Методично обыскивая полку за полкой, Доктор и Романа осмотрели практически каждую из имевшихся у профессора тысяч книг, но нужную так и не нашли. Теперь в гостиной царил еще больший хаос – если такое было возможно. На последнем стеллаже осталось всего несколько книг, и Романа не могла отделаться от неприятного подозрения, что «Почитаемого и Древнего Закона Галлифрея» среди них нет.

– Тезаурус Роже, – книга легла на вершину очередной стопки.

– «Фауна Британских островов», – синхронно отозвался Доктор: он двигался навстречу Романе с другого конца комнаты.

– «Достопримечательности Бетельгейзе», – путеводитель отправился в общую кучу.

– «Машина времени».

– «Грозовой перевал».

Теперь на стеллаже оставались всего две книги. Доктор глубоко вздохнул и вытащил одну из них.

– «Цыпленок тандури для начинающих».

Последняя книга досталась Романе.

– «Колесницы богов». Фу! – Она с отвращением бросила потрепанный том на диван.

– И никаких следов «Почитаемого и Древнего Закона Галлифрея», – подытожил Доктор.

Романа покосилась на дверь кухни, где профессор в очередной раз собирал для них чайный стол.

– Эта книга действительно настолько важна? – шепотом спросила она.

– Конечно! Это ведь один из Артефактов! – немедленно вспылил Доктор.

Романа решила действовать осмотрительнее.

– И в чем же ее важность? Кроме исторической ценности, разумеется?

Доктор закусил губу.

– Считается, что все Артефакты наделены колоссальной властью. Знание о том, как их использовать, утрачено много тысячелетий назад, но сама сила никуда не делась. Сохранились и ритуалы.

Романа обдумала его ответ, что-то припоминая.

– Никогда не принимала ритуалы всерьез, – наконец произнесла она. – Всегда просто повторяла слова.

– Скажи, а был у нас какой-то ритуал, связанный непосредственно с этой книгой? Я уже не помню.

– Был. На церемонии Представления в Академии. Начинался со слов: «Клянусь защищать…»

Доктор энергично кивнул.

– Теперь вспомнил. «Клянусь защищать «Почитаемый и Древний Закон Галлифрея» до последней капли крови, клянусь до конца своих дней быть сдержанным в своих мыслях и поступках, служа чести и справедливости».

– Всего лишь слова.

– Вот именно. Слова, слова, а за ними ничего нет. Вечная история Повелителей Времени: добрые намерения, но до дела не доходит, – тут же завелся Доктор.

– Неправда, – мягко возразила Романа. – Посмотри на себя: мало слов, зато сколько дел.

– Я именно то исключение, которое подтверждает правило.

– И ты такой не один. Были же и другие. Дракс?

– Дракс!

Романа улыбнулась. Дракса – еще одного беглого Повелителя Времени, ровесника Доктора – они встретили на Атриосе, где тот проводил не вполне легальную спасательную операцию.

– Еще Корсар, – добавил Доктор задумчиво. – Хотя он-то всегда был на моей стороне. То есть она. Вам определенно нужно познакомиться.

– И не забудь про Мастера.

Доктор наградил ее мрачным взглядом.

– И про Рани. Про Морбиуса!

– Про Морбиуса я вряд ли забуду, все-таки он мне чуть голову не оторвал, – откликнулся Доктор, возвращаясь в мыслях к тому дню. – Как и про Монаха.

Романа на секунду задумалась:

– Был еще Салевин…

– Говорили, что он обладал способностью к телепатии!

– Ты с ним встречался? Или с кем-нибудь из тех, о ком сейчас рассказывают легенды?

Доктор изобразил обиду:

– Вообще-то, я не настолько старый.

– Но тебе же наверняка хотелось увидеть их своими глазами!

– Романа, я не собираюсь вмешиваться в историю Галлифрея только для того, чтобы с кем-то встретиться. Даже у меня есть правила. К тому же это вызовет слишком много парадоксов.

– Ладно-ладно, – Романа уже жалела, что затеяла этот разговор.

– Салевин исчез задолго до моего рождения. Как и леди Сцинтилла, и другие… Преступники.

– Что с ними случилось? – Романа знала историю Галлифрея гораздо лучше Доктора, но именно эта тема оказалась ее слабым местом.

Доктор скорчил гримасу:

– Понятия не имею. Профессор?

– Я почти закончил, – отозвался Хронотис из кухни.

– Вы не помните, что случилось с тиранами древности? С Салевином? С леди Сцинтиллой? Я никак не могу сообразить!

