Глава 16
– Значит, ты хочешь от меня помощи в тех разделах магии, которые большинство классических чародеев Арсарота не изучает, а твоя ручная демоница ими в свое время просто не интересовалась…
Будучи отмытой, переодетой и накормленной мясным бульоном шаманка изрядно преобразилась. Теперь даже у эльфов, расы, с фейри враждовавшей с момента своего от них отделения, не повернулся бы язык назвать ее некрасивой. Черная грива блестящих волос спадала на плечи, того же цвета глаза блестели как драгоценные камни, аккуратная и опрятная одежда лишь подчеркивала достоинства фигуры. По сравнению с ней даже суккуба выглядела немного грубоватой из-за отчетливо выделяющихся под кожей мускулов. Впрочем, от своих сородичей полукровка отличалась в лучшую сторону куда более плавными чертами лица и очень скромным размером клыков, лишь едва-едва выступающих над верхней губой.
– Взамен я получу деньги и свободу, так?
– Еще я к тебе немного попристаю, – скромно заметил гоблин и даже шаркнул ножкой. – Чисто так, из любви к искусству. Нет, если не хочешь, не надо. Полагаю, с тем, чтобы найти хорошего шамана за достойную оплату, труда у меня не возникнет. Фейри сейчас живется не слишком хорошо.
– Мы вообще со времен развала своей империи не шикуем, – вздохнула шаманка. – Но если я, как ты говоришь, свободна, то почему сижу в запертой камере вместе с прикованной к стене суккубой?! Не будь я Костяной Острогой, дочерью Костяной Иглы, так обращаются не с друзьями, а с пленными!
Сури демонстративно вырвала из стены давным-давно расшатанную ею цепь и сделала пару взмахов. Попади под этот хлесткий удар медведь, и лежать бы косолапому с проломленным черепом. Более тонкий намек на то, кто тут является пленником, а кто нет, сделать было сложновато.
– Юридически и фактически ты сейчас полностью свободна, – примиряюще поднял руки гоблин. – Просто я боялся, что ты сделаешь ноги. С эльфами у вас взаимная ненависть, с дварфами просто нелюбовь. Какие были шансы на то, что ты не исчезнешь прямо с той площади в Ресхилате? Готов принести извинения и денежную компенсацию.
– Двадцать золотых! – рявкнула Костяная Острога и, судя по глазам, сама ошалела от собственной наглости. Видно было, как она раскаивается в названной сумме и уже практически смирилась с тем, что и медяка не получит.
– Сто полновесных желтеньких монет дам в качестве аванса, и мы долго и плодотворно сотрудничаем, – хихикнул гоблин и сцепил руки за спиной. Видимо, для того, чтобы случайно не протянуть их куда не надо и не сорвать наметившийся прогресс в общении с шаманкой. – Естественно, если результаты будут хорошими, получишь дополнительные бонусы, а содержание идет за мой счет.
– Можешь не извиняться, – мгновенно сориентировалась Острога и покосилась на суккубу, пытающуюся незаметно пристроиться под бок к зеленому коротышке. Данному действию мешало не столько сопротивление гоблина, сколько его более чем скромные размеры. – Кхм… И приставать в любое удобное время.
– Как я счастлив встретить столь адекватную и понимающую личность, – смахнул слезу умиления Тимон и вытер пальцы об шерсть на ногах ластящейся к нему демоницы. Та не возражала и даже вряд ли этот жест заметила, поскольку была крайне занята. Мерилась взглядом с очевидной конкуренткой, похоже, ничуть не менее циничной и не более неприступной, чем она сама. – Тогда ответь на один вопрос, который давно меня уже мучает. Чем таким ты прокляла Зоаджина, что он, по свидетельствам очевидцев, буквально озверел и несколько дней без сна и отдыха творил какие-то кровавые ритуалы, дабы излечиться?
