Гектор размышляет о своей смерти

Гектор и раньше довольно часто задумывался о смерти. Еще когда он изучал медицину, ему доводилось видеть в больнице немало умирающих. В те времена он и его друзья были очень молоды, а большинство умирающих — значительно старше, поэтому им казалось, что это случается с какими-то совсем иными, не такими, как они, людьми. Они, конечно, понимали, что это заблуждение, однако, как уже говорилось, знать и чувствовать — совершенно разные вещи, и по-настоящему имеет значение только то, что чувствуешь.

Он видел людей, которые умирали спокойными, даже почти довольными. Они делились на несколько категорий. Те, кто очень устал от своей болезни, утверждали, что их жизнь стала слишком утомительной, и радовались возможности покончить с ней. Встречались и такие, кто очень верил в Бога: для них смерть являлась всего лишь переходом из одного состояния в другое, поэтому они не печалились. Наконец, некоторые полагали, что хорошо пожили, и поэтому, заявляли они, нет резона жаловаться на то, что их жизнь прерывается.

Эти последние, те, что могли так сказать, чаще всего были, естественно, преклонного возраста.

Однако время от времени в больницу попадал человек молодой, как Гектор и его друзья, но с очень тяжелой болезнью, и они изо дня в день наблюдали, как он худеет, страдает, плачет и в конце концов умирает. В этих случаях они не могли не испытывать потрясения, как ни старались относиться к произошедшему как к возможности лучше изучить медицину.

Когда Гектор выбрал психиатрию, он сказал себе, что преимущество этой прекрасной профессии в том, что психиатр не часто видит смерть пациентов. Тогда как врачи других специальностей (мы не будем здесь их называть, чтобы не пугать вас заранее, если однажды вам придется обратиться к одному из таких врачей) нередко с ней сталкиваются. Гектору были даже знакомы некоторые из таких специалистов: они обращались к нему, потому что со временем начинали плохо переносить смерть своих больных. Гектор прописал им немало таблеток и занимался с ними психотерапией.

Наконец, случалось Гектору видеть, как уходят люди, которых он любил, но и тут речь шла о тех, кто постарше, за исключением одной его подружки. Кстати, ее он часто вспоминал, прикидывая, сколько бы ей сейчас было лет и о чем бы они могли поговорить.

Все сказанное, возможно, объяснит, почему Гектор не дрожал от страха, сидя в своей маленькой кладовке, воняющей дохлой крысой. Дело в том, что если о чем-то часто думать, это страшит вас все меньше и меньше.

И вот он сказал себе, что, даже если теперь умрет, все-таки он успел пожить хорошей жизнью: у него были добрые папа и мама, отличные приятели, он несколько раз сильно влюблялся, выучился увлекательной профессии, много и интересно путешествовал, часто, как ему казалось, приносил пользу людям и никогда не переживал большого несчастья. Так что его жизнь была лучше, чем у многих известных ему людей, и безусловно лучше, чем у большинства обитателей планеты.

Он, конечно, не успел сделать маленьких Гекторов или Гекторин, но это тоже к лучшему, так как иначе они сегодня стали бы сиротами.

Так что страх смерти не был для него самым тяжелым испытанием. Нет, Гектора больше всего мучили мысли о людях, которых он любил и которые его любили, о том, что он их больше не увидит и как они будут несчастны, когда узнают, что он умер.

Он думал о Кларе и о том, как ей будет больно, когда ей это скажут. И тогда ему вспомнилось многое — и ее смех, и ее слезы, и как она разговаривала с ним, и как спала, прижавшись к нему.

Он чувствовал, как сильно любит ее и что она тоже его любит и будет, наверное, сильно страдать.

Он думал и об Инь Ли, но не так много, потому что о ней у него осталось меньше воспоминаний. Инь Ли была подобна будущему, которого больше нет, но которое и раньше-то имело не слишком много шансов осуществиться.

Еще он думал о своих старых друзьях, об Эдуарде и Жан-Мишеле, особенно о последнем — он, вероятно, будет чувствовать свою вину, так как Гектор приехал сюда, чтобы повидаться с ним.

Наконец, он думал о своих родителях, и это тоже было ужасно: разве нормально, чтобы родители теряли детей, хотя такое часто случается.

Он вспоминал маму Мари-Луизы, которая так полностью и не ожила после смерти мужа, и спрашивал себя, не случится ли то же самое с Кларой или с его родителями.

Он достал свой блокнот, чтобы написать записки, которые потом, может быть, найдут на его теле. Он начал с Клары и написал ей, как сильно ее любит, и пусть она не печалится слишком долго, поскольку он прожил хорошую жизнь и во многом благодаря ей.

Потом он написал еще одну записку родителям: про то, что все это, конечно, грустно, но он не очень боится. Он подумал, что это послание должно им помочь, потому что его родители верят в Бога.

Он спрятал листочки под рубашку, сказав себе, что там бандиты их не найдут, но эти записки увидят, когда разденут его тело для вскрытия. (Гектор видел немало вскрытий, а знание того, что внутри мы состоим всего лишь из мягких и весьма хрупких органов, тоже заставляет задуматься о смерти.) Существовала, конечно, опасность, что бандиты так спрячут его тело, что никто и никогда его не отыщет, но он предпочитал об этом не задумываться.

Потом он сел на ящик с пивом под тусклой лампочкой и стал ждать, вдыхая запах дохлой крысы. Он чувствовал, как страх смерти потихоньку возвращается, и, чтобы отвлечься, стал снова прислушиваться к разговору.

Бандиты продолжали ругаться, и старая песенка повторялась и повторялась: оптимист утверждал, что Гектор может принести много бабок, пессимист полагал, что если Гектор что-то и принесет, так это большой геморрой, а реалист, шеф, считал, что лучше всего окончательно избавиться от Гектора. Но пессимист твердил, что водитель и телохранитель, которых те двое отпустили, скорее всего, расскажут о похищении Гектора; а поскольку он — белый, маленькая армия белых людей в шортах вполне может заинтересоваться теми, кто это сделал. В стране не так уж много людей, которые устраивают настоящие заграждения с фальшивыми полицейскими, так что с большой вероятностью заподозрят именно их.

Услышав это, Гектор подумал, что у него есть некоторый шанс.

Он вытащил блокнот и глубоко задумался, покусывая ручку.

А потом написал записку и просунул ее под дверь.

Он услышал, что бандиты замолчали.

Возможно, вы задаете себе вопрос, что же такое было на листочке из блокнота.

Волшебное заклинание, известное только психиатрам, к которому разрешено прибегать лишь в случае угрозы смерти?