Глава 11
Лес подробно рассказывал мне обо всем, что происходит вокруг, в пределах двухсот – двухсот пятидесяти метров. Мозг привычно отсеивал всяких белок, лисиц, бурундуков и прочих постоянных обитателей, занятых своими повседневными бурундучно-беличьими делами. Главное, патрулей из охотничьих команд контрразведки не высвечивалось на моей внутренней карте. А они в лесу были! И задание у них тоже было – во что бы то ни стало не дать мне выполнить задание. При этом сколько всего групп изо всех сил напрягали свои зрение, слух, обоняние и интуицию, не представляю, но то, что они землю будут рыть… точнее, каждую веточку качнут и все травинки пораздвигают в поисках, можно даже не гадать.
Эх! И до чего же обидно, что дорожки не стелются, кустики сами не раздвигаются, травинки в мягкую и гладкую тропку не складываются. Или здорово было бы приказать лесу, и тот бы всех врагов вьюнками да лианами повязал и мне на блюде принес. Или хотя бы корни им под ноги подсовывал, ветками по мордасам хлестал, ложными путями в зыбучие болота заманивал. К сожалению, это все бывает только в эльфийских сказках для малышей. А может, и не только в сказках, просто никто меня не учил такому управлению.
На самом деле тропу я могу себе выстелить, только придется каждой травинкой управлять и постоянно придерживать в неестественном для нее положении. Кусты раздвинуть тоже не проблема, однако все растения обладают жуткой инерцией. Пока среагируют так, как нужно, уже двадцать раз этот кустарник стороной обойти можно. Точно так же и ловушки из лесных растений построить можно, но травку-кустики откровенно жаль, а скорость устройства ловушки в походе ну совсем не годится.
Например, ковер смерти. Бывшая шелковистая трава станет бритвенно-острой (куда там осоке) с ядовитыми крючками на кончиках не раньше чем через двое-трое суток. Потом столько же надо, чтобы вернуть ее в первоначальное состояние, иначе за неделю-две погибнет. При этом такой коврик не настроишь на «свой – чужой» или «человек – зверь». Всем, кто попадет на «уютную» полянку, уготован печальный конец.
Или стреляющие деревья. Множество мелких отверстий в стволе самозаряжаются ядовитыми дротиками. Стоит задеть один из нарочно выступающих из земли корешков, как соки дерева сжимают воздух в дупле, и из него выплевывается с приличной скоростью шип. Незащищенного человека с пяти метров насквозь прошибает. На людях не пробовал, но так получается по расчетам, да и сухое бревнышко, установленное в качестве мишени, пробило.
Луч концентрированного внимания, протянувшийся вперед на пару километров в направлении района леса, где находится моя цель, показал на обширное болото, широко разлегшееся поперек прямого пути и смачно чавкающее в предвкушении жертвы. Обходить – потерять полдня. Не обходить – опасно. Хотя лес и здесь помог, указав парочку более-менее безопасных тропок сквозь трясину. Извазюкаюсь, конечно, и ноги промочу… Хотя… если снять сапоги и закатать повыше штанины, то можно потом быстро обсохнуть, одеться и топать дальше. Рырг, правда, не любит воду, да ничего. Обойдется. Встряхнется хорошенько – подальше от меня – да и высохнет еще раньше, чем я. Небось, не захочет энергию тратить на силовой барьер, способный и воду не допустить к телу. Лентяй!
– Зачем, друг-господин, магические силы тратить, когда можно эту несчастную царапину просто хорошенько зализать? – говорил он как-то про здоровенную рану на боку от лапы тигра, которого он, между прочим, не убил, а только придушил. Дрался недавно с бедным зверьком (какое там дрался – скорее издевался) специально без всякой магической защиты, иначе ему, понимаете ли, неинтересно. – Да чего там переживать?! Заживет, как на собаке! Да что там – собаке! Как на кошке! Точнее, как на… мне. А сильный был зверюга! Могучий! Мате-о-о-о-орый! Просто прелесть, что за зверь. Столько удовольствия доставил – не передать.
