Глава 13
В воскресенье Селина решила наконец взять в руки телефон и позвонить родителям, находившимся на вилле в Коннектикуте.
Ожидая ответа, она прошла по гостиной, обойдя сложенные посредине комнаты коробки, и вышла на террасу.
Было раннее утро, и по всему Манхэттену разносился звон церковных колоколов. Подняв голову, она посмотрела на голубое небо, удивилась прохладе ветра и стала наблюдать, как солнце начинает медленно подниматься над городом. Уже несколько часов было светло, как днем, хотя солнце только появлялось над Мидтауном.
Телефон звонил, но на том конце трубку не брали.
– Да когда же вы, наконец, ответите, – вслух посетовала она. – Хоть кто-нибудь снизойдет до того, чтобы взять рубку? Мои нервы и так на пределе.
Линия в конце концов ожила.
– Вилла Редманов.
– Карлос? Это Селина. Мой папочка уже встал?
– Да, мисс Редман.
– А могу я с ним поговорить?
Со времени ее детства родители всегда проводили воскресенье за городом. Одним из лучших ее воспоминаний было то, как в послеобеденное время она вместе с родителями стреляла по тарелочкам.
Джордж ответил ей буквально сразу.
– Где ты была? – с ходу спросил он. – Я со вчерашнего дня пытаюсь до тебя дозвониться.
Ее удивила нервная торопливость его голоса.
– Да я все время была у себя, – ответила она. – Правда, на телефонные звонки я не отвечала. А что, что-нибудь не так?
– Не так? Да, можно сказать, что-то не так. Вернее, все не так. После того как мы расстались, все покатилось под откос. Когда ты сможешь быть здесь?
Когда она приехала на коннектикутскую виллу, то нашла Джорджа одного, сидящим в залитой солнцем столовой, попивающим черный кофе и вперившим неподвижный взгляд в лежащий за окном широкий газон.
Селина, сняв солнцезащитные очки, взяла стул и села напротив отца.
– Так в чем проблема?
– Если ты спрашиваешь про наше соглашение с PPK, то оно приказало долго жить. Я обедал с ними вчера, и они отказались от участия в нашей операции. Нам необходимо найти кого-то другого для финансирования этой сделки.
Она не удивилась. Намеченная отцом операция всегда казалась ей неустойчивой.
– Они чем-то мотивировали свой отказ работать с нами?
– Да они выкатили мне целый список причин, – ответил Джордж. – И все они неубедительны.
– А ты не думаешь, что они собираются поглотить эту компанию сами, без нашего участия?
– Это была бы полная глупость с их стороны. PPK знают, что у нас есть опыт в управлении. Знают они и то, что лучше сразу совершить самоубийство, чем выступить нашими соперниками.
– Так-то оно так, – согласилась Селина. – Но ведь им также известно о то, что мы по твоим каналам получаем информацию о действиях американского флота. Они знают, что единственной причиной, по которой мы намерены приобрести «УэстТекс», является наш доступ к информации о делах в Иране. В этом и заключается вся привлекательность этой сделки. Так-то они могли бы сделать предложение и сами. И не забывай, что мы уже обезопасили себя обязательством «Ситибанка» оказать нам помощь с финансированием.
Джордж, казалось, успокоился и задумался.
– Такое могло произойти, – продолжала Селина. – Я не говорю, что именно так оно и будет, но это было возможно, и нам следовало быть к этому готовыми.
– Я знал, что этим все кончится, – сказал Джордж. – Поэтому я и обратился к Теду Фростману из Чейза. Он будет здесь к полудню. Я думаю, что мы втроем могли бы обсудить это во время стрельбы по тарелочкам и посмотреть, удастся ли нам что-либо придумать. Как твое мнение?
После двух прошедших дней Селине меньше всего хотелось участвовать в секретном совещании с Тедом Фростманом, тем более во время стрельбы по тарелочкам. Но она промолчала.
