Глава 26
Утро встретило солнечными лучами, пробивающимися через окна, и дикой слабостью охватившей тело. Карат с трудом поднялся, тут же закашлялся с такой натугой, что невыносимо заболело в груди. Хлебнул живчика, слегка отпустило, но все равно состояние не из приятных.
Распухшая голень выглядела неприглядно, но, меняя повязку, убедился, что рана уже подсохла. Никак не может привыкнуть, что повреждения здесь зарастают на глазах. Болит до слез, но уже не так невыносимо как поначалу. Терпимо.
Кот с намеком задел ногу хвостом, пришлось и ему плеснуть. Понюхал, попробовал, поднял голову, уставился с молчаливым укором. В глазах отчетливо читалось, что намекал он не насчет попить, а насчет брюхо набить. Но с этим Карат помочь не мог, осталась лишь начатая плитка шоколада, вряд ли серый будет в диком восторге от сладкого лакомства.
Все же отломил дольку, предложил. И, странное дело, кот начал жевать. Без урчания и мурлыканья, будто через силу наворачивает перловку на маргарине, то есть не рад предложенному. Умная зверюга, понимает, что брюхо можно набивать и не в удовольствие. Видимо непростая жизнь научила хватать все, что предлагают.
Покончив с остатками шоколада, Карат взвалил на спину рюкзак, подошел к двери, приоткрыл, начал изучать прилегающую территорию. При свете Солнца (если так можно называть местное светило) прекрасно видно, что здесь на каждом шагу валяются скелеты или отдельные кости. Пованивает изрядно, даже странно, что вчера этот запах не ощущался вообще. Точнее один раз Карат его засек на крыльце проходной, но тогда и сам не был уверен, что ему не померещилось.
Поверженные твари валялись там где их застигла смерть. Глядя на дело своих рук Карат с трудом верил, что это ему удалось. Если три бегуна выглядели относительно прилично, не растеряв человеческий облик, топтуны пугали до слабости в коленках. Тела их исковерканы далеко зашедшими изменениями: руки непропорционально вытянутые; уродливо раздуты суставы длинных пальцев, что заканчиваются уплощенными когтями; от одежды не осталось и следа; кожа темная, испещренная сетью тонких морщин. Нормальные челюсти не могут стать пристанищем для нового зубного аппарата и потому жутко вспучились, подались вперед, обросли буграми мышц и канатами связок. Лоб низкий, за ним тянется голый череп лишь местами покрытый пучками грязных волос. Над затылком пристроился выпуклый гребень под которым укрывается споровый мешок.
В общем, даже издали такую тварь не перепутаешь с себе подобным. Изменения не такие разительные как у давешнего рубера, но и незначительными их не назовешь. Из человеческой оболочки развилось нечто совершенно иное: уродливое, пугающее, враждебное. И, как ни странно, полезное.
Карат вытащил нож.
Девять споранов – уже отличные трофеи, и помимо них один из топтунов одарил Карата горошиной. Сколько она может стоить в ближайшем стабе, он не представлял, но уж точно не копейки. К тому же у него есть четыре пачки винтовочных патронов, а это тоже валюта. В общем, к знахарям он заявится не бедным родственником. Хотя и не факт, что сможет оплатить их услуги, ведь понятия не имеет о расценках.
Покончив со сбором трофеев занялся осмотром велосипеда, который владелец оставил за проходной. Именно там, за углом, укрывался бегун, который вчера напал на Рыбака.
Жаль что не убил.
На вид двухколесная техника в порядке, только мокрая, не успела обсохнуть после ночного дождя. Но это не проблема.
Больше здесь делать нечего. Нет смысла искать конторское здание: кожаный диван Карату уже не нужен; наслаждаться напитками из бара он тоже не желает. Разве что еду поискать, но не факт, что она там есть.
Нет, еда может потерпеть. Хватит тут топтаться, это место чуть не стало его могилой. Душа рвется убраться отсюда подальше.
