Часть вторая
15
Июль 2010 г.
От слишком яркого солнечного света, лившегося в окно гостиной, экран ее ноутбука превращался в черное зеркало. Майя развернула его и пересела в кресло. Билли взглянула на нее, не очень довольная сменой диспозиции, но потом опять принялась вылизывать свою заднюю лапу.
Майя искала коттедж для аренды на короткие октябрьские каникулы. Просьба заняться этим поступила от Эдриана, все равно Майя на этой неделе не работала. Задача оказалась непростой. Пять, а лучше шесть спален, паб в шаговой доступности, чтобы не пришлось загружаться в три автомобиля всякий раз, когда придет охота пообедать в пабе, близость железнодорожной станции, чтобы Кэт могла ходить туда и обратно, приезжая на выходные. Немаленький сад для детей и собак, желательно с батутом или качелями, но без опасных водоемов, как можно больше ванных комнат, да еще «разумный стандарт декора»…
Года полтора назад Майя не сообразила бы, что такое «разумный стандарт декора», но теперь, когда позади было уже три таких семейных выезда, она знала, что следует избегать ковров в спальнях, металлических жалюзи, фальшивых витражей, грязных занавесок в ванных, прихожих с пауками, закапанных свечным воском покрывал: все это вызывало у разных членов обширного семейства Вольф приступы недовольства разной интенсивности. От нее также требовали избегать «дешевого модерна»: хрома, красной кожи, брезента в саду. Таково было настоятельное пожелание Кэролайн. Кэролайн Майе нравилась. Нет, серьезно. Но как главная по «свободной визуальной выкладке товара» в «Либерти», она была помешана на эстетике. То ли дело Сьюзи с ее излюбленной фразой: «Какая разница, лишь бы хорошо пахло!» Сьюзи не переставала улыбаться, твердя: «Мне все равно, а вы как хотите». Но, приехав, сразу находила изъян: «Обидно, что солнце так рано прячется за теми деревьями». Или того хуже: «Господи, чем набиты эти матрасы? В них грибной суп?»
Поэтому Майя знала, что должна будет проторчать в Интернете как минимум день, ничего не упуская, разворачивая каждую фотографию и вглядываясь во все детали, чтобы найти недостатки, читая и перечитывая описания, чтобы отлавливать ловушки, вроде «вход в четвертую спальню только из кухни» или «дружелюбный владелец живет тут же и всегда готов помочь и подсказать, куда отправиться на экскурсию». Только после такого предварительного отсева она осмеливалась отправлять линки остальным.
Два года назад, впервые увидев волочащего ноги неряху Эдриана Вольфа в «Эдриан Вольф Ассошэйтс», она подумать не могла, что выйдет за него замуж. В то время она трудилась неполный день, подрабатывая летом после педагогического колледжа. Ее пригласили на неделю секретаршей. Тогда в бюро Эдриана, расположенном в комнате над пабом в Тафнелл-парк, работало семь человек и все сидели друг у друга на головах. Временную низкооплачиваемую сотрудницу, перебиравшую бумажки, невозможно было не заметить. В итоге она задержалась там на целый месяц и успела несколько раз посетить с сотрудниками паб и поболтать с ними о жизни в кухонном уголке, за чашкой чая, так что стала вполне своей. Однажды они провели в пабе целых два часа, после чего Эдриан схватил ее за руку, когда она передавала ему выпивку, и спросил: «Куда ты пойдешь потом? Позволь в знак благодарности угостить тебя ужином».
К тому времени Майя знала, конечно, что у Эдриана две семьи и что его жизнь смахивает на башенку «Дженга», готовую вот-вот рухнуть. Она слышала его поздние звонки Кэролайн с объяснениями, что он опять будет дома поздно, и ответные вздохи Кэролайн в трубке. Однажды Майя встретилась с Кэролайн и испугалась ее так, как не пугалась еще ни одной женщины. Высокая, натуральная блондинка, неулыбчивая. Майе было трудно понять, как они с Эдрианом ладят. Но, через несколько месяцев после начала собственных отношений с Эдрианом познакомившись со Сьюзи, она все поняла. Оказалось, что Кэролайн – противоположность его первой жене. Майя старалась гнать из головы выводы на свой счет.
Первые два месяца своей тайной от остальных связи с Майей Эдриан убеждал ее, что между ним и Кэролайн все кончено; что они уже почти не разговаривают; что Кэролайн от него отдалилась, что «совершенно его разлюбила». Исходя из того, как изящно и мирно Кэролайн отпустила мужа, как с первой же встречи доброжелательно приняла Майю и как мало потревожила эта новая связь спокойные воды семьи, Майя пришла к выводу, что он ее не обманывал.
