Глава 19
ФЕДОР ЭЙХМАНС: ТАЙНЫ ВАЙГАЧСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ ОГПУ

В многочисленных проектах Спецотдела работало много выдающихся ученых и талантливых специалистов, обладавших зачастую уникальными способностями. Та же тенденция по привлечению самых грамотных кадров прослеживалась впоследствии в «Аненэрбе». Но многие, служившие злым умыслам начальника Спецотдела комиссара госбезопасности 3-го ранга Глеба Бокия или же куратора «Аненэрбе» рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, проявляли не только гениальную, но и зловеще-чудовищную стороны своей натуры. Ярким примером такого служения могут быть люди с весьма созвучными фамилиями: Эйхманс и Эйхман, — своего рода символы преступной власти коммунизма и нацизма.

Личность Федора Ивановича Эйхманса (1897–1938) интересна не только тем, что он стал первым начальником УЛАГ/ГУЛАГ ОГПУ (его на этом посту сменит Лазарь Коган), и не тем, что в 1932–1937 гг. он являлся заместителем начальника 9-го отдела, то есть Глеба Ивановича Бокия, а также был начальником 3-го отделения 9-го отдела ГУГБ при НКВД СССР. Прежде чем занять должность заместителя начальника Спецотдела, Эйхманс возглавил Вайгачскую экспедицию. Официально экспедиция, проходившая с 1930 до 1932 г., занималась разведкой и разработкой руд цветных металлов на острове Вайгач и побережье Карского моря. А вот истинная цель этой экспедиции наверняка остается за семью печатями секретности.

Бывший латышский стрелок и слесарь не зря заработал доверие Бокия (если Бокий вообще когда-то и кому-либо доверял). Как участник Гражданской войны в Туркестане, Эйхманс одно время работал в ЧК Туркестана в качестве помощника Глеба Ивановича. С 1922 года — он уже начальник 2-го отделения Восточного отдела ГПУ, отвечавшего за борьбу с контрреволюционной деятельностью в Средней Азии и Среднем Востоке. В 26 лет латыш (по другим сведениям — латышский еврей из Курляндской губернии) Федор Иванович Эйхманс возглавил управление Соловецкого лагеря особого назначения. По свидетельству одного из тысяч заключенных Соловецкого лагеря Альфреда Бекмана, начальник лагеря Эйхманс лично и неоднократно принимал участие в расстрелах заключенных. Именно в этом — массовом убиении невинных— впоследствии обвинят и покарают через повешение его неполного тезку Эйхмана. Верно служивший власти немецкий еврей оберштурмбанфюрер СС Адольф Карл

Эйхман (1906–1962) в годы своего тайного пребывания в Аргентине разоткровенничается в интервью и назовет творимый им холокост еврейского народа «великим, почти поэтическим зрелищем». Возможно, поэзию в убиении русских и других бывших подданных Российской империи видел и Федор Эйхманс — один из организаторов ленинско-сталинских репрессий. К слову, трогательной лирикой, исписывая тетради, грешил и недавний серийный убийца с простой фамилией то ли Оловянников, то ли Банников, не успевший родиться чекистом.

С 25 апреля до 16 июня 1930 г. Эйхманс занимал должность первого начальника Управления лагерей (УЛАГ, с ноября — ГУЛАГ) ОГПУ. На него было возложено руководство всеми лагерями ОГПУ того времени: Соловецким, Вишерским, Северным, Казахстанским, Дальневосточным, Сибирским и Среднеазиатским. Добавлю к этому неизвестный факт: регион Вишеры будет впоследствии интересовать сталинскую (и постсталинскую) партийную разведку; и какие там будут проводиться изыскания, решаться стратегические и научные задачи, нам остается только гадать. То, что в концлагерях не только немцами ставились опыты на узниках, — это уже, пожалуй, известно. Но не известно, что в результате неудачных опытов все заключенные вместе с сотрудниками лагеря могли исчезнуть с лица земли. И подобное, если верить моему источнику, имело место еще в 70—80-е годы XX века, когда проводились «научные» опыты с оккультной подоплекой.

