Эддард

– Причиной всех наших неприятностей, милорд, является турнир десницы, – пожаловался командир городской стражи королевскому совету.

– Королевский турнир, – поправил Нед поморщившись. – Уверяю вас, деснице он не нужен.

– Называйте его как хотите, милорд. Но рыцари съезжаются со всего королевства, и на каждого рыцаря приходятся два вольных всадника, трое ремесленников, шестеро воинов, дюжина купцов, две дюжины шлюх, а воров столько, что и не сосчитать. Проклятая жара и так уже поставила половину города вверх тормашками, ну а со всеми этими гостями… Прошлой ночью у нас был утопленник, драка в таверне, три случая поножовщины, изнасилование, два пожара, несчетное число грабежей и пьяные скачки по улице Сестер. Предыдущей ночью у Великой септы, в Радужном пруду обнаружили отрезанную голову женщины. Никто не знает, как она попала туда и чья она.

– Как ужасно, – с содроганием заметил Варис.

Лорд Ренли Баратеон проявил меньше сочувствия:

– Если ты не можешь сохранить покой короля, Джанос, то, возможно, городской стражей должен командовать тот, кто сможет.

Крепкий и мордастый Джанос Слинт надулся, как рассерженная лягушка, лысина его покраснела.

– Сам Эйгон Дракон не сумел бы сейчас поддержать покой, лорд Ренли. Мне нужно больше людей.

– Сколько? – спросил Нед, наклоняясь вперед. Роберт, как всегда, не затруднил себя посещением совета, поэтому, как десница, он говорил от лица короля.

– Столько, сколько можно выделить, лорд десница.

– Наймите пятьдесят человек, – разрешил ему Нед. – Лорд Бэйлиш позаботится о том, чтобы вы получили деньги.

– Позабочусь? – спросил Мизинец.

– Позаботитесь. Вы нашли сорок тысяч золотых драконов для кошелька чемпиона и, конечно же, сумеете отыскать горсть медяков, чтобы сохранить покой короля. – Нед повернулся к Джаносу Слинту: – Еще я предоставляю вам двадцать добрых мечей из моей собственной охраны, чтобы они помогли страже, пока толпы не рассеются.

– Благодарствую, лорд десница, – ответил Слинт кланяясь. – Обещаю, им найдется хорошее применение.

Когда начальник стражи вышел, Эддард Старк повернулся к остальным членам совета:

– Чем скорее закончится это безрассудство, тем лучше. – Мало ему расходов и хлопот, так еще и все без исключения сыпали Неду соль на рану, упорно называя это «турниром десницы», словно он был ему причиной. А Роберт, похоже, искренне считал, что он должен чувствовать себя польщенным!

– Когда происходят такие события, страна процветает, – проговорил великий мэйстер Пицель. – Они предоставляют великим возможность прославиться, а низким забыть о невзгодах.

– И наполняют золотом многие карманы, – добавил Мизинец. – Все гостиницы в городе уже полны, городские шлюхи ходят враскоряку и звенят на каждом шагу.

Лорд Ренли расхохотался.

– Нам повезло, что моего брата Станниса нет среди нас; помните, как он предложил запретить бордели? Король спросил его, не стоит ли заодно запретить есть, испражняться и дышать. Откровенно говоря, я нередко удивляюсь, каким образом Станнис сделал свою уродливую дочь. Он идет на брачное ложе, как воин на битву, с мрачной решимостью в глазах и стремлением выполнить свой долг.

Нед не присоединился к общему смеху.

– Меня тоже интересует ваш брат Станнис. Хотелось бы знать, когда он намеревается завершить свой визит на Драконий Камень и занять свое место в нашем совете?

– Только когда мы утопим всех шлюх в море, – сострил Мизинец, вызывая еще больший смех.

– На сегодня с меня довольно разговоров о шлюхах, – сказал Нед поднимаясь. – До завтра.

Когда Нед подошел к башне Десницы, у двери караулил Харвин.

– Позови ко мне Джори и скажи своему отцу, чтобы оседлал мне коня, – излишне резко приказал ему Нед.

– Как прикажете, милорд.

