Уолтер Стэнли Кин родился 7 октября 1915 года в городе Линкольн, штат Небраска, США. Умер 27 декабря 2000 года в возрасте 85 лет. Он был старше Маргарет на 12 лет.

Уолтер был очень популярен у телерепортеров из-за своего эксцентричного поведения, манеры говорить о самом себе в третьем лице и не скрывать своего тщеславия и пренебрежения к окружающим. «Наглый и жадный тип», – так о нем отзывались журналисты.

Вот что о нем писал обозреватель The Guardian Джон Ронсон: «Уолтер не принадлежал к числу меланхоличных людей, каких он якобы изображал на своих полотнах». По словам его биографов – руководителя издательства Feral House Адама Парфрея и Клетуса Нельсона – он был жуткий пьяница. Больше всего на свете он любил себя и женщин. Ни одной юбки не пропускал. Много и без зазрения совести врал.

Вот как Уолтер вспоминал свою первую встречу с Маргарет в своих мемуарах 1983 года: «Марагарет подошла ко мне на открытой художественной выставке в Сан-Франциско в 1955 году. „Я люблю ваши картины, – сказала она мне. – Вы – величайший художник из всех, кого я когда-либо видела. И вы самый красивый. Жалко, что дети на ваших картинах такие грустные. Мне больно смотреть им в глаза. Я хотела бы попросить у вас разрешения прикоснуться к вашим картинам руками, чтобы почувствовать эту детскую грусть“. Но я категорично сказал ей: „Нет, никогда не прикасайтесь к моим картинам“. Я был тогда еще неизвестным художником. Да и еще пройдет много лет после этой встречи, пока меня станут принимать в лучших домах Америки и Европы».

Дальше Уолтер описывает момент их сближения с Маргарет. Рассказывает много интимных моментов. И, по его словам, на следующее утро после бурной ночи Маргарет якобы призналась ему: «Ты – величайший любовник в мире». Скоро они поженились.

Маргарет же вспоминает их первое знакомство совсем иначе: «Он силой затащил меня в постель, а утром сказал, что я буду его фиктивной женой и буду на него батрачить столько, сколько нужно – рисовать детей с большими глазами, потому что они хорошо продаются на рынке. А за несогласие пригрозил испортить мне жизнь: не дать рисовать для себя. Мне пришлось согласиться». Но через какое-то время призналась: «Вообще-то тогда он просто сочился очарованием. Он мог обаять кого угодно».