вперед, подошли к городу и обнаружили, что Ромул занял позиции на двух холмах за пределами городских стен и сильно укрепил их. Эти два холма носили названия Эсквилинский и Квиринальский. В черте города находились еще два холма – Палатинский и Капитолийский. На Капитолийском холме ранее построили убежище, теперь это была крепость, окруженная рвами и башнями, которые возвышались над всей округой. Командовал обороной крепости благородный римлянин Тарпей. У него была дочь по имени Тарпея, чье имя потом стало известно в истории благодаря роли, которую она сыграла в последующих событиях.
У подножия Капитолийского холма, с западной стороны, лежала обширная равнина, которая впоследствии была включена в границы города и использовалась для проведения парадов. Это место называлось Campus Martius, что значит «Поле войны». Но в те времена там было открытое поле, и армия сабинян расположилась на нем, разбив там свой лагерь. Силы сабинян были гораздо многочисленнее, чем у римлян, но последние находились под надежной защитой стен и укреплений. Татий не мог найти способ для успешного нападения. Но когда один из его командиров прогуливался вокруг Капитолийского холма, разглядывая стены крепости, Тарпея вышла к отдаленным воротам и вступила в разговор с воинами противника. События, которые за этим последовали, по-разному излагаются историками; теперь трудно установить, как обстояло дело в действительности. Общепринятый вариант заключается в следующем.
Тарпея смотрела на солдат со стены, и ее внимание привлекли браслеты и кольца, которые были на них надеты. Она договорилась с сабинянами, что ночью откроет им потайную дверь, если они отдадут ей то, что носят на руках, имея в виду украшения. Сабиняне пообещали это сделать и ушли. Когда Титу Татию рассказали о договоре, он выделил большой отряд и приказал солдатам ночью тайно подойти к воротам, где Тарпея обещала пустить их внутрь. Некоторые авторы утверждают, что со стороны Тарпеи это было не предательство, а хитрый план с целью заманить сабинян в ловушку: она передала Ромулу послание, в котором говорилось о намеченной встрече, чтобы он послал отряд, который разместился бы за воротами и захватил сабинян. Но если таков был ее план, то он не удался. Сил сабинян, когда они подошли к потайной двери, открытой для них Тарпеей, хватило бы, чтобы подавить любое сопротивление. В исполнение обещания, данного Тарпее, что они отдадут ей то, что носят на руках, они стали бросать в нее тяжелые щиты, пока она не упала под их тяжестью и не умерла.
Высокую скалу, которая образует одну из сторон Капитолийского холма, и по сей день называют «Тарпейской» в память об этой девушке.
Так сабиняне овладели крепостью, хотя Ромул по-прежнему удерживал остальные части города. Римляне были очень обеспокоены потерей крепости. Ромул, сочтя, что над городом нависла серьезная угроза, решил не отсиживаться в обороне, а выйти на равнину и предложить сабинянам битву. Поэтому он вывел свои силы из города и велел им занять укрепленную позицию между Палатинским и Капитолийскими холмами лицом к «Полю войны», где располагались основные силы сабинян. Армии стояли друг против друга на равнине: римляне удерживали город и Палатинский холм как опорный пункт для отступления в случае необходимости, а сабиняне могли искать укрытие на Капитолийском холме и в крепости.
В течение нескольких дней войска оставались в таком положении. Между противниками происходили отчаянные стычки, в которых сначала принимали участие небольшие отряды. Наконец пришло время для генерального сражения. В это время стены города и крепости были заполнены зрителями, которые поднялись туда, чтобы видеть сражение. С этих стен и со склонов холмов вся равнина была видна как на ладони. Битва продолжалась весь день. К вечеру силы обеих сторон иссякли, а все поле было покрыто мертвыми и умирающими, но ни одна из сторон не одержала победу.
Через день, который обе стороны потратили на то, чтобы убрать ужасные следы предыдущих боев и накопить свежие силы, гнев и отчаяние для будущих сражений, битва возобновилась. Теперь солдаты сражались с еще большей свирепостью. В тот день случилось множество событий, которые давали то одной, то другой стороне временное преимущество, но ни одной из сторон не удалось разгромить противника. В один из таких моментов непосредственная опасность угрожала Ромулу, и одно время казалось, что он убит. Римляне добились большого успеха, и сабиняне пустились в бегство, отступая к крепости. Римляне преследовали их, надеясь на их плечах войти в крепость и отбить ее у неприятеля. Чтобы не допустить этого, сабиняне, находившиеся внутри крепости, стали бросать в нападавших камни. Один из этих камней попал Ромулу в голову, и он упал замертво от удара. Его воины были ужасно испуганы этим событием и, оставив преследование, подобрали Ромула и отнесли его в город. Однако, как выяснилось, его ранение не было серьезным. Вскоре он полностью оправился от последствий удара и вернулся в сражение.