Вроде и разумный. Вроде и степенный кот из Стражей Леса. Когда учит – прямо ментор седовласый, а за бабочками, словно котенок-несмышленыш, гоняться может. Чем-чем, а уж юмором неизвестный гений-творец-конструктор Стражей явно не обделил. И Рырг тому подтверждение.
Хотя следует признать, магические силы, затраченные на лечение, на некоторое время ослабляют защиту. Им просто неоткуда взяться. Стражи прокачивают через себя ровно столько, сколько надо, и ни каплей больше. В этом их особенность. Потому и амулеты, если приходится использовать, им нужны такие же, как и обычным людям.
– А что, друг-господин?! Без задорной шутки свихнуться можно в няньках-телохранителях у великовозрастного балбеса. В городе ты, может, и взрослый, а в лесу – котенок, едва глаза приоткрывший! Да еще с таким слабым нюхом, что пока тебя медведь не толкнет, ты его и не почуешь!
Тоже интересный момент. Когда Рырг настроен на дружеский треп, тогда называет меня «друг-господин», ставя на первое место дружеские отношения, а во время серьезного разговора или учебы – наоборот. Так что, всегда можно отличить одно от другого.
Затратив минут сорок и огромное количество нецензурных слов, я форсировал зыбучую преграду и шлепнулся на травку обсыхать. Единственными сухими вещами у меня оказались… сапоги и портянки, которые я тащил в руках и прилежно держал над головой во время падений мордой в кочки. Ладно. Что сделано, то сделано. Не возвращаться же, чтобы выбрать первый вариант и обойти болото стороной. И время потеряю, и все равно сухим не стану. Амулет очистки от грязи я, разумеется, себе давно сделал, однако в нем не предусмотрена сушка. На всякий случай. А то забудусь, активирую, и то-то все удивятся, увидев меня сухим прямо сразу после форсирования реки. Про грязь еще можно сказать, что, дескать, нашел, где почище, а про воду – никак. Так и вижу – все стоят мокрые, отплевываются, а я весь из себя сухой и красивый.
Фр-р-р-р-р-р! Кырдашкадаричивасуза!! Вот гад! Подгадал момент, подкрался поближе и радостно встряхнулся, да так ловко, что весь поток воды с его шкуры направленным фонтаном полетел в меня. Еще мокрее я не стал и даже искренне поблагодарил своего телохранителя, друга и наставника за купание, чем нахально отобрал у него большую часть удовольствия от проделки.
– Спасибо тебе, дружище! Я уж и не знал, как мне от грязи освободиться. Если бы не ты, ходить мне болотной чухой, пугая волков и медведей.
А Рырг в ответ пасть раззявил и скалится, часто-часто взрыкивая. Это он так смеется. По-человечески – хохочет во все горло. По мне – так просто ржет, словно целый табун молодых жеребцов.
Сейчас-то я понимаю, когда он смеется, а когда злится, но при первом нашем знакомстве, увидев подобное проявление чувств, решил, что мне просто и без затей хотят откусить голову, пожевать и с презрением выплюнуть: «Кожа, кости, волосы, а сладких мозгов – ни грамма!»
В тот день я впервые вышел один в лес. Первое самостоятельное задание после недели плотного обучения. Эльфы-наставники рассказывали и показывали, как следует ориентироваться в лесу, находить дорогу и избегать простейших ловушек. Потом дали задание-маршрут, каждому свой, и приказали за сутки из точки А перейти в точку Б. Я и пошел. И рухнул в первую же волчью яму. В первую потому, что других не заметил. Может, прошел мимо еще штук десяти, но счастливо избежал провала совсем не потому, что разглядел. Выбраться не смог, как ни старался, и сидел себе пригорюнившись. А тут вдруг над самой макушкой раззявилась такая пасть клыкастая, куда моя голова целиком влезет и еще место между острейших клыков останется. Струхнул, будто в детство беззаботное вернулся и снова нос к носу с бешеной собакой встретился. Ох, как я тогда бежал. Аж воздух меж ушей свистел соловьем.
