ГЛАВА 11
В каждом путешествии бывают скучные моменты, и в одну из таких минут Сильве пришло в голову запросить у корабельной библиотеки копию «Непрерывного творения». Саму книгу библиотека предоставить не могла, но взамен снабдила Сильву ее обширным компендиумом из «Литературного дайджеста десяти миров». Этот компендиум прилагался к 167-строчной информационной заметке о ценном вкладе книги Кин Арад в повторное изобретение процесса производства писчей бумаги.
«Достоинство книги в том, – прочитала шанда, – что она свела воедино несколько дюжин направлений атаки на боевых фронтах археологии, палеонтологии, астрономии и эффектно свила из этих научных направлений единую непротиворечивую Теорию. Конечно, теперь легко говорить, что эта Теория самоочевидна. Да, она была очевидной, и притом до такой степени, что никто вообще не обращал внимания на вопиющие о должном понимании факты. Но только не Кин Арад, которая одновременно и страстная читательница, и широко известный в Галактике дизайнер планет, давно привыкший мыслить в терминах вторичного творения». В последующем пересказе Теория выглядела примерно так.
Давным-давно жили Веретенники. Они были телепатами такой огромной силы, что из-за повышенной ментальной статики в одном мире могла ужиться едва ли не тысяча представителей этой расы (а мы-то, люди, полагали, что это у нас родилась проблема перенаселения). После Веретенников остались библиотеки и научные приборы, и теперь уже хорошо известно, что они умели переделывать планеты по собственному вкусу. Чтобы мыслить, этой расе требовалось невероятно много места. А еще они были непомерно горды. И когда Веретенники внезапно обнаружили на планете Бири под гранитным слоем в полумилю толщиной то, что еще сохранилось от пласт-машины Колесников, их непомерная гордыня треснула в тот же момент и распалась на мелкие кусочки.
Веретенники вовсе не были, как они воображали, первыми мастерами творения во Вселенной, Колесники опередили их самое малое на полмиллиарда лет. Шок оказался настолько силен, что вся раса Веретенников вымерла.
Один корабль, нагруженный библиотечными файлами, в конце концов по воле случая доплыл до земной Солнечной системы; к счастью, скорость его оказалась не слишком велика, и корабль удалось перехватить. Внутри многократно пробитого метеоритами корпуса люди обнаружили три хрупких, иссохших в вакууме мумии. Это была команда чужого корабля. Три Веретенника.
Корпус корабля насчитывал свыше ста миль в поперечнике, но внутри чудовищного баллона содержалась преимущественно пустота. Место для размышлений команды.
Колесники были силиконовыми полусферами, разъезжающими на трех природных колесах. Кроме панцирей и колес, от них ничего не осталось, однако под могучими пластами гранита позже были найдены раздавленные остатки их городов.
В своих записях Колесники упоминали о предшествующей расе, именуемой палеотехами. Они говорили, что именно палеотехи создали звезды типа II и принадлежащие им планеты. Одно из излюбленных занятий палеотехов состояло в превращении в сверхновые обыкновенных звезд, а эти сверхновые затем использовались в качестве горнила для создания тяжелых металлов. Почему они это делали? А почему бы и нет? Понять намерения и цели палеотехов отнюдь не просто. (Однажды Кин Арад, к своему собственному удовлетворению, ответила по крайней мере на один вопрос: почему палеотехи вообще создавали звезды? Потому что могли, ответила она.)
Однажды в пустынном космосе между рукавами Галактики человеческий корабль, выпав из подпространства по причине технической неисправности, наткнулся там на палеотеха… Мертвого. Во всяком случае – по человеческим стандартам (хотя Кин Арад указывает, что палеотехи, вполне вероятно, осуществляли свою жизнедеятельность в ином временном масштабе, и это на первый взгляд безжизненное тело может оказаться очень даже живым и здоровым с точки зрения медлительного Метагалактического Времени). Палеотех выглядел шероховатой тонкостенной трубой диаметром в рост человека и длиной в полтора миллиона километров.