Считается, что через созданную фашистами в Европе систему концлагерей прошли 18 миллионов человек, из них 11 миллионов уничтожены. Без сомнений, через советскую систему лагерей прошло гораздо большее количество людей. Благодаря компетентным источникам общественности стало известно, что в 1956 году из Политбюро СССР был направлен секретный запрос в КГБ, откуда сообщили: за пять предвоенных лет, в период с 1935 по 1940 г. было арестовано примерно 19 миллионов человек, из которых не менее семи миллионов были расстреляны или умерли в ГУЛАГе. По всей вероятности, настоящее число жертв было еще большим. Знаменитый невозвращенец Олег Гордиевский свидетельствовал: «В НКВД, как и в партии, условия террора способствовали выживанию самых аморальных, тех, кто был готов спасти себя, оклеветав других. Солдаты расстрельных отрядов НКВД, располагавшихся вокруг ГУЛАГа, как правило, становились алкоголиками. Каждое утро, когда они забирали из оружейной комнаты свои винтовки, им давали стакан водки, после чего они грузили свои жертвы на грузовики, везли их к яме, которую выкопали уголовники, строили их и начинали расстреливать: «Некоторые молчали, другие начинали плакать, говорить, что они верные коммунисты, что умирают невинными и т. д. Но женщины только плакали, прижимаясь покрепче друг к другу». Иногда солдаты НКВД строили заключенных в линию, затылок в затылок, и устраивали соревнование: кто скольких убьет с одного выстрела. Потом они возвращались обратно в лагерь, сдавали свои винтовки в оружейную комнату, получали столько водки, сколько могли выпить, и шли спать».

Утверждают, что газовая камера — самый гуманный вид убийства, применяемый фашистами, ведь участь тех, на ком нацистские ученые ставили опыты, гораздо страшнее. Нарицательным — с времен Второй мировой — стало имя доктора Менгеле. Главный врач лагеря Освенцим (с 1943 г.) гауптштурмфюрер СС, доктор философии и доктор медицины Йозеф Менгеле (1911–1979) отправил на тот свет более 10 000человек. Он пытался из кареглазых сделать истинных арийцев с голубыми глазами, вводя для этого им в глаза голубой краситель, от чего люди слепли и умирали. Он проводил чудовищные опыты с близнецами, пересаживая им органы друг друга, заставляя сестер рожать от братьев или даже меняя им пол. В роли его подопытных выступали несчастные дети цыганской и еврейской национальностей. Особо нацистского доктора интересовали карлики, как наглядное доказательство генетических отклонений. Философствующий селекционер получил среди заключенных прозвище «Ангел смерти».

Но еще до него были советские «доктора Менгеле» с садистскими наклонностями, и немало их работало на Спецотдел

Бокия, на партийную разведку Сталина, на закрытые военные научные структуры. Имеются они и сегодня в разных странах мира, только опыты их и разработки покрыты все большей стеной секретности. В бесчеловечных пытках не единожды обличали и «демократический» режим США, содержащий тайные тюрьмы по всему миру. Медики-убийцы, свято верящие, что служат чистой науке, были и будут всегда! Тот же Йозеф Менгеле работал исходя из положений своих диссертаций; в 1935 г. он защитил диссертацию на тему, связанную с вопросами расовых различий, а затем вторую, написанную под руководством одного из ведущих специалистов по генетике в Европе профессора фон Фершуера, посвященную проблемам наследственности. В письмах и дневниках, опубликованных в 2004 г. в Бразилии, где под чужим именем жил и скончался эсесовский врач Менгеле, красной нитью проходит мысль, что он никогда не испытывал мук совести и нисколько не сожалеет о своих экспериментах.