Так и теперь. Только бежать некуда. Все, подумал! Смертушка моя пришла! Ни рукой, ни ногой шевельнуть не могу. Даже не вспомнил про амулет портала. Он-то на крайний случай у меня давно в готовности лежит, когда надо будет жизнь спасать… хотя, может, как раз это тот самый случай и есть?.. Секундное дело – и я в точке привязки. То есть в тренировочном лагере, который покинул полторы недели назад вместе с командой, отобранной в разведку. Объяснился бы как-нибудь. Хотя, конечно, вопросы последовали бы неприятные. Как я ушел с тайной базы в лесу? Как дорогу нашел? Кто помогал? На чем добирался обратно? Туда-то нас везли больше двух суток на воинском экспрессе, которому всегда зеленая улица. А даже на простой пассажирский поезд требуется билет, который военному без соответствующего предписания, но зато с соответствующей аурной меткой никто и никогда не продаст. Любой служащий вокзала посчитает своим долгом сообщить ближайшему патрулю, которых на вокзалах, даже на самых маленьких, минимум два, про подозрительного военного.
Впрочем, как говорил дедушка У: мало знать прием, надо еще и уметь применить его в самое подходящее время. Что толку с этого амулета, если я о нем и не вспомнил, до того неожиданно чудовище в яму свой нос сунуло. А пасть еще облизнулась эдак с гастрономическим предвкушением и исчезла, словно за салфеткой и столовыми приборами побежала.
Тут уж я очнулся и так рванул… руки-ноги словно приобрели самостоятельность и сами сформировали аурные шипы, с помощью которых я, вгоняя их в стенку, мухой пробежался по вертикали и вылетел на свободу. Правда, в тот момент я всерьез задумался – не было ли это проявлением спонтанного динамического портала на короткую дистанцию, благо энергии в аурной броне должно хватить на десяток таких?
Короче говоря, осознал себя в десятке метров от ямы, спрятавшимся за деревом. Пока оглядывался, куда бы бежать – соображалка на секунду включилась, – чтобы не пересечься на узкой тропе с тем кошмаром, который навестил меня в яме, появился здоровенный котяра. То есть росточком-то он был в полтора тигра, но тоже из породы кошачьих. Главное, я узнал в нем Стража Леса. Знакомая аура, вихревая броня и… проявившийся контакт. Я почувствовал недоумение кота, когда он приволок в зубах длинную и крепкую ветку, явно для того, чтобы помочь мне выбраться, а меня в яме уже и нет, как не было.
В общем, сели мы тогда с ним рядком да поговорили ладком. Он мне много чего рассказал. Я времени не жалел – ну накажут за нерадивость и за то, что вовремя не пришел. Первый выход. Вряд ли наставники рассчитывали, что все дойдут и точно в срок. Наверняка цель была показать нам наглядно, как непроста их наука.
В общем, если кратко, Рырга назначили присматривать за мной еще до того, как мы вышли с туманной тропы. Стражи Леса, оказывается, имеют постоянную связь с главой своего прайда. Тот Страж, с которым я пообщался на тропе, передал наш разговор старшим, и они приняли меры. В лице (морде) молодого, подающего надежды, как он сам о себе выразился, стража, Рырга. Его издали познакомили с подопечным, то есть со мной, и велели следовать, куда судьба и воля командования меня занесет. Контакт со мной установить рекомендовали только в случае необходимости, но до времени никому не демонстрировать интерес к моей персоне. Все же, как признался потом Рырг, были большие сомнения в том, что передал им Страж с тропы. Слишком уж интересная новость и слишком уж необычный Говорящий-С-Лесом. Тот Страж, вернувшись на место, сам был в сомнениях – не показалось ли ему? Тропа и не такое может навеять. Даже Стражам.
Следовать за мной было не очень сложно. Через местного Говорящего выяснили окольными путями, в какой лагерь меня распределили, а дальнейшее было делом техники. Даже лапы утруждать долгим бегом, высунув язык, вдогонку за поездом, не понадобилось, благо в каждом составе обязательно предусматривалось отделение для Стражей, которым дозволялось бесплатно пользоваться услугами железнодорожного транспорта в компании с Говорящими или самим по своим надобностям. Уж очень ценные союзники они для людей. В каждом городе также обязательно имеется оборудованный лагерь для постоянного или временного проживания Стражей. С питанием, умыванием, туалетом и площадкой, где можно вволю побегать. Большей частью эти лагеря в городах пустуют, но все равно по закону от какого-то замшелого года в обязательном порядке поддерживаются в чистоте и порядке.