«Красный замок и турнир уже довели меня до ручки», – думал Нед поднимаясь. Он тосковал по покою, который дарили ему объятия Кэтлин, по стуку мечей Робба и Джона на тренировочном дворе, по прохладным дням и холодным ночам севера. В своих комнатах он снял шелка, в которых был на совете, и, ожидая появления Джори, уселся за книгу великого мэйстера Маллеона «Происхождение и история великих домов Семи Королевств с жизнеописаниями многих знатных лордов, благородных дам и их детей». Пицель был прав: чтение предстояло скучное. Но Джон Аррен просил принести эту книгу, и Нед не сомневался в том, что у него были на то причины. Что-то здесь было – какая-то истина, таившаяся среди хрупких желтых страниц, надо было только увидеть ее. Но что? Книге было больше века. Едва ли еще жив хотя бы один человек, родившийся, когда Маллеон составлял этот сухой перечень свадеб, рождений и смертей.

Нед вновь открыл раздел, посвященный дому Ланнистеров, и принялся медленно листать страницы в надежде увидеть что-нибудь интересное. Ланнистеры, семейство древнее, возводили свое происхождение к Ланну Умному, хитрецу Века героев, персоне, вне сомнения, столь же легендарной, как и Бран Строитель, но гораздо сильней любимой певцами и сказителями. В легендах говорилось, что Ланн изгнал семейство Кастерли из Утеса Кастерли, не прибегая к другому оружию, кроме своего ума, и украл у солнца золото, чтобы окрасить им свои кудри. Хотел бы Нед, чтобы он сейчас оказался рядом и вытянул правду из этой проклятой книги.

Резкий стук в дверь возвестил о приходе Джори Касселя. Нед закрыл том Маллеона и разрешил войти.

– Я обещал передать в городскую стражу двадцать наших людей до конца турнира, – сказал Нед. – Полагаюсь в выборе на тебя. Передай приказ Алину и убедись, что люди понимают – им надлежит останавливать драки, а не начинать их. – Поднявшись, он открыл кедровый сундук и достал легкую льняную нижнюю рубаху. – Ты нашел конюха?

– Стражника, милорд, – отвечал Джори. – Он клянется, что больше даже не прикоснется к коню.

– И что он сказал?

– Он утверждает, что хорошо знал лорда Аррена. Они были друзьями. – Джори фыркнул. – Десница всегда давал мальчишкам по медяку в дни именин, сказал он. Умел обращаться и с лошадьми. Никогда не загонял коней и приносил им морковку и яблоки, так что животные всегда были ему рады.

– Морковку и яблоки, – повторил Нед. Похоже, что этот парень окажется еще менее полезным, чем все остальные. А он был последним из четверки, которую назвал Мизинец. Джори по очереди переговорил с каждым из них. Сир Хью проявил сдержанность и молчаливость вкупе с надменностью свежеиспеченного рыцаря. Если десница желает поговорить с ним, он охотно примет его, но не потерпит допроса от простого капитана гвардии… даже если указанный капитан на десять лет старше и умеет обращаться с мечом в сотню раз искуснее. Служанка по крайней мере проявила вежливость. Она сказала, что лорд Джон читал больше, чем полезно человеку, что хрупкое здоровье сына печалило десницу, ссорившегося из-за него со своей благородной супругой. Подавальщик, ныне кожевенник, ни разу не обменялся даже словом с лордом Джоном, но он знал достаточно кухонных сплетен: лорд ссорился с королем, лорд едва прикасался к пище, лорд решил отослать мальчишку, чтобы его воспитывали на Драконьем Камне, лорд весьма увлекался разведением охотничьих собак, лорд посетил старшего бронника, чтобы заказать новый комплект лат, отделанный сплошь светлым серебром с голубым яшмовым соколом и перламутровой луной на груди… Как сказал подавальщик, сам брат короля ездил с ним, чтобы помочь с выбором. Нет, не лорд Ренли, а другой – лорд Станнис.

– Вспомнил ли наш стражник еще что-нибудь достойное внимания?

– Парень клянется, что лорд Джон не уступил бы силами человеку вдвое моложе. Он часто ездил кататься верхом с лордом Станнисом.