Пока будут существовать лагеря и тюрьмы, до тех пор — теоретически— будут существовать «идеальные лаборатории». Однако, в силу стремительного развития науки и ее задач, мы все, как социум, можем служить (служим?) идеальным плацдармом для исследований…

Но вернемся к заместителю начальника Спецотдела Федору Ивановичу Эйхмансу, который, прежде чем его арестовали в 1937-м и расстреляли в 1938-м, проживал весьма насыщенную тайными событиями жизнь, способствуя воплощению грандиозных планов Г.И. Бокия. Добавлю, что, как и многих других преступников, пособников уничтожения русской государственности и убийц русского народа, его реабилитировали (в 1956); вопрос: за что? — в этих случаях всегда риторический, адресованный в никуда…

Известно, что в Москве Эйхманс проживал по адресу: ул. Петровка, д. 25а, кв. 29. Отсюда он и выехал в 1930 году в служебную командировку на русский Север, проведя в Вайгачской экспедиции в роли начальника мобильного научного коллектива два последующих года. Но что понадобилось начальнику 3-го отделения Спецотдела ОГПУ (внешняя контрразведка) на острове Вайгач и прилегающих к нему территориях? — А вот это очень любопытный и многогранный вопрос.

Местонахождение острова Вайгач— Северный Ледовитый океан, на границе Баренцева и Карского морей; площадь этого клочка удаленной суши 3 400 км2. Относится к Ненецкому АО, Архангельской области России. Справочники сообщают, что остров Вайгач отделен от континента узким проливом Югорский Шар и от Новой Земли проливом Карские Ворота. Поверхность равнинная, с двумя параллельными грядами, максимальной высотой до 170 м. Сложен глинистыми сланцами, песчаниками и известняками. Растительность тундровая. Много озер и болот. В 1950 году на острове открыта полярная станция. На острове сохранилось несколько ненецких святилищ.

Но не только ненецкие святилища интересовали людей Бокия, вынужденных два долгих года что-то делать, чем-то заниматься в этом пустынном краю. Официально, как мы помним, экспедиция занималась разведкой и разработкой руд цветных металлов на Вайгаче и на побережье Карского моря. Тоже на первый взгляд странно и нелогично: зачем Спецотделу, которому большинство историков приписывают только занятие шифровкой и криптографией (и ничего более), вести исследовательские работы, подменяя специализированные научные геолого-разведывательные институты? Ответа вы не получите ни в одном письменном источнике. Разве что сможете путем простых умозаключений предположить, что, КОЛЬ чекистские варвары отвечали за советские концлагеря, то им приходилось и подыскивать новые удачные для разработок полезных ископаемых места необъятной советской родины.

Данная экспедиция также способствовала созданию в северной глухомани очередного концентрационного лагеря для русских. Кроме того — сама эта многофункциональная экспедиция была одновременно истребительно-трудовым лагерем. В одном из сборников, посвященном истории МВД России, написано: «В северную группу лагерей вошли Архангельский, Котласский, Соловецкий, Сыктывкарский, Пинюгинский, Усть-вымский и Ухтинский лагеря. Кроме того, в подчинение управления вошла особая вайгачская экспедиция (о. Вайгач). В этих лагерях в ту пору насчитывалось около 22 тысяч человек, осужденных за контрреволюционную деятельность». Сколько тысяч сгинуло в нечеловеческих условиях и сколько приходило им на смену в непрекращающейся круговерти — авторы сборника не указывают.