– Ладно, сменим тему, – предложил Джордж, откидываясь на спинку стула. – Ты рано ушла с приема. Мы с твоей матерью ведь не совсем дураки. Что происходит?
Она не ответила.
– Ведь ты же не без причины не подходила к телефону, и сейчас ты не совсем в себе. Полагаю, это связано с Эриком. Вы что, снова поругались?
Селина собиралась рассказать обо всем, но одновременно с этим ей не хотелось углубляться в детали. Джордж относился к Паркеру как к сыну. Она знала, что отец надеется на то, что они поженятся и что у них будут дети. Знала она и о его надеждах на то, что в один прекрасный день они с Эриком возглавят созданную им компанию.
– На сей раз все гораздо хуже, – ответила она.
Джордж, положив руки на стол, приготовился выслушать дочь. Селина колебалась, но в конце концов решила, что рано или поздно ей придется рассказать все; слова, как бурный поток, потекли с ее губ. Джордж заговорил только, когда она закончила.
– И это все? – спросил он.
– А что, этого не достаточно?
Он посмотрел на нее поверх очков.
– Я не это имел в виду, Селина, – его голос звучал спокойно, но лицо его пылало.
– Я понимаю, – сказала она. – Да, я поняла суть твоего вопроса.
Селина повернулась к окну, рядом с которым стояла, ожидая, что он скажет хоть что-то ей в утешение. Но так и не дождалась. Над ними повисло тяжелое молчание. Глянув на отца, она поразилось тем, каким гневом пылали его глаза. Джордж был взбешен, и Селина тут же пожалела о том, что рассказала ему все.
– Зря я тебе это рассказала, – с грустью произнесла она.
– Не зря. Совсем не зря.
– Нет, – возразила Селина. – Это была моя ошибка.
– Где сейчас Эрик?
– Папа…
– Отвечай. Он дома? В своей квартире?
– Я не знаю. Неужто ты и вправду думаешь, что меня волнует то, где он сейчас находится?
– По-моему, после того, как ты посвятила ему столько лет своей жизни, тебя это не может не волновать. – Джордж внимательно посмотрел на нее. – Ты, наверное, все еще его любишь.
– Ты что, шутишь?
– Я абсолютно серьезен.
– Тогда за кого ты меня принимаешь?
– Мое мнение о тебе никоим образом не связано с этим…
– Все связано именно с этим. Я застала Эрика в постели с моей сестрой. Когда ты говоришь, что я все еще люблю его, я невольно чувствую себя дурой. Нет, папочка, я не дура.
Но, даже говоря это, она понимала, что ее отец прав. Она все еще его любила.
– Послушай, – после короткой паузы сказал Джордж. – Я сам разберусь и с Лианой, и с Эриком. Договорились? Я сам ими займусь. Но сейчас я хочу, чтобы ты забыла о том, что это вообще было.
– Забыть о том, что случилось?
– Фростман будет здесь в полдень. Ты должна быть в отличной форме. Если он почувствует во время встречи хоть какую-то неловкость, он не будет уверен в предлагаемой сделке сам и не сможет убедить совет директоров.
Понятно, для него имеет значение только компания «УэстТекс». Селина вместе со стулом отодвинулась от стола.
– Ты просто невообразим, – со вздохом произнесла она и, потянувшись за своими солнцезащитными очками, обошла вокруг стола. – Поговорим позже.
– Какая муха тебя укусила? – спросил Джордж, поднимая на нее глаза.
– Ты серьезно? – вопросом на вопрос ответила она. – Если ты не понимаешь, тогда и говорить не о чем.
Селина вышла из комнаты и пошла по длинному коридору к выходу. Девушка была уверена, что отец идет следом.
– Куда ты? – спросил он.
Она хотела поскорее оказаться подальше от него и потому прибавила шаг.
– Не знаю, – ответила она – В «Бордерс», в отдел книг «Помоги себе сам».