Легенды Колесников рассказывают о гладком полированном мире, на котором палеотехи записали свою историю. В том числе легенду о предшественниках палеотехов Ч-Тхонах, лепивших гигантские звезды из галактической материи, и Р-И-М-А-Х, которые предшествовали Ч-Тхонам и производили атомарный водород из субатомных частиц в качестве конечного продукта своего метаболизма.
Такова была Теория: расы рождались, поднимались, изменяли Вселенную для своего удобства и умирали. Другие расы вставали на руинах, изменяли Вселенную так, как было удобно им, и тоже умирали. И так далее, и так далее… Непрерывное творение! Такой штуки, как ЕСТЕСТВЕННАЯ ВСЕЛЕННАЯ, просто никогда на существовало.
(Однажды некий докладчик весьма нелицеприятно отозвался о Веретенниках, поскольку они манипулировали мирами. Кин встала и сказала: «Ну и что? Если бы они этого не делали, то Земля так и осталась бы грудой горячих скал под непроглядными тучами. Они изменили все это и дали нам большую Луну, но что лучше всего – подарили нам прошлое. Их пласт-машины изготовили остатки того, чего в действительности не существовало. Это ихтиозавры, и криноиды, и меловые отложения, и древние моря. Возможно, Веретенники чувствовали себя неуютно, не имея под собой нескольких сотен метров геологических пластов, нашпигованных ископаемыми… Как знать? Но я полагаю, что для них это был род искусства. Они не думали, что кто-то когда-нибудь это увидит, а просто делали, и все».)
Пока Сильва изучала компендиум книги Кин, сама автор исследовала корабль. Здесь оказалось достаточно всяческого добра, чтобы вооружить повстанческую армию, если их корабль приземлится в мире с непопулярным правительством. Там было то, что Кин, поразмыслив, опознала как армейскую ракетную установку, и еще полудюжина минометов, и это если не считать стационарного вооружения корабля. Несколько огромных стеллажей были забиты ручным оружием, явно сделанным на заказ для Джало по древним образцам. Ей попался на глаза пистолет-пулемет, стрелявший заостренными деревянными пулями. Зачем?!
Корабль, которому они так и не удосужились дать название, выпал в реальное пространство.
– Мы все еще в пределах исследованной части Галактики, – констатировал кунг. – Вон тот голубой гигант называется Дагда Секундус. Примерно в половине светового года от нас.
– Ну вот мы и прибыли, – сказала Кин, – и где же мы? У голубых гигантов обычно не бывает планет, а в особенности землеподобных и солнечных.
– Компьютер продолжает поиск, – мрачно сообщил Марко. – Возможно, мы обнаружим какой-нибудь комок заледеневших газов, ползущий с орбитальной скоростью в двадцать узлов.
– Что ж, тем временем мы можем поесть, – сказала Сильва.
Каждый набрал на панели буфетчика код, и они вернулись с тарелками в рубку.
– Даю проклятой машине час, – буркнула Кин. – Этот регион пространства уже изучен. Что здесь можно найти такого, чего не заметили исследовательские команды?
Секундная тошнота: компьютер перебросил корабль на несколько миллионов миль для измерения параллакса.
– Мы прилетели сюда по курсу на пленке Джало, – напомнил Марко. – И мне не хотелось бы…
Компьютер громко зажужжал.
Кунг мигом очутился в кресле перед экраном и подкрутил регулировку изображения.
На пределе увеличения виднелась крошечная расплывчатая полусфера. Они молча глазели на нее.
– Планета как планета, – нарушила молчание Кин.
– Да, – согласился Марко. – Но необычно яркая, учитывая дистанцию. Полированный лед?
Сильва деликатно кашлянула, привлекая внимание.
– Я, конечно, не астроном, – сказала она. – Но ведь такого просто не может быть?
– Не лед? Ну тогда это может быть гелий-4, – предположил Марко.
– Ах, я не про это, – сказала шанда. – Разве освещенное полушарие планеты не должно быть обращено к звезде?
Кин и Марко впились глазами в светлое пятнышко.
– О дьявольщина!… Она права!… – Марко окинул беглым взглядом боковые экраны. – Всего полмиллиарда миль, и мы можем просто прыгнуть по прямой. Ну… поехали!
На мгновение все его четыре руки воспарили над сенсорами пульта, словно стая коршунов. И упали.