– Да мелочи, право слово, – отмахнулась Острога. – Дикий зуд в руке, которую ему давно отрубили. Отсутствующую плоть ведь пальцами не почешешь и чесотку не уймешь. Боевые-то чары этот вождь знает лучше меня раз в десять. А вот с мелкими пакостями, которые накладывают друг на друга молодые ученицы, он не знаком. И его шаманы со своим лесным колдовством тоже ничего не смогли быстро сообразить против мудрости севера. Но я не только проклятия хорошо знаю! Еще могу лечить, хорошо лечить! Зашью распоротое брюхо, сложу на место раздробленные осколки костей, уйму даже самую сильную боль и вылечу отравление. Делаю амулеты и тотемы, заклинаю духов… Да все, что могут уметь шаманы, знаю. Нас нежить так прижала, что пришлось очень хорошо учиться, чтобы просто выжить. Но мы все равно не смогли отстоять свои земли и были вынуждены бежать. А если нужно что-то совсем уж сильное, то я смогу договориться с остальными шаманами зимних фейри о совместной работе. Племен на севере жило не так чтобы много, незнакомых среди нас нет.
– Понятно, – кивнул гоблин и предвкушающе потер руки. – Это хорошо и перспективно. Еще один из пленников говорил, что ты человеческая полукровка. Как так получилось, вроде бы с вашей расой люди не дружат?
– А по мне не видно? – насупилась Острога, видимо, задетая вопросом за живое. – У чистокровных и рост выше, и руки длиннее, и клыки больше… Однако у нас на севере народа даже до пришествия нежити было не очень-то густо. И почти все являлись родственниками. А тут от выжимающих все соки из крестьян правителей Олерона и войны с орками народ бежать начал. В том числе и в земли маминого племени. Вот она и сыграла свадьбу с одним из человеческих охотников, сумевших привыкнуть к холодам и жизни во льдах. Таких пар вообще тогда много получилось.
– Выходит, твой народ стал намного ближе к людям, – довольно кивнул гоблин. – Хорошая новость, сближение двух культур всегда дает плодотворный результат. Теперь, наверное, станет меньше стычек фейри с представителями человечества. Не только на севере, но и всюду, куда дошли ваши беженцы.
– На это надежды почти нет, – покачала головой Острога. – Соседствующих с нами уцелело ничтожно мало. Многих погубила нежить, а еще больше холод и голод. Метель убивает не хуже кровопотери. Причем всех, кто не спрятался в надежном укрытии. Да и добыть пищу зимой практически невозможно. Если нет запасов, потому как враги выгнали из дома – надо идти за малостью к соседям. Но если и у тех пусто, поскольку их самих и их припасы уничтожили мертвяки… Даже я, более-менее устойчивая к морозам полукровка, оберегаемая племенем как ценный шаман, едва выжила. А тут еще на остатки нашего племени вынесло этого маньяка Зоаджина.
– Кого-то еще можно спасти? – участливо спросил гоблин.
– Нет, – покачала головой шаманка. – В эти леса нас пришло полтора десятка. Половину сгубила местная нежить и дикие звери, чьи повадки нам не знакомы. Из оставшихся только меня сочли нужным временно оставить в живых… чтобы темные дварфы принесли меня в жертву.
– Хорошо, тогда подумай над тем, как можно уничтожить лича или высшего демона, – лицо гоблина внезапно стало очень и очень серьезным. – Эти проклятые твари способны возрождаться в новых оболочках. И потому надо найти способ отправить в небытие командный состав врага. Да, задача, без преувеличения, глобальная, но классические маги просто не знают, как к ней подступиться. Сури что-то там такое может… В теории. Однако до практики ей как мне до трона королевы эльфов. Попробуй для начала хоть перечислить все возможные и невозможные пути решения задачи. А потом каждый из них мы разобьем на цепочку более простых операций и попробуем выбрать оптимальный. Или сразу с несколькими начнем возиться, если позволят ресурсы.
