– «Погодите. Я хочу знать, как дела у этого парня», – сымитировал Лок, намекая на единственную реплику, брошенную Таем в присутствии президента.

– Да, я тогда слишком вошел в роль. Можешь вчинить мне иск.

Ченс в тройных кандалах загружали на заднее сиденье патрульной машины. Сцена происходила у здания больницы, где преступницу и ее не рожденного пока ребенка проверил на предмет здоровья медицинский персонал; здоровье было в норме. Нож уже ушел на судебную экспертизу (надо сказать, он до ужаса походил на тот, которым истязали Кена Прэйджера).

Общее число погибших Лок пока не прикидывал, но с учетом той семьи в Окленде, а тем более взрывов, счет наверняка шел на десятки. Так что если даже Рипер не достиг, чего хотел, свои головы в его неправедной войне сложили очень и очень многие.

– Мистер Джонсон? Мистер Лок? – послышался сзади голос.

Обернувшись, они увидели президента, стоявшего с сигаретой в руке. Пустив дымок, он помахал ею и сказал так, словно извинялся:

– Ничего, разочек можно.

Переложив сигарету в левую руку, правую он поочередно протянул им для пожатия:

– Спасибо вам обоим.

Первым ее пожал Лок. По работе ему не раз приходилось встречаться со знаменитостями, но это было нечто иное, другого разряда, что ли. У президента был образ кинозвезды, но отсутствовала чванливая помпезность, которая подчас ему вторит.

– Как ваша семья?

Президент на миг прикрыл глаза, и на миг в нем проглянул человек, уже снова взваливший себе на плечи груз вселенских проблем.

– Жена и старшенькая в полном порядке, да и Эшли, по словам врачей, уже идет на поправку. Так что все замечательно.

– Прекрасные новости, сэр, – отметил Лок.

– Джентльмены, еще раз благодарю вас.

И он ушел, а следом за ним в недра больницы утянулся эскорт охраны, чтобы бдить снаружи палаты, пока первое лицо государства сидит у кровати своей дочки там, внутри.

Через пространство парковки навстречу Райану с Таем шла небольшая фаланга агентов ФБР. Сейчас точно: или инструктаж, или подписка о неразглашении. А может, и то и другое.

Тот из них, что впереди, протянул руку:

– Агент ФБР Бридлав. Я бы хотел с вами поговорить.

– Я бы тоже хотел, – отреагировал Лок, – но давайте лучше отложим: спать хочу, как из ружья.

– Разговор не терпит отлагательств, – сказал Бридлав, приподнимая темные очки, словно подчеркивая этим всю неотложность ситуации.

– Вы меня можете или арестовать, или подождать, – глянул на него Райан. – Если арестуете, на разговор не пойду. А если посплю, то выдам вам все, что только содержится в этих вывихнутых мозгах.

Бридлав слегка замешкался.

Тут у него зазвонил мобильник, причем мелодией из «Джеймса Бонда».

– Ого, ноль ноль семь, – устало съязвил Лок. – Скинете рингтон?

Агент ФБР загасил звонок, после чего повернулся к своим коллегам:

– Поговорим с ним утром, – сказал он так, словно эта идея первому пришла ему.

Лок на самом деле дьявольски устал, но время требовалось ему для того, чтобы упорядочить содержимое собственных мыслей. Что-то по-прежнему не давало ему покоя – даже сейчас, когда Рипер был уже мертв, Ченс заключена под стражу, а президент пребывал в безопасности. Желание этой женщины видеть своего отца на свободе было в принципе понятно. Лок уже тогда видел, что Рипер собирается использовать дачу своих показаний как повод оказаться за стенами тюрьмы, чтобы потом сбежать. Видел даже то, что свобода для него – это способ воплотить свою больную фантазию о разжигании расовой войны. И все же было здесь что-то еще; еще один фрагмент мозаики, не вставленный на место.

Кэрри задержалась со съемочной группой, чтобы осветить весь ход событий с места происшествия, так что в отель Райан с Таем возвращались вдвоем. Вести о происшедшем, а также то, что президент цел и невредим, уже прокатились по городу. Люди гурьбой гуляли по тротуарам, сводимые вместе необходимостью поделиться своим облегчением от того, что кризис удалось предотвратить.

Но шок на людских лицах все же уступал чувству людской приязни и солидарности, царящему в воздухе. Вон возле овощной лавки сухой сморчок-хиппи лет за шестьдесят задушевно обнимается с китаянкой, тоже пожилой. В скверике недалеко от отеля стайка студенток жжет свечи у портрета президентской дочки, которой досталось в ходе инцидента. Чуть дальше, ближе к выходящим на бухту пирсам, миловидная пара – он темнокожий, она белая – сидя в обнимку, наблюдают, как невысоко над Золотым мостом парят два ярких дельтаплана.

Вместо погибели, убиения и ненависти, столь уверенно напророченных Рипером, эти события словно свели страну воедино. Когда был убит Мартин Лютер Кинг, Штаты залихорадило неистовыми спазмами насилия. А сейчас… Может, времена действительно меняют нравы?

Добравшись до вестибюля отеля «Аргонавт», Лок с Таем лишь соприкоснулись кулаками и разъехались по своим номерам на разных лифтах.

Открыв дверь их с Кэрри двухместки, Райан первым делом проковылял в ванную. Там он оглядел себя в зеркало. Под глазами темные круги, на скуле синячина от пинка Ченс (хорошо хоть, что кроссовкой и вскользь).

Он помыл лицо и руки, вытер их пушистым полотенцем. Затем прошел в спальную зону и бухнулся на кровать как был, в одежде. Сон еще придет. Но вот что странно: все грызет, грызет ощущение, что игра еще не окончена.