Так что во время моего обучения в тренировочном лагере Рырг жил неподалеку, скучал и на контакт не выходил. Не видел смысла. Пообщаться некогда, да и возможности нет, учить в городе лесным премудростям бесполезно и непродуктивно, а защищать нет надобности. От несчастных случаев на тренировках никто не застрахован, а нападать на подопечного никто из людей княжества не станет. Дескать, если подопечный в таких тепличных (сравнительно) условиях выжить не сможет, то для общества потеря будет невелика. Впрочем, Рырг по молодости уважал силу и не особо ценил другие таланты, особенно если они не связаны с добыванием пропитания или исполнением своих обязанностей.
Например, когда я рассказал ему о том, как меня чуть не убили во время проверки, которую затеял капитан, оказавшийся не капитаном, а подполковником и не оружейником, а начальником разведки и контрразведки фронта, он долго озадаченно чесал задней лапой за ухом и в конце концов пришел к выводу, что все равно сделать ничего не мог бы. Не успевал. Жизнь есть жизнь, что поделаешь?
Ага. Молодой, талантливый, подающий надежды… философ.
Подозреваю, что в первую очередь определяющим в назначении кошачьего мыслителя было то, что Стражи, как правило, в лесах работают в паре, а Рырг – одиночка, и супружество ему еще долго не светит. Больше одного Стража прайд выделить не мог при всем желании – и так их численности катастрофически не хватало, чтобы на должном уровне заботиться о территории княжества, а тут некая мутная личность, которую то ли надо беречь пуще глаз, то ли прибить, пока этот тип дел не натворил.
Одиночки, как правило, из молодых котов, есть в каждом прайде. На задания они ходят, помогая супружеским парам, но чаще всего остаются в лагере приглядывать за малышней и тренироваться-тренироваться-тренироваться… заодно присматриваясь к молоденьким кошечкам, с которыми можно будет завести семью. Хотя выбор – обоюдный, но происходит только по решению главы прайда. И только он решает, кому из молодежи можно образовать пару и сколько котят они имеют право завести.
Что поделаешь? Создатели ограничили рождаемость в пределах определенной численности. Возможно, поначалу хотели присмотреться к своему творению, потом уже внести изменения в этот запрет, регулируя количество Стражей, соразмерно защищаемой территории. Потом не успели и… так все и осталось. Каждый Страж не должен иметь физических отношений без разрешения главы прайда, а тот не может снять ограничение, пока не произойдет соответственное снижение численности, из-за естественной убыли – гибели в бою, смерти от старости, перехода в другой прайд. В результате молодым приходится годами ждать, пока не появится возможность завести семью.
Нет, кошечки на такого видного парня, как Рырг, конечно же, заглядывались. Одна белоклычная улыбка разила наповал. Что людей, что Стражниц. Разила по-разному, но гарантированно. Однако все это было не то. Рырг, несмотря на молодость, реально страдал из-за невозможности обзавестись потомством и при первом нашем контакте почти сразу спросил, не могу ли я дать разрешение, хотя бы в виде исключения, персонально ему… и никому больше…
Я так удивился, что машинально брякнул: «Разрешаю». И только потом спросил: с какой стати я должен что-то разрешать или запрещать кому бы то ни было?
Рырг замер, прикрыв глаза, потом как-то странно стал потряхивать головой, будто ему основательно били между ушей, заодно выворачивая последние. Левое – по часовой стрелке, правое – против. Через пару минут он с трудом разлепил глаза, виновато посмотрел на меня и со вздохом признал, что из его затеи ничего не вышло.