– Ну постой хоть минуту. Прошу тебя.
Но Селина, не останавливаясь, дошла до проезда, ведущего от шоссе к вилле, и только тут остановилась.
– Прости, – обратился к ней отец. – Сам не знаю, о чем я думал.
А у нее в голове разом пронеслись тысячи мыслей.
– А ты знаешь, папа, я ведь звонила тебе сегодня утром, потому что ты – единственный, к кому я могла бы обратиться. Я думала, ты мне сможешь помочь. Я и представить себе не могла, что буду уезжать отсюда в еще более растрепанных, чем до приезда сюда, чувствах. Я наивно полагала, что наши с тобой отношения куда более важны, чем любые дела, касающиеся «УэстТекс».
Сойдя вниз по каменным ступеням, она села в машину. Джордж, стоя в проезде, смотрел вслед красному «Мерседесу», петлявшему по выложенной плитами дороге, ведущей к черным стальным воротам, стоявшим в основании холма.
У него и в мыслях не было причинять ей боль. И раньше, и теперь он был зол на себя. Он услышал, как ее машина остановилась перед воротами, и представил себе, как они распахиваются, открывая перед ней дорогу, на которой для него нет места. Затем до него донесся рев двигателя резко сорвавшейся с места машины.
А куда она все-таки поехала? – подумал он. Он не сможет предъявить ей никаких претензий, если она не вернется ко времени назначенной встречи. Он повернулся назад и, войдя в дом, направился прямо в свой кабинет.
На столе в кабинете стояли три телефона. Джордж, взяв трубку одного из них, набрал номер квартиры Эрика в Редмановском жилом комплексе. После нескольких гудков ему неожиданно ответила женщина, которую он не узнал. Она дышала тяжело, как после быстрого бега.
– Слушаю? – сказала она в трубку.
– Простите, – извинился Джордж, – я, похоже, ошибся номером.
– Джордж?
Он на секунду смешался. Этот голос был ему явно знаком. Через мгновение он уже знал, кто с ним говорит.
– Дайана?
– Да, – подтвердила она. – И не ошиблись номером. Я здесь с Эриком. – Она говорила с какой-то странной поспешностью. – Ему потребовались юридические советы для представления его работы, выполненной в рамках проекта «УэстТекс». И я предложила ему свою помощь.
– Надеюсь, что это именно так, – ответил Джордж. – Это же твоя работа. Сделай одолжение, позови Эрика к телефону.
– Конечно.
Он слышал приглушенный звук – чья-то рука прикрыла микрофон на трубке. После торопливого обмена короткими репликами ему ответил Эрик.
– Джордж! – радостно воскликнул он. – Вот это сюрприз.
– Ты уверен? – спросил его Редман. – Тогда позволь мне преподнести тебе еще один. Мне известно, что произошло вчера во время приема. Селина мне все рассказала.
Наступило молчание.
– Я хочу, чтобы к завтрашнему утру твоя задница больше никогда не отсвечивала в компании «Редман Интернэйшнл». Ты уволен. Если ты не уберешься до полудня, я привлеку тебя за несанкционированное проникновение в чужое владение. И не надейся, что на этом я успокоюсь. Тебя ждут тяжелые времена.
Джордж взбежал вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
Спальня Лианы была на втором этаже, рядом с комнатой сестры. Еще оказавшись в коридоре, он заметил, что дверь ее спальни закрыта.
А может, ему это только показалось.
Когда он постучал в дверь, та чуть приоткрылась. Джордж ненадолго прислушался, после чего дважды окликнул по имени дочь и, не услышав ответа, вошел внутрь.
В центре комнаты стояли большие картонные коробки с вещами его дочери. Пустые ящики шкафов так и оставались незадвинутыми. Ее кладовки были пусты. Стены, с которых все было снято, выглядели голыми.