Мало странного в том, что одним из первых среди жертв произвола властей, осваивавших «советский крайний Север», стал выходец из семьи обрусевшего немца профессор Павел Владимирович Виттенбург (1884–1968) — известный ученый-геолог и полярник, исследователь Шпицбергена и Новой Земли, Таймыра и Якутии. В 1931 г. этапирован на остров Вайгач; с 1933 по 1935 г. проводил геологические изыскания на Югорском полуострове, особенно в районе Амдермы, где было обнаружено месторождение флюорита. Освобожденный в 1935-м (находился под подозрением и арестовывался еще не единожды), Павел Владимирович в 1940-м в должности старшего геолога Северного горно-геологического управления вновь работал на острове Вайгач. Однако в октябре 1941 года в связи с появлением в районе немецких подводных лодок произошла эвакуация этой экспедиции, также называемой Вайгачской.

Дислокация Вайгачской экспедиции, возглавляемой от Спецотдела Ф.И. Эйхмансом (переименованной в 1934-м в Вайгачский ОЛП; закрыт в 1936-м), с ее управлением — бухта Варнека (вероятно, современный поселок Варнек). Лагерь на острове Вайгач просуществовал до 1936 года. Полагают, что на начало 1933 года на острове отбывали срок более 1000 человек; наиболее известными среди узников, кроме П.В. Виттенбурга, были геодезист, преподаватель военной академии Иван Николаевич Акулов (1906–1938); топограф, геодезист Владимир Васильевич Бух (1873—?); минералог, петрограф, профессор Петр Петрович Сущинский (1875–1937?); а также Константин Петрович Гурский (1911—?), выпускник авиационного училища в Чикаго и Колумбийского университета, на острове Вайгач работал на свинцовом руднике; Константин Дмитриевич Клыков (1890—?), геолог, специалист по золоту, вместе с Виттенбургом проводил промышленную оценку Амдерминского месторождения флюорита; Николай Андреевич Преображенский (1898–1934?), военный летчик Первой мировой, в 1933 г. сослан в Амдерму, где работал на месторождении флюорита. Любопытна трагическая судьба вайгачского узника — летчика-аса Первой мировой войны Ивана Александровича Лойко (1892–1936), выпускника Алексеевского военного училища (1914 г.) и школы военных летчиков в Севастополе (1915 г.). Подпоручик царской армии, он был награжден шестью орденами России и двумя орденами Румынии; в чине полковника в 1920 году эмигрировал из Крыма, проживал в городе Нови Сад, преподавал в Королевской авиационной школе Югославии, но в 1923 году с поручиком П. Качаном угнал югославский самолет, решив вернуться в СССР. С 1924 года преподавал во второй школе военных летчиков в Борисоглебске. Арестован в 1929-м, обвинен в шпионаже; коллегией ОГПУ приговорен к 10 годам концлагерей; с 1931-го в Экспедиции Особого назначения на острове Вайгач. В 1932 году срок наказания сокращен на два года за спасение самолета и его экипажа. В 1934-м руководил демонтажем лесовоза «Кенник». Освобожден в 1934-м, стал вольнонаемным инженером-механиком Вайгачского горно-рудного треста. Погиб в 1936-м при невыясненных обстоятельствах.

В 1930 году, когда анализы залежей руды на Вайгаче неожиданно показали наличие в руде промышленного содержания золота, серебра и платины.

Советские рабы занимались разведкой и разработкой полиметаллических руд на острове и побережье Карского моря; к осени 1934-го уже были закончены работы по разведке и освоению свинцово-цинкового месторождения на мысе Раздельном, разведке и подготовке к промышленному освоению цинкового месторождения у озера Пайгото, начато разведывание жильных руд меди в губе Дыроватой, разведано и начато освоение месторождения плавикового шпата на реке Амдерма (западное побережье Карского моря). Тогда же Вайгачской экспедиции было поручено строительство северного участка железнодорожной линии Воркута — Югорский

Шар, а это ни много ни мало 220 км по мерзлой земле (планы не были реализованы). К слову, интерес к полезным ископаемым острова возник еще много прежде; к примеру, в марте 1778 года образцы руды, доставленной с Вайгача, архангельским губернатором Егором Андреевичем Головцыным были отправлены в имперскую Берг-коллегию.