– Да с чего ты решил, что…
– Прости, друг-господин, – тогда он впервые назвал меня так, а я еще ничего не понимал, – дело в том, что мне было приказано в первую очередь выяснить, насколько ты хороший Говорящий. Я, – он явственно смутился, – с трудом могу выходить на контакт с Говорящими. Им приходится долго настраиваться, и все равно мы плохо понимаем друг друга. Один мудрый, совсем уже дряхлый Говорящий развел руками и что-то пробормотал про мои слишком быстрые образы, которые люди не успевают преобразовывать в понятные им слова. А ты меня понял без всякой настройки. Контакт с тобой налаживается так быстро, как высверк молнии. И ты меня очень хорошо понимаешь! Очень хорошо! Это так здорово!
– Ну здесь-то, я думаю, дело ясное. Я же маг-конструктор. У нас без развитого пространственного воображения и образного мышления даже средних результатов не добьешься. Так что там с разрешением? С чего вдруг ты стал его спрашивать у меня? Есть Говорящие и постарше, и поумнее меня, если вам так надо разрешение от людей.
– Нам! Не! Надо! Разрешения от людей. Точнее, от других(!) людей. Не тех, кто Имеет-Право-Приказывать-Стражам.
– И кто этот тип – Тот-Самый-Великий-И-Ужасный?! – не сдержал я иронии, однако кот был предельно серьезен.
– Ты! И еще кто-то. Я их не знаю. У них больше прав приказывать, но и ты не пустое место и тоже имеешь право. Отменить твой приказ могут только те, кого я пока не знаю. Но их здесь нет. В отличие от тебя.
– С чего бы такая честь? – Он меня буквально поразил. Мало мне жречества, так еще в повелители котов и… кошек зачислили.
Больше, однако, вытянуть из Рырга ничего не удалось. Он просто не знал, кто такие Те-Кто-Имеет-Право-Приказывать. Единственное, что смутно бродило в его сознании, так это то, что полномочия этих неизвестных – один из которых я – распространяются не только на Стражей, но и на многое другое, о чем дознаться уж вовсе невозможно, а помогать мне он совершенно не хочет. Вон как отвернул наглую кошачью морду. Птичкой заинтересовался. И цену себе набивает. Доподлинно, скотина усатая, знает, что нравится мне, – вон как чуть поворачивается, чтобы ракурс был получше.
И вообще, заявил он мне в конце разговора, так и быть, он берет меня в ученики. Эльфы-наставники, конечно, много знают и умеют, но их метод обучения в корне ущербен. Это все равно что учить пению соловья, рассказав на словах о том, как это должно быть. Например, наставник по маскировке учит: «Надо слиться с деревом, слиться с кустом. Стать деревом, стать кустом…» А как практически это сделать? Как слиться и стать? «У каждого это происходит индивидуально. Пробуйте, старайтесь. Лет через… пятнадцать у вас начнет получаться. А что вы хотите? Слияние – высшее искусство маскировки. Хотите стать настоящими мастерами – работайте!»
Рырг же обещал дать мне возможность услышать самого «соловья». С помощью нашего с ним контакта. И действительно. Стоило один раз почувствовать… пинок ниже талии, но в нужном направлении, и в дальнейшем оставалось только тренировать навык на скорость и точность. Причем, если я правильно понял, искусство маскировки Стражей эффективнее эльфийского. Последние отводили взгляд, дескать, под кустом никого нет, а Стражи словно достраивали этот куст. Можно зацепить ногой прячущегося Стража и пройти дальше в полной уверенности, что наткнулся на корень или булыжник. То есть формировалась иллюзия уровня материальной достоверности, копирующая то растение, которое использовал Страж в качестве образца.
– Так, мы не договорили! – Я все же решил настоять на своем и узнать, что же у него не получилось с этим разрешением. – Я же тебе разрешил найти себе пару, а ты сам говорил, что моим приказам невозможно противиться…
– Я передал нашему главе… Ырарту… он старый и мудрый… – из Рырга образы выдирались, словно клещами. – Он сказал мне, что приказ будет исполнен и он подберет кандидатуры, но-о-о… это будет нечестно по отношению к другим и… он вынужден будет… умереть… потому что не вынесет конфликта императивов. Прежний запрет никто не снимал, а твой приказ, друг-господин, ему противоречит… Я не хочу… такой ценой.