Его слова возымели неожиданный эффект: профессор как ошпаренный выскочил из кухни, на лице его читалась тревога.

– Я только что вспомнил!

– Это потому, что я вас об этом спросил, – попытался успокоить его доктор.

– Спросил что?

– Что случилось с Салевином. И остальными.

Профессор уставился на него, явно не понимая, о чем речь.

– Салевин? Сцинтилла? При чем тут они? Мы должны найти книгу!

– А что, по-вашему, мы все это время пытались сделать?

Хронотис отмахнулся от его слов.

– Я и говорю – только что вспомнил! До вас ко мне заходил молодой человек. Хотел одолжить несколько книг. Наверное, он забрал и эту, пока я возился с чаем.

Доктор одним гигантским прыжком пересек комнату и оказался перед профессором:

– Как его зовут?

Хронотис покачал головой. Потом постучал себя пальцем по лбу.

– Не помню. Какая жалость! У меня сейчас память как… как… Такая штука, в нее еще выкладывают вареный рис.

– Постарайтесь вспомнить! – поторопила его Романа. – Как звали этого молодого человека? Он был высокий? Толстый? Худой?

Профессор радостно взмахнул рукой.

– Вспомнил! – провозгласил он.

– Ну же!

– Дуршлаг! – просиял Хронотис. – У меня память, как дуршлаг!

В комнате воцарилась тишина.

– Хорошо. А как звали того молодого человека? – спросил Доктор.

– А, нет, этого я все равно не помню, – беззаботно ответил Хронотис.

Романа взяла его за руку и тепло улыбнулась.

– Пожалуйста, профессор, попытайтесь еще раз.

Хронотис нахмурился.

– Э… Э-э… Нет, его имя точно начиналось не с «Э».

– Тогда попробуйте в алфавитном порядке, – предложил Доктор. – «А»? «Б»?

Процесс шел удручающе медленно. Романа не могла отделаться от печальной мысли, что мозг Повелителя Времени, хотя и был значительно продуктивнее человеческого, все же оставался органом, подверженным старению. Доктор был намного моложе Хронотиса (о чем не уставал ей напоминать), но и он то и дело забывал важные факты и страдал от хронической рассеянности.

Тем временем профессор пробирался сквозь дебри алфавита в том нестройном порядке, в котором его помнил. После каждой буквы следовала пауза, сопровождавшаяся мычанием и долгими раздумьями.

– «П»? «С»? «У»? «В»? Нет, «В» уже было. «Н»? «М»… Конечно же! «М»! Молодой!

– Его так зовут? – не понял Доктор.

– Именно так! Молодой Крис Парсонс!

Успех, казалось, вдохновил профессора: он выпрямился, нахмурился, закрыл глаза и на одном дыхании выпалил: «Крис Парсонс, родился в 1952-м, закончил институт в 1975-м с ученой степенью по физике, в данный момент занимается исследованием сигма-частиц».

На этом запас бодрости Хронотиса иссяк, он тяжело вздохнул и бросил быстрый взгляд на Доктора и Роману.

– Видите! Я же говорил, что книга не могла пропасть бесследно!

– И где нам искать этого Криса Парсонса? – поинтересовался Доктор.

– Э-э… Полагаю, в физической лаборатории. Возьмите на стоянке велосипед. От ворот колледжа нужно повернуть налево и…

– Да-да, – прервал его Доктор. – Я помню. Мы бывали там вместе. Провели отличный день, открывая новые атомы и придумывая им названия.

– Ах да, действительно, – улыбнулся профессор. – Что ж, тогда пойду за чаем.

– Я вернусь через пару минут, – крикнул ему в спину Доктор.

Когда профессор скрылся за кухонной дверью, Доктор повернулся к Романе и тихо прошептал:

– Если не вернусь через два часа, запритесь вместе с профессором в ТАРДИС. Включите К-9. Отправьте по всем частотам сигнал тревоги на Галлифрей и ждите. Не вздумайте меня искать!

Он потуже затянул шарф и кинулся к дверям.

– Минуту! – окликнула его Романа.

Доктор обернулся:

– Не минуту, нет, около двух часов.

– Нет, я имела в виду «подожди минуту», – пояснила Романа, знаком подзывая его ближе. – Ты сказал, что мы должны отправить сигнал на Галлифрей. Неужели ситуация настолько безнадежна? Эта книга так важна, что ты готов просить помощи у Повелителей Времени?

– Не готов. Поэтому надеюсь, что не придется, – мрачно ответил Доктор и скрылся за дверью.