Важно сказать, что никаких документов об экспедиции Эйхманса и ее деятельности историками и исследователями не найдены, а значит, они хранятся в отечественных сверхсекретных архивах (или проданы за рубеж). По словам людей знающих, допуск к архивно-следственным делам ограничен законом РФ, исследователи могут познакомиться только с делами реабилитированных. Но дела, скажем, о злоупотреблениях и издевательствах над заключенными недоступны для историков. Получается, что дела палачей русского и других народов СССР недоступны для исследователей, авторов или родственников уничтоженных (пострадавших), а значит, «на палачах крови нет» и безгрешны они, аки красные агнцы.

Нелишне обратить свой взор на происхождение названия Вайгач; на сей счет бытует несколько версий. К примеру, в старинных северорусских говорах нарицательное вайгач — «наносной, намывной, низменный». Но некоторые считают, что остров наименован поморами в честь русского промышленника Ивана Вайгача. В архипелаге Северная Земля (до революции 1917 года — Земля Императора Николая II) на острове Большевик имеется мыс с тем же названием, названный так гидрографической экспедицией в честь ледокольного парохода «Вайгач», экипаж которого открыл этот мыс в 1914 году.

Любопытно, что в 1909–1910 гг. ледокольным транспортом «Вайгач», шедшим в составе имперской экспедиции, командовал Александр Васильевич Колчак; экспедиция совершила переход из Балтийского моря через Индийский океан во Владивосток, а затем — плавание по направлению к мысу Дежнева, что стало последней экспедицией Колчака в арктические моря. Об этом историки пишут: «Осенью 1909 года ледокольные транспорты «Таймыр» и «Вайгач» отправились из Кронштадта во Владивосток. Суда эти составили экспедицию

Северного Ледовитого океана, которой предстояло исследовать путь из Тихого океана в Ледовитый вдоль берегов Сибири. Колчак, как командир ледокольного транспорта «Вайгач», пришел на нем летом 1910 года через Индийский океан во Владивосток, затем плавал к Берингову проливу и в Чукотское море, где выполнял гидрологические и астрономические исследования».

Чуть ранее, с 1907-го, будущий адмирал и Верховный правитель России A.B. Колчак занимался подготовкой гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана (официально учреждена в августе 1910 г.), одной из задач которой было исследование Северного морского пути. Спустя годы освоение Северного морского пути станет приоритетной задачей и для товарища Сталина, и для товарища Гитлера, чьи «серые подводные волки» станут проводить тайные и часто успешные операции в этих северных водах СССР.

Однако в тех местах, где, как описал один из участников походов по северным морям, «суденышки затирало льдами, когда те шли вдоль плоских берегов Баренцева и Карского морей либо скалистых берегов Охотоморья, имея возможность любоваться пронзительными желтыми закатами острова Вайгач и безмолвной цветомузыкой полярного сияния в Чукотском море», был и A.B. Колчак. Известно, что в самом начале XX века — в 1900–1902 гг. — Александр Васильевич являлся участником знаменитой Русской полярной экспедиции барона Э.В. Толля; тогда один из островов Карского моря был назван в честь Колчака (при Советах переименован в остров Расторгуева). Также известно, что выдающийся ученый-гидролог Колчак вел путевые записи и научные дневники, в которых фиксировал не только все, касающееся морских исследований, но и описывал встречи с местным населением, услышанные им от представителей народов крайнего Севера и Сибири древние сказания и легенды. Впоследствии большинство рукописей Колчака пропало, материалы отчасти были вывезены за рубеж, отчасти попали в руки Глеба Ивановича Бокия (когда тот заинтересовался судьбой и научной деятельностью военного моряка, гидролога, географа, Верховного правителя и неудавшегося спасителя Отечества Русского, намереваясь среди прочего вернуть себе утраченное в годы Гражданской войны царское золото, за которое отвечал Колчак).