– Ясно. Значит, раз уж я оказался каким-то образом вправе решать, то могу снять старый, отживший запрет?
– Да. Но для этого ты должен встретиться с главой любого прайда и провести… я не знаю что… ритуал какой-нибудь или просто приказать. Тогда будет правильно.
– Хорошо! Я готов встретиться с любым главой, но, сам видишь, проявить уважение к старости и мудрости, увы, не могу. Только хотелось бы где-нибудь здесь поблизости.
– Я понимаю. Наш глава понимает… наш прайд понимает… – И такая яростная и в то же время радостная надежда волной пошла от кота, что я так и сел на задницу.
Со Стражами все ясно. Но я-то учитываю все последствия своего решения? Впрочем, пока я дал разрешение только Рыргу, но до встречи с главами прайдов я должен обязательно убедиться в верности своего решения. Не зря же в свое время их численность была искусственно ограничена. Сейчас я просто расширю рамки, но все равно ограничение останется. Можно ли так поступать с фактически разумными существами? Это ведь не добровольно принятые на себя обязательства из соображений хотя бы недостатка пищи на всех.
Хм! Странно и причудливо блуждает мысль. Я о чем размышляю? О том, оправданно ли расширение численности Стражей и не станут ли они со временем самостоятельной и независимой расой, причем довольно сильной и опасной? Чем это грозит всем остальным, «старым» расам – и к оракулу в пещеру не вползай. Или я уже считаю Стражей разумной расой и, следовательно, любые искусственные ограничения со стороны других неэтичны и морально неоправданны?
Ужасная двойная нагрузка – со стороны наставников и игривого кота, моментально превращавшегося в жуткого зануду на учебе, – не могла уберечь меня от моральных терзаний. Мысли, проявив чудо маскировки, терпеливо караулили в засаде и, выждав момент, когда, например, объявляли короткий перерыв на обед, с воем наступающей орды орков обрушивались в атаку.
Пытка кончилась через две недели, когда прибыл, наконец, глава прайда Рырга, Ырарту. Главы прайдов имели такую же связь между собой, как и любой Страж со своим вожаком. Они успели все хорошенько обдумать и решили, что Ырарту глубже остальных прочувствовал ситуацию и, следовательно, будет лучшей кандидатурой.
Мудрый Страж сразу понял суть моих сомнений и предложил мне войти в его разум настолько глубоко, насколько пожелаю, а он, в свою очередь, ничего не будет от меня прятать.
Я не стал листать жизнь Стража от котенка до главы прайда. Достаточно было прочувствовать и осознать базовые установки, без которых немыслимо само существование Стражей, словно полет стрелы в никуда. Без цели и смысла.
Стражи существовали, пока могли служить Повелителю и его близким. На вопрос – кто Повелитель? – Ырарту выдал образ котенка и пары котов, родителей. Если я правильно понял, Повелитель – как раз котенок, а родители… Те-Кто-Имеет-Право-Приказывать.
С одной стороны, он мне ответил более полно, нежели Стражи, с которыми я говорил раньше, а с другой – еще больше запутал. Явно, котенок-Повелитель – не я. Тогда – один из родителей? И кто эта кошечка? Значит ли это, что мои потомки станут Повелителями? Или только один из них? Имеет ли значение, от кого будут котя… тьфу ты… дети, конечно?
В общем, временно отодвинув в сторону весь этот в настоящее время совершенно неконструктивный бред, я дал разрешение установить численность Стражей соразмерно территории княжества.
– И лесов, не входящих в состав княжества, – добавил Ырарту.
– И лесов, не входящих в состав княжества, – устало подтвердил я.
Интересно получится с точки зрения политики. В любой стране есть леса, ну кроме степей орков и пустынь. В остальных же случаях леса территориально будут подчиняться местным властям и одновременно таинственному Повелителю. А если их указы вступят в противоречие? Ох, голова моя-головушка! И что же ты так расползаешься квашней забытою?! Короче, проблемы будем решать по мере их поступления, но и запускать их рост тоже не стоит. Иначе можно будет просто не совладать.