Джордж прошел по комнате, заглядывая во все коробки. Она собиралась в спешке. Коробки были просто набиты ее вещами. Было ясно, что она хотела уйти как можно быстрее.
Да это и неудивительно. Лиана знала, что между ним и Селиной секретов нет, и понимала, что рано или поздно ей придется объяснить свои поступки. Конечно же, она хотела поскорее убраться из дома. Уже в детстве у нее обнаружилась склонность к обманам и уловкам. И вот сейчас Джордж стоял посреди спальни дочери, чувствуя царящую в ней пустоту так же отчетливо, как он чувствовал все эти годы злость и ярость своей младшей дочери. Он решил, что если она захотела жить самостоятельно, то ей придется во всем рассчитывать только на себя. Но не на его деньги.
Спустившись вниз, он встретил Карлоса, их дворецкого, украшавшего цветами вестибюль. Он служил семейству Редманов почти двадцать лет.
– Карлос, как по-твоему, где сейчас может быть Лиана? В спальне ее нет.
Вдруг он подумал, что, возможно, она сидит возле пруда за конюшней – ведь именно туда Лиана ходила, когда ей хотелось побыть одной.
Карлос посмотрел на него удивленными глазами.
– Да она уехала прошлой ночью, мистер Редман, еще до того, как вы с миссис Редман вернулись из Манхэттена. Я думал, вам это известно.
– Нет, – покачал головой Джордж. – Ничего мне не известно. Ты думаешь, она вообще съехала отсюда?
Карлос утвердительно кивнул.
– Она уехала вчера. Я предлагал ей помочь перенести ее сумки в машину, но она отказалась и перенесла все сама. Перед тем как покинуть дом, она сказала мне, что завтра пришлет за своими остальными вещами. И попросила до этого ничего не трогать в ее комнате.
На прощание Лиана обняла и поцеловала Карлоса, хотя Джорджу он об этом не сообщил. А еще она сказала ему, как много он значил для нее все эти годы, и добавила, что он ей ближе, чем собственный отец.
– А она не сказала, куда она едет?
– Я спросил ее, мистер Редман, но она не сказала.
– Ты точно помнишь это? – спросил Джордж. – Она не упоминала Манхэттен?
Если она упоминала Манхэттен, то поиски ее надо начинать оттуда.
– Простите, мистер Редман. Она его не упоминала.
Джордж вздохнул.
– Дай мне знать, если она приедет домой. И если меня здесь не будет, когда она приедет – если, конечно, приедет, – приглядись к ней повнимательнее, может быть, тебе удастся выяснить, где она живет. Лиана всегда доверяла тебе, а мне очень важно знать, где она.
– Конечно… и еще, мистер Редман.
– Да?
– Это, конечно, не мое дело, но я волнуюсь за мисс Редман. Она была не в себе, когда уезжала отсюда прошлой ночью.
Это уже что-то новое. Все те годы, что Джордж знал Карлоса, он не помнил, чтобы тот хоть раз вмешивался в их семейные дела.
– Как понять «не в себе»?
Карлос немного помолчал, воспоминания о том, какой он видел Лиану, когда она возвращалась с приема, были еще свежи в его голове. Он находился в своей комнате и читал, когда услышал, как хлопнула входная дверь. Движимый любопытством, Карлос набросил на плечи черную куртку, подбитую мехом альпаки, и вышел в вестибюль. Там он обнаружил Лиану, прислонившуюся к двери. Из-за дождя ее одежда была насквозь мокрой. Волосы тоже были мокрыми и обвисшими. Ее лицо…
– Карлос?
Набравшись решимости, Карлос сказал:
– Я обратил внимание на ее лицо, мистер Редман. Оно было распухшим, в кровоподтеках. На ее горле были видны синяки и порезы, глаза были почти не видны, настолько распухло ее лицо, на губах запеклась кровь. Я проверил ее машину, подумав, что она попала в аварию, но с машиной все было нормально. Я думаю, что ее избили.