Своя научная задача была поставлена и перед сотрудником Бокия Ф.И. Эйхмансом, когда он с товарищами отправился в северную экспедицию на остров Вайгач. Если не сам Федор Иванович, то в этой тесной группе обязательно должен был быть кто-то, кто хорошо разбирался в народных эпосах, которые описывали русский Север как прародину человечества. И рабсила в лице советских заключенных помогала в изысканиях не только полезных ископаемых, но и древнейших артефактов. Это нынче отдельным историкам известно, что на острове Вайгач в вечной мерзлоте были найдены бронзовые статуэтки крылатых людей. А какие артефакты получил Спецотдел в лице неутомимого искателя древних таинственных истин Глеба Ивановича? Какие древние знания им были заполучены в ходе различных научных экспедиций, организованных Спецотделом?

Многие источники утверждают, что в предавние времена климат в Арктике был весьма умеренным и напоминал современный английский. Эти сведения содержатся в древних книгах: Авесте, Ригведе, в том числе и в «Влесовой книге». Некоторые современные исследователи приписывают создание Авесты ираноариям; Ригведы — индоариям; Книги Велеса — руссоариям. В Авесте, к примеру, рассказывается про полярную прародину ариев, о резком похолодании и вынужденном переселении на юг. В текстах Ригведы есть описания физических явлений природы, которые могут быть только за Полярным кругом. В начале XX века выходила любопытная книга Б.Г. Тилака «Арктическая родина в Ведах» (сведения из которой пригодились и нацистам в их поисках прародины германоариев). Автор «Арктической родины…» родился в Индии в роду брахманов и с малолетства занимался изучением древних арийских первоисточников. И вновь возникает версия о северной русской Гиперборее, где все зачиналось и где истинными гипербореянцами были… крылатые птицелюди. Существование древних птицелюдей допускают многие современные исследователи с весомыми в мире науки именами; скажем, не так давно Эрнст Мулдашев выступал в открытой печати РФ с подобной гипотезой. У современных российских ненцев известна птицедева Лебединая Богиня; в русском фольклоре птицедева Сирин; похожие герои седой древности известны во многих культурах мира. Передаваясь из поколения в поколение и распространяясь по свету, крылатые символы закрепились во многих древних культурах: египетской, ассирийской, хеттской, персидской, полинезийской, ацтекской, майя и т. д.

Не стоит думать, что все легенды — сплошь мистическая выдумка, в каждой из них есть свое рациональное зерно, своя покрытая мраком времен тайная истина. Найденное уже в наше время множество литых бронзовых фигурок крылатых людей, обнаруженных при раскопках святилища на острове Вайгач, расположенном в акватории Ледовитого океана, как месте существования древней Гипербореи, вновь заставляет вспомнить о гиперборейцах. И тайнах, которые достались Спецотделу благодаря вгрызающимся в мерзлый грунт советским рабам.

Нелишне сказать, что некоторые исследователи сравнивают Гиперборею и Атлантиду, неизменно указывая, что их постигла одинаковая участь; другие же и вовсе отождествляют эти великие цивилизации (скажем, так утверждал еще античный автор Аполлодор). Поисками загадочной северной цивилизации занимался и сотрудник Спецотдела A.B. Барченко, имея масонско-теософские сведения о высокой технической развитости древних.

Русский исследователь В. Демин пишет: «Археологов не перестает удивлять обилие так называемых «крылатых предметов», постоянно находимых в эскимосских могильниках и относимых к самым отдаленным временам истории Арктики. (Между прочим, по эскимосским преданиям, прародители этого народа когда-то прилетели на Север на железных птицах). Сделанные из моржового клыка (откуда их поразительная сохранность), распростертые крылья из эскимосских могильников, не вписывающиеся ни в какие каноны, сами собой наводят на мысль о древних летательных приспособлениях».