В тот день я, кажется, в полной мере ощутил, что значит быть князем и принимать решения, от которых зависит жизнь многих и многих существ, как разумных так и не очень. «Груз ответственности» вполне материальной тяжестью повис на моей шее.
– Друг, – сквозь усталость пробилась мысль Ырарту, – не горюй! Ты теперь для нас не просто Тот-Кто-Имеет-Право-Приказывать, но и друг. Прости, не сдержал любопытства. Пока ты смотрел меня, я смотрел тебя и многое понял. Ты теперь для всех Стражей друг, а это даже больше, чем Повелитель. Поверь старому Стражу, клыки стершему на защите Леса. Повелителю еще надо знать, что приказать нам, а другу мы сами подскажем, как будет лучше. Если, конечно, друг хочет от нас помощи.
Я заверил главу, что никогда не откажусь от помощи и доброго совета и, в свою очередь, считаю всех Стражей своими друзьями.
На этом взаимном облизывании мы тогда и расстались.
Потянулись дни учебы и тренировок. Наставники в лесной науке говорили, чего надо добиваться, а Рырг, который постоянно был на связи, передавал мне свои ощущения, показывая, как надо этого добиваться. В некоторых случаях он советовал использовать способ Стражей как наиболее эффективный, благо мой контакт с Лесом был на удивление глубже, чем даже у самых чистокровных эльфов. Почему так – он не знал и голову себе вопросами, не имеющими практической ценности, не забивал.
На праздные разговоры с другими новичками я почти совсем не имел времени, впрочем, они – тоже. Так мы и штурмовали изо дня в день, без перерывов, выходных и праздников, нелегкую науку разведки и диверсий. Нас сразу предупредили – невозможно за три месяца научить всему на должном уровне. Доучиваться придется уже непосредственно на заданиях, под руководством опытных воинов. Однако базу усвоить все должны. Кто не усвоит – на того и в дальнейшем нет смысла тратить время.
Сегодня – день подведения итогов. Показать, чему мы научились, придется строгой и придирчивой комиссии, при выполнении учебного задания, близкого к боевому. Лес большой. Направлений много. Каждому нашелся свой приблизительный маршрут и задание. Вместе со мной на горлохвата учились еще четыре парня и две девушки. Однако им всем достаточно просто подкрасться к жертве и хлопнуть ее по плечу. Мне, владеющему рукопашным боем на уровне экспертов-наставников (на уровне! х-ха! как все они по очереди валялись в тренировочном круге через минуту-другую после начала боя!), надо обязательно захватить цель.
После форсирования болота, примерно через два часа, мы с Рыргом приблизились к полянке, где меня уже кто-то ждет. Скорее всего, это будет кто-то из наставников. А может, и действующего бойца вызвали. Неизвестный воин, неизвестный уровень мастерства и наверняка очень даже неплохой боевой опыт. Заранее считать себя победителем явно не стоит. К тому же никто моего противника не заставляет драться со мной голыми руками. Достаточно навести шаромет и сказать: «Пух!» – как я проиграл.
Мало того. Вместо ожидаемого одного патруля вокруг полянки крутились аж пять боевых пятерок. Три постоянно ходили по внешнему кругу, две – по внутреннему и… ага. Еще один патруль. Ходит как раз на той дистанции, где и предполагался единственный(!) патруль. Неужели кто-то хочет завалить сдачу испытания? Но зачем?
Ладно. Я не буду артачиться, возмущаться и кричать о правах курсанта. Прав этих, собственно говоря, реально вовсе нет. Буду работать на тех условиях, которые мне предоставили досточтимые наставники. Если хотят завалить, то все равно завалят, а доказывать кому бы то ни было свою правоту считаю неуместным.
Я еще раз лучом направленного внимания прочесал окрестности, но больше никого не засек. Моя учебная цель расположилась точно по центру поляны. Сухой белобородый старик сидел, скрестив ноги и расслабленно положив руки на колени, словно наконец-то добрался до отдыха после многих дней трудной работы. Аура его была несколько странной. Без четких областей и словно размытой. Невозможно было даже определить – маг он или не маг. Может, так старость сказалась на данном конкретном человеке? Маловато у меня опыта в таких наблюдениях.