* * *
Крутить педали – не пешком топать. Одно плохо, сильно болит нога. Видимо берцовой кости досталось сильнее, чем кажется, так что не помешает показаться врачу, если таковой в стабе отыщется. Впрочем, Рыбак направлялся туда именно для поправки здоровья, а этот змей подколодный из опытных, знает, что именно там могут помочь в таком вопросе.
Как и рассказывал бывший спутник через пару километров пришлось проехать через деревню. Маленькая, просматривалась насквозь, но никакого «Урала» Карат не заметил. Или Рыбак уже успел на нем укатить; или это не то место; или при перезагрузке кластера машина не появилась. Здесь ведь не всегда все совпадает до мелочей, случаются и различия.
Ночью как раз и нарвались на такое различие, что всем различиям различие. Два раза Рыбак пользовался этим маршрутом, и обходилось без стычек с зараженными. И тут на тебе, сразу пятеро, причем парочка не из простых. Видимо за Каратом приглядывает очень серьезный ангел-хранитель, иначе как объяснить то, что он из самых непростых заварушек выбирается живым и относительно невредимым.
Если бы не боль в ноге и не слабость, что накатывала временами, Карат был бы счастлив. И почему он раньше не увлекался велосипедами? Отличный транспорт полезный для тела и приятный для души. К тому же от него минимум шума, что в нынешней жизни колоссальный плюс.
На грунтовке, по которой он двигался, были заметны свежие следы машины. Кто-то проехал здесь уже после дождя. Рыбак? Очень может быть. Он ведь едет туда же, куда и Карат, будет очень приятно, если встреча состоится. Этот гаденыш должен кровью заплатить за свое вероломство, ему это с рук не сойдет. Можно даже не убивать, а просто пару раз пальнуть картечью по ногам. Желательно целиться в колени. Если и выживет после такого, инвалидность обеспечена.
Хотя не факт. С этим иммунитетом и прочими медицинскими делами не все понятно. Может измененное здоровье иммунных не просто раны быстро залечивает, а и помогает справиться с самыми страшными травмами. Шрам от вырезанного в детстве аппендикса почти исчез, от него лишь едва заметное розоватое пятно осталось. Карат знает об этом мире далеко не все, так что можно лишь гадать каковы будут последствия серьезной травмы.
На околице следующей деревни за ним увязалась парочка на редкость шустрых бегунов. Наверное – те самые спидеры которые далее перерождаются до лотерейщиков. Он даже не прибавил ходу, скорости у них явно не хватало. Их урчание недолго раздавалось за спиной, отстали быстро.
Телевизионную вышку он заметил издали. Рыбак не соврал, такую громадину и правда тяжело пропустить. Очень высокая сама по себе, к тому же установлена на лысом холме господствующим над окружающей местностью. Компаса у Карата не было, но не надо много ума, чтобы сориентироваться по Солнцу, потому без труда определил где именно надо будет сворачивать на север.
Трудности возникли с дорогой, она отказывалась направляться туда, куда ему требовалось, упрямо протягиваясь далее на запад. Карат наблюдал за следами проехавшей перед ним машины, надеясь, что она свернет в удобном месте. Но пришлось остановиться – грузовик, скорее всего ведомый ненавистным Рыбаком, явно направлялся в другую сторону.
Похоже, тот передумал посещать ближайший стаб. Как и намекал в разговоре, рванул сразу вдаль, к более спокойным и перспективным территориям.
Карату очень хотелось его догнать, но как? Скорость у того куда выше, к тому же рано или поздно он выскочит на асфальт или дорогу где регулярно ездят машины, и тогда след потеряется. А ведь Карату известно местоположение лишь одного обитаемого стаба, куда податься кроме него – он без понятия. Именно там намеревался получить информацию хотя бы о ближайшей географии.
Рыбак говорил, что дальше на западе обитаемых стабов куда больше, но сколько времени уйдет на поиски? И как далеко надо забираться?
Спросить не у кого…
В общем, как ни крути, а надо возвращаться к холму с вышкой и сворачивать от него строго на север. Пусть там вообще нет дорог, зато он приметил тропинку, что вьется по берегу крошечного ручья. Махнет по ней, а дальше видно будет.