– Манипуляции с душами – это очень мощная магия, – как бы извиняясь, развела руками сидящая на коленях суккуба, причем ее груди при этом чисто случайно мазнули по длинному носу гоблина. Тот, впрочем, не возражал. – Она по плечу лишь высшим демонам. Да и учат ей только их. Я пару раз видела применение подобных чар издалека, но и только.
– М-м-м… – замялась шаманка, явно ища способ оказаться полезной и заработать еще немного денег. – Мама меня такому не учила. Однако я знаю, что старый шаман Холхюк, который точно дошел до теплых земель, смог победить какую-то жуткую тварь. Причем очень сильную, раз она вместе с отрядом обычной нежити вырезала его стойбище. Ее начальник был мертвым, разумным и хорошо колдующим. Но вряд ли то существо могло являться дохлым человеческим волшебником, поскольку имело слишком большие размеры и рогатый зубастый череп. Может, оно при жизни являлось демоном? А после смерти стало демоном-личем.
– Аргументы? – потребовал гоблин. – Сама понимаешь, мы сейчас не можем себе позволить бросаться за каждой байкой.
– Ну, Холхюк сохранил череп, сделав его навершием своего посоха, – ответила шаманка. – И я лично слышала, как тот ругается и кричит, когда у Холхюка есть настроение попытать убийцу его родичей.
– Сковать чью-то душу куда труднее, чем просто разбить на куски, – тут же встрепенулась суккуба. – Это как с пленником! Живой он может броситься на врага и принести пользу в качестве раба. Однако мертвое тело куда безопасней! Тимон, милый, мы должны найти этого тролля. Ай! Хвостик! Хвостик! Хвостик!
– Не пытайся мной манипулировать, Сури, – улыбнулся суккубе гоблин, безжалостно накручивая длинный и, по всей видимости, весьма чувствительный придаток демоницы себе на руку. – Кажется, мы договорились о том, кто тут командует, а кто подчиняется. А если уж пытаешься, то не пользуйся своей ментальной магией, дура! За такое большинство жителей Арсарота имеют свойство убивать на месте. Особенно тех, кого они считают для себя опасным.
– Ой! – взвизгнула суккуба, когда кончик ее хвоста украсился настоящим узлом. Не делая, впрочем, попыток вырваться. Или тем более как-то защитить себя при помощи физической силы и чар. – Я случайно! Это инстинктивно получилось! Оно само!
– Мама меня порола за такое «само», когда я начала мальчиками интересоваться, – предвкушающе заметила Острога. К демонам она, похоже, особой неприязни не питала, в отличие от эльфов, впервые их видя. Но наказание Сури, очевидно, ей чем-то понравилось. Впрочем, зимних фейри никто и никогда не называл добрыми существами. Даже они сами. – Надо сказать, помогло.
– Что, перестала интересоваться мужчинами? – схватился за сердце в притворном ужасе гоблин, не выпуская хвоста провинившейся подчиненной, из глаз которой текли слезы боли. – Какой кошмар! Я это так не оставлю! Нужна срочная интенсивная терапия!
– Нет, – несколько поспешно мотнула головой полукровка, видимо, заподозрив зеленого коротышку в каких-то совсем уж недобрых намерениях. В конце концов, шаманы всегда славились своей мудростью и чутьем на неприятности. Им без этого при общении с духами было не выжить. – Узнала, что, просто распустив шнуровку на груди, могу добиться того же результата. Но без всякой магии и не подавляя волю мужчины.
– Эти вопросы вы после обсудите, девочки. Наедине, когда вашим разговорам никто не помешает, – гоблин, наконец, выпустил хвост суккубы на свободу. – А теперь меня очень интересует информация по этому Холхюку. Где он сейчас, как выглядит, какими путями достиг своих возможностей.
