Гектор возвращается в Китай

— Хорошо поработали, — сказал старый монах, который читал список Гектора, расположившись за письменным столом. Он надел крохотные очочки и казался еще меньше и старше, чем в Гекторовых воспоминаниях, но выглядел таким же довольным.

Гектор снова переписал свой список набело, потому что нельзя же показывать высокопоставленному и доброжелательному монаху черновик с помарками и ничего не значащими рисунками.

Из окна по-прежнему открывался вид на прекрасные китайские горы, которые то становились совсем темными — их накрывала тень облаков, — то снова сверкали на солнце, и Гектор думал, что каждодневное созерцание такой красоты должно способствовать обретению еще большей мудрости.

Старый монах читал список очень внимательно, и это производило странное впечатление на Гектора. Потому что старый монах пережил, вне всякого сомнения, гораздо больше, чем он, и, пробыв столько лет монахом, долго и много размышлял. Но, несмотря на это, прилежно читал простенькие Гекторовы уроки счастья. Гектор подумал, что вряд ли стал бы так вдумчиво изучать письма, присланные пациентами, и даже те, что написаны любимыми им людьми.

Возможно, это еще один урок: Уделять побольше внимания другим людям.

Старый монах дочитал список и попросил Гектора показать ему черновик. Гектор замялся, начал говорить «вы действительно полагаете, что…», но старый монах протягивал руку, посмеиваясь, и он отдал ему блокнот.

Старый монах приступил к изучению черновика. Время от времени он улыбался, но не насмешливо, как мы уже говорили, а будто и впрямь испытывал удовольствие. Гектор подумал, что у старого монаха, наверное, правильный взгляд на вещи, один из тех, что делают человека счастливым.

Наконец он закончил чтение и спросил Гектора, что это за урок так старательно зачеркнут. Гектор смутился, ему не очень хотелось делиться подобными соображениями с монахом, но тот повторил свой вопрос, и тогда Гектор сдался:

— Урок восемнадцать: счастье — это если бы можно было любить нескольких женщин одновременно, — пробормотал он.

Старый монах расхохотался:

— Точно так думал и я, когда был молодым!

Он дочитал блокнот, еще раз заглянул в список, а потом сказал: —Вы проделали очень хорошую работу. Все уроки отличные. Мне нечего добавить.

Гектор был доволен и одновременно разочарован. Он ожидал, что старый монах предложит ему новые уроки и, может быть, даже стройную теорию счастья.

Старый монах еще раз глянул на него, улыбаясь, а потом предложил:

— Отменная погода. Пойдемте прогуляемся.

Окружающий пейзаж поражал своим великолепием. Горы, море, небо были прекрасно видны.

Гектор немного робел наедине с этим высокопоставленным старым монахом и не знал, что сказать. Но одновременно чувствовал, что монах не ждет от него никаких умных или мудрых речей, а просто хочет, чтобы он разделил с ним наслаждение захватывающей дух красотой.

Старый монах произнес:

— Настоящая мудрость в том, чтобы суметь обойтись без этого пейзажа и оставаться неизменным и на дне колодца. Но следует признать, что это гораздо труднее.

И Гектор понял, что старому монаху известно, что это такое — оказаться на дне колодца.

Какое-то время они смотрели на облака и солнце и на игру ветра в горах. Гектор подумал, что это, возможно, еще один урок: Не жалеть времени, чтобы любоваться красотой мира.

В этот момент к ним по узкой тропке подошел молодой монах, что-то сказал по-китайски старому и снова спустился в монастырские сады, где работали другие монахи (это были такие особые работы, на вид очень простые, однако их трудно описать).

— Ладно, — сказал старый монах, — меня ждет посетитель. Но я с большим удовольствием провел время с вами.

С самого начала Гектор хотел задать один вопрос, поэтому он, не раздумывая, поспешил обратиться к старому монаху:

— Когда мы виделись в первый раз, вы сказали: будет ошибкой полагать, что счастье является целью. Не уверен, что я правильно понял.

— Я имел в виду такую цель, которую вы, в вашей цивилизации, умеете себе намечать. Впрочем, она заставляет вас делать множество интересных вещей. Так вот, счастье — это штука другого порядка. Сделав счастье своей целью, вы имеете серьезные шансы его упустить. И как, впрочем, вы узнаете, что достигли его? С другой стороны, нельзя осуждать людей, в особенности тех, кто несчастен, за то, что они хотят стать счастливее и намечают себе цели, чтобы выбраться из тяжелой ситуации.

— Вы хотите сказать, что даже лучшие уроки не одинаковы для разных людей?

Старый монах взглянул на Гектора и спросил:

— Разве вы повторяете одно и то же всем своим пациентам?

Гектор немного подумал, а потом ответил, что нет и что многое зависит от их характера, от того, молоды они или стары и пережили ли настоящие несчастья.

— Вот видите, — сказал старый монах. — И здесь так же.

Потом Гектор еще немного подумал и сказал, что он действительно не всем говорит одно и то же, однако существует ряд приемов, которые часто используются, в особенности при общении с очень грустными пациентами или с теми, кого мучает страх. Их он учит отличать то, что они сами думают о себе и о других, от того, что происходит на самом деле, потому что подобным людям свойственно полагать, будто их мнение — это и есть реальность. Но ведь это не всегда так.

— Ну вот, — повторил старый монах, — это ведь то же самое. А теперь давайте вернемся.

Они снова спустились к монастырю, и Гектор следовал за старым монахом, пытаясь понять, что же тот имел в виду.

Дойдя до входа в монастырь, старый монах попросил его немного задержаться, потому что хотел кое-что ему подарить. У входа ожидал китаец, и Гектор понял, что он и есть тот посетитель, о котором только что сообщил молодой монах. Однако этот господин был одет не как монах, а скорее как китаец-горожанин, то есть в костюме и при галстуке.

За время своего путешествия Гектор привык беседовать с незнакомцами. Поэтому он обратился к китайцу, который говорил по-английски лучше Гектора. Они выяснили, что оба врачи и что китаец специализируется на одной из тех болезней, о которых мы говорили в начале, не сообщая их названия, чтобы не волновать вас.

Вернулся старый монах и принес две очень красивые китайские пиалы с изысканным сине-белым рисунком. Он сказал Гектору:

— Это комплект для супругов. Можете его подарить, а можете… оставить себе.

И он снова тихонько засмеялся, а потом попрощался с Гектором.

Выйдя за дверь, Гектор обернулся и увидел старого монаха и китайского доктора: они смотрели на него, а старый монах улыбнулся ему в последний раз и помахал рукой, и Гектор сразу вспомнил Джамилю.

За стенами монастыря царила такая же красота, что и раньше, но Гектору было немного грустно.

Он остановился, чтобы положить китайские пиалы в сумку, потому что боялся разбить их. Между пиалами лежал клочок бумаги, на котором было написано: 20-13-10.

Гектор быстро вытащил свой блокнот и прочел:

Гектор подумал, что это совсем неплохие уроки. Во всяком случае, для него самого.