«Снова Станнис», – подумал Нед. Любопытное совпадение. Джон Аррен и лорд Станнис придерживались отношений теплых, но не дружеских, и пока Роберт ездил на север в Винтерфелл, Станнис удалился на Драконий Камень, главную крепость Таргариенов, которую некогда захватил для своего брата. И не было известно, когда он собирается возвратиться.

– Так куда же они ездили вместе? – спросил Нед.

– Мальчишка утверждает, что они посещали бордель.

– Бордель? – удивился Нед. – Лорд Орлиного Гнезда и десница короля посещает бордель в обществе Станниса Баратеона? – Он недоверчиво покачал головой, гадая, как бы отреагировал лорд Ренли на эту пикантную новость. О распутстве Роберта пели похабные песни в застольях по всем королевствам, но Станнис был человеком иного рода. Лишь на год моложе короля, он совершенно не походил на него: был суров, неулыбчив, неумолим и непреклонен в своем чувстве долга.

– Мальчишка настаивает, что это так. Он утверждает, что десница брал с собой троих стражей и они каждый раз отпускали шуточки по этому поводу, когда он забирал их лошадей.

– Что за бордель? – спросил Нед.

– Мальчишка не знает. Это известно страже.

– Жаль, что Лиза увезла их в Долину, – сухо заметил Нед. – Боги стараются досадить нам. Леди Лиза, мэйстер Колмон, лорд Станнис… все, кто действительно может знать, что именно случилось с Джоном Арреном, находятся сейчас в тысяче лиг отсюда.

– Вы собираетесь вызвать лорда Станниса с Драконьего Камня?

– Пока еще рано, – покачал головой Нед. – Только когда я разберусь в том, что происходит и на чьей он стороне.

Этот вопрос не давал ему покоя. Почему Станнис уехал? Быть может, он играл какую-то роль в убийстве Джона Аррена? Или же он чего-то боится? Нед просто не мог представить, что могло напугать Станниса Баратеона, некогда выдержавшего в Штормовом Пределе целый год осады, питавшегося крысами и кожей сапог, пока лорды Тирелл и Редвин сидели напротив его стен и пировали среди своих дружин.

– Принеси, пожалуйста, мой дублет. Серый, с вышитым лютоволком. Я хочу, чтобы оружейник знал, кто я такой. Будет более разговорчивым.

Джори направился к гардеробу.

– Лорд Ренли брат лорду Станнису, как и король.

– И все-таки его, похоже, не приглашали в эти поездки. – Нед не был уверен в том, как относиться к Ренли со всей его приветливостью и непринужденными улыбками.

Несколько дней назад Ренли отвел Неда в сторону, чтобы показать роскошный медальон из розового золота. Внутри находилась миниатюра, выполненная в ярком мирийском стиле и изображавшая прекрасную молодую девушку с глазами лани и водопадом мягких каштановых волос. Ренли хотел узнать, не напоминает ли Неду кого-нибудь эта девица, и когда Нед лишь пожал плечами, проявил явное разочарование. Девушку эту, как признался он потом, звали Марджери, она была сестрой Лораса Тирелла, но находились люди, утверждавшие, что она напоминала Лианну.

– Нет, – ответил ему ошеломленный Нед. Неужели лорд Ренли, так похожий на молодого Роберта, влюбился в девушку, которую считал похожей на молодую Лианну? Это показалось ему более чем странным.

Джори подал дублет, и Нед вдел руки в рукава.

– Быть может, лорд Станнис вернется на турнир Роберта, – проговорил он, пока Джори поправлял одежду на спине.

– Это было бы весьма удачно, милорд, – отвечал Джори.

Нед пристегнул к поясу длинный меч.

– Иными словами, весьма и весьма маловероятно. – Он мрачно улыбнулся.

Джори набросил на плечи Неда плащ, застегнув его на горле зна́ком десницы, и проговорил:

– Оружейник живет над своей мастерской, в большом доме наверху Стальной улицы. Алин знает дорогу, милорд.

Нед кивнул:

– Да помогут боги этому подавальщику, если он отправил меня гоняться за тенями.

