Нет, нет, нет. Кто что ни говори, а прежнее воспитание – не то, что нынешнее. Все эти бонны, гувернантки, пансионы, они свое дело делали. Я и сына воспитывал в таком же духе.

– Саша, мальчик мой, не забывай правила доброго тона, не бойся лишний раз сказать спасибо своему начальству. Уступи дорогу... Кому следует, открой двери... Нужному человеку. Делай людям добро, и люди для тебя кое-что сделают. Будь благородным, Саша. Мария Васильевна столько лет тебя обучала, привези ей подарок. У тебя же экзамены на носу. «Примите, многоуважаемая Мария Васильевна, папа передает вам привет.» Ну что мне делать с сыном?.. Я помню, в наше время во время экзаменов мы списывали друг у друга... Вы же помните, мы же все списывали.

Нет, мой сын сидит, морщит лоб, он что-то сочиняет. Я ему шепчу:

– Саша, я договорился, учитель отвернется. Саша, не теряй времени, не волнуй папу.

Он мне ответил:

– Не жестикулируй за стеклом, не мешай мне думать.

Сейчас он додумался, его посылают в такую глушь – один медведь на сто квадратных километров. Я ему шепчу:

– Саша, подожди. Саша, не подписывай. Не торопись. Я еду в институт. Подожди, Саша, не торопись.

Я примчался – он уже подписал. Когда я узнал, что его посылают в колхоз «Рассвет», у меня стало темно в глазах. Сейчас он мерзнет в своем «Рассвете». Им забыли дрова выделить... Я помню, в наше время мы воровали уголь на железной дороге. Вы же помните, мы все воровали. Мы крали в лесу дрова, мы же крали. Я ему говорю:

– Саша, воруй и ты, Саша, кради, иначе замерзнешь.

Он мерзнет, он принципиальный. Откуда в наших детях такое, чего нам не понять? Неужели мы так постарели? Нет, кто что ни говори, а прежнее воспитание... Гувернеры... Гувернантки...