Прошло два года, и вот они не только живут вместе, а даже женаты. У нее прекрасная работа: она учительница второго класса в привилегированной школе для девочек в Хайгейте. Дела у Эдриана пошли в гору, и он перебрался в большую мастерскую в Фаррингдоне, нанял три десятка сотрудников, и они выполняют всю работу, так что по пятницам он может устраивать себе выходной.
Кэролайн ей симпатизировала, Сьюзи и подавно. Майя отлично ладила со всеми детьми. Все уверяли, что с ее появлением в жизни Эдриана дела заметно пошли на лад. Все было превосходно, грех жаловаться.
Не считая мейла.
Он упал в ее почтовый ящик вчера.
Надо было выбежать из комнаты, едва увидев его, как от дурного запаха, от которого необходимо спасаться. Она схватилась за сердце, потом за кухонную стойку. Но через несколько мгновений все-таки вернулась к письму. Убрала «мышкой» заставку на экране и прочла:
«Дорогая Стерва,
не могу поверить, что прошло уже два года с тех пор, как ты украла чужого мужа. Не думала, что ты и Большой Папаша проведете вместе больше двух месяцев. Но ты почему-то по-прежнему здесь! Неужели до тебя не доходит? Тебя не хотят. Все делают вид, что ужасно тебя любят, но это не так. Они тебя ненавидят. Почему бы тебе не взять и не уйти? Перестань корчить из себя милую женушку, живи своей жизнью, не губи чужие».
Читая это, Майя непроизвольно смеялась.
Это был нервный смех.
Потом ее затошнило. The Lone Voice.
Как ни изображал автор объективного наблюдателя, письмо выдавало оскорбленные чувства. Она сразу поняла и потом ни разу не усомнилась, что это кто-то из них, из Вольфов. Либо кто-то из детей, либо одна из жен. Кто-то из людей, сладко ей улыбающихся, обнимающих ее при встрече и целующих при расставании, убеждающих ее, как она осчастливила Эдриана, хвалящих ее стряпню, восхищающихся ее туфлями, гладящих ее волосы, сидящих у нее на коленях, пьющих заваренный ею чай, проводящих отпуск в заказанных ею домах. Признающихся ей в любви. Сначала ей было тошно. Потом из глаз брызнули слезы.
Перед мысленным взором прошли, как на полицейском опознании, лица всего семейства. Никого из них она не могла заподозрить в этом предательстве.
Она уже собралась переслать письмо на рабочую почту Эдриана, но передумала. Это вывело бы его из себя, а она не хотела его нервировать, не хотела беспокоить. Никому, кто бы это ни был, она не желала неприятностей. Она пометила письмо как спам и проследила, как оно отправляется в другую папку, где не будет попадаться ей на глаза всякий раз, когда она проверяет электронную почту.
В школе ей долгих четыре года не давали житья девчонки-блондинки с волосами, завязанными в хвостики: у нее-то были рыжие волосы до пояса и руки в веснушках. Каждый день превращался в кошмар. Они прозвали ее «рыжим пугалом», спрашивали про цвет волос на лобке, забрасывали мерзкими письмами, зажимали в угол на игровой площадке, терроризировали как могли. Все кончилось, только когда она в шестнадцать лет ушла из школы. Это не выковало в ней железного характера, а только научило унимать врагов и молить их о пощаде.
Поэтому роман с Эдрианом был совершенно не в ее характере. Не в ее стиле было причинять людям боль, бесить их, внушать им неприязнь. Даже сейчас Майя содрогалась от мысли, как близко подошла к своему личному апокалипсису.
Она еще раз проверила свою электронную почту, ненадолго отвлекшись от фермерского дома в Фоуи, который всем был хорош, не считая опасного для детских жизней пруда с утками в саду. После получения ужасного письма прошло уже больше суток. Шли минуты, второго письма все не было, и Майя успокаивалась, все больше убеждаясь, что происшедшее можно считать одиночным выстрелом мимо цели.
Она отправила хозяину фермерского дома в Фоуи письмо с вопросом, нельзя ли чем-то накрыть пруд, потом налила себе чаю. Раздался сигнал, оповещающий о новом входящем послании, и она села в кресло. Она ждала, что это будет ответ из Фоуи, но ошиблась.
«Дорогая Стерва,
учти, это будет происходить снова и снова, пока ты не смекнешь, что к чему, и не уберешься из их жизни. Так что привыкай. Или убирайся».
Майя почувствовала, что у нее темнеет в глазах, в голове загудело. Надо было правильно, глубоко дышать, но нет, было уже поздно. Она опять оказалась на игровой площадке, во власти своих мучительниц. Ее охватила паника, и все погрузилось в темноту.