Полагаю, что таким образом — через письменные источники, масонские архивы и вещественные артефакты — Бокий получил и некие вполне реальные сведения о летательной технике древности. Полагаю, подобные сведения стали известны и генсеку Сталину. А еще — фюреру Гитлеру, который, как утверждает автор-эмигрант В. Иванов, не только успешно с помощью своих специалистов строил уникальные летательные аппараты, подобные нынешним НЛО, но и совершил несколько полетов на таинственных дисках, тайно посетив в один из перелетов советский Кавказ (см. книгу: Валентин Иванов. Последний рейс фюрера).

В 1932 году был создан своеобразный наркомат Севера — Главное управление Северного морского пути при Совнаркоме СССР (ГУСМП), возглавляемое О.Ю. Шмидтом. Жизнь в «советской Арктике» кипела: строились порты и полярные станции, развивалась северная авиация, военные моряки покоряли ледовые трассы, полярники совершали чудеса выживания в суровых природных условиях. Но к середине 30-х годов обстановка в СССР начала накаляться, зазвучали зловещие слова о «вредительстве» и вездесущих «врагах». Ответственные работники Главсевморпути одними из первых были объявлены «вредителями на трассе», «вражескими агентами», «диверсантами и шпионами». Не для того ли, чтобы за подобными репрессиями скрытно воплощались тайные сталинские планы по совместному освоению с верхушкой Третьего рейха арктических и антарктических пространств? Странный и нелепый вопрос, подумает читатель. Ан нет, нынче появляются прямые и косвенные подтверждения, что существовал красно-коричневый сговор доверенных лиц, заинтересованных в воплощении уникальных, скрываемых от всего мира проектов, связанных с Северным и Южным полюсами Земли. О том, как много имелось нацистских баз для ПЛ в глубоком тылу на Русском Севере, можно узнать хотя бы из книг С. Ковалева и Ф. Федорова; причем (загадка для историков) немецкие капитаны могли ходить в этих сложнейших водах даже без… навигационных карт. Об освоении Антарктиды совместными силами русских и немцев, продолжавшемся даже в ходе Второй мировой, рассказывается в книге О. Грейгъ «Секретная Антарктида, или Русская разведка на Южном полюсе». Те или иные сведения по данной теме, конечно, можно найти и в других, в том числе зарубежных, источниках.

Вопрос для автора в другом: передавались ли какие-либо сведения о навигации, ледовой обстановке в районе Карского моря, иные сведения (в том числе тайные, мистические), имевшиеся у Бокия, чьи сотрудники осваивали остров Вайгач, немецкой стороне? Потому как Глеб Бокий делился некоторыми уникальными научными наработками Спецотдела с германскими коллегами; здесь срабатывал принцип азарта, к тому же в науке все действует по принципу: шила в мешке не утаишь, и потому часто одна сторона подсовывает другой открытия, но «с изъяном», могущие направить тех по пути более длительных исследований или даже завести соперничающих в тупик. К сожалению, и здесь — все косвенно, свидетелей тех давних событий уже нет в живых (да их бы и не оставили жить). В годы войны Арктика стала ареной массовых репрессий, в этом малонаселенном краю было уничтожено великое множество «советских» людей. С началом войны среди заключенных северных лагерей распространились упорные слухи о готовящихся расстрелах осужденных по 58-й статье, ведь их «дела» работники оперативно-чекистских отделов начали трактовать как диверсии в пользу фашистской Германии.

С началом военных действий между Германией и СССР немецкие люфтваффе стали брать курс на северо-восток, на Новую Землю и остров Вайгач. Одной из целей самолетов стала разведка метеорологической и ледовой обстановки в Северной Атлантике и Баренцевом море. В 1942 г. военные действия достигли Карского моря; в августе 1942-го в Карское море скрытно, через высокие широты, прошел тяжелый крейсер «Адмирал Шеер».

Но к тому времени, как началась тайная война на Крайнем Севере, многих героев нашей книги уже не было в живых.