Глава 19

Лок стоял в темной гостиной, прислушиваясь к скрипам и стонам дома, а снаружи ветер трепал осенние листья. Всякий раз, когда он впервые заступал в охрану ночью и в помещении, он старался настроиться на здание. Каждое строение – жилой дом или офис – имело свои маленькие причуды: скрипучие полы или вентиляционные отверстия, свистящие на ветру. Чем лучше ты с ними знаком, тем легче почувствовать, когда что-то не так. То же верно и для людей.

Наверху спали Рейвен, Кевин и Тай, первые двое слишком устали, чтобы бояться. Страх или длительное пребывание на грани страха высасывает из тела энергию. Вот почему люди, которые работали в близкой охране, быстро учились контролировать свой страх и волнение. Лок раскрашивал свое состояние в разные цвета. Зеленый – норма, янтарный – отсутствие непосредственной угрозы, но боевая готовность и красный – игра началась. Если слишком долго оставаться на красном уровне, ты ломаешься и выжигаешь себя.

После ужина он договорился с напарником, что возьмет на себя первую стражу, четыре часа. Потом Тай, которому не пришлось подниматься на заре, отстоит вторую и последнюю, пятичасовую. Четыре-пять часов хорошего сна – вполне достаточно. Локу приходилось проводить по нескольку дней, довольствуясь меньшим.

Первая стража давала Локу возможность подумать над событиями дня, прокрутить их в уме. Пока чужак не вломился в окно с чем-нибудь поопаснее старого ключа. Недавнее вторжение перевело угрозу на следующий уровень. Теперь вопрос не в том, вернется ли преступник, а лишь в том, когда он это сделает. И, хуже того, теперь он знает, что его ждет, и вернется подготовленным.

Лок подошел к французским окнам в задней части дома. За балконом открывалась панорама городских огней. Интересно, не там ли преследователь Рейвен планирует следующий ход? И реален ли зловещий призрак, выкопанный Стэннером? Замешана ли в этом Рейвен?

Бегущий человек, которого преследовал Тай, говорит «нет». Угрозы режиссеру, найденному чуть позже мертвым, говорят «возможно». Кто угодно мог прицепить записку на платье. А теперь угрожают другому режиссеру. Копы роют землю, но насколько усердно? Возможно, для Лока пришло время оттолкнуться как следует и начать самому заниматься делом. Ему нужна помощь, а человек, готовый помочь, только ждет сигнала.

Лок вернулся в гостиную, достал мобильник и набрал Кэрри.

Она ответила немного невнятно, и Лок решил, что разбудил ее.

– Эй, – сказала Кэрри. – Все в порядке?

– Все закрыто и законопачено на ночь. Слушай, я знаю, уже поздно, но приезжал Стэннер и подбросил одно имя. Парень когда-то работал с Рейвен. Мне нужна по нему дополнительная информация.

– Конечно.

Он назвал Кэрри имя, потом рассказал, что говорил об этом человеке Стэннер и что произошло в доме.

– Сейчас займусь, – ответила Кэрри.

Лок слышал в трубке шум волн, бьющихся о берег, и хотел быть там, рядом с ней.

– Это может подождать до утра, – тихо сказал он.

Кэрри вздохнула.

– Ничего. Я все равно не могу заснуть.

– Если ты беспокоишься обо мне, то не стоит. Чтобы справиться со мной, одинокого психа маловато.

– Я знаю, – с явным сомнением ответила Кэрри.

– Тебя тревожит что-то другое?

Она снова вздохнула:

– Ничего. Забудь.

– Кэрри? Я с ней не один, если ты об этом. Наверху Тай.

– Райан, ты считаешь меня настолько мнительной?

– Нет. Я только говорю, что…

– Не надо. Если ты хочешь, чтобы я занялась этим режиссером, то мне пора приниматься за дело.

Лок потер рукой шрам на затылке, сувенир на память от двери, к которой был пристроен дробовик.

– Мне не хочется прощаться с тобой на такой ноте.

На секунду между ними пролегла тишина. Локу было слышно, как наверху кто-то храпит, причем так громко, что может поспорить с ветрами Санта-Аны. Похоже, Кевин, но возможно – Тай. В любом случае, нужно подняться и взглянуть, прикрыть дверь, если она отворилась.

– Мне тоже, – наконец произнесла Кэрри.

– Значит, у нас все хорошо?

Сердце стучало все быстрее, а он ждал ответа. Никакая работа не стоит того, чтобы ставить под удар их отношения.

– У нас всегда все хорошо, Райан.

– Я тебя люблю. Но ты же это знаешь, правда? – тихо сказал он.

– Я тоже люблю тебя, ковбой.