– Ну, он зимний фейри, очень старый и очень уродливый. Настолько, что его нежить может за своего принять. Нет клыков, обоих глаз, ушей и носа. Кожа от времени или магии стала почти прозрачной, и теперь он кажется почти черным из-за того, что видна кровь. Вместо ног от колен идут протезы, пальцев осталось штуки четыре. Весь в шрамах, и самые большие из них на лысине. Говорят, они оставлены драконом, чей позвоночник стал основой для посоха шамана, – судя по голосу, Острогу данным персонажем, похоже, пугали в детстве. Впрочем, судя по описанию, им вполне можно было доводить до истерики и демонов. Причем куда более серьезных, чем суккуба. – Зоаджин по сравнению с ним пышущий здоровьем молокосос. Сколько ему лет, не помнит даже сам Холхюк. У кого учился и чему именно – тоже большой вопрос. Но его родное племя Ледяного Леса всегда жило в таких местах, куда остальные кланы соваться даже не пытались. И они смогли вокруг своих домов уложить целую армию нежити. Правда, все равно погибли почти все. Но после нападения на них целых три года твари вели себя очень смирно и практически не атаковали.
– Ну ничего себе мастодонт! – ошеломленно присвистнул гоблин. – Почему же я о нем ничего не знаю?
– Так он и его племя из своего медвежьего угла никогда не вылезали, – пояснила полукровка. – Посторонних к себе иначе как женами или мужьями не принимали, гостей не любили, ничем не торговали. Да, старик мог бы стать великим вождем как самый сильный из шаманов фейри… Но последних, кто пытался на этом настаивать и достал самого Холхюка, теперь используют как путеводный знак. Старик, несмотря на все свои травмы, их догнал и в каменные статуи превратил. Если бы не он, с севера мало кто смог бы спастись. В одиночку этот калека стоит больше, чем четыре десятка лучших воинов наших племен. А уж если приходилось кому вместе с ним сражаться, то все, у противников шансов не было. Магию он пускал в ход воистину жуткую. Я когда ее видела, чувствовала, что хочу оказаться как можно дальше от тех мест. Монстров рвало на куски, словно тряпки, да и сам Холхюк неподъемным посохом махал, как тросточкой. Только и успевай от отшибленных голов уворачиваться.
– Боевой дедушка, – потер затылок гоблин и, похоже, всерьез задумался. Даже по-прежнему находящуюся рядом с ним суккубу замечать перестал. – К такому на кривой козе не подъедешь. Да и танк, с его точки зрения, похоже, лишь самоходное месторождение металлолома. Где сейчас этот заслуженный пенсионер обретается-то?
– После того как он вывел несколько племен в безопасные земли, ушел куда-то по направлению к побережью, – поведала шаманка. – Бурчал, что обязательно найдет тех, кто напустил на нас эту пакость. Его родичи пошли со своим патриархом. Все трое, которые уцелели.
– Может, этот фейри и серьезный противник, но если он найдет короля Сартара или хотя бы лича с большой свитой, то просто потеряет голову, – снова вступила в разговор суккуба. – Их просто количеством враги задавят. Даже владыки Огненной Орды, сильнее которых никого нет, кроме, может быть, богов, передвигаются исключительно с отрядами личных телохранителей. Иначе их бы уже давно кто-нибудь прикончил.
– Да, будет печально, если такой кадр сложит голову, глупо нарвавшись на засаду, – согласился с ней Тимон. – Но как он достиг такой силы? Приносил жертвы? Договаривался с особо злобными духами? Медитировал на сушеные кактусы родом с далекого юга?
– Не знаю, но могу поговорить с шаманами тех племен, которые жили к Ледяному Лесу ближе, – предложила Острога. – Все-таки у них были какие-то родственные связи. Да и просто друг друга они видели чаще. К примеру, род Теплого Камня отправился в Холм. Они так натерпелись от нападок нежити, что готовы, кажется, даже носить за гномами и дварфами навоз, лишь бы быть в безопасности. От нескольких сотен фейри осталось десятка три. Но шаман там старый, опытный, он так или иначе должен был беседовать с Холхюком.
– Но все-таки недальновидно надеяться на одного-единственного шамана, – заметила суккуба, шевеля хвостом и болезненно морщась. – Пусть даже сверхдревнего, весьма знающего и жаждущего увидеть нежить зажаренной в собственном гнилом соку. Еще о каких-нибудь чернокнижниках, которых наш господин может поставить к себе на службу, тебе известно?