Надежда была довольно слабой, но ведь тот Джон Аррен, которого знал Нед Старк, был не из тех, кто носит украшенную драгоценностями и посеребренную броню. Сталь есть сталь, она нужна для защиты, а не для украшения. Конечно, он мог поменять свою точку зрения. Он бы стал не первым человеком, изменившим свои взгляды после нескольких лет пребывания при дворе… Однако столь значительная перемена заставляла Неда задуматься.

– Что еще я могу сделать?

– Полагаю, тебе пора начать посещать веселые дома.

– Тяжелое дело, милорд, – ухмыльнулся Джори. – Но люди будут рады помочь. Портер уже положил начало.

Любимый конь Неда был оседлан и ждал во дворе. Нед поскакал на нем через двор, и Варли с Джексом устремились следом. Под сталью шлемов и кольчуг гвардейцы наверняка изнемогали от жары, но ни словом не обмолвились об этом.

Лорд Эддард выехал из-под Королевских ворот на вонючую улицу, и серо-белый плащ заполоскал за его плечами; Нед чувствовал взгляды отовсюду и потому послал лошадь рысью. Оба гвардейца последовали за ним. Проезжая по людным городским улицам, он часто оглядывался назад. Томард и Десмонд рано утром оставили замок, чтобы расположиться на намеченном им маршруте и проследить, не последует ли за ним кто-нибудь, но, невзирая на это, Нед не был уверен в себе. Тень королевского паука и его пташек смущала его, как деву брачная ночь.

Стальная улица начиналась от рыночной площади, возле Речных ворот – так они обозначались на картах, но обычно их называли Грязными воротами. Над толпой на ходулях шествовал акробат, подобный огромному насекомому, целая орда босых ребятишек с восторженными воплями тянулась за ним. В стороне двое оборвышей, возрастом не старше Брана, сошлись в поединке на палках под громкие поощрения, мешавшиеся с яростными проклятиями. Поединок закончила старуха: перегнувшись из окна, она выплеснула ведро помоев на головы противников. В тени стены рядом со своими тележками расположились фермеры, громко вопившие:

– Яблоки, лучшие яблоки, в два раза дешевле! Кровавая дыня, сладкая, словно мед! Репка, лук и коренья, все сюда, все сюда, репка, лук и коренья, все сюда!

Грязные ворота были открыты, под их решеткой, опираясь на копья, стоял отряд городской стражи в золотых плащах. С запада как раз поднимался отряд всадников, и стражники оживились, послышались приказы, они принялись разгонять телеги и пешеходов, чтобы пропустить рыцаря со свитой. Въехавший в ворота всадник держал в руках длинное черное знамя. Шелк трепетал на ветру, словно живой; ткань была украшена изображением ночного неба, прорезанного пурпурной молнией.

– Дорогу лорду Берику! – кричал всадник. – Дорогу лорду Берику!

Позади ехал сам молодой лорд на черном скакуне – стремительный всадник с золотисто-рыжими волосами, в черном атласном плаще, усыпанном звездами.

– Сражаться на турнире в честь десницы, милорд? – окликнул его караульный.

– Побеждать на турнире в честь десницы! – выкрикнул лорд Берик под восторженные вопли толпы.

Нед свернул с площади в самом начале Стальной улицы и отправился по извилистому длинному подъему мимо кузнецов, работавших в открытых кузнях, вольных всадников, торгующихся над кольчугами, и седых торговцев, продающих старые лезвия и бритвы прямо с фургонов. Чем выше они поднимались, тем больше становились строения. Нужный им человек жил почти на самой вершине холма, в огромном доме из оштукатуренного дерева, верхние этажи которого нависали над узкой улицей. На двойных дверях из черного дерева и чардрева была вырезана сцена охоты, вход охраняли двое каменных рыцарей, облаченных в причудливые доспехи из полированной красной стали, превращавшие их в грифона и единорога. Нед оставил своего коня Джексу и прошел внутрь.

Молодая худощавая служанка сразу же заметила знак десницы и герб на дублете Неда, и к нему, улыбаясь и кланяясь, поспешил мастер.