* * *
Шум мотора послышался в самый неподходящий момент, когда Карат находился на открытом месте. Слева тянется поле с молодой порослью зерновых, справа вообще невспаханное, поросшее скудной травой. Далеко впереди темнеет лесополоса, но туда еще гнать и гнать.
Пришлось резко останавливаться и прятаться за чахлым кустом. Куртка у Карата камуфляжная, если специально не приглядываться, вряд ли заметят. Велосипед куда заметнее, даже уложенный на бок может выдать. Набросал на него пучков травы, чтобы хоть немного скрыть очертания, после чего вжался в землю – шум стал совсем уж опасным.
Сквозь переплетение жидковатых сеток разглядел машину – внушительных габаритов пикап приспособленный к реалиям Улья. Везде где только можно приделаны металлические сетки и решетки с шипами, в кузове установлен пулемет на турели, за ним стоит фигура в камуфляже, глаза скрыты за черными очками-консервами, нижняя часть лица замотана, макушку и лоб прикрывает бандана. Неплохая защита от встречного ветра. Впрочем, машина едет небыстро, сильно доставать не должен.
Пикап проехал мимо, и Карат уже было вздохнул спокойно, но вдруг машина остановилась, начала медленно сдавать назад. Пулеметчик развернул свое громоздкое оружие, наставив ствол в сторону Карата и молодым задорным голосом прокричал:
– Эй! Ты! Поднял руки и вышел на дорогу! Считаю до трех, потом стреляю!
Дистанция метров семьдесят, для дробовика не запредельная. Можно попробовать достать. И что потом? А потом они могут отъехать подальше откуда расстреляют Карата без малейшего риска. Прятаться здесь негде, жидкий куст – единственное укрытие.
Поморщившись, начал подниматься, крикнул:
– Не считай, а то еще со счета собьешься! Выхожу я!
Со стороны пикапа не ответили, но и пулеметной очереди не последовало. Карат вышел на середину дороги, встал, вытянул руки вверх. С десяток секунд ничего не происходило: пулеметчик смотрел на него, он на пулеметчика, и все это в полной тишине.
Стоять надоело, крикнул:
– Руки опустить можно?! Затекают!
– Ты зачем там прятался?! Засаду устроил?!
– Засаду?! С этим мушкетом?! Я не такой уж псих! Всегда прячусь когда моторы слышу!
– На этой дороге наш мотор бояться не надо!
– А откуда мне знать где и кого бояться?! Я вообще-то первый раз на этой дороге!
– Зачем сюда пришел?!
– Мне в стаб надо! Говорят, он где-то здесь!
– Кто такой?!
– Карат!
– Карат?! А я думал, что тебя Ниндзя звать!
– Ты не первый, кто так ошибается.
– Зачетный меч, но топор лучше!
– У каждого оружия свои плюсы!
– Бывал у нас до этого?!
– Нет! Я новенький! С востока пришел!
– Тебя наши знают?! Кто-нибудь поручится может?!
– Вряд ли! Говорю же – я новенький!
– Давно попал?!
– Пятый день сегодня!
– Откуда про Кумарник узнал?!
– Что за Кумарник?! Не знаю я ничего про него!
– Это наш стаб!
– Не помню, чтобы его при мне так называли! Рассказали как найти, но название вроде не говорили!
– Кто рассказывал?!
– Рыбак!
– Что за Рыбак?!
– Ну прозвище такое!
– У тебя штанина в крови! Ранен?!
– Да! Этот Рыбак мне ночью стрелу в голень пустил!
– За что?!
– Шкуру свою спасал, тварям меня подставил!
– И что потом?! Ты грохнул его?!
– Не успел! Хотел здесь его догнать!
– Между собой все разборки за стабом! У нас буйных быстро успокаивают!
– Учту! Мне доктор нужен, с ногой плохо очень!
– А с поста передали, что педали быстро крутил!
– Быстрее к вам попасть хотел! Рвался всей душей!
– Ну ты почти попал! Через километр граница стаба, еще столько же по этой дороге и будет поселок!
– Так мне можно к вам?!
– Можем даже подбросить!
– У меня там ружье и велосипед!