– У меня нет хозяев, и никогда не будет! – оскалилась полукровка, пытаясь продемонстрировать свои короткие клыки в наиболее выгодном ракурсе. – А колдуны… Наших было несколько, довольно злых и с не самыми добрыми духами якшающихся, но, по-моему, никто из них не выжил. У летних фейри есть какие-то свои отступники, живущие в громадном храме на болотах. Где там, что и как, не знаю, но они считаются большими профессионалами по части самой жуткой магии!
– Мне о них известно, – кивнул гоблин. – Не вариант. Если только совсем уж на безрыбье к ним обращаться. Темных дварфов и то, наверное, проще отловить будет. По крайней мере, сейчас они удаляются от своей неприступной вулканической крепости и засевшего там высшего демона. Отловить пару их чародеев должно быть вполне выполнимо при определенных усилиях. Еще варианты?
– М-м-м… – замялась Острога. – А если у нормальных дварфов поспрашивать? У них была какая-то лига исследователей или вроде того. Какой-то кузен короля бородатых в наших землях только-только появившуюся нежить разными железяками и заклятиями в научных целях ковырял… Пока его не съели.
– Если бы они могли решить проблему с личами, то, полагаю, всех мертвых колдунов уже закатали бы по банкам с формалином, как музейные образцы, – вздохнул гоблин. – Хотя Строри я на этот счет, пожалуй, порасспрашиваю. Вдруг им для исследования дополнительные образцы нужны. Еще варианты?
– Нескольких некромантов добыть еще реальнее, чем темных дварфов, – сказала суккуба. – Я могла бы попробовать проникнуть в один из захваченных городов Олерона. Демона вряд ли обычные часовые заподозрят в том, что он на стороне врагов сектантов. Главное, на кого-то из моих высокопоставленных сородичей не нарваться. Думаю, выкрасть одного или двух колдунов будет просто. Назначу им свидание в удобном для похищения месте.
– Ее нельзя отпускать! – мгновенно всполошилась шаманка. – Не знаю, как ты убедил суккубу служить себе, но она предаст! Или просто сбежит!
– Если бы я хотела, я бы уже давно его убила, – изящная ручка демоницы обвила шею гоблина. – Поверь, у меня были шансы. Много. Регулярно. Каждую ночь, когда он спал.
– Отрицать не буду, – печально вздохнул Тимон и скорчил виноватую мордашку. – Выносливость у этого тела не на высоте. Ну, по крайней мере, не достигает желательных позиций.
– Когда я буду уставать первой, смело можешь идти и без всякой магии бить ограм морды, – хихикнула суккуба, пытаясь обвиться вокруг зеленого карлика на манер змеи. – Мой народ не просто так имеет славу существ прекрасных и крайне порочных. А частые тренировки увеличивают выносливость в любом деле.
– Стоп! – шаманка подозрительно уставилась на зеленого коротышку. – Этого тела?!
– Сури просветит тебя о некоторых моих особенностях, – усмехнулся гоблин. – Только, пожалуйста, не увлекайся и лишнего от себя не слишком много добавляй. А то нашу уважаемую Костяную Острогу тут никакие запоры не удержат… Которые я, кстати, сам снял, когда отсюда паладина убрали. И да, девочки, кроме мыслей над тем, где и как нам достать более-менее годных чернокнижников, подумайте над списком желаемых вами покупок. Через пару-тройку дней некоторая часть отряда, наконец, покинет это унылое захолустье и отправится в хорошо обжитые земли. Чтобы сбыть награбленное у летних фейри добро и закупить некоторые особые вещички. Но без фанатизма! Гардероб за собой вы таскать все равно не сможете. По крайней мере, пока я не обзаведусь нормальным дирижаблем. Но и тогда количество ваших шмоток, безделушек и рабочего инвентаря будет жестко ограничено весом и занимаемым ими объемом.