– Вина для королевского десницы, – приказал он служанке, указывая Неду на диван. – Меня зовут Тобхо Мотт, милорд, прошу вас чувствовать себя как дома. – На мастере был черный бархатный кафтан с молотами, вышитыми на рукавах серебряной ниткой, на шее висела тяжелая серебряная цепь с сапфиром величиной с голубиное яйцо. – Если вы нуждаетесь в новом оружии для турнира, то нашли нужное место.

Нед не стал разубеждать его.

– Моя работа дорога, и я не буду извиняться за это, милорд, – сказал мастер, наполняя два одинаковых серебряных кубка. – Клянусь, нигде в Семи Королевствах вы не найдете работы, равной моей. Если хотите, обойдите каждую кузницу в Королевской Гавани и сравните сами. Выковать кольчугу может любой деревенский кузнец, но я изготовляю произведения искусства.

Потягивая вино, Нед позволил хозяину продолжить.

– Рыцарь Цветов купил у меня всю броню, – хвастался оружейник. – Среди моих клиентов много знатных лордов, понимающих толк в отличной стали, даже сам лорд Ренли, брат короля. Быть может, лорд-десница уже видел новую броню лорда Ренли: зеленые латы, украшенные золотыми оленьими рогами? Ни один другой оружейник в городе не сумеет добиться такого глубокого зеленого оттенка. Один лишь Тобхо знает секрет добавления цвета в саму сталь; краска и эмаль – это для подмастерьев. Быть может, деснице нужен клинок? Тобхо научился работать с валирийской сталью в кузницах Квохора еще мальчишкой. Лишь знающий заклинания человек способен взять старое оружие и выковать его заново. Кстати, знак дома Старков – лютоволк? Я могу изготовить шлем в виде головы этого зверя, прямо как настоящий, дети будут разбегаться от вас на улицах, – посулил он.

Нед улыбнулся:

– Это ты делал шлем в виде соколиной головы для лорда Аррена?

Тобхо Мотт помедлил и отставил в сторону вино.

– Десница собственной персоной приехал тогда ко мне вместе с лордом Станнисом, братом короля. Увы, они не почтили меня своим покровительством.

Выжидая, Нед поглядел на мастера. Он давно обнаружил, что иногда молчание позволяет добиться большего, чем поток вопросов. Так произошло и на этот раз.

– Они хотели увидеть мальчика, – сказал оружейник. – Поэтому я отвел их в кузницу.

– Мальчика, – отозвался Нед. Он не имел ни малейшего представления, о ком шла речь. – Я бы тоже хотел взглянуть на мальчика.

Тобхо Мотт бросил на него неприветливый, осторожный взгляд.

– Как вам угодно, милорд, – сказал он без малейшего следа былой любезности. Он повел Неда к задней двери, потом через узкий двор в просторную каменную постройку, где и совершалась работа. Когда оружейник открыл дверь, порыв жаркого воздуха заставил Неда ощутить себя ступающим в пасть дракона. В каждом углу кузницы пылал очаг, пахло дымом и серой. Подмастерья отрывались от молотов и клещей только для того, чтобы стереть пот со лба, тем временем нагие до пояса ученики вздымали мехи.

Мастер подозвал высокого парня. Он был не старше Робба, руки и грудь молодого кузнеца змеились мышцами.

– Это лорд Старк, новый десница короля, – объяснил он.

Мальчик угрюмо поглядел на Неда голубыми глазами и откинул со лба пропитанные по́том волосы… густые, непричесанные и черные, словно чернила. Тень первой бороды уже легла на его лицо.

– Это Гендри. Он силен для своих лет, к тому же любит работать. Покажи деснице шлем, который ты сделал, парень.

Почти застенчиво мальчик отвел их к скамье, на которой лежал стальной шлем, сделанный в виде бычьей головы с двумя огромными изогнутыми рогами.

Нед повертел шлем в ладонях; сталь была без отделки, не отполирована, но искусно выкована по форме.

– Отличная вещь. Я был бы рад, если бы ты продал мне ее.

Парень выхватил шлем из рук Неда.

– Он не для продажи!

Тобхо Мотта словно поразил ужас.