– Велик можно на крышу, а с ружьем не баловать! Не направляй ни на кого! И стрелять у нас нельзя даже по пустым банкам!
– Понял! Так я в кусты?!
– Давай!
Карат не успел до обочины дойти, как пулеметчик прокричал:
– А что у тебя в рюкзаке шевелится?!
– Кот!
– Кот?!
– Ну да, кот! Поглядеть хочет, с кем это я лясы точу, вот и шевелится!
– Откуда у тебя кот?!
– Приблудился!
– Ну ты и чудак!
– Есть немного!
– Ружье сразу за спину повесь! Мы тут новым людям не очень-то верим!
– Понял!
Пикап подъезжать не стал, и Карату пришлось толкать велосипед почти сотню метров. Крутить педали ради такой смешной дистанции не стал.
Пулеметчик указал на крышу:
– Забрасывай туда. Там шипы не дадут свалиться, мы так часто велики возим.
– Шипы, это хорошо. Только тебя они вообще не прикрывают.
Парень постучал по пулемету:
– Меня прикрывает этот дружок. Двенадцать и семь миллиметров, такой калибр даже элита уважает.
– Серьезная штука. Вы меня до поселка довезете?
– Можешь раньше выйти, а нам туда.
– Да зачем мне раньше выходить?
– Я о том же. Эй! Трогай, у нас все!
Взревел двигатель, машина начала набирать ход.
– Карат, ты держись покрепче, чуть дальше в стаб заедем, там кочка на кочке пойдет, дорога никакая.
– Знаю. На стабы насмотрелся.
– Никогда не видел таких много повидавших новичков. Ты здесь точно пятый день?
– Да. Просто и правда насмотрелся всякого, другому и на пару лет хватит.
– Такое у нас бывает. Меня Балаболом зовут. Только не смейся.
– Ничего смешного.
– Ну да – не самое плохое погоняло. А Карат откуда? Кто-то окрестить успел?
– Да. Встретился один в самом начале.
– Рейдер?
– Как я понимаю, все мы рейдеры. Его Шустом звали.
– Это не тот Шуст, который у нас квасит уже третий день?
– Не знаю. Тот бегал быстро, а этот как?
– Без понятия, я его не видел, не в мою смену заявился. Просто слышал, что он пьет будто бездонный.
– Вы тут по сменам дежурите?
– На посту сутки стоишь, сутки отдыхаешь. Один на бинокле, другие могут и подремать, все вскакивают только по тревоге. Вот ты, в куст забравшись, тревогу поднял. Нам по рации передали… ротозеи.
– Почему ротозеи?
– Потому что делать это надо было заранее, а не тогда, когда мы уже мимо проехали. Будь у тебя гранатомет, мог бы разнести машину спокойно. И хрен был что тебе сделали, пост в лесополосе, до него с километр, и там ничего дальнобойного нет.
– Ты всегда первым встречным рассказываешь о системе вашей обороны?
– Блин… реальный косяк… Зато ты понял, откуда у меня такое погоняло.
Машина затряслась на ухабах оставшихся на месте разрушившейся дороги. Все – стаб пошел, разговаривать в такой обстановке невозможно, так что резко замолчали.
Карат, ухватившись за борт, следил за окрестностями. Лесополоса, где скрывался невидимый пост, лишь издали выглядела аккуратной. За годы дикости деревья и кусты разрослись, дебри те еще получились. Дальше тянулось поле, некогда возделываемое, но сейчас по нему так не скажешь, выглядело нетронутым. Унылым памятником работникам сельского хозяйства вдали ржавел остов комбайна, возле дороги тянулась линия покосившихся столбов, более признаков цивилизации не было.
Но где-то там, впереди, посреди всей этой заброшенности располагается обитаемое поселение. Только в стабе есть возможность ставить постоянные жилища. В других они исчезнут после первой же перезагрузки, как исчезла та зарубка на коре ивы, которую оставил Рыбак.
Чтоб ему разложиться заживо…
Здесь есть доктор. И есть знахарь. Информация тоже найдется. Он, наконец, попал туда, куда надо.