Будущий пленный не производил впечатления опасного, однако опыт общения с добродушным ювелиром намекал на то, что не все так просто, как кажется на первый взгляд. Хотя, конечно, могло быть так, что мне определили в качестве цели совсем не бойца, в расчете на то, что патрули просто не дадут мне приблизиться к поляне, но тем не менее все равно следует быть настороже и готовиться к любым неприятностям.
Рырг, поняв мои затруднения, пару раз насмешливо взрыкнул и предложил считать преодоление патрулей экзаменом в первую очередь перед ним. Преодолеешь – будем считать обучение законченным. Нет – продолжим, увеличив нагрузку.
Я посидел несколько минут, максимально расслабившись и настраиваясь на работу. Затем, отрешившись от всего, стал неспешно перетекать из слияния в слияние. Так даже эльфы не умели. У них слился и сиди, пока опасность не минует, но чтобы еще и двигаться в этом состоянии, о таком я не слышал.
Сто с лишним метров до полянки я преодолевал не меньше получаса. Здесь нельзя торопиться ни в коем случае. Минуту сэкономишь – все дело завалишь. Пару раз патрульные прошли буквально впритирку ко мне, но не заметили и пошли дальше.
Дедок все так же сидел, не шевелясь. Я, словно на крыльях, почти бесшумно мгновенно возник за его спиной и ударил в заранее намеченную точку. Ни убивать, ни калечить я не планировал, хотя бы из уважения к возрасту. Дед должен был тихо заснуть минут на десять-двадцать – и все. Считай, мое задание успешно выполнено.
Однако все пошло не так. Я не попал. Не только в точку, но и в самого деда, который вдруг оказался метрах в двух от меня и в полной боевой готовности. В следующую секунду уже мне пришлось крутиться, как живому угрю на сковородке. Дед был настоящим мастером и… по мастерству явно выше дедушки У. На все мои самые хитрые приемы находились адекватные ответы и контратаки.
Что сказать? Дед оказался на голову выше меня. Один раз мне удалось его зацепить, применив свой аурный… хлыст, щуп, руку… в общем, я подсек ему ноги, однако мой противник не грохнулся на землю, как я ожидал, а, кувырнувшись через плечо, колобком откатился от меня на пару метров, одобрительно хмыкнул и, выпустив из пальцев десяток более тонких рук, моментально спеленал меня, как младенца. Преобразовав участки своей аурной брони в точках соприкосновения в секущие лезвия, я смог освободиться, но было поздно – рука-копье деда уже была нацелена в мое горло, и мы оба понимали, что избежать удара мне не удастся.
Дед отступил на шаг и невозмутимо поклонился. Я машинально поклонился в ответ. Сознание будто плавало в тумане. Не скрою, поражение в схватке стало для меня настоящим шоком. Еще бы! Привык, что один из лучших мастеров гю-юрю уступает мне, и вдруг нарвался на такого специалиста, который играл со мной, как с котенком.
В состоянии полной заторможенности я даже не обратил внимания на странное оживление вокруг. Двое людей, выскочив из леса, вероятно по знаку старичка, живенько притащили столик и поставили его в центре поляны. Другая пара, навьюченная корзинами, моментально сервировала его столовыми приборами, бутылками с напитками и закусками. Еще двое принесли легкие, походные кресла и установили вокруг столика.
Дед жестом пригласил меня к столику и сам сел в одно из кресел. Я медленно приблизился и тоже стал опускать свою задницу на сиденье, как вдруг с противоположной стороны поляны появился подполковник Скорсилли с незнакомым мне майором. Не завершив процесс усаживания, я, как положено, вскочил и вытянулся перед начальством. Подполковник небрежно махнул рукой, отметая церемонии, и также указал на кресло. Я сел и стал молча дожидаться развития событий. Как бы ни отупел я от происходящего, но мне почему-то показалось, что встреча именно здесь и сейчас совсем не случайна.