– Парень, перед тобой десница короля, и если шлем нужен его светлости, лучше подари его. Он почтил тебя уже одной только просьбой.

– Я сделал его для себя, – упрямо сказал парень.

– Тысяча извинений, милорд, – торопливо обратился мастер к Неду. – Парень груб, как необработанная сталь, и отбивание пошло бы ему на пользу. Такой шлем может сделать любой подмастерье.

– Он не сделал ничего такого, что нуждалось бы в моем прощении. Гендри, когда лорд Аррен приходил к тебе, о чем вы разговаривали?

– Он задавал мне вопросы, и всё, м’лорд.

– Какие вопросы?

Парень пожал плечами:

– Как я поживаю, хорошо ли со мной обращаются, люблю ли я свою работу, и еще спрашивал о моей матери. Кто она, как выглядела и все такое.

– И что ты сказал ему? – спросил Нед.

Мальчишка откинул назад волосы, только что упавшие обратно на лоб.

– Она умерла, когда я был еще мал. Она была светловолосой, я помню, что иногда она мне пела. Она работала в пивной.

– И лорд Станнис тоже расспрашивал тебя?

– Лысый? Нет, он не сказал ни слова, только глядел на меня так, как будто бы я изнасиловал его дочь.

– Попридержи свой грязный язык, – сказал мастер. – Это же десница самого короля. – Юноша потупил глаза. – Смышленый парнишка, но упрямый. Этот шлем… все тут зовут парня Бычьей Башкой, вот он и сделал его им назло.

Нед прикоснулся к голове мальчика и погладил густые черные волосы.

– Погляди на меня, Гендри. – Ученик кузнеца поднял лицо. Нед внимательно посмотрел на форму его подбородка, на глаза, похожие на голубой лед. «Да, – подумал он, – я вижу это». – Возвращайся к работе, парень. Извини, что оторвал тебя от дел. – Вместе с мастером они направились назад. – Кто заплатил за его обучение? – осторожно спросил Нед.

Мотт встревожился.

– Вы видели парня. Какой сильный! Руки его созданы для молота. Он подавал большие надежды, и я взял его бесплатно.

– А теперь говори правду, – предложил Нед. – Улицы полны крепких ребят, но в тот день, когда ты начнешь брать учеников бесплатно, сразу рухнет Стена. Кто платил за него?

– Лорд, – начал мастер нерешительно, – он не назвался, и у него не было герба на одеждах. Он заплатил золотом – дал в два раза больше, чем обычно, и сказал, что платит, во-первых, за обучение, а во-вторых, за молчание.

– Опиши его.

– Крепкий, круглый в плечах и не такой высокий, как вы. Коричневая борода, но в ней была рыжина, клянусь. Богатый плащ, это я помню, тяжелый пурпурный бархат, шитый серебряными нитями, но капюшон прятал голову, и я не разглядел лица. – Он помедлил мгновение. – Милорд, я не хочу неприятностей.

– Никто из нас не хочет неприятностей, но, увы, настали тревожные времена, мастер Мотт, – произнес Нед. – Ты знаешь, кто этот мальчик.

– Я всего лишь оружейник, милорд, и знаю лишь то, что мне говорят.

– Ты знаешь, кто этот мальчик, – терпеливо повторил Нед. – И это не вопрос.

– Парень этот – мой ученик, – ответил мастер и поглядел в глаза Неда взглядом упрямым и твердым, как старое железо. – А кем был до того, как попал ко мне, не мое дело.

Нед кивнул, он решил, что оружейник Тобхо Мотт нравится ему.

– Если настанет день, когда Гендри захочет не ковать меч, а пользоваться им, пришли его ко мне. Он похож на воина. А пока я благодарю тебя, мастер Мотт, и обещаю, что если мне потребуется шлем, чтобы пугать детей, я немедленно отправлюсь к тебе.

Охрана ждала снаружи возле коней.

– Ну как, что-нибудь отыскали, милорд? – спросил Джекс, когда Нед сел в седло.

– Нашел, – ответил Нед в раздумье. Что потребовалось Джону Аррену от королевского бастарда, и почему это стоило ему жизни?