Еще один эпизод, произошедший в ходе этой битвы, остался запечатлен в истории, так как дал название небольшому озеру или пруду, который потом оказался в границах города. Военачальник сабинян, которого звали Курций, сошелся в поле с Ромулом, и последовало долгое и яростное сражение между двумя предводителями. Другие солдаты постепенно подходили и втягивались в сражение, пока Курций не обнаружил, что ранен и истекает кровью, а со всех сторон его окружают враги. Он обратился в бегство. Ромул преследовал его, но Курций выбежал на берег топкого озерца, образованного скоплением воды в старом русле и почти полностью затянутого водной растительностью. Курций, бежавший сломя голову, провалился и погрузился в воду. Ромул, решил, что он утонет, повернулся к нему спиной и пошел искать другого противника. Курцию, однако, удалось выбраться из пруда и спастись. В память о нем это место до сих пор называется Курциево озеро, хотя вся вода оттуда давно ушла и там теперь дома и улицы.
Сражение между римлянами и сабинянами продолжалось несколько дней, а сабинские женщины, из-за которых разгорелся этот спор, изнывали от тревоги и печали. Они любили своих отцов и братьев, но они также любили своих мужей; их сердца переполнял ужас при мысли, что день за днем те, кто им одинаково дорог, сражаются и убивают друг друга, а они не могут ничего сделать, чтобы это остановить.
После дней мучительных переживаний наступил перелом, когда они поняли, что могут вмешаться. Обе стороны уже устали от сражений. Ни одна из сторон не могла одолеть другую, и ни одна не хотела уступать. Сабиняне не могли пойти на унизительный для себя вариант и уйти из Рима, оставив своих дочерей и сестер в руках похитителей. А римляне не могли взять женщин, которые стали их женами и матерями их детей, и выдать захватчикам, желающим вернуть их с помощью угроз и насилия. Хотя в войне наступил перерыв и обе стороны устали от нее, ни одна из них не желала уступать; обе готовились вернуться к сражениям с новой силой и решимостью.
Сабинские женщины подумали, что теперь они могут вмешаться. Одна из них по имени Герсилия (она часто упоминается как наиболее выдающаяся среди них) собрала своих соотечественниц и объяснила им свой план, который заключался в том, что они должны пойти в римский сенат и попросить там разрешения вмешаться в конфликт между враждующими сторонами и умолять их заключить мир.
Женщины, взяв с собой маленьких детей, пришли к палате, где заседал сенат, и попросили, чтобы их приняли. Двери открылись для них, и они вошли. Они выглядели взволнованными и несчастными. Горе и тревога, которые им пришлось испытать в то время, пока шла эта война, еще не покинули их; они просили сенат разрешить им отправиться в лагерь сабинян и попробовать уговорить их заключить мир. Сенат был склонен согласиться. Женщины хотели взять с собой детей, но у римлян возникли опасения, что под предлогом мирных переговоров женщины сбегут из Рима. Поэтому они настояли, чтобы они оставили детей как заложников своего возвращения, за исключением тех, у кого было двое детей. Таким позволили взять одного из них, что должно было вызвать сочувствие у их сабинских родственников.
Женщины с детьми вышли из палаты сената. Их волосы были распущены, одежды в беспорядке, а лица бледны от горя. Скорбной процессией они вышли из ворот города, прошли по равнине и подошли к воротам крепости. Они были приняты, после некоторой задержки их проводили в совет сабинян. Здесь они снова разразились слезами и горькими жалобами. Когда тишина была восстановлена, Герсилия обратилась к военачальникам сабинян с речью: она и ее спутницы пришли просить своих соотечественников положить конец войне. «Мы знаем, – сказала она, – что вы ведете войну из-за нас, и видим в этом доказательство вашей любви к нам. Действительно, вы считаете, что эта война за наши права, но мы заинтересованы в том, чтобы она закончилась. Вначале, когда римляне захватили нас, мы чувствовали, что с нами поступили нехорошо, но мы покорились своей судьбе. Теперь мы обжились в новых домах, довольны и счастливы. Мы любим своих мужей и своих детей; каждый здесь относится к нам с добротой и уважением. Не надо теперь ради ложно понятой доброты к нам стараться увести нас отсюда или продолжать эту ужасную войну, делающую нас несчастными».
Это вмешательство произвело эффект, которого можно было ожидать. Сабиняне и римляне немедленно вступили в мирные переговоры, а мир заключить легко, когда обе стороны искренне этого хотят. Более того, ситуация коренным образом изменилась. Безжалостная и неутомимая вражда, которую испытывали друг к другу два народа, сменилась дружескими чувствами: между государствами был заключен договор о союзе. Было решено, что два народа сольются в один. Территорию Сабинии присоединили к Риму, и Тит Татий, главный военачальник сабинян, должен был переехать в Рим, который становился столицей нового царства. Никогда еще примирение двух воюющих сторон не было столь внезапным и полным.
Назад: Глава 11 Жены
Дальше: Глава 13 Заключение